- Он обманывал, он предал, он ничего не попытался сделать, чтобы всё исправить. Он четыре месяца не вспоминал о тебе, - твердила себе Катя этим утром в тишине квартиры. Специально говорила вслух, надеясь на больший эффект. - А у тебя в голове одни... - Подумала, прежде чем продолжить, и закончила в отцовском духе: - Постыдные мысли!

   На работу пришла с твёрдым намерением об Андрее Жданове не думать, правда, не получилось, а уж как узнала, что ему теперь её адрес известен, затряслась, как осиновый лист. Вот только страхом эту дрожь никак не назовёшь. Катя очень старалась другое объяснение своим чувствам найти, но в голову лезло только одно слово - предвкушение. Она его ждёт!

   Невероятно просто.

   Катя была напряжена, каждый нерв, словно, обнажился, и в голову ничего не шло, особенно работа. Приехала в "Мармеладофф", там работа шла полным ходом, заканчивали декор зала, на кухне Миша разбирал новую посуду, а Катя за столиком в углу зала устроилась, и тоже работать пыталась. Хотя бы пыталась! Но цифры и буквы перед глазами прыгали, и она часто на свой телефон поглядывала. Всё гадала: может, ей стоит самой Жданову позвонить, возможно, поругаться с ним, специально, чтобы ему больше не приходило в голову искать с ней встречи? Что ж, можно сказать, что это выход, вот только где смелости взять, чтобы набрать его номер и с Андреем заговорить?

   Миша присел на соседний стул и Катю за плечи обнял. Ткнулся носом в её щёку.

   - Люблю, когда ты в ресторане. Мне спокойнее.

   Катя натужно улыбнулась.

   - Да?

   Он попытался поймать её взгляд.

   - Ты какая-то напряжённая. Что-то случилось?

   Завертела ручку между пальцев.

   - Нет. Просто... голова с утра болит. Может, от шампанского?

   - Может, - согласился Миша. И с улыбкой предложил: - Хочешь мороженого? И всё пройдёт.

   Она всё-таки рассмеялась.

   - Я же не маленькая, Миша!

   - Правда? - вроде бы удивился тот. - Я тоже не маленький, но мне помогает.

   - Не хочу мороженого, - отказалась Катя.

   - Мы сегодня ужинаем у твоих родителей, ты помнишь?

   Катя мысленно застонала, глаза отвела и кивнула.

   - Конечно.

   - Катя, - позвал Борщёв, и ей пришлось на него посмотреть. А Миша наклонился и коснулся губами его губ. Сначала только легко коснулся, Катя в первое мгновение хотела отодвинуться, но опомнилась вовремя, а после глаза закрыла. Глупо, конечно, было надеяться, но шанс ведь был? Был. Шанс, он всегда есть. В зале никого, все куда-то разошлись, или их намеренно оставили одних, всем уже было известно, что они пара, и можно было воспользоваться моментом и поцеловаться. Миша целовал её, как всегда осторожничая, а Катя зажмурилась, крепко, и от этого перед глазами жёлтые круги пошли, а вот волнения или удовольствия так и не появилось. Разозлилась на саму себя, за шею Мишу обняла и поцеловала по-своему. Но отстранилась уже через минуту, испугавшись своего порыва. Вот что о ней Миша подумает?

   Что именно он подумал, Катя так и не узнала, когда они глазами встретились, Борщёв ей улыбнулся, тепло так, но взгляд слегка ошарашенный, что есть, то есть. Жданова вот поцелуем с толка не собьёшь. Хотя, кого с кем она сравнивает? У Миши опыта Жданова точно нет. Это Андрей с Малиновским каждую мало-мальски привлекательную женщину в своём окружении знают, а Миша, он другой, он чем-то её саму напоминает. Спокойствием, мягкостью, осторожностью. Вот он для неё подходящая партия, а не Жданов, с его несдержанностью и неуёмностью. Разумом она это понимает, а вот как телу объяснить?

   Катя невольно нахмурилась. Уже не разум говорит, теперь тело главное!

   Миша прядь волос с её щеки убрал и за ухо заправил. Ещё раз губами Катиных губ коснулся. И рассмеялся чуть слышно.

   - Ты чего нахмурилась?

   Пришлось опять врать.

   - Кто-нибудь может войти.

   - Может, - согласился он. Его ладонь легла на её шею, погладила, а Катя постаралась выбраться из-под его руки. Улыбнулась смущённо.

   - Миша.

   Борщёв рассмеялся, явно довольный произошедшим из-за стола поднялся, только в лоб Катю поцеловал.

   - Всё хорошо, родная.

   Он ушёл, а Пушкарёва, в расстройстве, бросила ручку, которую так в руке и сжимала, на стол. Огляделась с опаской, всё-таки надеялась, что их никто не видел. Собственные чувства смущали, да ещё Мишино "родная". Жданов ей таких слов никогда не говорил, она для него не родная, а любит она всё равно его! Дура? Да.




   Записку с Катиным адресом, Андрей спрятал в нагрудный карман пиджака, и весь день ощущал странное жжение в том месте, кожа просто горела. Он несколько раз принимался ладонью грудь тереть, не понимая, что происходит, но не помогало. Ясно было одно - сегодня вечером он к Кате поедет. Выгонит она его или нет, там видно будет, но он всё равно поедет. У него со вчерашнего вечера чувство такое, что он что-то до конца не довёл. Даже спал плохо, с боку на бок ворочался, и если мозг искал ещё какие-то отстранённые причины и доводы, то тело точно знало, чего хочет. А телу своему Жданов привык уступать, поэтому и за адресом к Зорькину прямо с утра отправился, и знал, что к Кате этим вечером обязательно поедет. И плевать ему на её поклонников. Хоть хоровод их пусть будет.

   Правда, Андрея не оставляли опасения, а не окажется ли он третьим лишним, явившись к ней. Зорькин хоть и сказал, что Катя одна живёт, но ночевать может не одна, с этим Михаилом. Эта мысли неприятно щекотала нервы, но в то же время Андрей понимал, что будь он на месте Борщёва, то точно далеко бы не ушёл. И мучиться от этих мыслей начинал, пытаясь только на секунду представить, что Катя не с ним, а с этим поваром. Как у них всё происходит? Он сам столько сил приложил, чтобы Катя к нему привыкла, чтобы не боялась: ни его, ни того, что с ними происходит. И теперь невыносимо было думать, что она всё это другому отдала. Да, его хочет, в этом он вчера убедился, но сердцем с кем? Он ведь уже привык, что и любит она его, хоть и не говорит об этом. Но так смотрела, так прикасалась к нему всегда... А теперь он лишний?

   А о кавалере её думал всегда с неизменным пренебрежением. По его виду не скажешь, что он точно знает, как вести себя с женщинами, а уж тем более проблемы их решать. Вот что Катя могла в нём найти? Юлиана пыталась ему рассказать обо всех достоинствах Борщёва, а Андрей только посмеивался, правда, зловеще. И милый-то он, и добрый, и терпеливый, и талантливый, но самое главное, с Катей у них всё хорошо. И родителям её он нравится. После этого заявления Жданов зубами заскрипел. Вот того, что она Мишу этого к родителям поведёт, знакомить, он не ожидал, честно.

   Да ещё и изменилась, под Мишу своего подстраиваясь. Это больше всего задевало. Платье, каких раньше и в помине не было в её гардеробе, причёска новая, правда, пряди вьющиеся сохранила, как ему нравилось, но Катя сняла брекеты и даже очки. Очки! Наверное, это ради выхода в свет, но сам факт!.. И всё ради какого-то непонятного парня, которого знает всего ничего, но чем-то он сумел её зацепить настолько, что она решила покончить со всеми своими страхами, и измениться для него. А Андрею предлагала со стороны за всем этим наблюдать? Вряд ли у него на это выдержки хватит. Ему просто необходимо всё проверить самому, рассмотреть со всех сторон, а лучше потрогать. Но за это право, кажется, придётся драться. И вот сейчас Андрей пытался решить - нужно ему всё это или нет. Но в итоге пришёл к выводу, что всё не так просто. Было совершенно ясно, что если даже и решит, что не нужно, этим вечером он к Кате всё равно поедет. Слишком его к ней тянет. И в голове постоянно крутится дурацкое: "Эх, Катя, Катя...". Откуда он это взял? И ведь с чувством таким произносит, что у самого мороз по коже.

   Утром у него состоялся неприятный разговор с родителями. Мама вовсю сокрушалась, говорила, что он решил жизнь свою загубить, и она не понимает почему.

   - Ну, нельзя же так, - говорила она и смотрела с непониманием. - Ты Киру уже измучил. И нас с отцом тоже. Никого не жалеешь! Что я должна людям говорить?

   - А почему им обязательно нужно что-то говорить? - вышел из себя Андрей. - Это моя жизнь, мама! Даже не твоя, и точно не Кирина. Я могу сам решить?

   - Тебе тридцать один год, Андрей. Уже давно пора решить!

   - Не пора, - противился он. - Если бы было пора, я бы почувствовал. А я чувствую только то, что не хочу жениться... на Кире. - Заметил, как мать опасно прищурилась, и добавил: - Не сейчас.

   - А когда? - Маргарита руками развела и беспомощно посмотрела на мужа.

   Пал Олегыч кончиком ручки по столу постучал, к сыну приглядываясь.

   - Ты просто боишься, Андрей.

   - Нет, папа. Я просто не хочу.

   Маргарита на стул села, выглядела расстроенной.

   - И что нам с тобой делать? Ты хоть понимаешь, как Киру обидел?

   - Понимаю. Но лучше уж сейчас, чем потом... когда поздно будет.

   Мать так взглянула на него, что Андрей словами своими реально поперхнулся. И, конечно, понял, что именно её волнует, но отцу об этом, наверняка, не говорит, знает, что тому её мысли не понравятся. И Андрей мысленно с ней соглашался, да и в разговорах тоже, но чтобы поступить правильно, как мать хотела, нужно было через себя перешагнуть, а у него не получалось.

   И вину перед Кирой он чувствовал. Она утром даже не зашла к нему в кабинет, не позвонила ни разу, а когда они в коридоре случайно столкнулись, попыталась сбежать. Но Андрей её догнал, и они вместе зашли в её кабинет. Кира тут же отошла от него на почтительное расстояние, чтобы он ни в коем случае не мог её коснуться, а Жданов взмолился:

   - Кира! Не веди себя так.