Как такое может быть? Она же мертва! Ужас в голове медленно развеивается и в неё проникает мягкий утренний свет моей спальни. Не уверен, что могу верить своим глазам. Только не она! Только не она!

— Любимый… — доходит до сознания голос Эмиры и я пытаюсь ухватиться за него, как за спасательный круг.

Что блять происходит здесь? Я пытаюсь сказать хоть слово, но ком в горле не дает мне этого сделать. Холодный ночной воздух заполняет мои лёгкие, а пот стекает прямо с лица. Чувствую, как тело напряжено, как перед нападением. Мне необходимо время, чтобы поверить в то, что это был только, мать его, сон. Как дикий, смотрю по сторонам, пульс грохочет по венам, отдавая прямо в бошку и наконец мои глаза встречаются с испуганным взглядом Мирёнка.

Нет! Не смотри на меня! Чёрт! Не смотри! Ты не должна видеть меня таким слабым и напуганным! Но изо рта вырывается:

— Ох ты ж блин, — когда вижу, как озабоченно она смотрит на меня. Судорожно выдыхаю, разжимая кулаки и поднимаю их, чтобы провести ими по лицу, пытаясь стереть кошмар, который стоит перед глазами. Пальцами ощущаю грубость щетины. Что всё реально. Кошмар закончился.

Когда наконец Мира шевелится, я опять фокусирую взгляд на ней. Она медленно протягивает руку и тут же морщится словно от боли. Это я что ли успел причинить ей боль? Прохожу взглядом по фигуре и вижу, как она держит свою руку, немного поглаживая ее. Ебать! Я все — таки ударил её! Чертов еблан!!! Это уже чёртова клиника! Это уже за гранью! Так блять не может продолжаться!

— Я не… Мира… Я… — мне хочется броситься к ней и прижать как можно сильнее к себя, но я лишь сбегаю от неё в ванную, бросая: — Дай мне одну грёбаную минуту!

Добравшись до туалета, гнев выходит наружу и обрушивается на зеркало, которое рассыпается на тысячу острых осколков. Даже боли не сумел почувствовать в полной мере. По сравнению с тем, что я испытывал в душе, это казалось лишь чёртовым укусом комара. Руки дрожат, когда я пытаюсь смыть кровавую дорожку. Мира… Чёрт, она видела меня в этот момент отчаянья. Про этот кошмар даже я сам боялся сказать слово. Да и кому говорить? Ведь наши отношения полная, твою мать, секретность! Но этот ужас так и стоит перед глазами… Я, сука, даже не хочу представлять, что было бы со мной в реальной жизни! Чувствую, как тошнота подкатывает к горлу. Мне блять противно даже от самого себя. Мира… Она лучше всего этого. Она лучше меня! И не место такому светлому человеку рядом со мной. Я чёртов эгоист и поэтому находясь рядом со мной она рискует быть выпита до конца. И её это погубит. Я сломаю её. Сказка не может длиться вечно…

Поднимаю взгляд, чтобы взглянуть трусу в глаза, как замечаю Миру за спиной. На секунду у меня перехватывает дыхание от её вида. Чертовски длинные ноги. Плавные изгибы бёдер. Её обнаженный вид прекрасен. Я блять не встречал никого прекраснее её. Я не заслуживаю Эмиру Орлову. Она что — то намного большее, чем я заслуживаю. До этого я всегда нуждался только в себе, а сейчас я слишком близко её подпустил, что отодвинул себя на последнее место.

Каждая чёртова клетка моего тела хочет прижать её к себе и задохнуться ароматом ландышей. Потерять себя, как всегда, в ней. Воспользоваться её любовью и забыться. И сука по этой причине она должна уйти! Все! Финита ля комедия! Как бы я не хотел её приковать к себе, я блять не могу с ней так поступить!

— Выйди, Мира! — кричу на неё.

Она замечает кровь на моих костяшках и собирается уже помочь, как я опять кричу на неё:

— Выйди! Тебе здесь не место!

— Ты ранен! — она невероятно упёртая.

— Выйди! — но я непреклонен. Мне нужно до конца собрать последние силы и решится на отчаянный поступок ведь так продолжаться уже не может.

«Чертово дерьмо! Ты еблан, Назар! Собираешься оттолкнуть человека, который слишком сильно тебя любит!» — раздаётся голос в голове.

Я действительно собираюсь порвать с ней… Ей не место рядом со мной. Этот кошмар так и стоит перед глазами. А рядом со мной она обречена на такой исход. Ей нужен прынц блять на белом коне, который будет вместе с ней собирать ромашки в поле и строить розовые замки. Такой светлой девушке место с таким же «сладким» мужиком. Лучше потерять её сейчас, а не тогда, когда она поймёт, что я совсем не тот, с кем она хочет быть. Ведь мы не может прятаться вечно. Мы расскажем всем про нашу тайну и всё. Это будет провал. Ей никто не позволит быть со мной. Она просто сломается под натиском своей родни. Поэтому лучше сейчас. Определённо. Всё зашло слишком далеко. И эти навязчивые сны… Они будто меня готовили к этому пиздецу, который происходит сейчас. Как я вообще мог подумать, что у нас всё может быть, как у нормальных людей? Долбоеб!

И, дьявола дери, как мне её бросить? Как?!

Умываю лицо ледяной водой и делаю последний вдох перед шагом в пропасть. Убираю от лица полотенце и встречаюсь с её прекрасными карими глазами. В них столько эмоций, что даже становится трудно дышать. И самое поганое что я вижу — жалость. Чёрт дери, она, моя женщина, меня жалеет! И я ухватываюсь за это, как за соломинку. МНЕ НЕ НУЖНА НИЧЬЯ ПОГАНАЯ ЖАЛОСТЬ! Особенно её!

Я выдавливаю из себя эти ужасные слова, а она продолжает на меня смотреть. В её взгляде так много вопросов, но она подпрыгивает ко мне и произносит лишь:

— Назар…

Она становиться белой, как полотно от моих слов. Я вижу, что вот — вот и истерика начнётся, но Эмира боец — она сдерживает себя. Меня тошнит от своих слов, которые я произношу ей, вкладывая ненависть. Но ненависть не именно к ней, а ко всей ситуации в общем. Внутренние органы делают кульбит от её голоса. И ко всему прочему ненависть добавляется к самому себе. Я целенаправленно делаю ей больно, обрушивая на неё ложь, в которую она отказывается верить. Она слишком упряма и слишком хорошо меня знает. Я не даю ей даже шанса дотронуться до меня, потому что, если она сделает это, я не смогу сдержаться и сдамся ей.

От моих слов её глаза расширяются всё больше и больше, но она стискивает губы, чтобы не разрыдаться при мне. Смотреть на то, как с каждым словом я забиваю гвоздь в её душу… выше моих сил. Это убивает меня долго и мучительно. Именно сейчас она доказывает, что святая, а я тот самый грешник. Мне придется уничтожить её абсурдной ложью, лишь бы она ушла.

Я кричу на неё, бросаю полотенце об стенку и что — то с грохотом разбивается. По ее взгляду можно понять, что она ни черта не понимает.

Просто уходи, Мира! Облегчи нам жизнь обоим!

Вместо этого она застывает истуканом, как можно более угрожающе подхожу к ней, чтобы заставить ее хоть немного испугаться. Говорю ей самые ужасные слова и вижу, как первая слеза скатывается с её лица. Это как последний гвоздь в мой гроб. Пути назад нет. Это конец.

Делаю вид, что меня это не заботит. Что плевать я на неё хотел. Сжимаю кулаки до кровавых ран на ладонях, лишь бы удержать их. Закусываю щеку изнутри, чувствуя медный вкус во рту, лишь бы не сказать ей правду.

Она должна свалить нахрен с моей жизни сейчас же! Одним большим шагом оказываюсь возле тумбочки и швыряю сумку ей в грудь, не вкладывая силы полностью, но делая бросок ощутимым для неё. Но всё равно съеживаюсь, когда вижу, как она пошатнулась.

Произношу последние слова и чувствую, что теперь точно всё. Она смотрит на меня в последний раз, и я чувствую, что готов сам пустить слезу перед ней. В ее карих глаз столько боли и отчаянья, что я физически начинаю это ощущать.

Она резко поворачивается и спотыкаясь убегает из нашей съёмной квартиры. Сердце стучит так, что этот звон отдаётся в голове. Опираюсь спиной о стену и медленно сползаю по ней. Пальцы болят, потому что я слишком сильно вцепился ими в волосы, удерживая себя, дабы не ринуться к ней. Я слышу, как входная дверь хлопает и начинаю чуть ли не выть.

Какого дьявола я сейчас натворил?

Но картинки из сна маячат перед глазами и только это напоминание удерживает меня, чтобы не ринуться к ней. Но один кошмар меняется на другой и уже передо мной недавно минувшие сцены с Мирой. Мой сон, осознание моей никчёмности, боль моей женщины — это слишком. Шлюзы открываются, и я разношу в щепки нашу квартиру… пробиваю кулаком дыру в стене и не только. Что для меня боль от нескольких дополнительных переломов или ран? Может хоть физическая боль в руке затмит пульсирующую боль в груди…»

Со всей дури кидаю бутылки хеннеси в стену. Эти чертовы воспоминания прорываются в мою бошку каждый чёртов день. И лучше в эти моменты никому не быть рядом со мной. Чревато самыми хуёвыми последствиями. Я так и не научился контролировать это.

«Держаться от неё подальше. Да, держаться, мать твою, от неё подальше!» — читаю эту мантру, как только открываю глаза.

Но разве у меня получается? Нехуя! Её образ выжжен в моём мозгу, и он не дает мне покоя.

После нашего расставания, я был диким зверем, который нахрен не понимает, что происходит вокруг него. Выл ночами, запирал себя цепями, лишь бы не сорваться к ней. Чувствовал себя долбанным наркошей, которому была необходима доза.

Съёбаться к Эвересту? Без проблем. Но от себя не удастся убежать никогда. Даже мысль о том, что она родила от кого — то не даёт мне права держаться от нёе подальше. Но чёрт возьми, как она могла?! Каждый раз задаю себе этот вопрос и не нахожу на него ответ. Я сам виноват. Я сам бросил её.

Двадцать четыре месяца ада. И уже на протяжении четырёх месяцев я пытаюсь хоть как — нибудь подбиться к ней, но всё в пустую. Чувствую, если ещё раз я подойду к ней, то она спустит курок мне в башку, несмотря на то, что рядом будет стоять её сын. Её сын, чёрт!