— Конечно, сказал.

— Боже милостивый! — с отвращением воскликнула Агата. — Клянусь всеми богами, Джейсон! Я думала, ты умнее. А на деле у тебя, оказывается, мозгов не больше, чем у младенца!

Джейсон напряженно застыл.

— Ничего толком не можешь! — продолжала бушевать Агата, пронзая его уничтожающим взглядом. — Неудивительно, что Ленор так зациклена на своей шараде, не считаясь, какой ценой ей это дается. Она думает, что таким образом тебе угождает, исполняет то, чего ты от нее ждешь. Брак по расчету. Нет! Брак по причинам.

Агата схватила муфту и строго посмотрела на непутевого племянника.

— Вот так, Эверсли! Хорошую же кашу ты заварил. Твоя жена подвергает опасности свое здоровье и здоровье твоего наследника только ради того, чтобы потешить твое самолюбие. Доказать, что ее принимают в высшем обществе. Надеюсь, ты удовлетворен. — Она с королевской осанкой поднялась. — Полагаю, теперь, когда я указала на твои ошибки, ты немедленно что-нибудь предпримешь для их исправления.

Судя по всему, ее слова достигли цели, она редко имела удовольствие лицезреть племянника в столь уязвимом положении. Агата светски кивнула и отбыла, оставив Джейсона заниматься возложенной на него задачей. Она чувствовала полное удовлетворение от проделанной работы.

Оставшись в одиночестве, Джейсон попытался разобраться в ситуации. Весь мир словно перевернулся с ног на голову. К счастью, ошеломленное состояние долго не продлилось, его быстро вытеснили огромное облегчение и безрассудный восторг. Ленор по-прежнему принадлежала ему. Со странным смирением он поклялся себе, что никогда больше не будет воспринимать жену как должное. Чувствуя, что впервые за всю неделю наконец может вздохнуть спокойно, он решительно направился к двери.

Пора как следует поговорить с женой. Давно пора.


В это время Ленор только-только сумела выбраться из постели. Не подозревая о нависшей над ней опасности, погрузилась в свое привычное занятие после подъема, рассматривала розочки на ободке тазика, что стоял наготове на прикроватном столике. Она давно перестала бороться с тошнотой, которая накатывала, стоило лишь принять вертикальное положение и сделать пару шагов. Оставалось перетерпеть. Поэтому она сидела, вцепившись в тазик и ни о чем не думая, ждала, когда накатит очередной приступ.

Чувствуя, как слабеют ноги и начинают трястись коленки, она крепче схватилась за тазик и опустилась на покрытый ковром пол. Постаралась как-то отвлечься, когда ее начало выворачивать.

Сквозь притупленные ощущения до нее донесся щелчок замка. Наверняка Тренчер принесла воды умыться. Ленор молча осталась сидеть на полу. От Тренчер у нее не было секретов.

Не выпуская дверной ручки, Джейсон оглядел покои жены. Постучал, но не получил ответа. Его озадаченный взгляд скользнул по смятой постели и задернутым занавескам. Может, она в дальней комнате? Он нахмурился и вошел, закрыв за собой дверь.

Когда глаза привыкли к сумраку помещения, он бросил взгляд в сторону ванной комнаты и у самой кровати заметил босые ноги и подол ночной рубашки.

— Ленор!

Его восклицание рывком вернуло ее к реальности. Она подняла голову, не полностью доверяя тому, что услышала. Но приближающиеся тяжелые шаги точно принадлежали не Тренчер.

— Уходи! — Попытка наполнить слова решительностью привела к очередному приступу рвоты.

Джейсон приблизился, на его лице застыло мрачное выражение.

— Я уже здесь и никуда не уйду.

Потрясенный ее слабостью и бледностью, он опустился рядом с ней на пол. Когда приступ кончился, привлек ее к себе, убирая с лица длинные пряди.

Ленор хотела отстраниться, но его присутствие приносило такое облегчение, что она не смогла. Его тепло грело сквозь тонкую рубашку, расслабляя напряженные мускулы, а покоящиеся на плечах ладони питали силой, в которой она так нуждалась.

Прошло еще несколько минут. Джейсон молчал, целиком сосредоточившись на том, чтобы поддержать жену, успокаивающе поглаживал ее по спине и плечам.

Потом дверь открылась, и в спальню торопливо влетела Тренчер.

При виде Джейсона резко остановилась, чуть не выплеснув воду из кувшина.

Джейсону хватило одного взгляда, чтобы понять, горничной отлично известно, что он ничего не знает о нездоровье Ленор. Он сузил глаза.

Тренчер быстро пришла в себя и заторопилась к умывальнику, поставила на него кувшин.

— О, ваша светлость! Я уже здесь и обо всем позабочусь.

— Нет. Принеси стакан воды и влажное полотенце. Я сам все сделаю.

Даже сквозь отупляющую пелену Ленор отчетливо услышала решимость в его голосе. И, несмотря на ситуацию, ощутила прилив радости: он так непреклонен в желании ей помочь, что даже готов востребовать свое право мужа. С его стороны это лишь доброта, но она в ней очень нуждается.

Когда Тренчер вернулась со стаканом и полотенцем, Джейсон убедил Ленор выпить воды и затем, не обращая внимания на ее слабые протесты, нежно умыл ей лицо. Потом отдал полотенце горничной и, подняв бровь, посмотрел на жену:

— Так лучше?

Внезапно застеснявшись, Ленор кивнула. Джейсон убрал от нее руки и встал. Но не успела она принять сидячее положение, как он нагнулся и подхватил ее на руки. Ленор вцепилась в отворот его сюртука и посмотрела на перепуганную Тренчер.

Джейсон обогнул кровать и положил жену на постель. Потом бросил стальной взгляд на Тренчер, предупреждая не приближаться, собственноручно взбил подушки, помог устроиться поудобнее и подоткнул одеяло из гагачьего пуха.

Заметив, что горничная с тазиком и полотенцем направляется к двери, Джейсон произнес холодным тоном, не допускающим возражений:

— Твоя хозяйка позвонит, если ты понадобишься.

Тренчер округлила глаза, присела в реверансе и убежала.

Джейсон мысленно пометил себе переброситься с горничной парой слов, а может, и не парой. И со своим камердинером. Как они могли держать его в неведении в таком важном вопросе, как здоровье жены. Затем он обратил внимание к Ленор. Нежно взял ее за руку, присел на край постели.

Ленор настороженно посмотрела на него из-под ресниц, не представляя, что может последовать дальше. Но Джейсон, сам того не замечая, поглаживал большим пальцем ее костяшки, и она успокоилась.

Он смотрел на нее непонятным взглядом.

— Как давно это продолжается?

В его голосе слышалось столько беспокойства, что Ленор онемела. Свободной рукой пощипывая кружевной краешек одеяла, опустила глаза и подумала, стоит ли во всем признаваться. Ей всем сердцем хотелось все ему рассказать и вернуться в аббатство, но ведь сезон еще не закончился.

Пока она раздумывала, Джейсон поднял брови:

— Неужели с самого приезда в город?

Ленор подняла глаза и отбросила всякую мысль увильнуть от ответа.

— В сущности, да, — призналась она еле слышным голосом.

Джейсон вздохнул, опустил взгляд и переплел ее пальцы со своими.

— Дорогая, как мне жаль, очень жаль, что ты мне ничего не сказала. Я не какой-то монстр. — Он стиснул ее руку, но потом немного ослабил хватку. Вспомнил слова тетушки о том, что Ленор таким странным способом пыталась добиться того, чего он, по ее мнению, от нее ждал. — Я ничего не могу поделать с твоей восприимчивостью, но не хочу, чтобы ты и дальше утомлялась так ради меня.

— О, но я отлично… По крайней мере, вечером… — попыталась возразить Ленор, но запнулась, встретившись с понимающим взглядом мужа.

Джейсон скептически поднял бровь:

— Вечером ты чувствуешь себя отлично? Точно? Тогда, вероятно, стоит тебя предупредить, дорогая: я терпеть не могу, когда меня пытаются облапошить.

Под его пронзительным взглядом Ленор стало неуютно, она беспокойно заерзала. Однако нежность в его голосе придавала ей сил.

— Джейсон, я действительно могу справиться. В обществе могут счесть, что твоя жена не способна занимать свое положение, а мне бы этого не хотелось.

— Они могут считать, что хотят. В данном случае ты слишком большое значение придаешь их переменчивости и слишком маленькое — здравому смыслу. Ты превзошла все мои ожидания, Ленор. Никто не станет осуждать тебя за дезертирство с балов, особенно когда узнают причину.

Сам того не замечая, Джейсон скользнул по телу жены собственническим взглядом. Когда снова посмотрел ей в лицо, увидел, что ее щеки вспыхнули нежным румянцем. Улыбаясь, он ласково взял ее за руку и поднес к губам.

— Кто знает? — пробормотал он и бросил на нее поддразнивающий взгляд. — Может, тебе даже позавидуют.

Ленор покраснела еще сильнее. Ей хотелось забрать у него руку, поскольку ощущать прикосновение его губ и одновременно думать ужасно трудно. Кроме того, она чувствовала, что обязана возражать против его консервативных взглядов, которым не желала следовать.

— Милорд, до конца сезона осталось каких-то две-три недели. И мы сможем спокойно вернуться в аббатство.

Джейсон покачал головой:

— Мы уезжаем в аббатство завтра утром. Во всяком случае… — он прервался, внезапно вспомнив о ее самочувствии, — как можно раньше. Как только ты сможешь.

Именно эти слова Ленор страшилась услышать. Но одновременно страстно желала, чтобы он произнес их. И все равно запротестовала.

— Но… — начала было она.

— Никаких но. — Голос Джейсона был тверд. — Если у тебя назначены какие-то приемы и чаепития, можешь сказать мне, а я поручу Комптону отменить их.

— Но…

— Ты останешься в постели до ланча. Я пришлю кого-нибудь к тебе с подносом, лучше сам принесу. — Джейсон поднялся. — Мы можем оставаться весь день дома, или, если хочешь, я могу свозить тебя на прогулку в парк. Вечером же, боюсь, тебе придется терпеть мою старомодную компанию, поскольку я не собираюсь покидать дом. Мы вместе поужинаем, потом ты будешь отдыхать. — Закончив перечислять, он перевел взгляд на Ленор. — У вас есть еще какие-то возражения, дорогая жена?