Резкая трель звонка разрушила хрупкую, почти волшебную тишину. Шерлок замер, едва не задевая его нос своим, и разочарованно выдохнул Джону в губы:

- Один звонок, уверенный — клиент.


Шерлок ушёл открывать дверь, а Джон остался на лестнице наедине со своим смятением.


***


Что именно сподвигло Шерлока на приезд в Дартмур, так и осталось для Джона загадкой — нервный клиент не внушал доверия, а история была странной, больше похожей на сюжет мистического романа. Хотя лично он был рад смене обстановки: ему нравилось рвущееся наружу нетерпение Шерлока, получившего новую загадку (пусть для этого и пришлось открыть Шерлоку тайну, куда он спрятал его сигареты), да и приход ранней весны согревал душу.


Дартмур встретил их величественным спокойствием скал и зелёных холмов, заросших густой травой — после промозглого серого Лондона было приятно оглядеться, посидеть на нагретом солнцем валуне и шелестеть картой, пока Шерлок, словно капитан на носу корабля, обозревал окрестности с высокой скалы.


Сам Дартмур оказались действительно жутковатым местом — густые заросли, из которых торчали обрывки колючей проволоки и щиты “Осторожно, опасная зона”, рассказы местных, мягко говоря, вызывали опасения. Джону не хотелось признаваться, но от всего этого мурашки бегали по коже.


Не самым приятным сюрпризом стал их приезд в местный отель — им досталась одна комната на двоих с двуспальной кроватью, занимавшей половину номера. Поначалу Джон испытывал неловкость по этому поводу, но Шерлок развил такую активную деятельность, что расследование полностью заняло все его мысли.


“Зря мы ввязались в это”, - уже вечером пожалел Джон. На его глазах сидевший у камина Шерлок методично глушил одну порцию виски за другой.


Произошедшее в овраге Дюера просто подкосило детектива — его лицо искажалось то яростью, то отчаянием от того, что доводы и логика сдавали свои позиции фактам. Шерлок изо всех сил пытался дать объяснение увиденному, но тщетно.


- Успокойся, - мягко попросил Джон, - немного сдали нервы, но всё будет хорошо. Немного отказала логика, - попытался он неловко разрядить обстановку. Шерлок едва держал себя в руках.


“Я беспокоюсь о тебе. Невыносимо видеть тебя таким уязвимым и надломленным”, - безмолвно обратился к нему Джон. Хотелось сжать эти трясущиеся руки, успокоить, отогреть. Шерлока колотило, словно в ознобе, а алкоголь нисколько не помогал ни расслабиться, ни согреться.


Лицо детектива исказилось, и он выплюнул гневное:

- С моей головой всё в порядке! Не во мне здесь дело!


На самом деле, внешне грубая фраза содержала совсем другой подтекст, о котором Джон не подозревал. "Мне так нужна твоя поддержка, - обращался к нему Шерлок, - я так устал от одиночества и твоей холодности."


Увидев, как Шерлок смаргивает гневные слёзы, Джон тактично отвернулся.


Любые попытки успокоить Шерлока заканчивались оскорблениями и грубостью, словно Джон говорил не так и совсем не то, что было нужно. Холмс же не пьянел, но с каждым глотком алкоголя становился всё язвительнее; не понижая голоса он громко обсуждал находящихся в комнате постояльцев, а через какое-то время его гнев излился и на Джона.


- У меня нет друзей! - рявкнул Шерлок, пресекая все попытки помочь.


Всего несколько слов ударили Джона в самое сердце.


Внутри чернильным облаком медленно расползалась едкая горечь, в мгновение ока вливаясь в кровь и распространяясь по венам. “Я терпел сколько мог, но всему есть предел”, - говорила в Джоне обида. Он прикрыл глаза, а потом встал, покачнувшись, будто земля под ногами потеряла былую твёрдость.


Джон направился к выходу, не замечая пристального взгляда в спину.

“Как ты можешь называть себя моим другом, когда для меня ТЫ - вся моя жизнь", - говорил этот взгляд, полный невысказанной тоски, но Джон Ватсон уже шагал по улице.


Куда угодно, только подальше отсюда.


***


Джон проснулся, едва начало светать.


Остаток вчерашнего вечера он провёл в местном пабе, флиртуя с доктором Мортимер, психиатром их клиента.


Беседа была интересной, вино — в меру сладким, а сама доктор — очень милой дамой, к тому же она с удовольствием принимала его комплименты, показывая, что у него есть все шансы добиться её расположения. Джон что-то рассказывал, наслаждаясь приятным общением, галантно подливал даме вино.


Джон Ватсон даже и не догадывался, что стал объектом для пристального внимания не только своей собеседницы, с улицы, через окно, за ним наблюдала пара внимательных серо-зеленых глаз, с каждой минутой меняя свой цвет на более темный оттенок.


Наблюдение было непродолжительным — увидев два бокала, винную бутылку и то, как парочка переглядывалась, консультирующий детектив недовольно отвернулся и зашагал прочь.


Шерлок Холмс не подозревал, что шансы Джона испарились мгновенно, стоило доктору Фэркленду, с которым они познакомились на базе Баскервиль, приблизиться к их столику: мужчина намекнул, с ехидным смешком, что знаменитый сыщик и его помощник-доктор живут вместе и в подтверждение своих слов подмигнул опешившей Луизе.


Когда Джон вернулся в номер, Шерлока в комнате не оказалось. Решив, что детектив скоро вернётся, Джон лёг спать. Сон не шёл, несмотря на то, что тело буквально гудело от усталости, в голове крутились смутные обрывки разговоров, событий, разрозненные факты, воспоминания. Всплыло видение, как Шерлок уверенно ведёт машину — длинные пальцы на чёрном пластике руля и внимательный прищур. Джон ворочался с боку на бок, пытаясь хоть немного поспать, но ничего не выходило — обеспокоенность за Шерлока тихо скреблась на задворках сознания, усиливаясь с ходом времени.


Иногда Джон проваливался в полудрёму, но неизменно просыпался и тут же тянулся ко второй половине кровати. Кровать пустовала, а Шерлок так и не вернулся.

Под конец, измученный ожиданием, Джон Ватсон провалился в сон, чтобы проснуться на рассвете невероятно уставшим.


Поплескав в лицо холодной водой и влив в себя кружку кофе, Джон отправился по окрестностям — обошёл тихие улочки и остановился у церкви. Разглядывая старый камень покосившихся и порядочно изъеденных временем могил, он даже и не заметил, как на горизонте показался Шерлок.


“Слава Богу, никуда не вляпался”, - Джон бросил на детектива короткий взгляд, удостоверившись, что тот в порядке, и снова уставился в сторону.


- Ну, как, ты разобрался с той азбукой Морзе? - невозмутимо спросил Шерлок.


- Нет, - отрезал Джон и стал двигаться вдоль церковной стены. Шерлок шел следом.


- Как на счет Луизы Мортимер, продвинулся с ней?


- Нет.


- Жаль. Ну хоть какую-то информацию от нее получил?


- Нет. Ты шутишь? - возмущённо спросил Джон, остановившись, чтобы смерить гневным взглядом своего собеседника.


- Хотел немного растопить лед, - пожал плечами Холмс и слегка улыбнулся.


- Шутки тебе не к лицу. Холодность тебе идёт больше, - Джон снова двинулся дальше по тропинке.


- Джон…


Шерлок подошёл ближе, обеспокоенно вглядываясь в его глаза. Джон отстранился и покачал головой.


- Все в порядке.


- Джон, постой, то, что я вчера сказал, это все правда. У меня был приступ паники, я не мог поверить в то, что видел.


- Да, я помню, - едко прокомментировал его оправдания Джон, - Шерлок Холмс впервые в жизни испугался. - Он не хотел грубить, но в нём всё ещё говорила обида. Не желая продолжать этот неприятный разговор, Джон развернулся и хотел было уйти, как Шерлок сделал шаг вперёд и вцепился в его рукав:


- Да послушай ты, - сильные пальцы крепко держали его руку, - у меня действительно нет друзей.


- Я это понял еще вчера, - холодно бросил Джон и потянул руку к себе, но Шерлок не ослаблял хватку. Наоборот, Холмс приблизился вплотную, заполняя собой всё личное пространство: их лица оказались совсем рядом, пусть Джону и пришлось запрокинуть голову. Можно было почувствовать, как дыхание Шерлока теплом оседает на его щеке.


- Джон, - мягко протянул Шерлок, не разрывая зрительного контакта, - есть только ОДИН.


А потом... Шерлок поцеловал его.


Настойчивое прикосновение губ ошеломило Джона, вызывая в нём ответную нежность. Под закрытыми веками метались яркие солнечно-жёлтые вспышки, сплетаясь в смутную картинку. Яростное весеннее солнце обжигало, в воздухе плыл аромат нагретой солнцем земли и молодой листвы, руки Шерлока крепко удерживали его, и вот Джон стоит не посреди залитого солнечным светом кладбища, а в тенистой оливковой роще, ощущает лёгкий бриз с моря, ласкающий кожу, вглядывается в такое знакомое, родное лицо...


От этого внезапного узнавания из глубины поднялся страх, будто за крохотный кусочек минутного счастья Джону придётся расплатиться всем и даже больше; этот страх затмевал собой всё, застилал чернотой яркую синь неба, стирал солнечный свет, выпивая радость и сея сомнения.


Так уже было, когда Шерлок появился на пороге его комнаты, когда жадно сцеловывал с его губ вздохи и впивался пальцами в плечи... День, ночь, какая разница, если ничего не меняется? Шерлок Холмс рано или поздно получает желаемое.