— Это потрясающе, Мэдди! Молодчина! — подхватываю я. — А о чем будет роман?

— Я всегда хотела написать хороший сценарий, часто черкала отдельные сцены, диалога и тому подобное. Но собрать все воедино не получалось. Не в рамках сценария, понимаете? Я должна была расширить границы…

— Так о чем роман? — обрывает Рита.

— Вы будете смеяться.

— Клянусь, что даже не хихикну! — Рита крестится.

— Ну, — неуверенно тянет Мэдди, — героиня романа — пятидесятилетняя женщина, которую ради юной нимфетки бросает муж. Она вынуждена лечь в реабилитационную клинику. — Румянец Мэдди становится малиновым. — Большая часть событий разворачивается в клинике и посвящена душевной борьбе. Вы, наверное, считаете нелепым писать о самой себе?

Я не решаюсь взглянуть на Риту. Нужно ответить Мэдди хоть что-то, прежде чем наш откровенный судья вынесет вердикт. Однако Рита меня опережает, и оказывается, лояльность иногда превосходит ее любовь к подколкам.

— Ничего такого мы не считаем. Да самые лучшие книги написаны на основе личного опыта!

— То есть вы не считаете, что я пытаюсь выставить себя на посмешище?

— Какая ерунда! — заявляю я. — Тебе пришла в голову прекрасная идея. О, Мэдди, я так за тебя рада. Жаль, что нет бутылочки шампанского, мы бы отметили… — Я осекаюсь и затравленно смотрю на подруг. — То есть…

Мэдди вздергивает подбородок.

— Ничего страшного. — Она обводит нас с Ритой пытливым взглядом. — Теперь я не так болезненно воспринимаю подобные фразы. Признаться, мне нелегко, но я держусь. Не надо думать, что у меня нет силы воли. К тому же трезвый образ жизни имеет преимущества.

— Какие же? — спрашиваю я с любопытством.

— Ну, для начала — никакого похмелья. И я снова начала радоваться вкусу пищи. И еще: вы не поверите, но мы с Фергусом смогли выработать тактику общения без скандалов и взаимных обвинений. И все потому, что я постоянно трезвая. Кажется, он даже начал меня уважать.

— Ух ты! — восхищенно говорит Рита. Она наклоняется вперед и хлопает Мэд по ладони. — Но не слишком обольщайся, дорогая, женский алкоголизм неизлечим, и тебе всегда будет трудно удержаться от соблазна, — все-таки добавляет она. — Рики утверждает… — Ее лицо каменеет. — Простите, заговорилась.

— Рита, Бога ради, почему ты так уперлась? — спрашивает Мэдди. — Ну отчего не позволить Рики вернуться? Прямо сердце разрывается. Ведь ты уже достаточно его наказала. Он мучается! Даже на похоронах ходил за тобой будто тень. Взгляни на Тесс! Джерри провинился сильнее, но она его простила.

Я не решаюсь ее поправить. Но простила ли я Джерри?

— Да, тебе легко говорить! — Рита раздраженно пожимает плечами, умолкает и бросает на Мэдди смущенный взгляд. — Извини, я несправедлива к тебе. Как раз твоей выдержке можно позавидовать.

Мэд вздыхает:

— Да какой толк от этой выдержки! Конечно, я смирилась с тем, что Фергус не вернется, но сердце до сих пор щемит, стоит об этом подумать. На самом деле я очень слабая. Какая уж тут выдержка? — Она неожиданно улыбается нам обеим. — То, что я иду на поправку, — ваша заслуга. Спасибо вам, подружки.

— Прекрати. Ты гораздо сильнее, чем сама думаешь. — Рита вновь похлопывает Мэдди по руке, но на сей раз вся ее поза какая-то неловкая, словно внутри ее идет нешуточная борьба. — Может, еще кофе?

Раздается звонок в дверь. Слышны шаги миссис Бирн, звук открывающегося замка. Подруги с любопытством смотрят на меня.

— Кого-то ждешь?

— Должно быть, очередная открытка с соболезнованиями. Надо бы ответить на каждую, но трудно себя заставить. Слишком печальное занятие. К тому же их прислали не меньше трехсот!

На пороге гостиной появляется Рики Слитор. У него красное лицо, рот кривится, словно он вот-вот расплачется или примется возмущенно кричать.

— Привет, девчата. Я вот… проезжал мимо и… заметил машины.

— Проезжал мимо? Какой жалкий блеф! — Лицо Риты отнимает у Рики пальму первенства в достижении малиновых оттенков. — И куда же ты ехал в этом направлении? — Она встает, воздвигается над нами словно гора. У нее спокойный тон, но внутри явно все клокочет. Я никогда не видела ее столь возбужденной. — Ты преследуешь меня, Рики Слитор?

— Да брось, Рит… — Он машет руками, словно защищаясь. — Я вовсе не желаю донимать тебя. Просто я ехал… в «Аркадию», пообщаться с друзьями…

— Ты жалок, Рики Слитор! — припечатывает Рита. Она уже совсем рядом с ним, стоит лицом к лицу. — Если бы тебя видела сейчас твоя мамочка! Да она в могиле переворачивается, сознавая, какую гадость совершил ее сыночек. — Вдруг, совершенно неожиданно для всех нас, она размахивается и бьет Рики кулаком в лицо. Удар так силен, что Рики падает на пол, словно мешок картошки. Но его жене и этого мало. — Если ты когда-нибудь, хотя бы еще раз, изменишь мне, я просто убью тебя. Ты слышал? У нас здесь и без тебя полно проблем, причем настоящих, серьезных. Катись отсюда немедленно, слышишь?

— Ты ударила меня, Рита, — шепчет Рики, размазывая ладонью кровь, ручейком льющуюся из носа. Он, кажется, не собирается уходить.

— Я тебя еще не так ударю, если ты хотя бы раз еще заикнешься о загранпоездках в одиночку! А теперь вали в магазин, занимайся делом. Увидимся за чаем.

Рита возвращается на диван, усаживается, словно королева, посередине.

Мы с Мэдди таращим на нее глаза. Рики торопливо вскакивает, тихо извиняется, продолжая вытирать кровь уже рукавом, и исчезает из моей гостиной. Я не знаю, смеяться над происходящим или плакать. Самое забавное, что Рики счастлив. Он выскакивает вон, а на его лице сияет самая довольная в мире улыбка.

Рита выглядит так, словно и не разбивала несколько минут назад нос собственному мужу. Ее гнев явно испарился.

— Тесс, ты меня прости за эту сцену. Мэдди, ты тоже. Но надо же было как-то… решать проблему. — Рита вздыхает. — Все-таки жизнь — штука непредсказуемая.

— О чем это ты? — спрашивает Мэдди.

Честно говоря, я тоже не поняла, о чем Рита толкует.

— Да вы сами подумайте, девочки! Мы совершенно разные, но при этом одновременно оказались в одной лодке. В одной и той же.

— Да брось, Рита! — Мэдди качает головой. — Мы вовсе не в одной лодке. Можно подумать, что наши мужья одновременно проснулись поутру, встретились в баре и сказали: эй, а давайте изменим нашим женам! У каждой из нас все произошло по-своему. И последствия разные. Дело в возрасте, Рита. Видимо, это было неизбежно. Да и к черту! Все, что ни делается, действительно к лучшему. — Заметив наши изумленные взгляды, Мэдди начинает смеяться. — Да, я всерьез так думаю: все к лучшему.

Рита пожимает плечами:

— Время покажет. — Она поворачивается ко мне. — Как поживает мистер Хозяин Мира?

Почему-то мне не хочется обсуждать с подругами Джерри. Пока по крайней мере.

— Нормально, — отвечаю быстро. — Возможно, у нас все срастется, хотя и не сразу.

— Я придерживаюсь мнения, что во всем виноват тот проклятый коттедж в Испании! В нем корень зла! — восклицает Рита запальчиво. — Больше туда не поедем. Куда направимся в следующем году?

— Тебе не кажется, что вопрос не ко времени? — Я наконец разворачиваю свой сандвич. — Кстати, Рит, ты предлагала съездить куда-нибудь втроем. Может, в следующем году укатим за границу женской лигой?

В этот момент я думаю вовсе не о Мэдди, оставшейся без пары. Я думаю о себе. Оставить Джерри одного, показать, что я доверяю ему и надеюсь на его верность. А если при этом муж проявит себя защитником и опекуном моих детей…

Нет, я не должна забегать так далеко. Впереди целый год, в течение которого мы с Джерри будем, кирпичик за кирпичиком, отстраивать заново наш брак. Есть надежда, что совместное будущее окажется более радужным, чем прошлое. И это стало возможным — подумать только! — благодаря Сьюзен Вителли Мур. Как странно!

— О, мы сможем путешествовать целый месяц, и не надо будет выверять отпуск с рабочими графиками мужей. — Рите идея нравится. — Но… не станем забегать вперед.

Она чувствует то же, что и я. На моих губах появляется понимающая улыбка.

— Боже! — Мэдди смотрит в чашку. — Могли ли мы вообразить когда-то…

— Нет, не могли. И слава Богу! — Рита импульсивно вскакивает. — Ладно, пора расходиться. Я хочу основательно закупиться к чаю. Небось мой маленький паршивец почти ничего не ел в последние дни. — Она стряхивает крошки с юбки и подходит ко мне. — Спасибо за все, Тесс. Держи нос по ветру. Если что, звони, номер ты знаешь.

— Знаю, Рита, знаю. Хорошо, что у тебя тоже… налаживается.

— У нас обоих, у Рики и меня. Честно говоря, без него было плохо.

Мэдди тоже встает. Мы обнимаемся.

— Желаю удачи с книгой, подруга, — говорю я. — Мне кажется, твой роман будет иметь успех. — Я и в самом деле в это верю, поскольку отныне над душой Мэдлин не будет стоять требовательный, вечно недовольный Фергус Григгз. Вслух, разумеется, я этого не произношу.

Мэдди судорожно вздыхает:

— Да, хорошо бы. В сущности, мир полон новых перспектив.

Я еще раз обнимаю ее за плечи.

— Ты станешь знаменитой. Не забудь обо мне и Рите, когда будешь попивать элитный чай в отеле «Ритц» со своим агентом.

— Ой, не надо! Зря я вам, девочки, сказала. Если не сработает…

— Не сработает — не велика потеря! — влезает Рита. — Главное, что ты занимаешься любимым делом. Значит, ты потихоньку находишь себя.

Я закрываю за подругами дверь. Уют «Аркадии» обволакивает меня, словно плюшевое одеяло. Я знаю, что отныне жизнь будет налаживаться с каждым днем. Никогда мой путь уже не будет столь тернистым и мучительным, как в последние два месяца. Я верю в это всей душой. Вам известно, что мысль материальна?

Я чувствую себя более сильной, более уверенной в себе. Возможно, я действительно как-то закалилась в борьбе?