— Вот и славно, маленькая принцесса, — рассмеялся командир, опуская ее в телегу. Красавица с трудом удержала равновесие на грубом деревянном днище. Обернувшись, она увидела заплаканную леди Джулиану.

«Ей-то что за печаль?» — удивилась про себя Красавица.

В одном-единственном освещенном окне высокой башни она заметила Принца и рядом с ним — лорда Стефана. Рабы как будто проследили за ее взглядом и тут же, увидев государя, разразились мычанием, тщетной мольбой. Принц вместе с кузеном печально отвернулись.

Телега тронулась. Крупные колеса скрипели, подковы цокали по мостовой. Отчаявшиеся рабы тряслись и терлись друг о друга. Прямо перед собой Красавица увидела Тристана, взглянула в его спокойные синие глаза.

Он подался ей навстречу, она — к нему; остальные принцы и принцессы мешали им, вертясь и корчась под бойкими ударами конных стражников. Вот и Красавице досталось — ремень хлестнул ее по икре, однако ей было не важно. Она прижалась грудью к Тристану. Положила голову ему на плечо, а он грубо потерся толстым членом о ее влажное лоно. Тогда Красавица, стараясь не упасть, приподнялась на цыпочках и опустилась прямо на восставшее хозяйство Тристана. Подумала о деревне, о предстоящем торжище и об убитых горем Принце и леди Джулиане… и снова усмехнулась.

Впрочем, сейчас ее мысли занимал Тристан. Он двигался всем телом, пронзая ее своим мужским достоинством и стараясь при этом обнять локтями.

Сквозь крики и вой рабов она расслышала, как Тристан с трудом — из-за кляпа — прошептал:

— Боишься, Красавица?

— Нет! — покачала она головой. Прижалась растянутым ртом к губам Тристана и, чуть подскакивая от напористых толчков, грудью ощутила, как бьется его сердце.