— Она это сделала? — Элис охватило негодование. — Я была для вас марионеткой, вы управляли мною!

— Только потому, что мы любим тебя, — быстро сказал Титус.

— Но я же повернулась и убежала, когда мы встретились в Дельфах. Наверняка ты сразу понял, что я все еще люблю тебя. Почему же ты сразу не пришел и не сказал, что любишь, что я нужна тебе. Почему ты позволил мне пройти через весь этот кошмар, когда я думала, что ты влюблен в Гэйл?

— Но я не знал точно, что ты чувствовала, — пытался убедить ее Титус. Да, я понял, что мое появление каким-то образом подействовало на тебя, но это могла быть как любовь, так и ненависть. Мне надо было убедиться. Кроме того, твоя тетя опасалась, что ты становиться апатичной, с головой уходить в работу. Поэтому я подумал, что если заставлю тебя приревновать к Гэйл, это будет хорошей встряской и ты начнешь бороться.

— Я пошла работать в школу потому, что нуждалась в убежище, — резко ответила Элис, — месте, где я могла зализать свои раны… Потому что ты не приходил, и это разрывало мне сердце. Ты не представляешь, что я испытывала. Я не была апатичной; душа моя ныла, но я изо всех сил старалась не показать вида. А сейчас ты опять заставил меня пройти через все это, глубже всадил нож в рану, а сам…

— Элис, прости меня. Я не знал. Откуда я мог знать? Дорогая, пожалуйста, разреши мне…

Но она вырвалась из его рук и побежала по пляжу к ступенькам, ведущим на тротуар. Затем остановилась и повернулась к нему.

— Отдай мой туфли.

— Элис, пожалуйста, послушай. Я…

— Нет. — Она швырнула туфли на землю и яростно сунула в них ноги. — Я испытала муки ада! Все наши неприятности из-за того, что ты не был со мной откровенен, и сейчас ты все скрываешь от меня.

— Но это совсем не так. — Титус поднялся по ступенькам и попытался поймать ее, но она сердито оттолкнула его.

— Отойди! Если ты дотронешься до меня, я закричу.

— Не валяй дурака! Я только хотел, чтобы мы были счастливы и уверены друг в друге, в своей любви.

Он обнял ее за талию, но Элис громко закричала.

Титус чертыхнулся и хотел ладонью прикрыть ей рот, но было поздно — к ним уже бежали люди. Несколько человек схватили Титуса. Он выпустил Элис, повернулся к ним, пытаясь объяснить, в чем дело. Элис воспользовалась этим и убежала, оставив его одного. Пусть выкручивается сам! Она вся кипела от злости, и ей было все равно, будут у него неприятности или нет.

До корабля было далеко, и в любое другое время Элис побоялась бы идти одна так поздно по незнакомому городу, но сейчас она шагала по улице в таком разъяренном состоянии, что мужчины, пожелавшие подойти ближе, тут же отскакивали от нее, как ужаленные. Наконец она добралась до причала, поднялась по трапу, но вместо того, чтобы найти тетю и излить на нее весь свой гнев, стала расхаживать взад и вперед по палубе. Ей хотелось как-то выместить свою ярость, но никого не попадалось, и ей оставалось только ждать, когда вернется Титус.

Пришли Джек и Гэйл и, держась за руки, отправились в бар около бассейна. Там уже собралось много пассажиров. В двенадцать часов Титуса еще не было. Каково же было ее удивление, когда она увидела его в сопровождении двух полицейских. Они не отпускали Титуса до тех пор, пока к ним не спустился руководитель круиза и не поручился за него.

«Так ему и надо!» — подумала Элис и пошла к себе в каюту, решив помучить его хотя бы еще день, а потом простить.

На следующее утро новость об «аресте» Титуса взбудоражила весь корабль. Он пришел к ним еще до завтрака и стал колотить в дверь каюты.

— Боже мой! Кто это? — воскликнула тетушка.

— Титус, — спокойно ответила Элис. — Наверное, он волнуется, не убила ли я тебя за то, что вы устроили сговор за моей спиной?

— О, он рассказал тебе. Значит ли это, что?.. — она выжидательно посмотрела на нее. Титус опять начал колотить в дверь.

— Скажи ему, пожалуйста, чтобы он ушел и оставил меня в покое.

— Ты действительно хочешь, чтобы я ему это сказала?

— Да, — твердо ответила Элис.

Луиза выглянула за дверь и передала ему просьбу Элис, но когда они пошли завтракать, он стоял в коридоре, прислонившись к стене и Сложив на груди руки. Элис прошла, даже не взглянув в его сторону. Титус пошел следом, так как коридор был слишком узким, и идти рядом он не мог. Наклонившись, он сказал Элис на ухо:

— Будь любезна, объясни руководителю круиза, что произошло вчера вечером. Он думает, что я сексуальный маньяк или что-то вроде этого.

— Очень жаль! — отпарировала Элис. Она получала большое удовольствие от этой сцены.

— Ты собираешься сказать ему?

— Нет.

— Ты за это заплатишь, когда мы будем одни, любовь моя, — сказал Титус. В глазах его мелькнул злой огонек.

— Угрозы не могут заставить меня изменить решение. — Но душа Элис пела в ожидании и она решила, что, вероятно, не стоит продлевать кару так надолго.

Около столовой он отстал от них, а Элис с тетушкой направились к столику, за которым уже сидела Гэйл и энергично махала им рукой.

— Вы слышали про Титуса? — спросила она, едва они уселись.

— Да. Это он со мной поссорился. Боюсь, я заставила его одного расхлебывать кашу.

— Я так и думала, — сказала Гэйл без особого интереса, чем очень удивила Элис, которая была уверена, что для Гэйл это событие будет более занятным. Но Гэйл откинулась на спинку стула и сказала:

— Представляешь, вчера вечером, когда я вернулась в свою каюту, то увидела потрясающее кожаное пальто, о котором я тебе рассказывала, то, которое стоит баснословных денег. Джек купил его для меня и отослал на корабль. Ну, разве он не прелесть? — Она нахмурилась. — Ты знаешь, Джек мне действительно нравится. С ним весело, он совсем не зануда. И в нем нет надрыва. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Элис кивнула головой, и Гэйл вздохнула с сожалением.

— Как жаль, что у него нет денег. Мне кажется, с ним я бы чувствовала себя надежно.

Элис ничего не ответила, но после завтрака попыталась отыскать женщину, которая рассказывала, какой Джек превосходный врач.

— Вы знаете миссис Турнбулл? — спросила она, указывая на Гэйл. — Она рассказывала мне о больном родственнике, которому врачи никак не могут поставить правильный диагноз. Я подумала, что, может быть, вы расскажете ей о своей сестре…

— Разумеется. Я сделаю это прямо сейчас.

— Видите ли, она рассказала мне это по секрету, поэтому будет лучше, если вы упомянете об этом как бы ненароком.

— Конечно. Я все поняла.

Элис отошла от нее, посмеиваясь в душе. Она думала, что на сегодня доброе дело сделано.

Но она ошиблась. Судно проходило мимо цепочки мелких островов, тянувшихся вдоль турецкого берега. Некоторые из них были совсем крошечными и необитаемыми, на других длинные пляжи из золотистого песка привлекали отдыхающих. Их небольшое судно могло идти рядом с берегом, и пассажирам было все хорошо видно. Офицер на мостике называл в громкоговоритель острова и населенные пункты, мимо которых они проплывали. Корабль огибал каменистый мыс одного из островов, и вдруг прямо перед ним оказался водный велосипед с тремя мальчиками.

Рулевой уже не мог ничего сделать. По громкоговорителю раздались крики предупреждения, и все пассажиры бросились к борту. Завыла сирена, и двое сидящих на велосипеде мальчиков в панике пытались развернуться, причем каждый в свою сторону. Третий мальчик, который стоял позади, поскользнулся, ударился головой о край сиденья и упал в воду. Элис сбросила туфли, вскочила на поручень и нырнула головой вниз.

Самую большую опасность представлял винт судна, поэтому она быстро поплыла к велосипеду. Мальчики уже выровняли его и теперь вглядывались в воду, стараясь увидеть своего друга.

— Плывите к берегу! Я найду его, — закричала Элис, взмахом руки указывая, куда им плыть.

Судно было уже совсем близко, в нескольких метрах. Она глубоко нырнула, с облегчением обнаружив, что вода чистая и прозрачная, и тут же увидела тонущего мальчика. Он барахтался, делая отчаянные попытки выбраться на поверхность. Схватив его, Элис зажала ему рот и нос рукой, увлекая за собой на глубину. Сначала он пытался бороться, и она с большим трудом удерживала его, но потом перестал сопротивляться. Над головой был слышен шум корабля, который стал постепенно стихать, когда заглушили двигатель, но какое-то время лопасти винта еще продолжали вращаться. Гул продолжался, но на этот раз уже у нее в голове, так как она с трудом сдерживала дыхание. Элис не сводила глаз с днища корабля, и как только лопасти остановились, она устремилась на поверхность, изо всех сил работая ногами. Она боялась отпустить мальчика, так как руки ее болели и она чувствовала нарастающую слабость.

Наконец они смогли вдохнуть живительного воздуха, и вдруг она увидела рядом Титуса. Приняв из ее рук ребенка, он пытался привести его в чувство. В полном изнеможении Элис стала снова погружаться в воду, но Титус схватил ее и вытащил на поверхность.

— Держись за мои плечи. — Она ухватила его руками за шею и закрыла глаза, чувствуя, что силы постепенно возвращаются к ней. Словно сквозь туман она видела, как с корабля спускают спасательную шлюпку, видела двух мальчиков, которые чудом остались невредимы на своем велосипеде. От берега отчалила еще одна лодка.

— Держись! — сказал Титус. — Еще немного.

— Я в порядке. Как мальчик?

— Мне кажется, он дышит.

Лодки подобрали их и отвезли на берег. Они сидели рядом, и Титус крепко обнимал ее, а в другой лодке Джек делал пострадавшему искусственное дыхание. Потом они вместе стояли на пляже, в стороне от толпы, и ждали, пока мальчика увезут на «скорой помощи». Проводив его, Джек подошел к ним и, подняв вверх большой палец, дал понять, что все нормально.

— Сейчас он плачет и зовет мать. Как у вас дела?