Майкрофт рискнул открыться Грегу, не задумываясь, что же в конечном итоге перевесит чашу весов — отвращение, страх или те чувства, которые испытывал к нему супруг?


Слова, жаждущие быть высказанными ещё десятки, сотни лет назад, срывались с языка всё легче и легче, история его вынужденного заключения в смертном теле приобретала объём и краски, ведая о временах и нравах тех мест, в которых Грегори никогда не побывает. Майкрофт ровно говорил как о хорошем, так и о плохом, без утайки.


Иногда Грег вскакивал и принимался мерить комнату шагами, иногда — хватался за голову, но не уходил, не отворачивался, и Майкрофт за это был бесконечно благодарен.

Несколько раз Грегори останавливал его, говоря, что этого слишком много и он не выдержит, но тут же снова просил продолжать повествование.


Когда рассказ длинной в десятки земных жизней закончился, за окном давно воцарилась звездная ночь.

Майкрофт опустился на кровать — последние пару часов Грегори бессильно лежал, впившись недвижимым взглядом в потолок. В темноте белки его глаз влажно поблескивали, слабый лунный свет неровно ложился на волосы и кожу, подобно тонкому слою мерцающей звёздной пыли.


— Значит, тебе... сколько? Две тысячи триста восемьдесят лет? — голос Грегори был сиплым и безэмоциональным.


— Восемьдесят пять, — поправил Майкрофт, прикрыв глаза. Воображаемые весы тяжело покачнулись, чтобы дать ответ. Каждый прожитый год мелкой речной галькой ложился на противовесную чашу, и чаша эта наполнялась отнюдь не в его пользу.


— Пять… — безжизненным эхом отозвался Лестрейд. — Но даже когда мне перевалит за седьмой десяток и замучает артрит, тебе по-прежнему будет тридцать восемь?


— Верно.


— Ты любишь меня? — тихо спросил Грегори, повернувшись к нему так, чтобы оказаться лицом к лицу.


— Конечно. Разве я когда-нибудь давал тебе повод думать иначе? — напряжённо ответил Майкрофт. Грег шумно вздохнул и упёрся подбородком в его плечо.


— И мы будем вместе? — выдохнул он на ухо Майкрофту.


— Именно поэтому я и сделал тебе предложение.


— Этого мне достаточно, — решительно кивнул Грег, находя ладонь супруга и переплетая их пальцы. — Пусть весь мир катится к черту. Я люблю тебя, Майкрофт Холмс, кем бы ты ни был.


***


Грег оказался прав — Майкрофт действительно воспрянул духом, когда снова вернулся на службу. С его «воскрешения» прошло больше недели, и он с воодушевлением взялся за работу, пропадая то на переговорах, то в своём кабинете.


Дел накопилось достаточно, и Грега пробирало дрожью, когда после разбора полётов в своём ведомстве Майкрофт пошутил, что его людям не хватает нужного стимула для хорошей производительности — Грег как никогда радовался, что они живут не во времена Священной Инквизиции, чьи методы влияния на подчинённых были куда более кардинальными.


Всё почти вернулось в привычное русло, но исповедь супруга не шла у Грега из головы. Собственная жизнь с тех пор казалась быстротечней века мотылька, крохотной песчинкой, ни в какое сравнение не идущей с монолитом, коим он представлял себе Майкрофта Холмса.


Всё чаще Грегори с досадой смотрел в зеркало, отыскивая новые морщинки и разглядывая прибавившуюся седину, отмечая, что хоть годы и благосклонны к нему, однако всё же брали своё.


«Мне всегда тридцать восемь. И вчера, и сегодня, и будет всегда!» — вспоминались горькие слова супруга.


Всё чаще Грегори украдкой поглядывал на Майкрофта, размышляя, каково это — в конечном итоге хоронить того, к кому так сильно привязался? Грег был стопроцентно уверен в своём желании прожить жизнь вместе — точнее, свою жизнь, но разные предательские мысли и сомнения время от времени его тревожили. Легко говорить о любви сейчас, когда здоровье крепко и напоминает о себе исключительно в похмелье и простуду. А вот как будет дальше?


Грегори молчал, надеясь, что этих внимательных взглядов Майкрофт не замечает.


Этим вечером Холмс вернулся домой позже обычного. Восстановленная в должности Мария уже успела побаловать Грегори своими кулинарными изысками — нежнейшим стейком с овощами и картофельной запеканкой.


— Ты снова кого-то уволил? — с улыбкой попробовал угадать Лестрейд, заметив, что супруг выглядит удивительно довольным и едва не сияет. — Мария приготовила для тебя томатный суп.


— Суп — это замечательно, — отозвался Майкрофт и, пользуясь моментом, утащил с тарелки Грега кусочек мяса. — А твоя догадка не верна.


Грегори усмехнулся, гадая, что же вызвало такое хорошее настроение.


— Сядь и поешь нормально. Если ты хочешь рассказать, что Шерлоку вернули его честное имя, смею заверить — для меня это не новость. Джон написал смс.


— Даже не старайся. Всё равно не узнаешь, пока я сам не расскажу, — довольно заявил Холмс, отчего Грег ещё больше заулыбался — ни дать ни взять Шерлок, разгадавший загадку.


«Не к ночи будет упомянут этот неугомонный тип, — инспектор мысленно перекрестился, совсем не горя желанием на ночь глядя ехать на срочный вызов. — Всё таки родство — страшная вещь!».


— Ты меня интригуешь, — вслух произнёс Лестрейд. — Надеюсь, ты не желаешь обрадовать меня отпуском где-нибудь на море? Не то, чтобы я был против, просто у меня сейчас расследование идёт полным ходом, я хотел Шерлока привлечь.


— Никуда не денется твоё расследование, а Шерлока я сегодня навестил. И могу тебя заверить — сейчас ты можешь просить его о чём угодно, он вряд ли тебе откажет, хоть верёвки из него вей!


— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Грегори. Майкрофт ответил ему таинственной улыбкой.


— Хм…


— Ну что? — не выдержал Грег.


— Увидишь Шерлока — сам поймёшь, — заявил Майкрофт.


— Интриган! — Грег махнул на недомолвки рукой и тоже расплылся в улыбке. Мария выглянула из коридора и снова удалилась, когда Холмс жестом попросил подождать.


— Вообще я хотел поговорить с тобой, — Майкрофт поставил рядом с собой кожаный портфель, в котором обычно хранил нужные рабочие документы, и твёрдо взглянул в глаза Грегу. — Как ты помнишь, я очень виноват перед тобой, Грегори. И не спорь, — бросил он предупреждающий взгляд на супруга, который хотел возразить.


— Я не совсем понимаю...


— Как ты знаешь, мы относимся к прожитому времени по разному. Мне не к чему особо стремиться — у меня есть ты и работа, да, именно в таком порядке. Но после нашего разговора я осознал, что в моей власти сделать для тебя кое-что.


— Почему мне кажется, что ты лучше меня знаешь, что же это может быть, — проворчал Лестрейд, чувствуя подступающее волнение.


— Моё бессмертие не делает меня счастливым, но я знаю, как подарить тебе твоё, собственное.


— Нет! — возмутился Грег. — Как тебе это в голову пришло? Ты же сам утверждал, что это проклятие, разве ты хочешь и мне такой жизни?


— Должно быть я не совсем верно выразился, — вздохнул Майкрофт. — Даже если бы я обладал способностью наделять вечной жизнью, я не поступил бы с тобой так жестоко.


— Тогда, я совсем ничего не понимаю.


— Я хочу сказать, что в отличие от меня, ты можешь двигаться дальше, Грегори. Я не могу заводить детей, зато ты можешь, — мягко сказал Майкрофт. — Став отцом, ты обретёшь бессмертие в своём ребёнке, твой род продолжится, а память о тебе будет жива до тех пор, пока будут живы твои потомки. Подожди, не говори ничего. Я знаю, как ты хотел иметь дочь, и даже подобрал ей замечательное имя. Всё-таки, София — это мудрость.


Майкрофт щёлкнул застёжками портфеля и вытащил увесистую папку, положив её перед Грегори.


— Здесь собраны досье женщин, готовых стать суррогатными матерями и выносить дитя. Всё, что от тебя требуется — дать согласие и выбрать ту, что даст начало новой жизни, нашему ребенку, Грегори. А теперь — твоё слово.


Грегори молча поднялся и крепко обнял супруга. Майкрофт ласково провёл по жёстким волосам Грега и тепло улыбнулся — Грег не отстранялся подозрительно долго, а рубашка на плече стала немного тёплой и подозрительно влажной.


Что ж, очевидно, это означало согласие, а значит с подарком он не ошибся.


***


В пятом часу утра Майкрофт проснулся, и больше сон не шёл.


После разговора он предложил Грегу побыть в его кабинете, обдумать всё как следует, пока он отправится спать. Осторожно, чтобы не потревожить супруга, Майкрофт накинул халат и спустился на кухню выпить воды. После этой непродолжительной прогулки последние остатки сна улетучились окончательно, и после недолгих размышлений Майкрофт отправился в кабинет — если и чтение его не займёт, тогда останется только начать рабочий день.


Папка, которую он отдал Грегори, аккуратно лежала на самом краю стола поверх бумаг.


Майкрофт улыбнулся, вспомнив, как отбирал лучших претенденток на мать их ребёнка: там насчитывалось с дюжину подробных досье — были и брюнетки, и блондинки, даже эффектная мулатка с копной смоляных кудрей; все они могли стать действительно подходящими биологическими матерями. Учитывая внешние данные Лестрейда и этих женщин, ребёнку просто суждено быть действительно красивым.