– Признаюсь. Эти мужчины смущают нас, но ты, Маргарет Синклер, влюблена.

– Я? Это…

Она не успела договорить, потому что Эрин кивком указала на ее руку – не на ту, в которой Мег держала катушку зеленых ниток для трусов Тимми, а на другую, в которой она сжимала коробку с краской для волос.

– Солнечно-золотистый, – прочитала Эрин на этикетке.

– Я никогда не красила волосы. Если бы Хенк увидел это, его хватил бы удар.

– Многие женщины красят волосы. – Эрин погладила светло-каштановые волосы Мег, в которых кое-где просвечивали седые прядки. – И если ты считаешь, что Люку это придется по вкусу, давай.

– Эрин, ни слова больше о Люке Хастингсе!

Эрин спрятала лицо, чтобы не рассмеяться над тем, как Мег постаралась незаметно прочитать инструкцию на обратной стороне упаковки, а потом положила краску обратно на полку и взамен выбрала другую, чуть более темного оттенка.

– Я не допущу сводничества, – проворчала Мег.

– Почему? В это лето вы с Тимми делали все возможное, чтобы свести нас с Денни.

– Мы же не… мы… – Она беспомощно подняла руки. – Все верно, но это же помогло. Однако ничто на свете не может отвлечь Люка от родео и лишить его свободы. Можно подумать, – добавила она, – что я хочу держать его здесь на привязи.

– Гм… – Это было все, что ответила Эрин, а затем, немного помолчав, спросила: – Во сколько они с Денни собирались быть дома?

– Около полуночи, – ответила Мег и принялась внимательно изучать коробку с краской для волос.

– Значит, у тебя еще есть время попробовать приобрести новый облик. – Эрин не удалось сдержать сдавленный смешок.

– Эрин Синклер! Я вдова! Я бабушка! – Она погрозила пальцем, и они обе рассмеялись. – Ты мне поможешь? – попросила Мег. – И перестань хихикать!


К концу октября Кен перестал злиться из-за ссоры с матерью, но с тех пор не разговаривал с ней и не собирался мириться. Он продолжал учебные занятия с Тимми, по возможности избегал Денни и очень сухо разговаривал с Эрин исключительно об уроках. Он не собирался извиняться перед Мег и игнорировал оставляемые на его автоответчике приглашения на воскресные обеды. Мать и Эрин еще приползут к нему, когда Денни снова исчезнет. Поиграть в домашний очаг – вот к чему сводилась его семейная жизнь. Ни за что на свете Денни не выдержит снежные заносы в Парадиз-Вэлли, говорил себе Кен, бросая взгляд на темнеющее небо, предвещавшее ливень. Погода хотя и была прохладной в эти дни, но до снега было еще далеко.

Сегодня днем у Кена в Суитуотере была встреча в банке, и сейчас он, включив фары, ехал по Дентон-стрит мимо библиотеки. При виде шагавшей по тротуару высокой длинноногой фигуры с квадратной сумкой через плечо в нем вспыхнуло раздражение, как бывало всегда при взгляде на Дейзи Четворт, и Кен вспомнил ее повышенное внимание к нему, когда он загружал свой автомобиль, после того как Эрин ответила «нет» на его предложение. Несомненно, он и Дейзи терпеть не могут друг друга, однако, глядя на ее длинную хлопчатобумажную юбку, болтавшуюся и время от времени прилипавшую к этим стройным ногам, он чувствовал какую-то подлую дрожь внутри и пытался представить себе ее ноги, обнимающие живот лошади во время скачек с препятствиями.

– Тебя подвезти? – Притормозив, Кен поехал рядом с ней.

– Нет, спасибо. – Она даже не взглянула в его сторону, верный признак того, что она уже раньше заметила его и не хотела иметь с ним дела.

– Отсюда до твоего дома, должно быть, еще не меньше мили.

– Мне нужно тренироваться.

– Через минуту-другую пойдет дождь, – сказал Кен, посмотрев на нависшие облака.

– Я люблю дождь.

В небе загрохотало.

– И гром ты тоже любишь? И молнии, пронизывающие все вокруг?

– Ты советуешь мне стать под большим раскидистым деревом на холме и поднять над собой металлическое колечко для ключей? – огрызнулась Дейзи, замедляя шаги.

– Почему бы тебе просто не сесть в автомобиль?

Дейзи снова зашагала быстрее, и Кен продолжал двигаться наравне с ней. Раздался раскат грома, брызнули первые капли дождя, и разразилась гроза. В считанные секунды потоки воды потекли по ветровому стеклу автомобиля, и Кен, потянувшись к ручке двери со стороны пассажирского сиденья, уже с трудом мог различить через боковое окно промокшую насквозь Дейзи.

– Открой же эту чертову дверь! – закричала Дейзи и, рывком распахнув дверцу, плюхнулась на сиденье и сбросила мокрые туфли, темно-синие лодочки на двухдюймовых каблуках. Кен неодобрительно покачал головой, не понимая, зачем и без того высокая женщина хочет казаться еще выше. Неудивительно, что она так и не вышла замуж, решил он, стараясь не смотреть на ее ступни – длинные, узкие, с высоким подъемом, и чувствуя, что внутри у него начинает разгораться огонь.

– Доволен? – Она взглянула на него, и Кен не смог сдержать улыбки.

– Ну и вид у тебя!

– Я и раньше промокала.

Слова повисли между ними грозовым облаком, и Кен изобразил сочувствие.

– Ни слова больше, – предупредила его Дейзи.

Он никогда не считал ее элегантной и многие годы видел ее только в джинсах. Забираясь в машину, Дейзи не успела снять с плеча грязную матерчатую нищенскую суму и невзначай прижала ее к плечу Кена, забрызгав его серый костюм, а сейчас сидела, устремив взгляд прямо вперед.

Кен привел себя в порядок и тронулся с места, едва различая дорогу, улица была полна воды, стоки переполнены, и мокрые листья делали асфальт скользким, но он доставит ее домой, даже если придется добираться вплавь. Громкий удар грома заставил их испуганно переглянуться.

– Наверное, тебе следует подъехать к тротуару.

– А может быть, тебе следует получить права водителя-наставника?

Микроавтобус медленно пробирался по затопленным улицам; грязная вода от автомобиля, проезжавшего мимо в противоположном направлении, брызнула на окно Кена, он поморщился и, заметив, что Дейзи дрожит, включил на максимум обогреватель.

– Наверное, я должна поблагодарить тебя за свое спасение. – Слова прозвучали в ее устах как ругательство, и Кен только хмыкнул. – И еще, – продолжала Дейзи, – я думала, ты заметишь меня, только когда я угожу лицом в землю в корале и ты почувствуешь себя обязанным позвонить по 911.

– Любой, кто зарабатывает себе на жизнь скачками на лошадях через барьеры, должен быть к этому готов.

– Я зарабатываю себе на жизнь, работая библиотекарем.

– Да, конечно, – ухмыльнулся Кен, – и Денни собирается на днях навсегда вернуться домой и стать поставщиком животных.

Он чувствовал, что Дейзи изучающе смотрит на него, почти чувствовал, как ее лицо пылает от негодования. Она подняла свои туфли, вылила из них воду на коврик и засунула их в сумку.

– Не думаю, что это отвечает твоим планам. – Дейзи сделала небольшую паузу. – Эрин рассказала мне о том большом доме, который ты построил в Диллоне. Симпатичный дом. Надеюсь, тебе он доставляет радость.

– Откуда ты знаешь, что он симпатичный?

– Эрин сказала мне, где он находится, и мне стало любопытно. Я поехала туда, хотя не знала точно, какой именно дом твой, а знала только улицу и стиль постройки; я сразу безошибочно определила, который из домов принадлежит тебе.

Кен ждал молча, пытаясь понять, почему вдруг она заинтересовалась его новым домом.

– Ни одна травинка не окажется без надзора, – продолжала Дейзи, – и каждая цветочная клумба распланирована так, чтобы следующей весной цветы не посмели расцвести иначе как стройными рядами, одной высоты и одинакового цвета. – Она улыбнулась. – Меня чуть не стошнило.

Кен не мог объяснить почему, но он почувствовал настоящую радость, когда озеленители наконец насыпали землю и посадили несколько деревьев.

– А что плохого в том, что я человек чистый и аккуратный? – спросил он. – Или ты слишком много времени провела среди парней вроде Денни, потных и облепленных грязью?

– Ценю чистых мужчин, но я знакома с одним столь опрятным, что ему приходится запасать веников выше…

– Это, случайно, не твой дом? – оборвал ее Кен, указав через забрызганное окно рядом с Дейзи, и его правая рука задела кончик носа девушки.

– Как будто ты не знаешь! – кивнула Дейзи, сверкнув глазами. – Я понимаю, почему у тебя такая неприязнь к нам, к тем, кто занимается родео. – Она жестом показала, где свернуть с улицы в подъездную аллею. – Не думай, что я этого не понимаю.

– Потому что ни у одного из вас нет здравого смысла. – Он потянулся к ручке правой дверцы и, нечаянно чуть коснувшись тыльной стороной руки мягкой груди Дейзи, вспыхнул от смущения и отдернул руку.

– Благодарю за то, что подвез, и за наставления. – В открытую дверцу хлынули дождевые струи, и, захлопнув за собой дверь, Дейзи, не оглядываясь, побежала к дому, держа над головой свою матерчатую сумку, как промокший зонтик.

Из-за дождя Кен едва различал ее фигуру в прилипшей хлопчатобумажной юбке и босые ноги. Снова почувствовав ту же дрожь внутри, он отвел взгляд от ее удаляющейся фигуры, радуясь, что Дейзи не пригласила его зайти и переждать ливень. Уж лучше проехать через быстрый поток и поскорее оказаться дома.

Совершенно очевидно, что она не одобряла его поведение и считала дураком, потому что он просил Эрин выйти за него замуж и не сдался, когда она сказала «нет». Но он и сам никогда не жаждал иметь дело с Дейзи Четворт. К тому же ей всегда нравился Денни; два сапога – пара, подумал Кен и решил, что больше не станет возить книги Тимми в библиотеку, не позволит ей снова вывести его из себя, не будет думать о ее поразительно красивых ступнях, стройных длинных ногах под мокрой хлопчатобумажной юбкой или о ее мягкой, теплой груди.

С трудом преодолевая путь через Суитуотер по Дентон-стрит и дорогу к Диллону, Кен напомнил себе, что нужно только немного подождать. Один снежный буран, несколько дней взаперти, и Денни начнет сходить с ума, забудет про разведение животных, бросит Парадиз-Вэлли, бросит, как всегда, Эрин и Тимми, и они достанутся Кену.