Леон был прав, когда предупреждал Красавицу перед выходом на Тропу: от удара не уйти, как ни пытайся. Красавица вдруг разрыдалась. Попка ее горела; ладонь Королевы, опускаясь, принимала форму ягодиц, и от этого становилось только больнее. Красавица не могла сдерживаться, она вскрикивала, слезы лились из глаз потоком, и все это Королева видела в своем проклятом зеркале.

Свободной рукой она терзала Красавице соски: дергала за них, теребила.

Эту порку Красавица променяла бы на что угодно, хоть на уроки лорда Грегори, хоть на Тропу взнузданных… даже Тропа казалась ей сейчас намного более легким испытанием. Там хоть можно было бежать, опережая погонщика.

Королева тем временем принялась охаживать ягодицы Красавицы, выискивая свежее, пока еще живое место: то по правой ударит, то по левой. Потом взялась за бедра, пока те не опухли.

«В конце концов она устанет», — утешала себя Красавица, но время шло, а удары не ослабевали. За каждый рывок в сторону Королева награждала ее шлепком жестче и хлестче. Она вошла во вкус, ее движения обрели больше силы и скорости. Точно так же в раж вошел Принц, когда порол Красавицу ремнем.

Королева взялась за складки между ягодицами и бедрами, которые так старательно обрабатывала на Тропе леди Джулиана, когда била снизу вверх. Закончив с ними, вернулась к попке, отлупцевала ее вдоль и поперек и вспомнила о ляжках.

Стиснув зубы, чтобы не кричать, Красавица умоляюще посмотрела в зеркало и увидела в нем чеканный профиль Королевы: сощуренные глаза, перекошенные губы. Внезапно, не прекращая порки, Королева взглянула в отражение.

Красавица не выдержала и, разомкнув замок, попыталась прикрыть попку ладонями. Королева тут же сбросила их.

— Не сметь!.. — прошипела она, и рабыня снова сплела пальцы на пояснице, всхлипывая в покрывало.

Экзекуция продолжилась.

Потом Королева остановилась, положив ладонь на горячие ягодицы Красавицы.

Пальцы ее, хоть к ним и прилила кровь, оставались ледяными. Красавица никак не могла унять бурного дыхания и слез, не смела открыть глаза.

— Можешь смягчить свою вину за отсутствие выдержки, если извинишься, — сказала Королева.

— Про… прошу… — запинаясь, пролепетала Красавица.

— «Прошу простить, моя Королева».

— Прошу простить, моя Королева, — прошептала Красавица.

— «Я заслужила отдельное наказание, моя Королева».

— Я заслужила отдельное наказание, моя Королева.

— Да, — шепотом подтвердила ее величество. — И ты свое получишь. Однако, в целом… — она вздохнула. — Разве она не молодец, Алекси?

— На мой взгляд, она держалась достойно, ваше величество. Вердикт за вами.

Королева рассмеялась и резко поставила Красавицу на ноги.

— Развернись и сядь ко мне на колени.

Пораженная, Красавица тем не менее подчинилась. Она увидела принца Алекси, но не обратила на него внимания. Шелк королевской сорочки приятно холодил разгоряченную плоть. Сама же Королева придерживала рабыню левой рукой, а правой щипала принцессу за соски.

— Я и подумать не могла, что ты окажешься столь покладистой, — призналась Королева, прижимая девушку к своей пышной груди. Рабыня ощущала себя беспомощной и очень маленькой, как ребенок. Нет, даже меньше, чем ребенок.

Голос Королевы сделался томным.

— Ты очень милая, точно как и говорила прелестная леди Джулиана, — прошептала она на ухо Красавице.

Девушка прикусила губу.

— Ваше величество… — так же шепотом ответила она, не зная, что сказать дальше.

— Мой сын хорошо тебя вышколил, да и ты оказалась примерной ученицей.

Королева запустила руку ей между ног. Лоно Красавицы до сих пор не высохло и не остыло.

— Ну, будет, отчего ты так боишься моей руки? Ведь я касаюсь тебя очень нежно.

Королева поцелуем высушила слезы на щеке и ресницах Красавицы.

— М-м, мед и соль.

Красавица разразилась новым потоком всхлипов, а рука Королевы выжимала из нее все новые капли смазки. Щеки девушки залились румянцем; боль и наслаждение сплелись воедино, подчинив себе ее волю.

Она откинула голову на плечо Королеве, чуть приоткрыла рот и тут поняла, что монархиня целует ее в шею. Красавица бормотала что-то, чего никак не следовало произносить при госпоже, она просила…

— Бедная маленькая рабыня, — сказала Королева. — Бедная маленькая послушная рабыня. Я даже думала вернуть тебя родителям, чтобы избавить сына от чар, которыми ты опутала его… Судьба посмеялась над нами: Принц расколдовал тебя и сам стал околдован! Но ты проявила совершенную страсть, мой сын не обманулся, и ты похвально покорная, не чета многим рабам. Притом ты намного свежее самого примерного заложника, намного милее, слаще.

Красавица ахнула, когда от лона по всему телу разлилась волна удовольствия, потом еще одна, сильнее. Набухшие груди готовы были лопнуть, в ляжках стучала кровь, давая прочувствовать каждый дюйм истерзанной плоти.

— Теперь скажи: неужто я так сурово отшлепала тебя?

Она взяла рабыню за подбородок и развернула лицом к себе. Девушка заглянула в ее бездонные черные глаза, блестящие и словно вырезанные из хрусталя, обрамленные изящно загнутыми ресницами.

— Ну же, отвечай, — поторопила Королева и пальцем чуть оттянула нижнюю губу Красавице. — Говори.

— Мне… было… больно, моя Королева.

— Что ж, попка у тебя еще не закаленная, однако твоя невинность заставляет принца Алекси улыбаться.

Красавица, будто по приказу, взглянула на принца, но тот не улыбался. Он лишь как-то странно — одновременно отстраненно и влюбленно — смотрел на нее в ответ. Потом неспешно и без страха обернулся к Королеве, и его губы растянулись в улыбке, какой ждала от него Красавица.

Королева неожиданно поцеловала ее. Черные вьющиеся локоны пологом упали им на лица, и Красавица впервые ощутила, какая бархатистая у Королевы кожа. Она вдыхала аромат ее волос и чувствовала, как мать Принца грудью прижимается к ней.

Принцесса подалась бедрами вперед, начала задыхаться, однако прежде, чем она обезумела от безудержного трепета в утробе, Королева с улыбкой отстранилась.

Она подхватила бедра Красавицы и широко их развела. Обнаженное лоно будто просило, чтобы его прикрыли, вновь сомкнув ноги.

Огонь в утробе немного стих, но не утратил жара и просил выхода.

Красавица застонала, и Королева, оттолкнув ее, залепила пощечину. Красавица невольно вскрикнула.

— Моя госпожа, — произнес Алекси, — она так юна и нежна.

— Не испытывай моего терпения, — предупредила Королева.

Красавица рыдала.

— Лучше приведи Феликса. Пусть он пригласит сюда леди Джулиану. Да, моя юная рабыня нежна, не спорю, но ей еще многому предстоит научиться. За свое маленькое непослушание она будет наказана. Меня, впрочем, не это занимает. Я бы хотела увидеть, на что еще она способна. Хочу знать, силен ли ее дух и как крепко ее стремление угодить… ну и в конце концов, я кое-что пообещала леди Джулиане.

Ни горькие слезы Красавицы, ни слова принца Алекси не могли заставить Королеву передумать.

Явился Феликс. Королева обошла комнату и, когда слезы полились из глаз Красавицы ручьем, она сказала:

— Слезь с кровати и приготовься встретить леди Джулиану.

ЛЕДИ ДЖУЛИАНА В ПОКОЯХ КОРОЛЕВЫ

Леди Джулиана вошла в опочивальню Королевы все той же летящей походкой; ее круглое лицо светилось красотой и жизнью. На ней была розовая сорочка, в косы были вплетены ленты того же оттенка с бутонами розовых роз. Она казалась средоточием света и радости, столь неуместных в полной пляшущих теней комнате.

Королева восседала в углу в большом кресле, больше похожем на трон, опустив ноги на пухлую подушку из зеленого бархата, а руки — на подлокотники. Она слегка улыбнулась, когда леди Джулиана присела в книксене. Принц Алекси, сидевший на пяточках возле Королевы, весьма учтиво поцеловал ей туфельки.

Красавица стояла на коленях в центре ковра с цветочным узором. Она еще не оправилась от потрясения, и на щеках ее не высохли слезы. Но когда леди Джулиана приблизилась, она, как и принц, поцеловала госпоже туфельки, разве что с большим пылом.

Красавица сама удивилась, как восприняла приход леди Джулианы. Услышав ее имя, она ужаснулась, зато сейчас почти обрадовалась приходу юной жизнерадостной хозяйки. Красавица чувствовала к ней какую-то привязанность, ведь леди Джулиана уделяла ей особое внимание, проявляла заботу. Казалось, леди Джулиана на стороне Красавицы, однако не было ни капли сомнения, что она непременно накажет провинившуюся рабыню. Как усердно орудовала она лопаточкой на Тропе взнузданных!.. И в то же время к Красавице будто пришла близкая подруга, которая всегда поддержит и ободрит.

Леди Джулиана лучезарно улыбнулась Красавице.

— Милая моя Красавица, неужто Королева тобой недовольна? — Пригладив ей волосы и заставив сесть на пяточки, она вежливо взглянула на монархиню.

— Ты оказалась полностью права на ее счет, — ответила та. — Но чтобы вынести окончательный вердикт, я хочу продолжить испытания. Прояви фантазию, милочка, постарайся для моей услады.

Леди Джулиана тут же сделала знак пажу, и тот открыл дверь — вошел еще один юноша с корзиной, полной розовых роз.

Леди Джулиана забрала у пажа корзину, и слуга вместе с товарищем удалился в угол, в тень. Красавица с удивлением отметила, что присутствие пажей ее мало заботит. Будь их тут хоть целый ряд, она не обратила бы на них внимания.

— Подними свои прекрасные синие глаза, золотце, — сказала леди Джулиана. — Взгляни, что я приготовила для забавы Королевы и демонстрации твоих талантов. — Она достала из корзины розу на стебельке всего восемь дюймов. — Шипов нет, лапушка, и я показываю ее тебе, чтобы ты поняла: бояться надо того, чего бояться надо, а не промахов и нерасторопности.