Когда за окном замелькали улицы Южного Кенсингтона, Лестрейд заволновался - он не мог припомнить ни одной частной клиники на территории этого района. Автомобиль мягко притормозил у небольшого двухэтажного особняка, и Лестрейд едва не выругался от досады — Майкрофт попросту обвёл его вокруг пальца.


Холмс выбрался из машины и, наклонившись, спросил у сидевшего как соляной столп инспектора:

- Вы идете?


- Я и не знал, что клиники теперь маскируются под жилые дома, - Грегори старался не смотреть в глаза обманщику, но не удержался от сарказма.


Майкрофт на это только улыбнулся.


- Клиника — это скучно, как сказал бы Шерлок. Это мой дом, и я приглашаю вас в гости.


- Кажется, - повторил Лестрейд его недавнюю фразу, - мы должны были встретиться в другом месте.


- Скучаете по итальянской кухне? – ухмыльнулся Холмс.


- Да к черту все! – взорвался инспектор, выбираясь из машины. – Ведите. Ну, знаете… такую безответственность по отношению к себе, я вижу второй раз в жизни, - и бодро зашагал по дорожке, ведущей к дому.


- Кажется, - пробормотал себе под нос Майкрофт, - я знаю, кто был первый.


Входная дверь открылась, и пожилая горничная-испанка встретила их на пороге.


- Мария, это наш гость – инспектор Лестрейд. Проводите его в гостиную и предложите бренди, - проинструктировав прислугу, Майкрофт повернулся к Грегори и добавил: - Мария – глухонемая, но отлично читает по губам. Я скоро вернусь, - он стал подниматься на второй этаж в свою спальню.


***


Пиджак, жилет, брюки. Тёмная ткань полетела на пол неаккуратным комом.

Последней спланировала белая рубашка, как снежная шапка на возвышающемся у его ног костюмном Монблане, чью белизну изрядно подпортило бурое пятно засохшей крови.


Майкрофт Холмс стянул с себя всё, напоминающее о сегодняшней аварии и только тогда посмотрел в зеркало на своё отражение — целое, вопреки ожиданиям Грегори, и безмерно уставшее.


Шум тёплой воды в раковине погружал в умиротворяющий транс, и Майкрофт замер.

Перед глазами замелькали отрывки сегодняшнего дня.


Сегодня он снова чувствовал, как жизнь уходит из него, капля за каплей; как тяжелеют руки и что-то в груди невыносимо давит, делая каждый вдох всё мучительней. Как сознание медленно угасает, окружающий мир теряет чёткость — последним он видел тёмные глаза Грегори, в которых плескалось отчаяние.


Майкрофт умирал много раз.


Он принимал смерть от яда, холодного и огнестрельного оружия, но всегда закрывал глаза с надеждой, что эта смерть — последняя.


Никогда прежде он так отчаянно не желал воскреснуть.


- Майкрофт!


Знакомый голос зовёт настойчиво. Непослушные губы сами складываются в такое знакомое: - Грегори...


Дышать нет сил, двигаться невыносимо — кажется, ребро пробило лёгкое и кожу, потому что чертовски больно, в груди влажно булькает, рубашка намокла. Маленьких порций кислорода едва хватает, чтобы оставаться в сознании.


Выдох. Вдох.


Грег стоит рядом. Майкрофт видит — на нём белая выглаженная рубашка, и в голову лезут нелепые глупости, например, что эту рубашку тот надел специально для него, и сам он, Грегори, тоже для него, просто нужно сказать... что-то нужно сказать...


- ...договаривались встретиться в другом месте, - тихо выдыхает он и хрипит, воздух закончился. В голове звенит.


Майкрофт чувствует ладонью пальцы Грегори, почему-то обжигающе горячие — может, просто его собственные руки холоднее льда. Грег сжимает его ладонь, удерживая на самом краю, а Майкрофт спокойно смотрит в окружающую его пульсирующую темноту и как никогда желает воскреснуть.


Выдох. Вдох.


Тело медленно обмякает. Иррациональный страх — вдруг это конец? - не даёт ему покоя.

«Бойтесь своих желаний», - мелькает напоследок, - «они имеют опасную особенность...как там дальше...дальше...»


Глаза закрываются.


Выдох.


Майкрофт вздрогнул и поспешил умыться. Внизу его ждал тот, ради кого стоило жить.


Одетый в домашние мягкие брюки и тонкий кашемировый джемпер, Майкрофт легко спустился по лестнице.


Грегори нашёлся в гостиной — не взирая на приглушённое освещение и бокал, в котором плескался виски, инспектор сидел на самом краешке дивана и напряжённо гипнотизировал ковёр на полу. По всей видимости, расслабиться в приятной компании алкоголя у Грега не получалось.


Майкрофт улыбнулся краем рта — до его прихода Лестрейд выглядел трогательно-потерянным, но как только он вошёл, в тёмных глазах инспектора мелькнуло упрямство и ещё что-то, чему он не нашёл названия.


Грег тут же вскочил на ноги, отчего содержимое бокала опасно вздрогнуло, угрожая выплеснуться наружу.


- Майкрофт...


- Грегори...


Пауза затянулась — каждый молчал, давая выговориться другому, но слова никак не находились. Не выдержав тишины, Грег втянул побольше воздуха в лёгкие и запыхтел не хуже паровоза:


- Вы со мной не согласитесь, но я все еще считаю, что вам нужно пройти обследование, я хочу, чтобы вы… - он вздёрнул подбородок, на миг зажмурившись и набираясь храбрости, - чтобы ты… нужно исключить последствия… Послушай, это может обернуться… - Грегори упрямо твердил своё, чувствуя, как щёки вспыхивают гневным румянцем.


Он наблюдал за Майкрофтом, который подошёл к подносу с графином бренди и плеснул в бокал пару унций янтарной жидкости, щедро насыпав подтаявший лёд.


- Грегори, - перебил Майкрофт, осушив бокал и переходя на ты, - как ты считаешь, если бы у меня были повреждения, это сказалась бы на моем самочувствии?


- Ну, - растерялся Грег, - думаю, да. Холмс повернулся и скрестил руки на груди, продолжая:


- Тогда спешу заверить, что у меня всё в полном порядке.


Грегори кинул на него взгляд, полный недоверия — он же помнил струйку крови, стекающую из уголка рта и подозрительные хрипы. Хоть он и был полицейским, а не медиком, это не делало Грега идиотом — по его подсчётам, Майкрофту должно было крепко достаться, о чём он и твердил Холмсу последние пять минут.


Майкрофт закатил глаза, впервые столкнувшись с такой чертой характера инспектора, как ослиное упрямство.


- О господи, ты невообразимо занудливый тип. Если докажу, что не пострадал, ты наконец-то оставишь меня в покое?


Грег не задумываясь выпалил:

- Да!


Выпалил и чуть было не пожалел об этом, потому что Майкрофт подошёл ближе, и Грег распахнул глаза, завороженно наблюдая, как изящные длинные пальцы тянут вверх мягкую ткань, обнажая матово-белую кожу.


Спустя мгновение абсолютно невозмутимый Майкрофт Холмс стоял перед Грегори обнажённым до пояса.


Грег шумно вдохнул и попытался унять сердцебиение.


Он обошёл виновника своего пристального внимания по кругу, тщательно осмотрел прямую узкую спину с выступающими лопатками, проверил правый бок, по его мнению больше всего пострадавший, и снова встал перед Холмсом — на том не было ни царапин, ни гематом. Грегори ощутил смесь разочарования и облегчения, и внезапно смутился — всё ещё полураздетый Холмс с улыбкой смотрел на него из-под ресниц.


«Можно подумать, парней в раздевалке академии не видел, не хватало краснеть, как институтская девица!», - сердито приструнил себя Лестрейд, но неловкость не проходила.


Грегори вздохнул и, будто решаясь на что-то, направился к выходу.


- Куда ты? – раздалось удивлённое за его спиной. Он обернулся — Майкрофт напряжённо сжал ладони и нахмурился.


- Ты же сам говорил, - пробормотал Грегори, - если пойму, что с тобой все в порядке, оставить тебя в покое, - и сделал еще один шаг к двери, хотя больше всего ему хотелось остаться.


- Стой, ненормальный, - с чувством сказал Майкрофт.


Грегори со смесью предвкушения и страха смотрел, как Майкрофт медленно пересёк гостиную и приблизился к Грегу, заглядывая тому в лицо. Тело стало безвольно-ватным, поэтому Лестрейд мог только смотреть в потемневшие глаза Майкрофта, не в силах пошевелиться.


Осторожные руки сжали ладони, скользнули по предплечьям, а затем Майкрофт обнял его, и объятие это меньше всего было похоже на дружеское. Придерживая Грегори за талию, Майкрофт прижался к его уху, щекоча горячим дыханием:


- Сейчас ты не простужен и не пьян, - вкрадчивый голос Холмса тёк в его сознание, словно тягучий вересковый мёд, - поэтому я задам тебе вопрос.


Дождавшись, пока Грег кивнёт, Майкрофт отстранился и продолжил:


- Ты жалеешь, что поцеловал меня тогда? Не торопись, мы не спешим.


- Нет, - очень тихо ответил Грег, и судя по тому, как руки притянули его ближе, это был правильный ответ.


- Именно это я и хотел услышать, - произнес Майкрофт и поцеловал Грега.


Майкрофт целовал его с трепетом, словно Грегори для него был редкой ценной птицей, а Холмс - ловким птицеловом, расставляющим свои силки.