Слейд не выразил сочувствия.

– Пыталась сбежать?

Она покачала головой.

– Тогда почему она тебя била?

– Потому что я ничего не умела. Мне надо было многому научиться. Понимать их язык. Говорить самой. Готовить еду и сохранять продукты так, чтобы их хватало на всю зиму.

Наблюдая за ней, Слейд понял, что она почти забыла, с кем разговаривает. Он на секунду представил себе, каково ей было – молоденькой девочке, совершенно беспомощной, попавшей в одно из самых жестоких индейских племен. Убийство Пирсонов и избиение у Стоун Крик изменили ход ее жизни, и не только на те несколько лет.

– У Старой Матери были и другие способы, кроме битья, – тихо продолжала Кэтрин. – Очень долго мне разрешалось поесть только после всех. Обычно еды оставалось так мало, что от голода болел живот.

– Только из-за того, что ты ничего не умела? Она кинула на него быстрый взгляд. На ее лице появилось некое подобие улыбки.

– За то, что я не хотела учиться. Я была упряма. Вот этому он легко мог поверить. И не мог не восхититься силой ее характера. Наверное, это упрямство помогло ей продержаться и не погибнуть.

– А для Убивающего Волков все надо было делать по-особому. Одежду ему надо было шить именно так, как научила Старая Мать, и шкуры для нее должны были дубиться и отмачиваться отдельно. А потом мне надо было следить за его щитом и оружием.

Я очень не скоро поняла, какой честью было то, что он вообще разрешал мне к ним прикасаться.

И именно тогда она в мечтах стала представлять себя женщиной Убивающего Волков. Но он выбрал рыжеволосую Джин, чей мягкий характер не позволял ей бросать вызов тем, кто взял их в плен.

На этот раз Слейд бросил на нее быстрый взгляд, но Кэтрин его не заметила. Его удивил ее отсутствующий взгляд. Эта непонятная женщина его тревожила. Он никогда еще не встречал таких, как она, и сейчас не мог решить, восхищается он ею или презирает ее.

Незадолго до темноты они остановились у ручья. Лошади остались под седлами, но Кэтрин спутала Сэди ноги, а пятнистого коня Слейда не сдерживало ничего, кроме его выучки. Пока Слейд снимал шкуру с добычи, Кэтрин развела огонь. Костер получился аккуратным и не дымил, но она всем своим видом дала понять, что ему лучше ничего по этому поводу не говорить.

Они поели обжигающе горячего мяса. Наевшись, Слейд вытер руки о свои кожаные брюки и встал.

– Едем.

Кэтрин возмущенно подумала, что он специально ведет себя так невежливо, но потом решила, что он просто плохо воспитан. Она не спеша доела свою порцию зайца и встала.

Она не сразу поняла, что они уже в лагере Сан-Саба. К ее удивлению, Слейд проехал не прямо между домами, а, обогнув их, направился к невысокому бревенчатому зданию.

Кэтрин устало спешилась, озираясь вокруг. Они оказались позади строения рядом с сараем, по соседству с которым был загон. Там при их приближении начал тревожно кружить крупный гнедой.

– Выпускай свою кобылу туда. Это был приказ.

Она послушалась, с изумлением увидев, что он легко подхватил ее седло и вместе со своим занес внутрь сарая. Такого внимания с его стороны она еще не видела… Но, возможно, ему просто лень было объяснять ей, куда положить вещи.

Кэтрин заметила, что в реке за домами отражаются звезды, и попыталась определить, где она и Слейд находятся. Слепо следуя за рейнджером, она чувствовала, что теряет ориентировку. Он напоминал ей охотничью собаку Форда: с великолепным нюхом, прекрасно держащую след, неумолимую и расчетливую, подававшую голос только тогда, когда добыча была ее наверняка.

Слейд вернулся и повел Кэтрин к зданию. Дверь дома оказалась незаперта, и Слейд не дал себе труда постучать. Девушка слишком устала, чтобы колебаться, входить следом за ним или нет.

У самой двери она все же задержалась, чтобы немного осмотреться. Она увидела длинную комнату, очень чистую и почти без мебели. В ней стояли только два тяжелых дощатых стола со скамейками. В одном углу были полки, уставленные продуктами.

За одним из столов сидели трое мужчин. Наклонившаяся над очагом женщина перемешивала содержимое огромного котла. При появлении гостей ее худая фигура распрямилась, и на приятном лице появилась широкая улыбка.

– Слейд! Черт подери, как приятно тебя видеть! Она помахала половником в такт словам.

– У тебя все хорошо, Берди?

Его теплый тон поразил Кэтрин. Она с трудом осознала, что он все же человек, а не ищейка. По правде говоря, до сей поры она была совсем не уверена в этом.

Женщина заметила Кэтрин, все еще настороженно стоявшую у двери.

– И кого это ты с собой привез?

Слейд оглянулся на Кэтрин, и та вдруг поняла, что должна выглядеть ужасно. Ее нечесаные волосы, стянутые сзади кожаным ремешком, были грязными. Одежда засалилась. Кэтрин и в голову не пришло, что наиболее странным Берди могло показаться ружье, которое она держала на согнутом локте. Девушка была довольно высокой и крепкой, но очень стройной, и ружье казалось для нее слишком тяжелым.

– Я бы не сказал, что я ее привез, – ответил Слейд. – Ее зовут Кэтрин, и она просто приехала.

Услышав, как он сказал, Кэтрин густо покраснела, но Берди, похоже, ничего нехорошего в словах рейнджера не услышала.

Если Слейд и заметил смущение своей спутницы, то проигнорировал его.

Вам на какое-то время нужна будет комната и постель, – услужливо сказала Берди.

– Две комнаты, – решительно заявила Кэтрин, прежде чем Слейд мог ответить. Ей показалось, что во взгляде, который он бросил на нее, мелькнуло веселье, хотя на его лице не было и тени улыбки.

Берди тоже восприняла ее просьбу совершенно спокойно. Может быть, Слейд не имел привычки привозить сюда женщин, которые делили с ним постель. Кэтрин попыталась представить себе, что за женщина согласится с ним спать. Интересно, сочтет ли она его таким же холодным и опасным, каким он кажется ей.

– Джеб еще не приезжал?

Его голос заставил Кэтрин вздрогнуть. Теперь она стала внимательно прислушиваться, надеясь узнать что-нибудь, связанное с целью ее путешествия.

– Джеб Уэллз? Нет. Ты его ждешь? Слейд кивнул.

– Вчера, сегодня или, может, завтра.

– Тогда приедет, если только не дал себя убить. – Казалось, такая возможность Берди не особенно встревожила. Видимо, она не относилась к нему с такой симпатией, как к Слейду. – Вы, двое, есть хотите? Я как раз готовила вот для этих джентльменов.

Джентльмены забросили свои карты и уставились на них с тупым любопытством.

– Нет, – ответил Слейд. – Просто скажи нам, какие комнаты можно занять.

– Любую, вернее, любые, какие пожелаете. – Увидев направление его вопросительного взгляда, она презрительно махнула рукой. – Эти парни предпочтут спать на голой земле, лишь бы не платить за приличную кровать.

Один из сидящих за столом нахмурился, услышав это, однако никто не сказал ни слова. Кэтрин подумала, что, несмотря на свою худенькую фигуру, Берди, похоже, умеет осаживать забияк. Наверное, иначе содержать постоялый двор просто нельзя.

Берди угадала просьбу Кэтрин, которая готова была сорваться у нее с языка.

– Ты, надо думать, захочешь вымыться, раз немало проехала. Мы сейчас поставим воду, а я покормлю этих парней и выпровожу отсюда. Слейд, если только ты принесешь мне пару лишних ведер воды и ту лохань снаружи…

– Я сама обойдусь, – быстро вмешалась Кэтрин. Половник Берди на мгновение остановился в воздухе.

– Лохань тяжелая, – предостерегла она.

– Справлюсь.

– А мне сгодится и река. – Слейд уже направился к двери. Он вдруг мысленно представил себе, как Кэтрин раздевается, чтобы помыться, и его тело отреагировало на эту картину.

– Бак уже там, – предупредила его Берди. – Не ныряй, не окликнув его, а то на месяц лишишь меня радости.

Слейд ухмыльнулся, а Кэтрин покраснела. Она считала, что давно потеряла способность краснеть, а Слейд ухмыляться. Он вдруг показался почти нормальным человеком.

К тому моменту, как мужчины кончили есть, она уже втащила лохань в дом, а Берди приготовила воду для мытья и стала поторапливать своих гостей, не позволяя им рассиживаться над пустыми тарелками.

– Вы мне за крышу над головой не платите. Можете сейчас же отсюда убираться. Этой девочке публика не нужна. – Заметив встревоженный вид Кэтрин, она задвинула за ними засов. Запирая дверь, она подмигнула. – Не беспокойся. Бак мог бы выгнать их отсюда топором, и они все равно вернулись бы, когда проголодались.

В воду плюхнулось мыло и мягкая щетка для мытья.

– Ну, – вопросила Берди, – чего ты ждешь? Мужики сюда не войдут, пока я не отопру им дверь.

Кэтрин ждала, чтобы Берди ушла, но говорить этого не стала. Она разделась и вошла в воду – и к черту стыдливость.

Пока она мылась, Берди суетилась, убирая со стола. Кэтрин наблюдала за ней – ей ужасно не хотелось упустить удобный случай, но и привлекать внимание Берди было ни к чему. Наконец, она все-таки спросила:

– Вы давно знаете Слейда?

Берди ни на секунду не приостановилась:

– Много лет. А сколько, сказать не могу. Продолжить разговор было нелегко. Пока Кэтрин пыталась сообразить, за что можно было бы зацепиться, Берди поинтересовалась у нее:

– Далеко направляешься? Зима на носу, – добавила она, не столько предостерегая, сколько объясняя вопрос.

Кэтрин показалось, что эта женщина не из тех, кто обязательно хочет все выпытать.

– Не слишком, – уклончиво ответила Кэтрин, потеряв надежду выведать у Берди что-нибудь о Слейде. Всякая попытка сделать это может привести к тому, что придется самой отвечать на нежеланные вопросы.

Когда девушка окончила мытье, Берди встала наготове, чтобы окатить ее оставшейся ненагретой водой. Кэтрин ахнула, а Берди подала ей грубое домотканое полотенце. Энергично растираясь, Кэтрин повернулась и громко вскрикнула. Берди, которая только что бросила грязную одежду Кэтрин в горячую мыльную воду, чуть не подпрыгнула от неожиданности. Глядя на гостью округлившимися глазами, она выдохнула: