«Я, должно быть, ослышался, — решил Джерард. — Горацио Беркли в роли государственного секретаря? Это нонсенс. Лорд Ливерпуль никогда не назначил бы на эту должность такое ничтожество».

Но что бы ни думал о Горацио Беркли мистер Джерард, он не мог не заметить, что премьер-министр обнимает того за плечи, а все окружающие жмут ему руку. Джерард внезапно ощутил вокруг себя звенящую пустоту. Нет, вокруг него сновали, разумеется, мелкие сошки, но среди них не было ни одного члена Кабинета. Можно было подумать, что все они намеренно сторонились Джерарда, и он принялся лихорадочно искать объяснение происходящему.

«Хилл наверняка ошибся, — думал Джерард. — Премьер-министр не мог назначить кого бы то ни было на эту должность без ведома кабинета и наверняка сделает это позже, на ближайшем заседании».

Он не мог больше стоять в стороне в полном одиночестве и подошел к группе членов кабинета, окруживших своего премьер-министра. Лорд Ливерпуль радушно улыбнулся Джерарду и сообщил о приеме в Карлтон-Хаусе. Извинился за то, что не сообщил заблаговременно о переносе заседания кабинета, — ведь все произошло так неожиданно. Этот прием — прекрасная возможность представить принцу наиболее видных политических деятелей страны. Узнав о том, что Джерард не получил приглашения, премьер-министр пожал плечами и сказал, что скорее всего это досадное недоразумение.

Вновь прозвенел колокольчик, и депутаты потянулись на свои места, лишь Джерард продолжал стоять, словно громом пораженный. Теперь он очень остро чувствовал, что его исключили из игры и вчерашние друзья и коллеги стараются держаться от него подальше.

Увы, такова была горькая правда — он стал никем, посмешищем. Но разве он заслуживает такой участи?

После того как последние, запоздавшие к началу депутаты торопливо вошли в зал, он развернулся и медленно побрел к выходу. Жизнь была кончена. На углу Бридж-стрит Джерард подозвал кеб и приказал отвезти Домой. Он сидел, глядя в грязное окошко кеба, и был благодарен сгустившимся сумеркам за то, что они скрывали от посторонних глаз его пылающие щеки и текущие по ним крупные горькие слезы.

Постепенно к Джерарду возвращалось самообладание. Он вспомнил, сколько денег ему пришлось потратить на то, чтобы достичь своего нынешнего положения. Они текли, как вода, и значительная их часть осела в карманах тех людей, которые сегодня насмехались над ним. Ничего, они об этом еще пожалеют! И лорду Ливерпулю с его подпевалами придется заплатить за оскорбление, которые они нанесли Хьюго Джерарду!

Он был уверен в этом, так уверен…

А может быть, премьер-министр не назначил его на должность государственного секретаря совсем не потому, что засомневался в Джерарде? Быть может, все дело в Особом отделе? Ведь его шеф регулярно делает доклады премьер-министру. Возможно, отдел в чем-то подозревает Джерарда?

Но подозрение и доказательство вины — совершенно разные вещи. А доказать что-либо им никогда не удастся.

И все же, несмотря на это, Джерард заметно занервничал.

Вернувшись домой, он сразу направился в библиотеку, намереваясь немедленно вызвать запиской Ральфа. Пришла пора детально обсудить все, что происходит, и подумать над тем, как лучше спрятать концы в воду.

Он открыл дверь в библиотеку и застыл на пороге, увидев двух сидящих за столом джентльменов и своего дворецкого Ривза, растерянно стоящего рядом с ними.

— Эти джентльмены настаивали на том, чтобы дождаться вас, сэр, — возмущенно сказал Ривз.

Джерард узнал одного из джентльменов и сказал:

— Лорд Айвен! Чем обязан удовольствию видеть вас?

Лорд Айвен с готовностью пожал протянутую ему руку и ответил:

— Мистер Джерард, позвольте представить вам моего коллегу, мистера Лэндона. Мы выполняем задание Особого отдела и надеемся, что вы окажете нам помощь.

Джерард кивнул Лэндону, но руки ему не предложил. Этот неряшливо одетый человек явно не принадлежал к числу тех, с кем можно здороваться за руку. В иных обстоятельствах Джерард вообще не пустил бы этого хмурого джентльмена на свой порог. Теперь ему была вполне понятна растерянность Ривза.

— Кофе, Ривз, — коротко распорядился мистер Джерард, и дворецкий с поклоном скрылся за дверью. Хозяин указал гостям на мягкие кресла и сказал с дела-ной улыбкой, не сводя глаз с лорда Айвена. — Особый отдел, вот как? Ваш отец, вероятно, очень гордится вашими успехами.

Лорд Айвен покраснел и покосился на Лэндона.

«Все ясно, — подумал Джерард. — Лэндон из них старший, и его нужно опасаться в первую очередь, даже если вопросы начнет задавать лорд Айвен».

— Мы пытаемся разыскать одну из ваших горничных, некую Грейс Каммингс, — сказал лорд Айвен. — Она исчезла, и мы хотели бы узнать, не известно ли вам что-нибудь о месте ее пребывания.

— Боюсь, что вы обратились не по адресу, — ответил Джерард. — Я не интересуюсь горничными. О ней вам лучше спросить у моей экономки.

— А может быть, у вашей жены? — вкрадчиво спросил Лэндон.

Джерард повернул голову и воззрился на Лэндона.

— В данный момент моя жена не в состоянии отвечать на вопросы, — холодно сказал он. — У нее нервное расстройство.

— А, — кивнул Лэндон.

— Простите, мы не знали об этом, — быстро сказал лорд Айвен. — Примите наши соболезнования. Разумеется, мы не станем тревожить леди Мэри.

Вежливость лорда Айвена слегка смягчила гнев Джерарда, и он сказал уже гораздо спокойнее:

— Не стоит извинений. К тому же леди Мэри нет в Лондоне. Она поправляет свое здоровье за городом.

— Очевидно, в Роузмаунте, — понимающе улыбнулся лорд Айвен. — Мой отец говорил, что это самое прелестное место в Центральной Англии.

— Охотно приглашаю вас туда, чтобы вы смогли лично оценить красоту Роузмаунта, — улыбнулся Джерард. — Тем более что охотничий сезон уже открылся.

— С глубокой признательностью принимаю ваше приглашение, но прошу меня простить, — беспомощно пожал плечами лорд Айвен. — Пока я служу в Особом отделе, мое время мне не принадлежит.

Лэндон негромко кашлянул, и лорд Айвен мгновенно умолк.

— С вашего позволения, сэр, мы хотели бы задать несколько вопросов вашим слугам, — сказал Лэндон.

Джерард почувствовал облегчение.

«Особому отделу ничего не известно, ловят рыбку в мутной воде», — подумал он, а вслух ответил:

— Могу я для начала поинтересоваться, в чем, собственно, дело?

— Мы расследуем убийство некоего Джонни Роуленда, — пояснил Лэндон. — Это слуга, которого нашли мертвым в доме Сэквилла.

— Ах да. Бедняга Сэквилл. Ужасный случай.

— Вам доводилось прежде слышать это имя — Джон Роуленд? — спросил Лэндон.

— Вы имеете в виду, до того как я прочитал его в газетах? Боюсь, что нет.

— Некоторое время он работал у вас, — заметил Лэндон.

— Мой дорогой, разве я могу упомнить всех слуг, которые у меня работали? Спросите о нем у моего дворецкого, быть может, он вам чем-нибудь поможет. Я позвоню слуге, объясню ему, что вам нужно, и он проводит вас.

— Благодарю, — сказал лорд Айвен. — Не стоит беспокоиться. Мы подождем в холле.

Оказавшись наедине с лордом Айвеном, Лэндон негромко, но сердито прошептал ему:

— Теперь я хорошо понимаю, почему во Франции была революция. Скажи, а ты тоже из таких?

— Что? Ах это. Нет, я не стремлюсь забраться повыше по этой лестнице. Такая гонка на выживание не по мне. А мистера Джерарда я хорошо знаю, и, честно говоря, не я должен был бы расспрашивать его.

— Но ты прекрасно справился с заданием, — потрепал его по плечу Лэндон.

— Правда?

— Разумеется. Заставил его проговориться про Розмаунт. — Я заставил?

— Ну и ну! — покачал головой Лэндон и спросил: — Это далеко это отсюда?

— Возле Хенли, на милю-две ближе к Лондону.

— Я сомневаюсь…

— В чем?

— В том, что он сказал правду, — Лэндон поднял взгляд кверху. — Она должна быть здесь. Мне кажется, он держит ее под замком.

— Ты собираешься обыскать дом? — обмер лорд Айвен.

— Не беспокойся, никто ничего не заметит.

Появился слуга, и Лэндон сказал ему:

— Я хочу, чтобы все слуги собрались в холле на своей половине. Понятно?

— Все уже там, сэр. Только что закончился обед.

— Отлично. Пусть остаются на месте и ждут. А для начала я хочу поговорить с экономкой, а вы, лорд Айвен, возьмите на себя дворецкого.

* * *

Джерард заканчивал писать записку Уитли, когда тот сам вошел в библиотеку.

— В целом доме ни одного слуги! — сказал он. — Только швейцар возле входной двери. Что здесь происходит?

— Тсс, — Джерард приложил палец к губам и сказал негромко: — Говори тише. В доме агенты Особого отдела. Сейчас они расспрашивают слуг о Грейс Каммингс и Джонни Роуленде.

— Особый отдел!

— Садись крепче, чтобы не упасть, парень! — огрызнулся Джерард. — И спрячь подальше свои нервы. Но Уитли не стал присаживаться.

— Вы, очевидно, даже не представляете себе, насколько все серьезно, — заговорил он, прохаживаясь по библиотеке. — Полицейские ищейки — это одно, а Особый отдел — совершенно другое. Ох, не нравится мне это, ох, не нравится!

— Успокойся. Им ничего не известно. Стреляют наугад. Нам с тобой нужно позаботиться лишь о том, чтобы не оставить хвостов. Мне наплевать, что они там подозревают. У них в руках не должно оказаться доказательств. Ни одного! Ты понял меня?

— Вполне. Они не пришли бы сюда только из-за того, что погибли двое каких-то слуг. Это не уровень Особого отдела. Как только выяснилось, что убитый Роуленд не связан с членом Кабинета министров, который присутствовал в тот вечер в доме Сэквилла, Особый отдел должен был передать дело полиции. Нет, они разнюхали что-то другое.

— Что бы они ни разнюхали, никаких доказательств у них нет и не будет до тех пор, пока они не допросят мою жену. А потому тебе придется съездить в Роузмаунт и все там устроить. Все, понимаешь? Пусть это выглядит как самоубийство. Ведь всем известно, что леди Мэри страдает нервным расстройством.