Я опущу описание того, как с помощью Ромы и охранников мы снимали с дерева Лильку, у которой резко развилась боязнь высоты. Как прошло примирение счастливых супругов, как Лилька, то подозрительно пытая Рому вопросами — правда ли то, что он сказал, то извиняясь за недоверие, счастливо целовала мужа в нос.

- А кольцо? — вдруг вспомнила она. — Кому ты купил женское кольцо?

- Ну, конечно же, тебе, — рассмеялся Рома, — когда ты спала, примерил его на твой палец, и понял, что велико на пару размеров, пришлось поменять, — с этими словами он достал из кармана бархатную коробочку и протянул жене: — Надеюсь, это подойдет?

Охранники облегченно улыбались, переминаясь с ноги на ногу, проснувшиеся от шума больные вопросительно выглядывали из окон — а Рома кружил Лильку на руках и признавался ей в любви.

Домой я добралась на такси, заботливо вызванном ребятами в камуфляже и, засыпая, мучилась двумя вопросами: встречу ли я когда-нибудь мужчину, который полюбит меня так же, как Рома любит Лильку, и как — как можно заниматься сексом с Золотой Рыбкой?!

Глава 17

Большой барин

Письмо:

Самил, 34

Привет! Я извинаюс, магу я у вас адын ноч ночыват? А то я спрылся с жыной, ушол из дома, если ест возмужныс — зорани спосиба!


Так, в гордом одиночестве я провела почти все лето. Андрей иногда катался по мордоленте с неизменно остроумными лозунгами, но я старалась не смотреть в его сторону, чтобы не бередить в душе грустные воспоминания. Иногда я думала, что зря отказалась от борьбы за Андрея, возможно, мы действительно могли быть счастливы вместе — ведь у нас столько общего! Мы оба обожали путешествия, риск, любили одни и те же фильмы и собак, мечтали жить в доме у реки. Именно у реки, не у моря — с густыми зарослями камыша у берегов, с ряской и важными цаплями, с песнями лягушек по ночам и лодкой у дощатой пристани… Но — не срослось, выбор принца опять пал не на меня и, похоже, я одиноко состарюсь в самой высокой башне замка, мой дракон плюнет, и пойдет охранять других — более востребованных принцесс, а мне останется лишь описывать свои эротические фантазии в длинной саге «В ожидании принца», собрание сочинений в сорока семи томах. А написать мне было о чем! Почти три года, проведенные на Мамбе, сделали меня не только хорошим психологом, но и профессором сексопатологии! Пожалуй, на мою дверь уже можно было прибивать серебряную мемориальную доску: «Оксана Новикова — женщина, которая видела все!»

Мамба не радовала, особенно меня выбило из колеи послание от Вадика, 19: Вы забавная женщина, в возрасте, но отлично выглядите! Моей маме сорок семь, но она постарше вас выглядит.

Вот оно — я женщина «в возрасте»! Еще чуть-чуть, и моим неотъемлемым эпитетом кроме «одинокая» и «толстая» станет «пожилая».

Vlad, 41

Привет, я серьезный состоятельный мужчина, симпатичный, никогда не был женат, не ревнив, бисексуален (с мужчинами пассивный педераст), хотел бы с Вами познакомиться для дружбы или серьезных отношений.

Черт подери, со мной уже начали знакомиться гомосексуалисты?! Неужели так выглядит мой последний шанс? На всякий случай я решила не разбрасываться и без того редкими поклонниками и скромно ответила:

Я согласна, только если с женщинами вы активный педераст.

Третий корреспондент обратился ко мне за профессиональной помощью: Скажите, как специалист по виртуальным знакомствам — где и как можно найти красивую девушку для любовных отношений и совместной жизни человеку с замкнутым характером, состоящему на учёте в психоневрологическом диспансере, имеющего вторую бессрочную группу психиатрической инвалидности? — написал мне Юра, 26 из Казани

На Мамбе, сынок! — честно ответила я ему. — Ты зашел по нужному адресу — думается мне, с большинством местной публики вы принимаете одни и те же желтые таблеточки. Удачи в поиске!

Единственной отдушиной конца лета стала весьма ненавязчивая переписка с тридцатипятилетним журналистом по имени Борис. Фотки в его анкете отсутствовала, но сам он был так красноречив и галантен, что мое воображение быстро нарисовало высокого голубоглазого викинга, с торсом молодого Шварца и губами Анджелины Джоли.

После надельного общения, когда я вовсю жаждала личной встречи, меня постигло нехилое потрясение: мой собеседник признался, что он азербайджанец и живет в Баку. Я была удивлена и разочарована. Удивлена, потому что ничего, кроме «милая хачу тваи сиськи» бравые дети гор мне никогда не писали, и найти на Мамбе интересного собеседника среди горячих южных парней было большой неожиданностью, и разочарована, так как с мечтой о губастом викинге пришлось расстаться. Борис прислал мне свое фото, и я увидела симпатичное, но довольное типичное лицо «кавказкой национальности» с большими грустными глазами. Но, как ни странно, этот человек стал самым приятным и интересным собеседником за последние несколько месяцев, поэтому я решила плюнуть на предрассудки — тем более, он находился очень далеко и наша виртуальная дружба меня ни к чему не обязывала.

И тем большей неожиданностью явилось для меня сообщение, что Борис приезжает на неделю в Питер освещать в качестве репортера какой-то саммит и заодно повидаться с многочисленными родственниками. Я ждала этой встречи с неожиданным волнением — Борис был мне симпатичен, к тому же, будучи наслышана о темпераменте южных мужчин, я решила, что это удачный повод закончить мой двухмесячный целибат. В те дни я как никогда понимала юношу, в анкете которого когда-то прочла: «Люто люблю секс!»

Объявившись в Питере, мой виртуальный знакомый сразу же пригласил меня на свидание. Не будучи до конца уверенной — стоит ли идти на эту встречу — я набрала Лильку. Вежливо расспросив ее о последних новостях, я подошла к главному:

— Лиль, помнишь, я тебе рассказывала про журналиста из Баку? Так вот, сегодня он ждет меня в ресторане, а я никак не могу решить — надо ли мне это?

— А что тебя останавливает? — беспечно спросила подруга, чавкая бутербродом с колбасой.

— Ну, он не русский… — начала я. — И потом командировочный…

— Эх, помню, был у меня один армянин!.. — ударилась в воспоминания Лилька. — Горячий был мужчина! Какие подарки, какие ночи!.. А эти длинные витиеватые комплименты — словно горный серпантин Сочи-Лазаревское! «Твои губы, словно мед, уста жаркие, как мангал дяди Гургена, твои объятия пьянят меня как литр Киндзмараули в знойный день!» — цитировала Лилька по памяти с неповторимым южным акцентом. — Он называл меня «моя ярочка», наверное — не помнил имя.

— Чувак называл тебя овцой, а ты вспоминаешь о нем с придыханием? — удивилась я.

— Он был так хорош, что я простила бы ему не только овцу!.. — Лилька даже перестала жевать, погрузившись в прошлое.

— Ладно, пойду! — решила я. — Еще пару недель, и мне вообще будет все равно, кому отдаться!

С этим лозунгом я пришла на встречу, и уже через десять минут поняла, что сегодня ночью я точно не останусь одна: Борис был еврохачик вполне себе ничего — симпатичный, галантный, дорогой костюм великолепно сидел на его стройной высокой фигуре. Мы шутили, говорили о каких-то милых пустяках, ели стейки, вкус которых я совершенно не помню — потому что уже растекалась большой сладкой лужей, точно сахарная вата на солнцепеке, объятая неизъяснимым очарованием моего визави. Я тонула в его больших темных глазах, вздрагивая от тонкого прикосновения пальцев, от хриплого шепота на ухо, нежно щекочущего шею. Когда Борис, проводив меня до подъезда, уверенно вошел следом, у меня не осталось сил даже на самое слабое формальное сопротивление. Мы тут же начали страстно целоваться, и на каждом лестничном пролете кавалер снимал с меня очередную деталь одежды — когда я трясущимися руками попыталась вставить ключ в замочную скважину, на мне оставались только туфли и нижнее белье.

В комнате я сорвала с себя остатки одежды и рухнула в кровать, театрально распахнув объятия своему страстному любовнику, шепча про себя только одно: «Господи, пожалуйста, сжалься надо мной, пусть он не будет импотентом или одним из тех больных извращенцев, которых ты так часто посылал в мою постель! Если сегодня я не получу нормального секса, то за себя не ручаюсь!»

На шкафу оживился мой Ангел-Вредитель: соорудив наблюдательный пост из старых газет, он восседал на возвышении, держа в одной руке заряженную ракетницу, а другой бойко отправляя в рот разноцветные мармеладки. На его рукаве красовалась нашивка «рефери» — что однозначно не предвещало ничего хорошего, разве что кулачные бои. Но я твердо решила принять этот бой!

- Иди же ко мне, мой жеребец! — подражая актрисам из фильмов категории «В», воскликнула я.

Услышав мой призыв Борис просветлился лицом, жестом самурая, делающего харакири, рванул молнию на брюках и!.. Нет — я, конечно, много чего видала — но такого!.. Даже Ангел присвистнул и подавился мармеладом. На волю сквозь расстегнутую молнию вырвался монстр такого размера, что я остолбенела. Это был не член, нет! Это был пожарный шланг, увенчанный гигантской шляпкой гриба-переростка! На эту тарелку можно было поймать НТВ+ без особых проблем. Это была труба мира, «Джоконда» мира пенисов, и оторвать от него глаз не было никакой возможности!

Так и сидели мы с Вредителем, широко раскрыв рты и нервно сглатывая слюну, а гигантская шняга медленно и важно раскачивалась посередине комнаты. Мемориальная табличка на моей двери тут же покрылась ржавчиной и скукожилась по краям.

Борис насладился произведенным эффектом и лениво спросил:

— Ну, как?

«Ну, как»??? Он что, издевается? Отвезите девушку в Монако, подарите ей бриллиантовое колье, покатайте на «Роллс-Ройсе» перед монаршим дворцом и, угощая устрицами и шампанским на борту белоснежной яхты спросите между делом: «Ну, как?» Не знаю, может эта зажравшаяся кошелка ответит: «Бывало и лучше!» — я, конечно, не знаю! Но у меня лучше точно не бывало, поэтому я могла произнести только что-то в духе раннего Шарикова: