– Ну ладно сословие пэров, но почему надо держать весь остальной мир в неведении относительно своих добрых дол? Ведь он подает прекрасный пример другим.

– Его сиятельство считает, что публичная известность способна только приуменьшить истинное значение того, что он делает. – Лидия помедлила. Ее так и подмывало сказать Хью всю правду о своем муже. Возможно, это каким-то образом поможет ему в поисках пропавшей Софи. – Лорд Боумонт умирает. Именно поэтому я и явился к вам. Надо найти его дочь прежде, чем будет уже слишком поздно.

Взгляд Хью моментально изменился. Эта новость, совершенно очевидно, потрясла его до глубины души.

– Мне очень жаль, поверьте, – проговорил он. Лидия почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы, и поспешно отвернулась.

– Он очень плох, – низким хриплым голосом произнесла она. – С мыслью о своей скорой смерти он уже примирился. Но вот принять то, что его дочь, о существовании которой до недавнего времени он и не подозревал, сейчас страдает, он никак не может. И поскольку его сиятельство не в состоянии – из-за крайне слабого здоровья – заняться поисками самостоятельно, я должен сделать это вместо него.

– Понимаю. Но если я соглашусь на ваше предложение стать моим ассистентом при расследовании, то чем, собственно, вы можете оказаться мне полезны?

– Я хорошо знаю улицы. Вы джентльмен, аристократ. Я же таковым не являюсь. Вы уверены, что способны отыскать правду, замечая мельчайшие, ускользающие от взгляда менее проницательного наблюдателя детали и посещая богато обставленные гостиные лучших домов Лондона. Я же познал величайшую справедливость, равно как и несправедливость, которые таятся в темных подворотнях и куда никогда не ступала нога благородного джентльмена. Я и в самом деле могу вам помочь. Вы просто должны мне поверить.

Хью задумчиво подпер ладонью подбородок и уставился на Лидию:

– А почему это так важно для вас самого?

– Я обязан лорду Боумонту своей жизнью. Самое меньшее, что я могу для него сделать, – это спасти жизнь его дочери.

Судя по всему, именно эти слова помогли Хью принять решение.

– Хорошо. Мы будем работать вместе. Не скажу, что привык уступать, но должен признаться вам, что отношусь к супруге вашего нанимателя с исключительным уважением. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы раскрыть это таинственное преступление.

Лидия почувствовала, что ноги отказываются ее держать, и опустилась на стоящий рядом диван. Хью же принялся вышагивать по комнате.

– Благодарю вас, сэр, – произнесла она.

Хью сцепил руки за спиной.

– Как вы думаете, кому понадобилось совершать это похищение, мистер Морган?

– Уверен, что преступление совершено на сексуальной почве, сэр, – ответила Лидия.

– Похоже, вы правы. А в чем, на ваш взгляд, причина?

– В сифилисе. Эта болезнь стала настоящим бедствием Лондона. Ни один уважающий себя джентльмен уже не будет рисковать здоровьем, и искать удовольствия в объятиях шлюх. Софи же девушка порядочная. Более того, она девственница, а значит, не затронута болезнью. Она молода, и в то же время в свои четырнадцать лет она человек уже вполне самостоятельный.

– Все так. Но зачем было похищать ее? – возразил Хью. – Почему было не соблазнить ее, а потом снова вернуть на улицу? Зачем ввязываться в уголовное преступление?

– Не знаю. Но одно мне ясно, – сказала Лидия. – Похититель не знал о том, что Софи связана с лордом Боумонтом.

– Или знал, но ему было решительно на это наплевать.

– Но откуда он мог узнать об этом? Софи обращалась к своей матери не иначе как «мисс Кэнфилд». Все в театре считали, что она сирота.

Хью ответил не сразу. Он задумчиво подошел к камину, взял с каминной полки веточку омелы и стал пристально изучить ее овальные продолговатые листья и зеленовато-белые цветы. Затем протянул ветку Лидии:

– Вам известно, что это такое?

– Да, конечно, это омела.

– Совершенно верно. Я нашел ее, когда осматривал предполагаемое место преступления, то место, где в последний раз видели мисс Парнхем.

Лидия наклонилась вперед.

– За театром?

Хью кивнул.

– Но позади мюзик-холла ничего не растет. Там только плесень на камнях и крысы.

– Вот именно. Поэтому я предположил, что эта веточка оставлена там намеренно.

– Но зачем насильнику или похитителю оставлять на месте преступления что-то такое, что может нас вывести на него?

– Это своего рода подпись под злодейским делом.

– И он не боялся получить по заслугам?

Хью положил веточку омелы обратно на каминную полку.

– В этом-то и состоит проблема. Если преступник сидит в палате лордов, его деяние останется безнаказанным в любом случае. Даже если Софи Парнхем найдут мертвой.

На это Лидия ничего возразить не могла, поскольку предположения Хью отнюдь не были лишены основания.

– Но что заставляет вас думать, будто кто-то из высшего общества мог решиться на столь гнусное преступление?

Хью загадочно улыбнулся:

– Я скажу вам, когда соберу достаточно доказательств. А сейчас меня ждут дела. Сначала встреча с детективами в Скотленд-Ярде, потом мне надо поговорить с теми, кто занимается делом общественной организации, называемой «Братство исследователей ботаники», или попросту «ботаниками». А позже неплохо было бы нам снова встретиться с вами. Не возражаете? Скажем, в полночь.

Теперь настал черед Лидии озадачить Хью загадочной улыбкой.

– Полуночный Ангел будет счастлив подчиниться.

Она встала и покинула комнату. Лидия шагала уверенно и широко, помня, что ей надо сойти за мужчину. Едва за ней закрылась входная дверь, как Хью крикнул своему преданному слуге:

– Пирпонт!

Полный достоинства слуга лорда Монтгомери поспешил на его громкий зов.

– Звали, милорд? Что случилось?

– Следуй за ней!

– За кем – за ней?

– За леди Боумонт!

– За леди Боумонт? – недоуменно переспросил Пирпонт.

– Бега за ней и скажешь мне, в какой карете она приехала. Живо! Пока она не улизнула!

– Леди Боумонт! Ну надо же! Вы хотите сказать, что мистер Морган на самом деле…

– Да! Слава Богу, что жизнь Софи Парнхем не зависит от твоей наблюдательности. А теперь иди!

Глава 6

Реджинальд Шейн вышел из экипажа мистера Моргана под противный моросящий дождь. Его сапоги скользили по неровной булыжной мостовой. Очень скоро он оказался перед серым каменным зданием. Реджи обернулся через плечо, чтобы взглянуть на Полуночного Ангела. Тот кивнул, стараясь его подбодрить. «Ему хорошо, – подумал Реджи, – сидит себе в сухой карете».

Реджи заставил себя улыбнуться и тронул свой котелок, словно благодарил за поддержку.

Ну что ж, он постучится в дверь дома лорда Монтгомери, как ему и было поручено. Хотя такая перспектива не внушала Реджи особой радости, его даже начало слегка подташнивать, как всегда, когда предполагалась встреча с тем, кто гораздо выше его по положению. Но ведь он завязал со своим грязным прошлым и занят теперь благородным делом, за которое ему к тому же очень неплохо платят. Реджи чувствовал, что он сумел идеальным образом приспособиться к ситуации, недаром миссис Кромвель, грозная управляющая, настоящая хозяйка Стоун-Хауса, не далее как сегодня утром призналась ему, что весьма рада иметь помощником человека, который не понаслышке знает, как устроен мир.

Реджи и самому хотелось сделать что-то полезное для обитательниц Стоун-Хауса. Он был уверен, что хорошее обращение, красивая одежда и полноценное питание – именно то, чего не хватало всем этим несчастным девушкам, и очень умело действовал в этом направлении.

Во многом Реджи стал просто незаменим для своего загадочного нанимателя, дело стопорилось лишь тогда, когда ему надо было общаться с людьми из высшей прослойки общества. Но он ничуть не возражал против работы с Морганом, поскольку ему трудно было определить, к какому слою общества следует отнести Полуночного Ангела. Крайне странный, конечно, тип. Непохоже, что мужчина, но и не женщина, не аристократ, но и не бедняк. Что-то в нем вызывало очень большие подозрения, и Реджи – рано или поздно – намеревался выяснить, в чем здесь загадка.

Однако сейчас ему надо было собраться с силами и постучаться в дом благородного джентльмена. У Реджи от натуги даже выступил пот на лбу. Сердце его от страха ушло в пятки.

Призвав на помощь все свои силы и смелость, Реджи, перескакивая через две ступеньки, поднялся к дверям, ведущим в обиталище лорда Монтгомери, и постучал. Дверь сразу же распахнулась, и на Реджи пахнуло ароматом табачного дыма из курительной трубки. Реджи собрал покинувшее его было мужество, и взглянул на мужчину, возникшего перед его взором. Мужчина был ростом куда выше, чем Реджи, старше его и определенно увереннее в себе. Реджи отчаянно боролся с желанием развернуться и удрать.

– Что вам угодно? – с достоинством произнес пожилой человек.

– Добрый вечер, сэр. Мой хозяин, Генри Морган, приехал, чтобы встретиться с лордом Монтгомери. – Реджи протянул визитную карточку Моргана, и тут вдруг ему в голову пришла невероятная мысль, которую он тут же высказал: – Уж не вы ли и есть лорд Монтгомери?

Одетый в черный строгий костюм человек презрительно сморщил нос.

– Нет. Лорд Монтгомери никогда не станет сам открывать входную дверь.

– Но мистер Морган сказал, что его сиятельство…

– Не стоит слушать сплетни про знаменитого лорда Загадку. Его жизнь куда увлекательнее любого вымысла! Входите. – Он забрал визитную карточку из рук Реджи и кивнул в сторону гостиной. – У его сиятельства может возникнуть желание задать вам пару вопросов, так что заходите и располагайтесь.

– Прошу прощения, сэр, но я вот только спущусь, предупрежу мистера Моргана…

– Даже не думайте. Его сиятельство подойдет к вам через минуту. Уверен, что мистер Морган не успеет и встревожиться.

– Ну, я полагаю…