— Какой?

— Похоже, в нашей семье наконец наступило долгожданное перемирие. Правда?

Таисия вопросительно посмотрела на Буравина, но он отвел глаза.

— Давай я помогу тебе накрыть на стол, — предложил он, не желая отвечать.

Для супругов со стажем романтический вечер — редкое событие. Но у Буравиных он все-таки состоялся.

— Спасибо. Сегодня все так вкусно. Мясо тебе особенно удалось, — похвалил жену Буравин.

— Вообще-то я всегда хорошо готовлю. Просто ты никогда этого не замечаешь, — слегка уколола мужа Таисия.

— Я помогу тебе убрать со стола, — не стал вступать в пререкания Буравин.

— Подожди, Витя. Давай еще выпьем, — остановила мужа Таисия. — У меня есть тост.

Буравин наполнил бокалы.

— Давай выпьем за мир и покой в нашей семье, — предложила Таисия.

Супруги выпили.

— Наша дочь совсем выросла, — начала давно подготовленный монолог Таисия, — и сейчас у нее в жизни очень сложный период. Ей нужны наша поддержка, родительский совет… А что мы можем дать Кате?! Мы же не в состоянии наладить собственных отношений! Чего же удивляться, что она нас не слушает! Если мы с тобой будем честными друг с другом, то и Катя тогда будет равняться на нас!

— Все это было бы так, если бы не одно «но», — начал было Буравин, но Таисия его остановила.

— Подожди! Я еще не закончила… Виктор, я хочу попросить у тебя прощения за тот случай с Алешей. Я, правда, случайно рассказала ему об инвалидности. Но понимаю, что это не оправдание.

— Хорошо. Ради Кати давай помиримся, — согласился Буравин.

— Ты, правда, со мной согласен? — с надеждой спросила Таисия. — Может, у нас с тобой еще не все потеряно? Может, нам удастся все наладить?

— Я с тобой согласен: мы должны быть для Кати примером. И мне, Тася, очень хочется, чтобы дома все было спокойно. Без напряжения и конфронтации.

— Как мы захотим, так все и будет! — убежденно сказала Таисия.

— Давай не загадывать. Как все будет, жизнь покажет. А примирение… Будем считать, что оно состоялось, и старое постараемся забыть.

— Ты, наверное, спать уже хочешь? У тебя такой усталый вид. Иди, я сама тут все уберу, — предложила мужу Таисия.

— Спасибо, глаза просто слипаются. Тем более после такого сытного ужина, — Буравин встал.

— Витя, а где ты собираешься спать? — робко спросила Таисия. — Может, в спальне?

— Нет, я лучше пойду в кабинет. Устал очень, такой тяжелый был день…

Надежды Таисии так и не сбылись. Муж отправился в свой кабинет, как в крепость, в которой он скрывался от жены.

* * *

Смотритель и его сыновья, Жора и Толик, внимательно разглядывали с берега сухогруз «Верещагино».

— Корабль хороший, — сделал вывод Жора. — То, что нам надо. Но, боюсь, команда на это никогда не пойдет.

— А кто их спрашивать-то будет? — начал было Толик, но осекся под суровым взглядом отца.

— В таких делах надо прощупывать все варианты, — рассудительно сказал смотритель. — Всегда найдутся люди, которые хотят заработать. Или ты думаешь, что никто из них, — тут смотритель кивнул на корабли, — никогда в жизни не занимался контрабандой?

— Но зачем нам кого-то вмешивать в это дело? — настаивал на своем Жора.

— А ты все-таки прощупай почву. Поговори с людьми… — посоветовал смотритель.

Совет отца был практически приказом, и Жора не стал откладывать его исполнение в долгий ящик. Он взял лодку и поплыл к сухогрузу «Верещагине». Уже у самого корабля он громко закричал:

— Эй! На корабле! Разговор есть. С палубы откликнулся Женя:

— Какой разговор?

— Серьезный. Кто из начальников есть? — опросил Жора.

— Я за них. Что надо?

— Какой корабль хороший! — осматривая корабль, сказал Жора. — Куда пойдете?

— По своему обычному маршруту, — нехотя ответил Женя. — А что?

— Я ж говорю: просто интересуюсь. А когда отплытие?

— Скоро.

— А точнее?

— Слушай, парень, мне некогда, давай лучше отплывай отсюда, — закончил разговор Женя.

Жора только пожал плечами. Вернувшись, он доложил отцу о результатах своего разговора с начальством сухогруза «Верещагине».

— В общем, он мне наотрез отказал. Я же говорил, с этой командой каши не сваришь! Что теперь делать? Как груз будем переправлять?

Смотритель встал.

— Есть у меня один запасной вариант.

— Ты говоришь о другом судне? — предположил Жора.

— Нет, судно будет то же, — сообщил смотритель.

— Но груз на него никак не протащить! — убежденно сказал Жора.

— Не паникуй раньше времени. Сейчас все увидишь.

Смотритель порылся в одном из ящиков и вытащил большой брезентовый сверток.

— Что это, батя?

— Это — мина, — торжественно объявил смотритель. Жора и Толик с интересом рассматривали сверток.

— Магнитная мина, — пояснил смотритель. — Ее можно прикрепить к корпусу корабля. Вот только куда деть товар?

— У меня есть одна идея, — сказал Толик. — Все очень просто. Я бы мог ее разобрать…

— Что бы ты мог сделать?! — возмущенно перебил его отец. — Разобрать?! Забудь об этом. Ясно?

— Выдумал тоже… — Жора посмотрел на брата, как на круглого идиота.

— Да это не опасно! Что ты, в самом деле… Я в армии знаешь сколько таких разобрал? — попытался успокоить брата Толик.

Но отец был настроен категорично:

— Мне плевать на то, что ты там разбирал в армии и как.

— И потом, еще неизвестно, как ты ее разберешь, — ехидно сказал Жора. — Нам нужен целый корпус мины, а не ее осколки!

— Знаешь что?! Вот, смотри! — Толик взял в руки мину. — Это делается вот так, умник! Я разбираю мину и отделяю корпус…

— А ну, положи на место! — рявкнул смотритель. Толик неохотно повиновался.

— Я тебе запрещаю даже прикасаться к ней! Ты меня понял?! — заорал отец.

Видимо, Толик не очень хорошо понял своего отца, поскольку поздно ночью он спустился в подвал маяка, взял мину и принялся ее внимательно рассматривать. Потом он достал кувалду, зубило и начал возиться с миной…

Толик спал, как убитый, после тяжелой ночной работы, когда отец с братом сгустились в подвал маяка.

— Рота, подъем! — заорал Жора.

— Отцепись, а? Дай поспать… — ответил Толик сонно.

— Какое «поспать»? Мы с батей решили, что будем вскрывать мину. Вставай! Будешь показывать, что да как.

Смотритель откинул тряпицу со стола и увидел под ней вскрытую мину. Рядом валялись кувалда и зубило.

— Вот это да. Он уже ее раскурочил! — ахнул смотритель.

— Во дает! Эй, Толик, слышь, вставай уже! Толик неохотно сел на постели и протер глаза.

— Толя, как же тебе удалось открыть ее? — тихо спросил отец.

— Как, как… Очень просто. Молотком. Раз, и готово, — Толик показал, как бьют по зубилу кувалдой. Жора и смотритель застыли, осознавая весь ужас сказанного. Придя в себя, отец с размаху отвесил Толику затрещину.

— Папа, за что?

— Я же приказал тебе не прикасаться к мине! Ведь мы же могли все взорваться к чертовой матери!

— То есть пока мы там спали, он по мине молоточком тюкал… Да, наградил бог братцем! — все еще с дрожью в голосе сказал Жора.

— Да бросьте, обошлось ведь. Я-то думал, вы мне спасибо скажете… — добродушно оправдывался Толик.

— Толик, я тебя очень прошу! Больше никогда, ни за что не делать ничего, не посоветовавшись со мной! — стал втолковывать каждое слово своему бестолковому сыну смотритель, размахивая подвернувшимся под руку предметом.

Толик послушно кивнул.

— Пап, только этой штуковиной не очень-то размахивай! Это все же детонатор! Как бы не вышло чего.

Смотритель испуганно посмотрел на зажатый в руке детонатор, затем аккуратно положил его на стол.

Что ни говори, оба сына были настоящими детьми своего отца.

Самойловы и Буравины дружили с вице-мэром Кириллом и его женой Русланой. Кирилл совсем недавно занял это кресло, а с Самойловым дружил уже давно. Узнав о несчастье, постигшем семью Самойловых, Кирилл был готов во всем помочь товарищу. Самойлов попросил его сделать для молодых туристические путевки, и Кирилл согласился.

Но и у самого Кирилла дела не шли гладко. Он почувствовал себя неважно. Сначала ему казалось, что это просто пошаливает сердце, но его почему-то направили на прием к онкологу. Придя к знакомому врачу, Кирилл протянул ему направление и усмехнулся:

— Видишь, ерунда какая… Мне дали к тебе направление. Но это, наверное, ошибка.

— Почему же ошибка? Сердце у тебя пошаливает? — спросил врач.

— Да, иногда бывает, но в целом все в порядке. Я все про себя знаю, про свое здоровье, про возраст… Но главное, Ваня, то, что с больным сердцем не нужно обследоваться у онколога! — рассудительно сказал Кирилл.

— Понимаю. Ты, как обычно, считаешь себя умнее других. Кирилл, поверь, нет ничего страшного в обычном обследовании. Это, если хочешь, профилактика, — врач понимал больше своего пациента.

— А кто тебе сказал, что я боюсь? — обиделся Кирилл. — Я просто… считаю это нецелесообразным. Тем более, если это просто формальность.

— И все же позволь на правах старого друга провести эту формальность! Тебе же спокойней будет, — попросил врач.

— Ладно, валяй. Обследуй, — согласился Кирилл. Увидев результаты обследования, врач помрачнел.

— Ну что, Ваня? Ты доволен? Что ты можешь мне сказать? Стоило время тратить? — нарочито небрежно спросил Кирилл.

— Стоило, Кирилл.

— Ты так говоришь, будто случилось что-то ужасное! Оставь эти приемы для других пациентов. Меня пугать не нужно. В моем возрасте мало у кого здоровое сердце…

— Но у тебя действительно здоровое сердце, — подтвердил врач.

— Погоди, — не понял Кирилл, — объясни, что это значит?

— Тебе правильно выписали направление, Кирилл. Ты действительно болен. И очень серьезно.

— Говори все как есть. Я пойму. Не маленький. Это… рак?