Кассия пробежала глазами список:

— Да, вот оно. А почему ты спрашиваешь?

— Твой отец шантажировал тех людей, имена которых включены в список. Поместье в Ланкашире, которое он завещал тебе, ранее принадлежало Свиндейлу. Когда я не нашел никаких бумаг о передаче денег за поместье, мне показалось это странным. Теперь все стало ясно. Итак, твой отец занимался шантажом. И свое состояние нажил в основном за счет этого.

Последним человеком, которого он пытался шантажировать, был герцог Мантонский. Твой отец хотел заставить его сына жениться на тебе. Герцог очень влиятельный человек. Разоблачение его в качестве цареубийцы для него просто катастрофа. Когда же ты отказала Малькольму, герцог, видимо, решил, что твой отец на этом не успокоится и продолжит шантажировать его при помощи этого документа. — Рольф вновь оглянулся на герцога, который все еще неподвижно лежал на полу. — И тогда его светлость решил, что ему больше ничего не остается, как убить твоего отца и похитить документ, чтобы никто никогда не узнал, какую зловещую роль он сыграл в судьбе короля Карла I.

Кассия подняла на него глаза:

— Что мы теперь будем делать? Рольф забрал у нее документ. Он вновь сложил его в трубочку и сунул в карман камзола:

— Мы передадим этот список человеку, который имеет полное право ознакомиться с ним. Пусть он решит, как поступить.

Рольф взял Кассию за руку, и они вышли из кабинета.

— Король как-то сказал, что ему очень хотелось бы узнать имена тех людей, которые убили его отца. Сегодня мы поможем ему в этом.

Эпилог

— Тост!

Дант встал со своего места в дальнем конце длинного стола и поднял бокал, наполненный вином. Столовая Сигрейв-Хаус была залита ярким светом свечей. Ужин вылился в настоящее пиршество.

— За хозяина и хозяйку этого дома! За Рольфа и Кассию! Светский сезон подошел к концу, и вы собрались удалиться в Сассекс, погрузиться с головой в атмосферу сельской идиллии. В течение всех долгих месяцев, что вы проведете в деревне, поддерживайте живой огонь в вашем камине днем… — После паузы Дант подмигнул и добавил: — А также еще более жаркое пламя в вашей спальне ночью!

— Точно, точно! — хором отозвались все присутствующие.

Кассия рассмеялась и покачала головой:

— Не думаю, что с этим возникнут какие-то трудности.

— Я хотел уже было посоветовать тебе то же самое, дружище, — проговорил Рольф, — да вовремя понял, что нет такой необходимости. Я слышал, что француженки более пылкие, чем англичанки. Дант усмехнулся:

— Я расскажу тебе о своих наблюдениях, если мне когда-нибудь будет позволено вернуться оттуда.

— Берегись! Как бы тебе не занять при дворе оставшееся после меня вакантным место ссыльного графа.

— Когда ты вернешься, Дант? — спросила Мара, поставив свой бокал на стол.

— Когда наш добрый монарх сочтет нужным позволить мне это. Он находился не в самом лучшем расположении духа, когда я по его вызову явился в Уайтхолл и услышал о своем новом назначении. Специальный посланник во Франции, вот как называется моя должность. Но мы-то с вами отлично знаем, что это такое на самом деле. Как мне удалось выяснить, король пожаловал мне этот пост вплоть до наступления следующего века.

— Я же предупреждал тебя, — бросил Рольф.

— У меня были самые добрые и благородные намерения, — пытаясь защищаться, ответил Дант. — И его величество поймет это, как только несколько придет в себя от гнева и ярости и разберется во всем спокойно. А пока путешествие за границу — это именно то, что мне сейчас нужно.

— Представляю себе, как разгневался король, узнав о том, что Франческа Стюарт сбежала с герцогом Ричмондским, — проговорила Кассия. — И как раз в тот момент, когда его величество уже думал, что ему удалось расположить ее к себе. Одного не пойму, как ему вообще стало известно о той роли, которую ты, Дант, сыграл во всей этой истории?

— Этим я, разумеется, обязан Барбаре Палмер, Она подошла к нам с Франческой на своей вечеринке как раз в ту минуту, когда мы договаривались насчет того, чтобы герцог Ричмондский приехал и похитил свою возлюбленную. Когда леди Каслмейн со свойственным ей отсутствием такта стала расспрашивать меня об этом, в тот момент мне удалось сбить ее со следа, но когда побег состоялся, она, верно, сложила два и два и сразу же бросилась докладывать королю. — Он криво усмехнулся. — Впрочем, можете не волноваться, я найду способ отплатить ей за это.

— У тебя будет куча времени изобрести достойную кару, пока ты будешь томиться во Франции, — сказал Адриан. — Еще скажи спасибо, что не оказался в Тауэре.

— Еще скажи спасибо, что тебя не кастрировали, — добавил Рольф.

— Боже, Рольф, типун тебе на язык! Его величество, конечно, разгневан на меня, но не совсем же лишился рассудка! Кастрировать?! Меня?! Графа-повесу?! Это немыслимо. Между прочим, с этой поездкой я связываю самые радужные надежды. Ссылку во Францию, ко двору Людовика XIV, трудно назвать наказанием для человека с моей страстью к развлечениям. — Он отхлебнул из своего бокала и повернулся к Рольфу. — Поэтому я выезжаю без промедления, А ты, Рольф? Тебя-то что торопит с отъездом в деревню?

— Моя работа здесь подошла к концу. С поручением я справился. — Рольф с нежностью взглянул на Кассию.

— Герцог Мантонский признался в убийстве моего отца, — вмешалась Кассия. — Тем самым моя невиновность доказана, и я теперь свободна.

— Да, — добавил Рольф, — я пообещал жене, что в Сассексе нас ожидает спокойная и безмятежная жизнь. А герцог, разоблаченный как один из цареубийц, сидит сейчас в Тауэре и ожидает казни.

— Подумать только! Ведь ты едва не вышла замуж за его сына, — проговорила Мара, обращаясь к Кассии. — Слава Богу, что тебе удалось избежать этого брака. Меня бросает в дрожь ори одной мысли, что тогда все могло бы сложиться иначе.

Кассия кивнула:

— Малькольм по-прежнему заявляет, что ему ничего не было известно о преступной деятельности его отца. А поскольку обратных доказательств не найдено, он остается на свободе.

— А как дела у твоего кузена Джеффри? Ведь мы именно его держали за злодея.

— Беда Джеффри в том, что он глуп, жаден и любит азартные игры. На самом деле он не имел к убийству никакого отношения. Когда герцог пообещал хорошо заплатить ему за то, чтобы он украл часы моего отца, Джеффри ничего такого не заподозрил. Мысль о вознаграждении слишком вскружила ему голову. А в тот вечер, когда люди Данта заметили, что он пытается влезть в офис отца, Джеффри также выполнял задание герцога. Он служил приманкой для Рольфа, которого герцог хотел выманить из Сигрейв-Хаус.

— Да, — проговорил Рольф, — чтобы ему самому удалось без помех добраться до того документа. И до Кассии. До сих пор не знаю, кто был тот ангел, который заставил меня вернуться в дом за пистолетом, но кем бы он ни был, я, простой смертный, от души благодарен ему. Даже не знаю, как бы я жил без Кассии.

Кассия улыбнулась:

— Рольф потом предложил Джеффри финансовую помощь в содержании родового имения в Кембриджшире, и тот согласился. В основном ради того, конечно, чтобы спрятаться от своих кредиторов, которые сейчас стучатся в двери его городской квартиры.

— На вашем месте, имея такого родственничка, я не спускал бы глаз с ценных вещей и драгоценностей, — предупредил Дант.

— Мы это уже учли, — ответил Рольф. — Над всем имуществом будет надзирать адвокат мистер Финчли. К тому же мы надеемся, что жизнь в деревне отучит Джеффри от мотовства.

— А ты, Адриан? — спросил друга Дант. — Когда вы уезжаете в Ирландию?

— Сначала мы поедем в Дорсет через Сассекс вместе с Рольфом и Кассией. Потом погостим немного у тетушки Гестерии в Россинхэме и только после этого вернемся в Калхейвен. Надеемся быть дома к весне, чтобы Мара успела подготовиться к родам.

— Словом, опять все разлетаемся в разные стороны, — подытожил Рольф.

— Не совсем.

Корделия, сидевшая рядом с Кассией в своем очередном экстравагантном наряде, в котором все, вплоть до шелковых чулок, было красного цвета, и молчавшая до сих пор, решила наконец вмешаться в разговор:

— Вы-то разлетаетесь, а вот я остаюсь здесь одна. В это мгновение из прихожей до них донесся стук в дверь.

Рольф поднялся:

— Будьте готовы к тому, чтобы продолжить вашу мысль, когда я вернусь, леди Хаслит.

Все замолчали в напряженном ожидании возвращения Рольфа. Все, за исключением Корделии, которая вообще не понимала, что происходит. Через минуту Рольф показался в дверях.

— Дорогая Корделия, мы с Кассией хорошенько задумались над твоим положением еще тогда, когда нам впервые пришла мысль уехать в Рэйвенвуд. И пришли к выводу, что некрасиво было бы оставлять тебя в этом порочном городе совершенно одну. Нам ведь отнюдь не безразлична твоя репутация. Так что я решил воспользоваться услугами одного человека, который согласился стать твоим компаньоном…

— Компаньоном? Но я замужняя женщина. Мне вовсе не нужен компаньон, я…

Дверь открылась, и все присутствующие увидели стоявшего в холле великана.

— Перси!

Корделия вспорхнула со своего стула и бросилась мужу в объятия.

— Это и есть Персиваль? — тихо спросил Дант.

— На твоем месте, — пробормотал Рольф, — я не стал бы его так называть. Это привилегия исключительно его жены. Для всех остальных он либо Хаслит, либо просто «Шило», учитывая его виртуозное владение шпагой. [4]

— Благодарю за предупреждение.

— Внимание все! — объявила сияющая, словно девочка, Корделия, втаскивая огромного великана в комнату. — Это мой муж, Персиваль Фэншоу. Перси, милый, это мои друзья.

Персивалю пришлось наклониться при входе в комнату, чтобы не удариться головой о притолоку.

— Рад знакомству, — пробасил он. — И спасибо за то, что позаботились о женушке в мое отсутствие.

— Почему же ты не написал и не предупредил о своем возвращении? — счастливо улыбаясь, спросила Корделия. Персиваль кивнул в сторону Рэйвенскрофта: