– Не знаю, что еще здесь можно найти. Едва ли мы что-то пропустили, – сказала Лидия, когда они с графом оказались на том же месте, которое осматривали утром.

Граф спешился, привязал коня, а потом подошел к Лидии, чтобы помочь ей слезть с лошади. Чуть нахмурившись, Лидия постаралась поскорее отойти от него. И неожиданно услышала журчание ручья. Странно, почему она не слышала ею раньше? В высоте где-то прямо над ней закричал ястреб. Лидия вскинула голову, чтобы проследить за ним взглядом.

– Ты очень красивая, Адди.

Она резко повернула голову и недоуменно посмотрела на графа. Не ослышалась ли она? Мог ли он сказать такое? Но в его глазах она увидела лишь неприкрытую похоть. Маска благородного джентльмена вмиг слетела с лица графа, открывая взгляду его истинную сущность. Вожделение, которое он даже и не пытался скрыть, ужаснуло Лидию.

– Я прекрасно понимаю, почему мой сын позволил тебе соблазнить его тогда, пять лет назад.

– Все было совсем не так, – холодно возразила Лидия.

В серых глазах графа заиграла усмешка.

– Ах да, конечно. Он у нас юноша чувствительный. Глупец и романтик! Неужели ты действительно надеялась через постель получить то, что не было дано тебе при рождении?

– Я не желаю этого слышать! – Лидия направилась к своей лошади.

– Скажи мне, Адди, сколько мужчин побывало в твоей постели, когда ты работала в борделе у Эллы Фенниуиг?

Лидия вздрогнула и судорожно вцепилась в гриву лошади. Боксли подошел к ней и встал за спиной. Мгновение – и он придавил ее всем своим весом. Она почувствовала, что он возбужден. Лидия попыталась повернуться, но он крепко держал ее.

– Почему бы нам сейчас не сделать все по-быстрому, до того как сюда вернется мой сынок? Что скажешь на это, маленькая шлюшка? Ты одурачила его. Тебе даже удалось каким-то образом уговорить Боумонта жениться на тебе. Но меня тебе не провести.

Боксли принялся расстегивать штаны, губы его потянулись к ней. Отвращение, которое испытала Лидия, придало ей сил. Она резко толкнула насильника в грудь и громко закричала:

– Негодяй! Меня тебе тоже провести не удастся!

– Лидия! – раздался совсем близко голос Хью. Сердце Лидии радостно забилось. Граф бросил раздраженный взгляд через плечо.

– Как не вовремя, – пробормотал он и, отступив на шаг назад, с размаху ударил ее кулаком в висок.

Лидия ахнула от оглушающей боли, у нее потемнело в глазах, и перед ней все поплыло.


– Хью! Где ты? – кричал Тодд. Он шел по лесу и уже порядком выдохся. Наконец он вышел на небольшую полянку и увидел здесь трех лошадей и только одного человека. – Вот ты где! Ну как, есть успехи? – спросил он.

Хью резко повернулся к нему:

– Он схватил ее!

– Кто? – Тодд достал из кармана жилета платок и принялся вытирать пылавшие щеки. – Софи? Ты нашел ее?

– Нет! – Хью судорожно запустил пальцы в волосы. – Боксли! Мой отец похитил Лидию, я уверен в этом. Их лошади здесь, но никого поблизости нет.

– Возможно, они пошли нам навстречу. Я по-прежнему считаю, что Софи спрятана где-то в выкопанной в земле яме, найти которую крайне нелегко. От Пирпонта пришла записка. Констебль осмотрел дом Добсона и обнаружил потайную комнатку, весьма хорошо обустроенную, в которой, судя по всему, кто-то жил совсем недавно. Могу поклясться, что именно Софи там держали до твоего приезда сюда.

– Боже, Лич, помолчи. Ты говоришь слишком много.

– Но я же только пытаюсь…

– Ты не понимаешь! Граф и есть преступник! Именно он похитил Софи!

На улыбчивое лицо Тодда набежала тень. Хью видел явное недоверие в глазах друга.

– Мой отец был здесь всего несколько минут назад вместе с Лидией. Думаю, он и ее похитил.

– Да ладно, Монти. Не накурился ли ты своего зелья накануне?

Хью вцепился в лацканы пиджака друга и, встряхнув, прижал его спиной к ближайшему дереву. Глядя ему прямо в глаза, он произнес:

– Не будь ты моим лучшим другом, Тодд, я бы, право слово, придушил тебя.

В глазах Тодда заплескался страх. Он с трудом сглотнул.

– Хорошо. Тогда расскажи, в чем тут дело.

– Мой отец… Мой отец… – Хью вдруг стало дурно, и он схватился одной рукой за плечо Тодда, чтобы не упасть. – Я только что был на могиле сестры. В первый раз. Боксли сказал мне… он сказал, что она умерла от лихорадки весной. Мне до августа об этом ничего не было известно. До меня даже не доходило…

– Что? – Тодд подхватил его другой рукой, поскольку Хью едва держался на ногах.

– День, когда она умерла. Это случилось первого мая. – Он сделал несколько глубоких вдохов, собирая всю свою волю в кулак. – Причиной ее смерти была вовсе не лихорадка. Она умерла во время ритуала в праздник костров. Я говорил тебе, что Добсон насиловал юных девушек каждую весну как раз в канун праздника Первого мая. Но это еще не все. Он действовал не один. За всем стоял мой отец.

– Так ты хочешь сказать… неужели он принес в жертву собственную дочь?

Хью было настолько тяжело, что даже кивнуть в ответ ему было трудно.

– Какой сегодня день? Я, кажется, потерял счет времени.

– Тридцатое апреля, – прошептал Тодд.

Друзья переглянулись.

– Он держит в плену Софи, а теперь еще и Лидию. – Хью попытался сделать несколько шагов. – И находятся они где-то здесь, совсем рядом. Черт бы его побрал! Должен же все-таки здесь быть проход в пещеру. Мы должны найти его!

– А что, если здесь несколько входов? – сказал Тодд, задумчиво почесав затылок. – Как в средневековых замках, где был центральный вход, но имелось и несколько боковых. Через центральный вход въезжали гости и торговцы…

– Да, да, да. Я понимаю.

– Ну а боковые входы представляли собой незаметные дверцы в крепостной стене, через которые можно было быстро, не привлекая лишнего внимания, войти и выйти.

– И к чему ты клонишь, Тодд? – нетерпеливо поторопил друга Хью.

– Если местонахождение скального храма, где до сих пор проводятся языческие ритуалы, не было раскрыто в течение стольких лет, значит, к нему ведет не один, а несколько ходов, которые, в случае возникновения опасности обнаружения, легко забаррикадировать. Добраться до храма по этим проходам порой нелегко, а иногда и просто опасно. Большую часть времени они могут быть заблокированы, но при необходимости их открывают.

Хью потрясенно смотрел на друга.

– Господи, какое счастье, что ты приехал! Хоть один человек способен рассуждать логично. Я же позволил эмоциям взять верх и топчусь на одном месте. Как же глупо с моей стороны было пытаться отыскать именно тот вход, через который я попал в пещеру пять лет назад. Мне следовало догадаться, что тот проход будет закрыт сразу же после того, как я его обнаружил. Но что мы сейчас можем сделать? Нам потребуется целая армия, чтобы раскидать все валуны, которыми могут быть завалены проходы в пещеру.

Хью посмотрел на высящиеся стены скал, испещренные множеством углублений и расщелин. Неожиданно они с Тоддом услышали щелчок взводного курка. Оба сразу же повернулись в ту сторону, откуда раздался звук. И увидели лорда Боксли, который целился прямо в Хью.

– Теперь, надеюсь, ты наконец понял, что вовсе не так умен, как тебе казалось? – спросил граф. Точно таким же тоном он мог бы сейчас спросить сына: «Не желаешь ли сигару, Монти?»

– Да. Я признаю это, – покорно, без тени сомнения, ответил Хью. – Где она?

– Нет, так не годится. Этого недостаточно.

– Все, что бы я ни делал, для тебя кажется недостаточно хорошим, отец. Скажи, что ты хочешь от меня услышать и как я должен это сказать.

Лицо графа дрогнуло. Точно по стенке фарфоровой чашки пробежала глубокая трещина. Его обычная маска безразличия исчезла прямо у Хью на глазах. Так долго сдерживаемые эмоции словно вырвались наружу. Глаза Боксли засветились странным светом. В них горела неприкрытая злоба. Это был взгляд безумного человека.

– Ты жалкий, ничтожный тип, который прикрывается своими книжками вместо того, чтобы действовать как настоящий мужчина. – Боксли вскинул руку, в которой держал оружие, и двинулся по направлению к Хью.

– В чем дело, Боксли? – с поразительным в данной ситуации добродушием поинтересовался Тодд.

– Прочь с дороги, Лич! – гаркнул тот, не отводя взгляда от сына. Он подошел к Хью вплотную и приставил дуло револьвера к его виску. – Сегодня ночью все и свершится.

Хью с трудом проглотил вставший в горле комок.

– Ты имеешь в виду ритуал в канун праздника костров?

Граф кивнул:

– Да. Именно так. Я наконец смогу посвятить тебя в братство. Только это, конечно же, будет отнюдь не общество «ботаников». – Он захохотал. – Ты был так глуп, что сначала подозревал в похищении их.

– Да, отец. Я был глуп. А теперь отведи меня к женщинам.

– Тебе недостаёт смирения, сын. Ты пытаешься издеваться надо мной. Похоже, ты так ничего и не понял. Если нарушишь правила, ни ты, ни твоя шлюха не доживете до утра. – Боксли неожиданно попятился, удаляясь от Хью, чтобы тот не смог его схватить. – А теперь ступай. Вернешься сюда, когда стемнеет. Стук барабанов подскажет тебе, куда следует двигаться. Ты увидишь огонь. Подойдешь к нему и там увидишь свою драгоценную потаскушку и девчонку. Но приходи один. Если приведешь кого-нибудь с собой, я убью их обеих.

– Нет! – Хью бросился к отцу. Однако ему пришлось замереть на месте, когда граф направил на него свой револьвер. – Не делай этого, отец. Я должен их увидеть сейчас.

– Нет, Монтгомери. Тебе будет некогда. Ты будешь слишком занят. – Граф перевел револьвер на Тодда. – Тебе придется доставить своего друга в морг.

И он нажал на спусковой крючок. Пуля попала в Тодда, и он рухнул на землю.

– Черт! – выкрикнул Хью и бросился к другу. Тот, сморщившись, с силой вцепился в свое плечо. Кровь сочилась из-под его пальцев. Хью чуть приподнял голову Тодда. – Как ты?

– Чертовски больно, – скрипнул зубами Тодд.

– Я доставлю тебя в дом.