Дэни Вейд - Повелительница страсти

– А я и не иду с ним, – ответила она Джереми. Хмурое выражение ее лица не гармонировало с кремовым оттенком платья и вечерней прической. Почему она должна мучиться в ожидании? Ее самообладания надолго не хватит.

– Я собираюсь пригласить моих родителей. Они настояли. Может быть, я встречу там Лоуренса, просто в качестве друга.

Не будет ли она выглядеть жалкой без кавалера? Тот факт, что она вообще должна об этом беспокоиться, хотя у нее был мужчина, каждую ночь получающий свою долю удовольствий в ее постели, раздражал больше всего.

– Но вы действительно собираетесь шпионить.

– Я не знаю, – раздраженно сказала Эва-Мари. Разочарование, нараставшее в течение недели, к вечеру пятницы достигло пика. – Он не сказал, что будет там. Не сказал, вернется ли домой вечером. Не давал мне никаких указаний, чтобы я пошла с ним.

Эва-Мари фыркнула, смахивая с глаз слезы. Она совсем не хотела, чтобы потекла тушь.

По крайней мере, так она сама перед собой оправдывалась.

– Почему ты не спросила у него? – сказал Джереми.

– Почему я не спросила? Как я буду выглядеть, если он скажет «нет»?

– Не проще ли спросить, чем мучиться от неизвестности?

– Я… может, и так. Я просто постеснялась.

Джереми, выглядевший элегантно, несмотря на повседневную одежду, которую он носил для работы в поместье, подошел ближе и положил теплые руки на ее обнаженные плечи.

– Милая, ты достойна получить ответ. Если ты его не получишь – то должна потребовать.

– Но я не могу… – В ее семье за попытки требовать что-либо наказывали. – Это не для меня.

– Разве? А для чего тогда все это? – сказал он, указав рукой на платье. – Каким еще образом получить от Мейсона ответы на невысказанные вопросы, кроме как задать их? Я просто не хочу, чтобы ты разменивалась по пустякам. Имей уважение к себе, Эва-Мари. Ты никогда не создашь хранилище, если будешь позволять другим людям постоянно воровать оттуда.

Этот образ поверг ее в трепет. Она в буквальном смысле представила груду золотых слитков, которые постоянно таскают у нее отец, мать, Мейсон, Лайза… а она их не останавливает.

– Ладно, – сказала она, постепенно понимая, что сделает. – Я просто хочу посмотреть, что произойдет, когда он увидит меня.

Ей было очень интересно увидеть, как Мейсон будет реагировать на нее в общественном месте. Ведь они не встречаются. Но, так или иначе, она все еще надеялась, что он пригласит ее пойти на вечеринку к Лайзе.

Джереми поцеловал ее в висок.

– Правильно. – Он пожал ей руку в знак поддержки. – Ты прекрасна, милая. Я просто не понимаю, почему ты думаешь, что с Мейсоном это не сработает. Любой мужчина был бы счастлив быть с тобой.

Эва-Мари покачала головой, смахивая слезы:

– Это не сработает. Слишком многое случилось в прошлом…

– Мне кажется, сейчас это сработает. Он в последнее время никем не увлечен, кроме тебя.

Она встретила его взгляд.

– Можешь ли ты представить, что мой отец будет вести меня по проходу в церкви, чтобы вручить меня Мейсону? Я не брошу родителей, которых все еще люблю.

Как и мать Мейсона. Правильным ли было рассориться с семьей ради любви? Жалела ли она о своем поступке? Эва-Мари знала, что родители будут вечно осуждать ее за этот выбор. Но они не смогут полностью порвать с ней. Они слишком зависят от нее.

Если бы не проблемы с родителями, сделала бы она другой выбор?

– Увидимся на вечеринке, – сказал Джереми перед уходом, посчитав, что они все обсудили.

Эва-Мари закусила губу, слушая, как Джереми уходит по коридору и спускается в подвал.

Она могла бы себя обманывать, что она идет туда, так как сама этого хочет, но в глубине души знала, что на самом деле хочет увидеть Мейсона и чтобы он увидел ее. Но у нее есть гордость. Если он проигнорирует ее, она не будет настаивать.

Она еще больше нервничала из-за того, что Мейсон не приехал на день раньше, как планировалось. Он должен был вернуться сегодня, но не сказал, когда именно, не позвонил. Возможно, все ее волнение было впустую.

Что ж, нужно перестать сомневаться и, наконец, пойти туда.

Так она и сделает. Эва-Мари знала, что заявиться на прием без пары да еще и с гордо поднятой головой будет чертовски трудно, но она должна это сделать.

В сознании Эвы-Мари вновь возник образ с хранилищем золотых слитков, и она решила, что не поделится ими с тем, кто не желает ничего добавить в это хранилище. Она будет сильной и независимой, будет работать и развивать свою карьеру. Потому что она достойна большего, чем куча золота, – она достойна уважения. И сегодня она его потребует.

В пятницу, около семи, Мейсон, спотыкаясь о порог от усталости, вошел в дом. Он должен был вернуться еще вчера, но дела не позволили. Несколько напряженных встреч в течение дня и долгая поездка окончательно его измотали. Но как бы он ни хотел забраться под уютное одеяло Эвы-Мари, ему нужно было появиться на вечеринке Лайзы.

Кейн не мог оставить бизнес, поэтому было особенно важно, чтобы Мейсон появился на этой вечеринке и познакомился с владельцами конюшен Кентукки. Семья Лайзы была известна и имела связи с местными заводчиками лошадей. Мейсону нужно было, чтобы его имя – и лицо тоже – все знали. Но сначала он хотел увидеть Эву-Мари. Что-то с ней было не так. Она была чем-то расстроена. Мейсон надеялся, что не из-за него. Он судил об этом по неуверенности в ее ответах и по тому, как отстраненно звучал ее голос.

Эва-Мари была очень сдержанна, даже после всего, что между ними произошло. Мейсон хотел узнать, что с ней, но не по телефону, а переговорив лично.

Он посмотрел вниз, отмечая изящную элегантность нового кафельного пола в гостиной и столовой. Из подвала не доносилось ни звука, и Мейсон предположил, что они все закончили в течение дня, хотя машина Джереми была на стоянке.

Мейсон поднялся по лестнице, надеясь найти Эву-Мари в ее комнате, но там было тихо. Пока он искал ее, времени оставалось все меньше.

Эвы-Мари нигде не было. Может быть, она в конюшне? Сможет ли она быстро принять душ и надеть платье? Вечернее платье.

Сейчас, на ясную голову, Мейсон понимал, что зря он не сказал Эве-Мари о вечеринке. Он не оставил ей времени, чтобы подготовиться.

Он также чувствовал некоторое замешательство: стоило ли ее вообще приглашать. Несмотря на невероятную близость, связывавшую их, формально они не были парой. Они сами так решили. Мейсон понимал, что Эве-Мари, возможно, некомфортно появляться с ним на публике, но… Боже, он хотел, чтобы она пошла с ним на эту вечеринку.

Он полез в карман за своим телефоном, чтобы позвонить Эве-Мари, и направился в ее гардеробную. Может быть, она там выбирает платье?

Но то, что он обнаружил внутри, не имело ничего общего с одеждой. Какого черта?

– Милая, почему ты вернулась? Забыла что-то? – послышался голос Джереми из спальни Эви. – Или мысли о встрече с тупицей Лоуренсом заставили тебя передумать?

Вынырнув из гардеробной, Мейсон столкнулся с ним лицом к лицу.

– Черт, – выругался Джереми. – Я не знал, что ты здесь.

– Это мой дом, – ответил Мейсон, подходя ближе. Его усталость поборола растущий гнев. – Я могу быть, где хочу.

Джереми склонил голову и поднял руки, как бы сдаваясь:

– Верно.

– Что это? – спросил Мейсон, кивая в сторону гардеробной.

Стены были обшиты изоляционным материалом, на полках не было одежды. Стол, картотека, что-то еще. Как он догадался, это было звукозаписывающее оборудование.

– Ты, очевидно, все знаешь, – сказал Мейсон, – делись. Принцесса – одержимый радиолюбитель, да?

Джереми рассмеялся, потом хлопнул рукой себе по губам. Когда он убрал руку, то стал серьезным под взглядом Мейсона.

– Ты же знаешь, у нее невероятный голос, правда?

Мейсон не мог спорить с этим.

– И что с ним делать…

– Она нуждается в том, чтобы обеспечивать себя, – поспешил сказать Джереми. – Наш общий друг – автор книг, и она познакомила Эву-Мари с людьми из индустрии по производству аудио книг. Эва-Мари много работала, чтобы построить…

Джереми умолк, когда заметил взгляд Мейсона.

Мейсон был ошеломлен: Эва-Мари строит карьеру. Это не работа, не хобби. Карьера. Об этом она даже не удосужилась намекнуть ему.

– Где она?

– Эва-Мари уехала на вечеринку к Лайзе около сорока минут назад.

Вечеринка Лайзы. Без него. Еще одна вещь, о которой она не упомянула.

– С тупицей Лоуренсом?

Джереми покачал головой:

– Она поехала туда одна, но, возможно, встретит его там. Как друга.

Мейсон выругался. Его переполняли разочарование и гнев.

– Чего же ты ждал? Ты же не пригласил ее, – промолвил Джереми с горькой усмешкой.

Нет, он не пригласил. Слышать это от постороннего человека было невыносимо.

– Не думаю, что нуждаюсь в советах, как мне поступать… – Он почти сказал «в отношениях», но с Эвой-Мари у них не было отношений, не так ли?

Не так.

– Нужно, чтобы кто-то сказал тебе об этом, – проговорил Джереми, набравшись храбрости и отступив под давлением Мейсона. – Эва-Мари непросто домработница, она – твоя женщина… Или ею просто удобно пользоваться?

Мейсон был поражен.

– Она это так расценивает?

– А как должна?

– А как я должен расценивать это? – воскликнул Мейсон, указав на перестроенную гардеробную.

Джереми нахмурился.

– Я уверен, что у нее были причины все скрывать, но мне кажется, что не только Эва-Мари, а еще кое-кто должен быть честным.

Мейсон хотел продолжить ругаться, чтобы выплеснуть свою агрессию, но Джереми не дал ему такого шанса. Он просто ушел.

Но Мейсон хотел объяснений.

Эва-Мари постепенно расслабилась, двигаясь в ритме вечеринки. Лоуренс был достаточно внимательным и обходительным, но казалось, ему это вот-вот надоест. Родители были благодушно настроены и не досаждали ей придирками. Отец даже решился пройтись до танцпола.