Эмилия Грин - Порочный

Уже на территории заднего двора, скрытого от посторонних глаз в тени фруктовых деревьев, чуть не поперхнулась от удивления, обнаружив на одном из лежаков Вильяма.

Сводный братец лежал в одних черных плавательных трусах, недвусмысленно подчеркивающих его мужское естество, и читал свежую прессу. Пару раз прерывисто выдохнула, глядя на широкие плечи, квадратные грудные мышцы и точёные кубики пресса красавца. Мощный торс Вильяма поблескивал от бисерин пота, а влажные волосы прилипли к вискам. Без одежды он еще краше… Божественно сексуален.

Прошлась язычком по пересохшим губам, испытывая легкое стеснение. В последний раз я видела его в костюме Адама ровно год назад, и тогда всё могло закончиться весьма печально. Только сейчас не хотелось думать о грустном. Подходя к соседнему лежаку, продолжала пожирать глазами идеально сложенное тело мужчины, мечтая исследовать каждый его сантиметр пальцами.

– Бонжур! – поздоровалась, звонко рассмеявшись.

Вильям резко поднял голову и посмотрел на меня исподлобья. Он ничего не ответил. Ну и ладно. Зато у меня в колоде имелась еще пара козырей, способных расшевелить этого молчуна.

– Я хотела извиниться… – пролопотала, собирая волосы в аккуратный пучок на макушке.

Неожиданно родственник холодно выдал:

– Неужели ты знаешь, как это? – блондин посмотрел на меня поверх очков, отчего дыхание замедлилось, а солнце стало сильнее чувствоваться в области бёдер.

Чуть развела ноги в стороны, ощущая, как прямые лучи светила обжигают низ живота, заставляя каждую клеточку тела потягиваться в сладостном томлении.

– Знаю, представь себе. Так вот я хотела извиниться за то, что вчера по ошибке отправила тебе тот снимок…

Ласково улыбнулась, чуть прогибаясь в спине, закинула ногу на ногу и, не разрывая зрительного контакта, игриво поправила треугольнички бикини, которые немного съехали. Вильям скрестил ладони на животе, шумно выдохнув. В глазах красавца мелькнуло вожделение. С трудом отрывая взгляд от моей груди, он сдавленно спросил:

– Что значит по ошибке?

Повисла пауза, лишь изредка прерываемая щебетанием птиц. Проигнорировав вопрос, достала из сумочки защитный крем и, выдавив небольшое количество густой белой субстанции на ладонь, принялась тщательно размазывать её по плоскому животу.

– Я вообще-то с тобой разговариваю… – ледяным тоном добавил сводный брат, неотрывно глядя на то, как я втираю в животик защитное средство.

– Этот снимок предназначался для моего парня… – опустила ресницы, дотрагиваясь кончиками пальцев прямо под грудью.

От чувственных прикосновений соски затвердели, а дыхание сбилось. Ощутила приятный трепет, зарождающийся вокруг порядком набухшего бугорка клитора. Во взгляде Вильяма появилась дикость. Казалось, еще немного – и он просто пригвоздит меня к этому лежаку уже одной силой своей мысли. Перевернулась на живот и попыталась самостоятельно намазать спину кремом, но в этот момент сводный брат резко перехватил мою руку и за долю секунды переместился на мой лежак.

– Значит, ошиблась… – прошептал он низко и хрипло.

От этого похотливого тона непроизвольно заерзала бедрами по невесомому матрасу лежака. Напряжение под трусиками усилилось. Уже спустя мгновение его теплые пальцы стали блуждать по моей обнаженной спине, размазывая густой белый крем по бледной коже. Я закрыла глаза, покусывая губы – руки Вильяма ласкали так ловко и умело, что оставалось только млеть от разливавшегося по телу блаженства.

– Ошибла-а-а-а-сь… – протянула сбивчиво, так как его пальцы переместились на попку.

Сводный брат накрыл ягодицы ладонями, и сжал их с такой силой, что я вскрикнула, а затем умелые руки оттянули края бикини, пробираясь под белоснежный клочок ткани.

– Значит, нравится провоцировать? – его голос чуть дрогнул, а пальцы стали пощипывали нежную кожу под трусиками.

– Д-да… – прошептала, ощущая, как на нижних губках выступают капельки влаги. Мечтала, чтобы он прикоснулся ко мне и там.

– Тогда запомни раз и навсегда… – изрёк тихо и вкрадчиво, продолжая трогать обнаженную попку. – Ещё одно подобное фото, и я не буду разбираться, мне оно предназначалось или не мне – сразу же перешлю его твоей матери!

С этими словами Вильям резко подскочил на ноги и уверенной походкой альфа-самца направился в дом, оставив меня растерянно хлопать ресницами…

Никак не мог уснуть от того, что меня мучила нешуточная жажда. Поднялся с постели и, словно лунатик, побрёл по длинному темному коридору. Проходя мимо одной из дверей, непроизвольно затормозил, шумно выдохнув. Это была её дверь. Сердцебиение участилось. Тук. Тук. Тук. Нарушали звенящую тишину лишь удары моего неспокойного сердца. Кровь забурлила в жилах с утроенной скоростью. В голове в миллионный раз вспыхнули её слова.

«Теперь я всегда буду спать с открытой дверью. Мне просто интересно, как долго ты сможешь сопротивляться, зная, что маленькая сестричка мечтает о твоем теле в качестве одеяла. Хочу, чтобы ты стал моим одеялом, Вильям. Ночами так холодно…»

Дикая потребность заполнила меня до краев, а каждая чертова мышца в теле одеревенела. Это было также необходимо, как дышать. Только теперь я осознал, от какого рода жажды проснулся… Легонько надавил на дверь, и она тут же с тихим скрипом поддалась. Я оказался в её комнате. Вот так просто. В ноздри ударил уже привычный еле уловимый запах лесных ягод. Казалось бы, всё в этом небольшом помещении было пронизано дивным ароматом соблазна. Челюсти свело от смертельного желания наполнить её своим семенем до краев. Заниматься любовь долго и мучительно, до полного изнеможения наших потных тел. Показать Симоне, что такое истинная близость…

– Белоснежка, твой принц уже здесь! – тихонько рассмеялся, стягивая с себя боксеры, приближаясь к кровати своей принцессы.

Мона так сладко спала, что на доли секунд вообще забыл, зачем пришел. Просто вылизывал взглядом идеальное тело красавицы, ощущая, как член распирает от притока крови. Сводная сестра лежала в прозрачном белом пеньюаре, сквозь который в мистическом свете луны просвечивали бледно-розовые пуговки сосков. Такие маленькие и аккуратные, что хотелось поочередно облизнуть их языком. Взгляд застопорился на чуть выпирающем лобке, проступавшем сквозь тонкую ткань кремовых трусов. Проклятье. Мой персональный ад и рай на земле… Быстро забрался в кровать, накидывая на нас тонкое одеяло, а затем начал избавлять спящую красавицу от белья…

– Мона… Я пришёл согреть тебя… Мона… Мона…

– Вильям, просыпайся! Просыпайся, я тебе говорю! – резко открыл глаза, пытаясь понять, какого черта здесь делает Дженнифер?

А куда делась Симона?!

– Вот черт… – присел на кровати, проведя ладонью по вздыбленному бугру в трусах. Стиснул зубы, чтобы хоть как-то успокоиться. Твою мать, каменный стояк просто от эротического сна… Вот дерьмо!

– Вильям…

Наконец-то поднял взгляд на Джен. Она продолжала сидеть на кровати, глядя на меня чуть ли не с жалостью.

– Приснилась какая-то чертовщина… Ладно, мне пора ехать в предвыборный штаб, – резко подскочил на ноги, избегая смотреть ей в глаза.

– Я не узнаю тебя после приезда в Париж. Ты вообще со мной?

– Я с тобой круглые сутки!

Наши взгляды столкнулись. Ухоженная брюнетка в длинном шелковом халате грустно покачала головой.

– Нет. Мысленно ты с ней. И в своих снах тоже. Я всё слышала, дорогой. И хватит уже делать из меня дуру! Признайся, ты взял меня с собой, только чтобы позлить эту малолетку? – темные брови подружки сложились в вопросительный треугольник. Джен поднялась следом за мной, воинственно уперев ладони в бока.

– Не говори глупости. Я же предупреждал, что тут много дел. Отец метит в президенты… Не могу его подвести.

– Ты уже подвёл его! – саркастично заключила любовница, отчего внутри всё закипело от гнева.

Жалел, что заварил эту кашу. Дженнифер только усугубила наши и без того запутанные отношения с Моной. Даже после недели полного игнора я находил встречи с ней во снах… Наваждение. Моя больная зависимость. И единственная слабость.

– О чем ты? – бросил с наигранным равнодушием, доставая из шкафа банный халат.

– Ты мечтаешь её трахнуть! Да, вы не кровные родственники, но вряд ли это пойдет на пользу будущему президенту Франции! Представляешь заголовки газет? Очень сомневаюсь, что твой папаша одобрит ваш союз со сводной сестрой! – Джен капризно сложила губы «уточкой», внимательно прищурившись.

– Это исключено! Разгребу его дела и вернусь в Нью-Йорк, а она останется здесь учиться! – сделал шаг по направлению к уборной, давая понять, что разговор окончен.

– Ты сам-то в это веришь? – поинтересовалась она с ехидной интонацией в голосе, выводя меня ещё сильнее.

– Не собираюсь перед тобой отчитываться…

Произнес с ледяным спокойствием, хотя внутри до сих пор бушевал ураган. Не мог отделаться от видений своего ненормального сна. Член всё ещё стоял колом, заставляя меня мечтать о скорейшей разрядке. Ведь это было так просто – зайти к ней в комнату и, зажав под своим горячим телом, не выпускать всю ночь напролет.

– Вильям, скорее всего, через несколько дней мне придется вернуться в Нью-Йорк… – брюнетка загадочно улыбнулась, словно невзначай распахивая полы своего халатика.

– Почему? – поинтересовался больше из вежливости.

– Нашей фирме предлагают серьёзный контракт, и заказчики хотят встретиться со мной лично. К сожалению, заместительница не справится, – пожала плечами Дженнифер, внимательно всматриваясь в моё лицо.

– Поздравляю, – холодно отозвался, тут же теряя к ней всякий интерес.

– Я решила, что это знак. Вернусь домой и всё обдумаю. Заодно узнаю, нужны ли тебе эти отношения… – в голосе брюнетки послышалась неуверенность.