Галина Гордиенко - Подарок ко дню рождения

Может, матери хуже стало? Или эта противная девчонка просто решилась на прогул? Из-за него?

Да нет, не может быть!

Слишком много для него чести.

Игорь снова покосился в сторону Кудрявцевой и невольно поморщился. Судя по тем сладким взглядам, что девочка изредка бросала в его сторону, об их дружбе с Леной она по-прежнему ничего не знала. И о том недоразумении, что их поссорило, тоже. Иначе бы наверняка вела себя по-другому.

Игорь уже понял, что несмотря на различия в характерах, девочки по-настоящему дружили. И легкомысленная Наташка была по своему Лене предана.

* * *

«Блин, да где же эта дурында?! С самого утра все с ног на голову поставила! И не объяснила толком ничего по своей идиотской привычке! Интересно, с чего вдруг ей так срочно деньги понадобились? Вчера еще все было в порядке… — Наташа с раздражением посмотрела на пустующий стул и сердито сдвинула брови.

— Поднять меня почти в шесть часов утра, с ума можно сойти! Случилось что-то, что ли? И со своим любимым колечком Ленка вдруг решила расстаться…»

Девочка решительно отшвырнула в сторону ручку: все равно ничего в голову не лезло.

Кто только придумал всю эту муть? Да, и какой кретин вдруг решил, что она, эта муть, ей в жизни понадобится?! Ну, хоть когда-нибудь? Хоть разочек?

В этих дурацких значках — никакого смысла. Как там? «А» и «В» сидели на трубе? Ну и пусть бы себе торчали на ней хоть вечность…

Наташа покосилась на соседний ряд, где сидел новичок. Он ей страшно понравился. Просто страшно. Веркины россказни на этот раз, к удивлению девочки, не оказались преувеличением. Даже наоборот. Парень выглядел много интереснее, чем она ожидала. Одни глаза чего стоили. Надо же, цвета черненого серебра! Высокий, стройный, сильный, прекрасно одетый… Куда до него бедненькому Марку! Правда, у Маркуши голос…

Наташа смерила оценивающим взглядом Машку Самсонову и криво усмехнулась: «Надо же, повезло! Не ждала-не гадала, а какого соседа заполучила. Сидит теперь ресничками хлопает, щечки перманентно розовенькие, куда только ее обычная бледность исчезла…»

Девочка снова посмотрела на часы: интересно, Ленка к третьему уроку успеет, нет? Третьим — литература, а ее ведет классная. Она вечно перекличку устраивает, вечно ей до всего дело есть. Запросто отметит в журнале, потом либо справку тащи, либо родителям звякнет. Противная, слов нет!

Придется что-то придумывать, чтобы как-то прикрыть Артемьеву. Только вот что? Не скажешь же открытым текстом, что Ленка пошла сдавать свое любимое колечко в скупку при ювелирном магазинчике? Их Луиза такого в жизни не поймет. И домой обязательно позвонит: знает ли мать…

Наташа тяжело вздохнула — ох и упрямая же Ленка — жуть просто! Взяла с нее слово, что она родителям об этой истории ни словечка лишнего не сболтнет.

Глупо же! Папа бы запросто отстегнул Ленке эту сотню. И сразу же — никаких проблем…

Девочка нахмурилась: еще вляпается, дурочка, во что-нибудь, отец с матерью с нее, Наташки, тогда точно шкурку спустят. Скажут: соображать нужно, когда молчать. И будут правы. Они Ленку с Димкой опекают почти так же, как и саму дочь.

Может, это у Ленкиного азиата что-нибудь случилось? Ну, раз так срочно деньги понадобилось вернуть? Мало ли что там за семья? Вроде бы Ленка говорила — не из богатых…

Елки, у Артемьевой на этот раз и не узнать толком: Наташа сдуру пообещала не лезть с расспросами. А что ей оставалось делать? На Ленке с утра буквально лица не было. Прискакала минут через пять после телефонного звонка, бледная, словно смерть, Наташа даже испугалась. А весь сыр-бор из-за каких-то там пятиста гривен.

Какая жалость, что у нее карманные деньги никогда не задерживаются! А то бы она сама Ленку выручила!

* * *

По счастью, Лена к третьему уроку все же успела. Правда, влетела в класс одновременно со звонком, но это уже были мелочи. Игорь увидел, как на немой вопрос Наташки, девочка утвердительно кивнула, и удивился странной смеси досады и облегчения, что появилась на выразительной физиономии Кудрявцевой.

«Интересно, что же случилось? Может, с матерью все-таки? Нет, тогда бы она и к третьему уроку не подошла…»

В его сторону Лена так и не посмотрела, будто и не знала о его присутствии в классе. Игоря это даже начинало забавлять. В роли невидимки он еще не бывал! Да и больше привык к вниманию. Ему никогда не приходилось сталкиваться с равнодушием со стороны девочек, а уж тем более, с пренебрежением.

Игорь не знал, что через несколько минут жизнь его снова резко изменится. И снова — из-за этой странной девчонки. И украдкой продолжал ее рассматривать.

Нежный овал лица; тень на щеке от тяжелых ресниц; спутавшиеся над чистым, высоким лбом кудряшки; упрямый, с нежной ямочкой по центру подбородок — все приковывало его внимание.

«Как странно, — подумал Игорь, — Наташка много ярче, и Маша — премиленькая, а мне они совершенно не интересны…»

В самом конце урока Лена неожиданно встала и, бросив в его сторону выразительный взгляд, попросила разрешения выйти из класса. Игорь понял: она ждет его. Именно сейчас, пока не прозвенел звонок, и в коридорах пусто. И, пренебрегая удивленными взглядами одноклассников, тоже отпросился с литературы.

* * *

Игорь не ошибся. Хмурая Лена действительно ждала его у подоконника, изредка посматривая на носившуюся в школьном дворе малышню: у тех явно шла физкультура.

Игорь окинул взглядом стройную фигурку в джинсах и мешковатом свитере и невольно улыбнулся: Лена совершенно не походила сейчас на ту девушку, что он встретил на Набережной в День рыбака. Она казалась почти ребенком.

Игорь, пряча усмешку, небрежно воскликнул:

— Привет! Ты за что-то на меня сердишься?

Глаза девочки возмущенно вспыхнули, но она сдержалась. Лишь неприязненно смерила его взглядом с головы до ног.

— Да что с тобой? — удивился Игорь. — Что такого страшного произошло за эти девять дней?

— Страшного — ничего. Не обольщайся, пожалуйста.

Лена прикусила нижнюю губу и некоторое время молча смотрела на юношу. Потом вытащила руку из кармана стареньких, потертых джинсов и протянула Игорю конверт.

— Что это?

— Бери, не сомневайся. Это твое.

Игорь пожал плечами. Нехотя принял конверт, открыл его и, помедлив с секунду, вытряхнул на подоконник бумажку в сто долларов.

— Мой долг, — сухо пояснила Лена.

— Но мы же договаривались до ноября, — пробормотал Игорь.

— Смогла собрать раньше!

Глаза девочки вдруг сузились, и она швырнула на подоконник еще одну купюру. На этот раз — в двадцать гривен.

— А это к чему? — сухо поинтересовался Игорь, пытаясь хоть как-то разобраться в происходящем.

— За мидии. Ты же за них кровными платил. Хоть и родительскими.

— Ты с ума сошла! — оскорбленно вспыхнул Игорь.

— Пусть, — Лена ненавидяще посмотрела на опешившего от неожиданности парня. — Но мне твои подачки не нужны. И ничьи не нужны. Понял, ты, благодетель?!

— А вот грубости тебе не к лицу!

— Что?! Он еще и острит! Хлыщ столичный…

Девочка оттолкнула Игоря в сторону и шагнула к вестибюлю. Игорь встряхнул головой. Ему казалось, он видит дурной сон. Он неверяще смотрел в гневное лицо девочки, затем воскликнул:

— Лена, подожди! Тут какое-то недоразумение!

— Ну, еще бы.

— Сейчас же забери свои деньги!

— Они уже не мои.

— Я порву их!

— Это твое право.

— Да дай же мне объяснить! Я не покупал мидий! Честное слово! Я просто собирал их! Как и ты, на Генеральских пляжах! На Азове, то есть.

Но Лена его слов уже не слышала. Она уходила. Нет, убегала. Убегала, ни разу не оглянувшись на растерянного парня.

«Точно — сумашедшая девчонка! И я — кретин! Ну при чем тут родительские деньги?! А-а, пошла она…»

Разгневанный Игорь сунул сто долларов в карман, а двадцать гривен — в конверт и медленно побрел к классу. По счастью, звонка еще не было, и Лена сидела уже на своем месте.

Проходя мимо ее стола, Игорь небрежно швырнул на тетрадь девочки конверт с двадцатью гривнами. А поймав изумленный взгляд Кудрявцевой, с трудом растянул непослушные губы в улыбку и лениво пояснил:

— Она уронила. В коридоре. Я видел.

Лена же только вспыхнула, но промолчала. И даже глаз не подняла ни на Игоря, ни на подругу. У нее не было ни малейшего желания объясняться по этому поводу с любопытной Наташкой.

Сегодня младших Артемьевых ждал сюрприз: впервые за последние два с лишним года мама почувствовала себя действительно хорошо. Она даже встала пораньше и сама приготовила завтрак.

Так что когда полусонная, встрепанная Лена прибрела на кухню, ее встретила там бодрая мама. Изумленная девочка застыла в дверях, а мама открыла окно, и в распахнутые створки ворвался пронзительный запах моря, вытесняя из тесного помещения восхитительный аромат горячего какао. А в микроволновке, видела Лена, аппетитно золотились гренки с помидорами и сыром.

— Ма, ты встала, — растерянно пробормотала девочка. — Зачем, я бы сама…

Мама звонко рассмеялась:

— Кончается твое «сама», милая! И я так этому рада! Ты разве нет?

— Ты… ты… ты хорошо себя чувствуешь?

— Просто отлично!

— И спина не болит?

— Ни капельки!

— Ма! Как здорово!

И мгновенно забыв о своих горестях, Лена бросилась маме на шею. Впрочем, все равно — очень осторожно. Чуть ли не впервые за последний месяц девочка могла похвастаться действительно прекрасным настроением. К тому же, она предвкушала восторг братишки.

* * *

Лена подсадила младшего брата на автобус: у его класса была сегодня экскурсия в каменоломни Аджимушкая, а сама неторопливо пошла в школу пешком. Ей хотелось как следует обдумать события последних недель.