Фредди, недовольно бурча, протер глаза. Натянув бриджи, он заправил в них свою ночную рубашку.

Пока они спускались по лестнице, Вейн обозначил маршрут, который они все и так знали как свои пять пальцев. Конечным пунктом, как всегда, был трактир «Королевские доспехи», где они перекусывали после зарядки. Фредди что-то недовольно пробурчал насчет того, что ни один джентльмен не станет носиться по округе, словно испуганный заяц, за которым гонится тысяча чертей.

Грегори, взъерошив волосы, чуть подтолкнул младшего брата.

— Это полезно для здоровья, мальчик. Походка будет пружинистой, и сердце лучше заработает.

— Папа! Папа! Дядя Вейн! Куда вы?

Вейн оглянулся. На верхней площадке лестницы появился Эдвард. Он сонно тер глаза.

— Ты еще слишком маленький. — Джон протиснулся вперед и бросился вниз, запрыгнув Вейну на спину.

Вейн перехватил его и забросил к себе на плечи. Краем глаза он взглянул на Грегори, который находился на несколько ступенек выше.

Грег открыл объятия Эдварду. Эдвард радостно взвизгнул, да так громко, что, пожалуй, разбудил всех домочадцев. Грег тоже закинул младшего сына на плечи.

Вся компания вышла из дома, и холодный ветер ударил им в лицо. Слегка размявшись, они заняли стартовые позиции на гравийной дорожке. Банбури с его неизменным достоинством дал отмашку белоснежным носовым платком, и гонка по пересеченной местности началась.

Несколько позже Сара готовилась к выходу в свет. Сегодня в обществе вдовствующей маркизы и лорда Кристиана ей предстояло нанести визиты вежливости соседям. Уже в экипаже Сару посетило чувство, что все это происходит не с ней. Ей не надо было спешить на рынок, не надо было работать. Ей было решительно нечего делать. Когда-то, еще до замужества, такой образ жизни был для нее привычен, но за десять лет супружества она успела от него отвыкнуть. Впрочем, когда жизнь с Вейном войдет в нормальное русло, ей уже не придется маяться от безделья. Многочисленные владения требовали немало внимания и забот.

На лето они уедут в Бьюли, дел там хватит. Интересно, понравится ли ей главное имение Вейна так же, как понравился Лион-Хаус? Бьюли со всех точек зрения больше подходил для проживания семьи, но Сара понимала, что их держит здесь, в Лион-Хаусе. Это был не просто красивый и просторный особняк, это был дом с душой.

Сара знала, что они с Вейном тоже будут проводить здесь немало времени. Она соскучилась по жизни в большой семье. И в глубине души радовалась тому, что рядом будут Джон и Эдвард — дети, которым она сможет подарить свою любовь.

Разумеется, она не забывала о Томе. Нет, она никогда не забудет этого несчастного ребенка. Она лишь надеялась, что Бог поможет Финчу отыскать его, и поскорее.

Сара с интересом осмотрелась, когда экипаж въехал в городок. По дороге в Лион-Хаус она видела его лишь мельком. Симпатичные лавки с арочными окнами по обе стороны широкой улицы — единственной главной улицы городка, которая вела к старинной церкви, построенной еще в тринадцатом веке на вершине зеленого холма.

Вдовствующая маркиза обратилась к Саре:

— У меня есть кое-какие дела в городе, моя дорогая. Ты подождешь меня в карете или, может, хочешь пройтись по магазинам? В лавке миссис Фостер всегда богатый выбор лент и кружев. И церковь стоит посмотреть, если тебе нравятся памятники старины.

Но Кристиан не дал ей ответить:

— Может, прогуляемся на свежем воздухе? Поднимемся на холм?

Отказать Кристиану было бы невежливо, хотя Сара и предпочла бы гулять где угодно, но только не на этом покрытом яркой зеленой травкой холме в компании беспардонного брата Вейна.

Она чувствовала себя так, словно ее выставили на всеобщее обозрение. Жители городка с вполне объяснимым любопытством рассматривали новую жену хозяина поместья.

— Вы мечтаете переехать в Лион-Хаус, мэм?

Этот вопрос, на первый взгляд такой невинный, застал ее врасплох. Не стоило недооценивать Кристиана. Она ответила, тщательно подбирая слова:

— Я не думаю, что мы поселимся здесь. Мы собираемся жить в главном поместье Вейна, в Бьюли.

— Вы готовы переехать в Бьюли?

— Мы с Вейном еще не решили. Но здесь мне очень нравится, и я хотела бы приезжать сюда почаще.

— О, да вы молодец. Какой безыскусный ответ! — Он подхватил ее под локоть. — Но мы-то с вами знаем, что простоты в вас нет и в помине, не правда ли, леди Вейн? — Он отпустил ее еще до того, как она успела возразить против такого бесцеремонного обращения. — Я хочу, чтобы вы кое-что знали: может, вы и ослепили Вейна своими чарами, но я вижу вас насквозь.

От дружелюбия ни в лице, ни в голосе Сары не осталось и следа.

— Вы обо мне ничего не знаете.

Кристиан процедил сквозь зубы:

— Тогда давайте вспомним историю ваших отношений с моим братом. Вы ведь ничего не имеете против?

У нее задрожали руки, но она не стала уклоняться от битвы. Сара крепко сжала их и посмотрела ему прямо в глаза.

— К каким бы выводам вы ни пришли, вы заблуждаетесь. Я никогда не стремилась женить вашего брата на себе. Я и не рассчитываю, что вы мне поверите, но это так. — Сара сделала глубокий вдох. — Однако я не могу сказать, что он поступил правильно, женившись на мне. Я не могу сказать, что я достаточно хороша для него.

В глазах Кристиана зажегся интерес, и этот интерес заставил ее продолжить.

— Он верит, что я — та женщина, которая сделает его счастливым, и поэтому он настоял на том, чтобы мы стали супругами. Я думаю… я думаю, он сейчас счастлив, но боюсь, что это всего лишь иллюзия. Я… — Сара запиналась, с трудом подбирая слова, — я не могу поверить, что все это не самообман, потому что… я и сама очень близка к тому, чтобы назвать себя счастливой. — И почему она призналась в этом не кому-нибудь, а Кристиану, которому уж точно говорить такого не стоило?

Кристиан молчал. Пауза затягивалась. Потом Кристиан, пробормотав что-то, протянул ей носовой платок. Сара отмахнулась.

— Я не плачу. — Но глаза ее заволокла влага. Она сморгнула и сделала глубокий вдох.

Когда Сара подняла взгляд, Кристиан задумчиво смотрел вдаль.

— Возможно, вы разыграли этот спектакль, чтобы произвести на меня впечатление. — Он посмотрел на нее. — Но я так не думаю.

Щеки Сары раскраснелись от гнева.

— Думайте что хотите. Я возвращаюсь к карете.

Она направилась через лужайку к ожидающему экипажу. Вскоре Сара услышала возмущенные голоса, доносившиеся с противоположной стороны улицы. Детский голос, звучавший громче других, показался ей знакомым. Она обошла карету и увидела знакомую кудрявую голову. Очевидно, мальчишка защищал свою честь и пакет с конфетами от двух мальчиков постарше.

— Эдвард!

Вид у бедняги был потрепанным, но воинственным, щеки его раскраснелись, губы скривились в гримасе боли и решимости. Ему было всего пять, но он ни в чем не желал отставать от своего старшего брата. Мальчишки всегда дерутся, с этим ничего не поделаешь, но двое против одного − это нечестно. Сара поспешила к ним и лишь тогда узнала в одном из старших мальчиков Джона.

Она услышала крик и, обернувшись, увидела, что к мальчикам идет Вейн. Вид у него был грозный. Одет он был лишь в бриджи и рубашку и отчего-то казался еще выше и еще крупнее, чем обычно.

Сара переключила внимание на мальчиков. Заметив Вейна, они тут же прекратили потасовку. Вейн взмахнул рукой, и третьего мальчика как водой смыло.

Сара, проскочив перед телегой и рискуя попасть под копыта лошади, запряженной в тряскую двуколку, перебежала на другую сторону улицы.

Джон был весь в слезах, а его брат побледнел как полотно.

Но Вейн продолжал говорить, не повышая голоса. К тому времени как Сара приблизилась к ним вплотную, Вейн уже закончил свою недлинную речь. Неизвестно, что он им сказал, но только в результате оба замолчали. Лишь Джон изредка шмыгал носом.

Сара осторожно положила руку мужу на плечо.

— Вейн.

Вейн обернулся, и глаза его немного потеплели. При иных обстоятельствах Сара несказанно обрадовалась бы этой перемене.

— Что тут произошло? — спросила она.

Вейн переводил взгляд с одного племянника на второго.

— Это наши мужские дела. — Приподняв брови, он обратился к Джону: — Надеюсь, мы друг друга поняли?

Джон кивнул. Он был совсем не похож на того жизнерадостного мальчика, каким Сара видела его вчера.

— Да, сэр.

— Иди. И брата уведи. Сегодня днем я поговорю с тобой в библиотеке.

Мальчики поплелись прочь, шаркая ногами, опустив головы.

Вейн окинул взглядом Сару, потом себя.

— Прости. — Он провел рукой по волосам.

— Тренировка? — улыбаясь спросила она.

— Не совсем. Пробежка.

— Стоит ли спрашивать, кто прибежал первым?

Он чуть заметно усмехнулся и отвесил ей шутливый поклон.

Сара хотела взять его под руку, но Вейн отступил.

— Я сейчас не подхожу тебе в попутчики. От меня, должно быть, за версту разит потом.

— Вовсе нет, — ответила Сара. — И даже если это так, какой бы запах от тебя ни исходил, мне он нравится.

Он явно растерялся, ошеломленный ее заявлением, и она, воспользовавшись замешательством, взяла его под руку.

— Я никогда не говорила тебе, как я восхищалась тобой в ту первую ночь? Есть что-то необыкновенно волнующее в том, чтобы наблюдать за тем, как мужчина доводит себя до изнеможения, покрываясь потом. Я не могу найти этому объяснения.

Она не смотрела на него, но чувствовала, какое сильное впечатление произвело на него это признание.

— Ты должен гордиться тем, что он не побоялся вступить в бой.

— Он вступил в бой?

— Ну да. Джон и тот деревенский мальчишка дрались за пакет с конфетами, и тогда Эдвард полез в драку и каким-то образом овладел трофеем. Конечно, мальчики постарше накинулись на него. Это, разумеется, неправильно. Но я заметила, что даже лучшие из мужчин в пылу сражения теряют голову.