Барбара Смит - Прекрасная изменница

Оба сидели слишком далеко, чтобы можно было с кем-нибудь из них завязать разговор. Казалось, этот вечер никогда не кончится. Терпение Гранта было на пределе. После ужина общество не разделилось, как обычно, на две половины – леди и джентльменов, а устремилось в гостиную, где дамы принялись наперебой демонстрировать искусство владения клавикордами.

Грант ждал удобного момента, чтобы поговорить с Эллиотом наедине. Однако того окружала стайка смеющихся кокетливых дебютанток, которыми искусно дирижировала вездесущая леди Хелен. Судя по рассеянности и зевоте, герой дня устал от всеобщего внимания. Но пробиться к нему удалось лишь после того, как гости начали разъезжаться.

В этот момент в дверях гостиной показался лакей и что-то тихо сказал госпоже. Софи взглянула на Гранта, пошепталась с Хелен и поспешила в коридор.

Грант, мгновенно забыв об Эллиоте, последовал за ней. Догнал на лестнице, сжал тонкую руку. Софи подняла глаза, и в душе вновь проснулось гордое чувство обладания. Она станет его женой. Наконец-то.

– Куда ты идешь? – поинтересовался он.

– Люсьену нехорошо. За мной послала мисс Оливер.

Неожиданное известие ошеломило.

– Я с тобой.

– Всего лишь расстройство желудка, так что можешь не беспокоиться.

Замечание рассердило Гранта. Неужели она опять пытается отстранить его от сына?

– Никакого беспокойства, герцогиня. Пойдемте.

Софи кивнула:

– Сюда. – Она свернула в просторную полутемную комнату, освещенную лишь небольшой свечой на столе и неярким пламенем камина. В сумраке виднелся контур детской лошадки, вырисовывались очертания мебели. На стене темнела полка с книгами. На широкой кровати, под балдахином, Люсьен выглядел совсем маленьким. Глаза закрыты. Казалось, мальчик спит.

Мисс Оливер бросилась к госпоже, не скрывая тревоги.

– Ваша светлость, простите, что отвлекаю вас от гостей, но вам лучше побыть здесь.

Софи похлопала взволнованную гувернантку по руке.

– Спасибо за то, что позвали. Как он?

– Недавно снова уснул. А полчаса назад бедняжка проснулся со слезами и стонами. Несколько раз его вырвало. Теперь ему немного лучше.

Софи присела на край кровати, а Грант подошел с другой стороны. Люсьен лежал на боку с закрытыми глазами. Софи пощупала его лоб.

– Жара, кажется, нет, – прошептала она, обращаясь к мисс Оливер.

Софи положила пальцы на тонкое запястье.

– Пульс учащенный, – сказала она и обратилась к гувернантке: – Что Люсьен ел на ужин?

– Как обычно, – ответила мисс Оливер. – Любимая еда герцога: тосты с сыром и чашка молока.

Взгляд Гранта упал на хрустальный стакан, стоявший на прикроватном столике.

– Люсьен пил из этого стакана? – спросил он. Мисс Оливер покачала головой:

– Нет. Герцог, как обычно, пил из своей любимой чашки.

– А стакана вы не видели? Точно?

– Абсолютно точно, сэр, – подтвердила гувернантка. – Его светлость ужинает или в классной комнате, или внизу, на кухне. А сюда ему разрешается приносить только воду.

Грант выразительно посмотрел на Софи. Продолжая сидеть на кровати, она ответила понимающим взглядом, словно поддерживая молчаливый разговор. Застывший в зеленых глазах ужас тут же передался ему, пробудив в душе острое подозрение.

Яд.

Невозможно.

И все-таки яд.

Кто-то хочет смерти Люсьена.

Почти импульсивно Грант поднял стакан и принюхался. Пахнет молоком. Но, изучив яды, Грант знал, что мышьяк не имеет запаха, а густая жидкость способна замаскировать легкий привкус.

Справившись с паникой, Грант поставил стакан на стол и требовательно посмотрел на гувернантку. Та стояла в тревоге и полной растерянности.

– Кто заходил вечером в детскую?

– Никто, здесь была только я. Лакеи и горничные заняты обслуживанием гостей. Но, укладывая молодого герцога в постель, я не заметила стакана.

– Я тоже, когда заходила поцеловать сына на ночь. Это стакан из парадного хрустального сервиза.

– А вы провели вечер в своей комнате? – обратился Грант к гувернантке.

– Да. Немного почитала и уснула. Примерно около десяти.

Часы показывали первый час. Убийца располагал достаточным количеством времени, чтобы принести стакан молока с ядом. К счастью, Люсьен выпил меньше половины.

Грант начал лихорадочно вспоминать. Эллиот однажды вышел из-за стола, якобы по нужде. Хелен тоже на некоторое время исчезла. А стакан был изъят из того сервиза, который стоял на праздничном столе.

– Клянусь, ничего не слышала. – Гувернантка в ужасе посмотрела на ребенка. – Если случилось что-нибудь плохое, никогда не смогу простить себе недосмотра.

А Грант никогда не сможет простить себе беспечности.

– Немедленно пошлите лакея за доктором Атертоном. И попросите подняться леди Белгроув, если она еще здесь. А если уже уехала, пошлите кого-нибудь за ней.

– Слушаюсь, сэр.

Едва мисс Оливер выскользнула из комнаты, Софи вопросительно взглянула на Гранта.

– А Каролина зачем?

– Люсьену нельзя ни минуты оставаться в этом доме, – тихо ответил он. – По соседству будет гораздо безопаснее. А мисс Оливер сможет за ним приглядывать.

– О Господи! – Софи закрыла лицо ладонями. – Кто же мог это сделать? Кто?

Грант угрюмо обдумывал два варианта. Во-первых, чопорная Хелен, если догадалась о том, что Люсьен – его сын, а вовсе не наследник герцогского рода. Во-вторых, одержимый Эллиот, готовый на все ради археологических находок из Чичестера.

Он готов удушить обоих. Едва сознавая, что делает. Грант подошел к Софи. Взгляды их встретились.

Спустя мгновение Софи оказалась в его объятиях, спрятала лицо у него на груди и заплакала.

– Это не я, Грант! Клянусь!

– Знаю. И верю. – О небеса! Как же чудесно ошущать ее близость! Вдыхать теплый аромат волос, чувствовать мягкую податливость тела!

– Все обойдется, Люсьен выпил слишком мало, чтобы опасаться тяжких последствий.

– Будем молиться, чтобы так оно и случилось, – с надеждой прошептала Софи. – Может быть…

Люсьен тихо застонал. Оба тут же бросились к кровати. Темные ресницы задрожали, и мальчик открыл глаза. Бледное лицо озарилось улыбкой.

– Мистер Чандлер. Я так мечтал, чтобы вы меня навестили.

Грант едва не расплакался. Хотелось объясниться в любви, пообещать заботу и защиту.

– А я был внизу, на празднике. Вместе с твоей мамой.

Софи нагнулась и заботливо убрала со лба влажную прядь.

– Как ты себя чувствуешь, милый?

– Очень болел живот. Но сейчас уже лучше.

Не сводя с сына глаз, в которых блестели слезы, Софи сжала его в объятиях.

Грант опустился на край кровати.

– Слушай-ка, парень. Случайно не вспомнишь, откуда здесь взялся вот этот стакан?

Люсьен озадаченно посмотрел на стол.

– Не знаю… я спал… кто-то похлопал меня по плечу. Тогда я проснулся и увидел молоко.

Грант и Софи переглянулись. Убийца специально paзбудил мальчика.

Софи беззаботно улыбнулась:

– Может быть, поиграем в приключения? Можно провести ночь в доме леди Белгроув. Тебе же всегда нравилась комната Филиппа.

Люсьен заколебался.

– А мистер Чандлер тоже туда поедет?

– Нет, милый, это вряд ли получится…

– Я тебя отвезу, – перебил ее Грант. – Потом отлучусь, чтобы закончить кое-какие дела, и, если хочешь, вернусь. И буду спать в твоей комнате на раскладной кровати. Как тебе такое приключение?

В глазах Люсьена мелькнул восторг.

– Правда?

– Правда. – Чувствуя на себе внимательный взгляд Софи, он добавил: – Не волнуйся, я буду рядом с тобой. Всегда.

– Не верю, – упрямо повторила Хелен. – Все дети время от времени болеют.

В полумраке библиотеки Софи пристально вглядывалась в лицо золовки, пытаясь обнаружить признаки вины, однако видела лишь раздраженный скептицизм. Гости разъехались, Люсьен благополучно перебрался в соседний дом, под крылышко Каролины, а Грант, не обращая внимания на протесты, сурово потребовал немедленного присутствия Хелен и Эллиота.

Мистер Чандлер стоял возле камина, положив руку на мраморную полку. Кузен и кузина сидели рядышком на диване, а Софи устроилась напротив на стуле. Хелен все еще оставалась в элегантном черном платье и выглядела, как всегда, безупречно. Эллиот успел переодеться в потертый зеленый халат. Сидел без ботинок, в одних лишь коричневых носках, причем из одного носка выразительно торчал палец.

– Согласен, действительно полная нелепость, – мрачно и ворчливо поддержал он. – Рано утром мне необходимо вернуться в Суррей, а я так устал…

– Никуда не поедете, – заявил Грант. – Будете сидеть в этом доме до тех пор, пока не выяснится, кто поставил у постели Люсьена стакан с отравленным молоком.

– Силой не удержите, – огрызнулся Эллиот. – Без меня рабочие раскопают не там, где надо. Из-за этого нелепого ужина я потерял целый день.

– Ну-ну, – тут же успокоила его Хелен. – Не переживай. Ты пользовался колоссальным успехом у дам. Если задержишься в городе еще на несколько дней, непременно приглашу на чашку чая тех, кто тебе понравился. Кого выберешь? Леди Камиллу? Или, может быть, мисс Пул?

Эллиот взглянул на кузину так, словно у той выросла вторая голова.