— Сэр, — обратилась она к парню, — уберите свой нож. Мой брат безоружен и к тому же еще не выздоровел.

Парень перевел взгляд на Фейна, потом снова посмотрел на Верити, и в его глазах засверкали шаловливые искорки. Он убрал нож и отвесил низкий поклон.

— Прошу прощения, — улыбаясь, произнес он. — Сэр, я не хотел обидеть вашу сестру. Она у вас такая красивая, что я не удержался и попытался ее поцеловать. Это все ее красота, сэр. Не знал, что служанок в этой гостинице так бдительно охраняют.

— Служанок! — прохрипел Доминик. — Какого черта…

— Доминик, умоляю тебя! — прервала его Верити и вцепилась в его руку. — Не надо! Все в порядке.

— Да? — спросил Доминик и подозрительно посмотрел на нее. — Хотелось бы знать, что за игру ты затеяла.

— Я тебе все объясню, — почти шепотом произнесла девушка. — Подожди меня здесь! Я сейчас вернусь.

Верити подхватила кружки с пивом и скрылась в комнате, из которой доносились громкие голоса. Незнакомец посмотрел ей вслед, а потом перевел взгляд на Фейна.

— Сэр, мое присутствие здесь нежелательно, — сказал он. — Сейчас я уйду. Но сначала я хотел бы представиться. Барнабас Пайк, актер, мошенник и скиталец, к вашим услугам.

Парень приложил руку к сердцу, поклонился и, поскольку Доминик, нахмурившись, молчал, пожал плечами и, тихо напевая себе под нос, удалился.

Через пару минут Верити вернулась.

— Ну а теперь вы, может быть, представите мне свои объяснения? — продолжая хмуриться, спросил ее Фейн.

— Да, конечно, — ответила девушка. — Только не здесь. Давайте пройдем в сад.

Они вышли из здания, прошли вдоль аккуратных грядок с овощами и оказались в саду. Доминик прислонился спиной к стволу старой яблони и облегченно вздохнул.

— Вы еще не поправились, — укоризненно произнесла Верити. — Вам рано подниматься с постели.

— Я и так в ней залежался, — ответил Доминик. — Черт возьми, чем вы тут без меня занимались?

Девушка смущенно отвела в сторону глаза и стала теребить подол своего фартука.

— Ну, я вас слушаю!

— Просто не знаю, как вам это сказать, — дрожащим от волнения голосом произнесла Верити. — Вы на меня рассердитесь и будете абсолютно правы. То, что я сделала, непоправимо. Я потеряла ваш кошелек.

Глаза Фейна гневно сверкнули, и девушка, решив, что он ее сейчас ударит, мгновенно побелела и закрыла лицо ладонями. Он действительно взмахнул рукой, но удара не последовало. Гнев его прошел, и он, снова прислонившись к яблони, опустил руку.

— Вы потеряли кошелек? — безжизненным голосом переспросил Доминик.

— Я верну вам деньги, как только приедем к сэру Лоуренсу, — жалобно сказала она. — Все до последнего пенни. Пропажу я обнаружила в тот же вечер и попыталась…

— Вы вернулись в лес? — прервал он девушку.

— Нет. Как я могла? Я же дала слово из гостиницы не выходить. Просто рассказала о своем несчастье владельцу гостиницы, а он оказался человеком добрым и послал поискать кошелек своего старшего сына. Мальчик провел в лесу пару часов, но ничего не нашел.

— А потом?

— Я не знала, что мне делать, и попросила хозяина гостиницы дать мне работу. У него как раз заболела служанка.

— И вы стали работать простой служанкой?

— А что мне оставалось? Во всяком случае, это лучше, чем целыми днями сидеть в номере. Вы, наверное, удивлены, что я взялась за такую работу? Меня, мистер Фейн, учили, как исполнять обязанности домашней хозяйки, а они от работы служанки мало чем отличаются.

Неожиданно Фейн схватил Верити за руку и посмотрел на ее ладонь. Нежная кожа уже успела загрубеть, а тонкие пальцы покраснели и стали шероховатыми.

— За мою рассеянность меня следовало бы выпороть розгами, — сказала девушка.

— Для этого я еще слишком слаб, сударыня, — с сарказмом заметил Доминик. — Ну и что теперь? До Сомерсета еще далеко, а у меня в кармане не больше пары шиллингов.

— Я уже подумала об этом, — ответила Верити и, сняв с шеи кулон на золотой цепочке, протянула его Фейну. — В тот вечер на мне был он да еще жемчужные серьги. Когда мы бежали из Лондона, я спрятала их на себе. Серьги я отдала врачу, который вас лечил, а за этот кулон мы выручим столько денег, что нам хватит на дорогу до Сомерсета.

Доминик неохотно взял у нее золотой кулон с бирюзой и жемчужинами. В том, что украшение очень дорогое, сомнений не возникало. Однако ему было неприятно, что деньги на оставшуюся дорогу они получат таким способом.

— А вам не жалко расставаться со своими драгоценностями? — спросил он.

— Сэр, если бы было жалко, я бы их не отдала, — неожиданно резко ответила девушка. — Маркиз Армистон предлагал мне карету и охрану. Если бы я приняла его предложение, то уже сейчас разговаривала бы со своим женихом.

— Или в уютном гнездышке с милордом? — с усмешкой произнес Доминик.

— О, вы невыносимы! — надрывно воскликнула Верити, и у нее на глазах выступили слезы. — Маркиз предложил мне помощь в присутствии своей сестры. И сделал он это не из корысти. Вы столько лет провели в окружении скверных людей, что теперь всех считаете скверными! Почему же он тогда уехал?

— А что ему оставалось делать? Кстати, а почему вы остались? Может, засомневались в бескорыстии маркиза?

— Вы спрашиваете почему? — порозовев от гнева, переспросила Верити. — Я осталась с вами, потому что в Лондоне вы спасли меня. А потом еще раз в лесу. Вы были ранены и нуждались в помощи. Я привыкла платить по долгам, мистер Фейн!

Она заметила, как Доминик изменился в лице.

— Я тоже, — после долгой паузы напряженным голосом произнес он. — Да, я тоже!

Доминик развернулся и зашагал по саду в сторону гостиницы. Застыв, Верити стояла под яблонями и широко открытыми глазами смотрела ему вслед.

Все это время из окна гостиницы за ними наблюдал Барнабас Пайк. Зла на Фейна он не держал. Его мучило любопытство — он не мог поверить, что Доминик и Верити брат и сестра. Актер пытался навести о них справки у работников гостиницы, но те ему ничего нового сообщить не смогли. Он спустился в пивной зал и увидел там Доминика. Тот сидел за столиком у окна и с мрачным видом следил за исполнявшей обязанности служанки Верити.

Поздоровавшись, Пайк подсел к нему и попытался завести с ним разговор. Он рассказал ему о театральной труппе, в которой был ведущим актером. Фейн слушал его молча и в разговор не вступал. Думал о том, что ждет его впереди. Он был уверен, что Рыжий Нэт, хоть и раненный, сделает все, чтобы с ним расквитаться. Здесь, в гостинице, он был им не страшен. Но рано или поздно они должны были ее покинуть. И тогда…

Свои два пистоля Доминик потерял в лесу, единственным средством обороны оставалась шпага. Хоть рана на боку и затянулась, но постоянно давала о себе знать. Болтовня актера раздражала Фейна. «Неужели этот Пайк не видит, что мне не до него?» — подумал он.

— А мы едем в Сомерсет, — радостно сообщил Пайк. — Там в Кловертоне открывается ярмарка.

Доминик внезапно весь напрягся. Слова актера вызвали в нем воспоминания из далекого детства. Кловертон — маленький торговый городок, чьи улицы были ему хорошо знакомы. В разгар лета в нем каждый год проводились ярмарки. Три дня там царило веселье, а потом городок словно засыпал. Кроме того, Кловертон располагался в пяти милях от Шера.

Теперь Фейн слушал Пайка с повышенным интересом. Он, не отрывая глаз, смотрел на него, а в голове его зрел план. Доминик узнал, что театральная труппа состоит из дюжины актеров и актрис и что руководит ею мать Пайка. Отец Пайка умер, и после этого ведущие роли в представлениях стал исполнять сам Пайк.

— Мы тоже направляемся в Сомерсет, — заметил Фейн. — Правда, нам нужно местечко в нескольких милях от Кловертона. Если бы не одно происшествие, мы бы уже добрались.

— Да, я слышал, — сочувственно произнес Пайк. — На вас напали и ограбили. Верно?

— Да. Но это были не обычные разбойники.

— В самом деле? А кто же?

— Один из них, Нэт Трампер, мне знаком еще по Лондону. Он приставал к моей сестре, пришлось его проучить. Зная коварство Нэта, я решил увезти сестру из Лондона.

Фейн прервался и, увидев напряженное лицо Пайка, продолжил:

— Знаешь, дружище, я не всегда был таким. Будь я слабаком, то никогда бы не повез сестру в Сомерсет. Там у нас живет кузен, с которым она помолвлена.

Он снова прервался, чтобы посмотреть, какое впечатление произвела на Пайка его легенда.

— И он за вами погнался? — спросил актер.

— Да. Он со своим приятелем настиг нас в лесу, но на помощь подоспели слуги маркиза Армистона. Трампер бежал, но сделает все, чтобы нас найти. А я в таком состоянии защитить сестру не смогу. Ты сказал, что ваша труппа направляется в Кловертон. Так, может, вы возьмете нас с собой?

Брови Барнабаса Пайка поползли вверх.

— Мы едем окружным дорогами, часто делаем остановки, — ответил он. — Но если вы не спешите…

— Меня больше волнует безопасность, чем скорость, — сказал Доминик. — Только не подумай, что у нас туго с деньгами. Они у нас есть. Единственное, что требуется, — это защита. В такой огромной компании Нэт Трампер на нас не нападет.

По выражению лица Пайка он не мог понять, о чем тот думает. Наконец, обнажив свои белые, словно жемчуг, зубы, актер расплылся в улыбке.

— Я с удовольствием вас возьму с собой, — сказал он. — У нас, странствующих актеров, нелегкая жизнь, но с нами вы с сестрой будете в безопасности. Нас называют бродягами и мошенниками, но мы честные люди! Правда, по-своему.

В знак благодарности Фейн протянул Пайку руку.

— Если бы я считал вас мошенниками, то не попросился бы к вам, — сказал он. — Премного вам благодарен, мистер Пайк.

Поднявшись в комнату Верити, Доминик сообщил девушке о своей договоренности с Пайком и сказал, чтобы на следующее утро она была готова в дорогу.