Покачав головой, она любезно улыбнулась и пожала плечами. Молодой человек сумел отступить с достоинством, обратившись к молодой леди, стоящей возле леди Марши. Но теперь в атаку пошли еще двое молодых джентльменов. Поверх плеча одного из них леди Марша поглядела прямо на Дункана.

Он кивнул. Пришло время, так сказать, иметь удовольствие составить ей компанию. Дункан молча направился вдоль балюстрады балкона, не сводя глаз с соблазнительной фигурки. Подойдя ближе, он не смог отказать себе в удовольствии полюбоваться ее умным, живым лицом.

— Леди Марша, — сказал он, не дожидаясь перерыва в беседе, тем более что болтали все без умолку, — сейчас начинается танец, который вы мне обещали.

— Она еще не танцует, — возразил отвергнутый молодой человек.

Дункан не обратил на него внимания. Решительно взяв леди Маршу под руку, он повел ее прочь.

— Я… прошу прощения! — крикнула она поверх его плеча.

— Кем он себя возомнил? — бросил им вслед отвергнутый поклонник.

— Благодарю вас, — шепнула она. Ее маленькая тонкая рука вцепилась в его рукав.

— Готов служить. Вы уже заметили леди Эннис?

— Нет.

Ее губы были само воплощение красоты, розовые, чудесного изгиба.

Дункан похлопал ее по руке.

— Вы сможете ее найти. Помните, вам есть что ей предложить.

Она промолчала.

— Нам в самом деле следует потанцевать, — предложил он.

— Нет, лорд Чедвик, танцевать мы не будем.

— Но так вы сможете искать виконтессу, не оглядываясь по сторонам и не выдавая своих намерений.

— Боюсь, у вас слишком могучая фигура, чтобы я могла выглядывать у вас из-за плеча. — Ее щеки ярко порозовели.

— Зато вы сможете смотреть во все стороны, — возразил он. — Все решат, будто вам смертельно скучно со мной танцевать. Соблазнительно, не так ли?

— О да. С этой точки зрения — да.

Они начали спускаться в бальный зал. В глазах всех окружающих они впервые встретились в этот вечер на балконе.

Вдруг Марша застыла на месте.

— Вон она! Справа! Возле выхода в сад. В атласном платье цвета меди.

— Вижу.

Вдовушка была точно современная копия Венеры и, как отметил Дункан, отлично сознавала это — вон с какой надменной самоуверенностью она кокетничает с целой толпой окружавших ее джентльменов.

Случайно она подняла глаза и заметила Дункана. Выгнула дугой бровь, посылая ему отчетливый призыв — сюда! А потом, очевидно, увидела леди Маршу и зло сощурила глаза, прежде чем отвести взгляд.

— Не могу поверить. — Леди Марша высвободила свою руку, открыла веер и шагнула на ступеньку вниз.

— Чему? — спросил он. — Что она явно дает понять, насколько вы ей не нравитесь?

— Нет. Что она так призывно уставилась на вас, когда вы держали меня под руку. — Она с отчаянием оглянулась на него. — О небо! Вы заранее это знали, не так ли?

— Джентльмен никогда не признается в подобных вещах. — Ему открывался отличный вид на роскошную фигуру леди Марши, ее полную грудь в вырезе платья.

— Не надо, — потребовала леди Марша. — Не смотрите на меня так и не говорите больше ни слова. — И она продолжила спускаться по лестнице.

Дункан улыбнулся.

Как и было обещано, он с железной решительностью разделался со всеми поклонниками и повел ее прямо в круг танцующих. Музыканты заиграли вальс. Он обнял ее за талию, взял руку, и они закружились вместе с другими парами.

Изящный изгиб ее талии, легкое прикосновение руки, лежащей на его плече, вызывали томительное желание взять другую ее руку, заставить обнять его шею… Кружа Маршу в танце, Дункан понял, что хотел бы держать ее в объятиях вечно.

Замечательно, что она прекрасно танцевала. Он чувствовал, как ее тело отвечает в такт музыке, пусть даже против ее воли.

— Я вижу леди Эннис, в этом платье цвета меди, — сказала она, когда они завершили круг. — Нам нет необходимости продолжать.

— Нет, есть, — возразил он. — Вы рождены для танцев.

Она покраснела.

— Мне редко выдается такая возможность.

— Прискорбно — и для вас, и для тех, кто хотел бы с вами танцевать.

— Предпочитаю не думать о том, что я упускаю, — сухо парировала она.

— А вот я, — сказал он нежно, — как раз сейчас думаю именно об этом. — И он привлек ее к себе на полдюйма ближе.

— Лорд Чедвик!

Он проигнорировал ее предостерегающий тон, продолжая крепко держать.

— У меня есть и вторая причина, чтобы мы продолжали танцевать.

— Что такое?

— Вы же не хотите, чтобы леди Эннис решила, будто вам не терпится побеседовать с ней прямо сейчас. Между прочим, пусть она пока раздувается от негодования, пока мы с вами танцуем. Вы, может быть, не поверите, но я считаюсь завидным женихом.

— Это правда?

— В самом деле, так и есть.

Он кружил леди Маршу по залу, наслаждаясь ее красотой, податливостью и ароматом розовой воды, который она источала. Грация и классическая красота внешне, а внутри — неуверенность пополам с задиристостью, как у бездомной кошки.

— Милорд, вам пора идти, — сказала она, когда смолкли звуки вальса.

— Сначала я доставлю вас прямо в объятия вдовы.

Она собиралась возмутиться, когда заметила, что попалась на глаза нескольким дамам, которые явно направлялись в ее сторону.

— О Боже! Подруги моей мамы.

И покорно позволила ему увести себя прочь сквозь толпу гостей, где они снова заметили леди Эннис, за столом, на котором красовались сладости, закуски и огромная хрустальная чаша с пуншем.

— Только посмотрите на нее, — прошептала леди Марша. — Она знает, что я иду.

Попечительница школы Оук-Холл пересела так, чтобы спрятаться за спинами своих молодых поклонников — они окружили ее, точно стена.

— Она сильный противник, — прошептал в ответ Дункан. — Но то, что она пытается спрятаться, говорит о том, что виконтесса вас боится.

— Сама удивляюсь. — Леди Марша вскинула подбородок на дюйм выше.

— О Господи! — громким шепотом сказала за их спиной некая молодая женщина. — Видели ее платье? Взяла у сестры! Оно было на леди Дженис на прошлой неделе, на балу у Вансов. Неужели она совсем не разбирается в моде?

— Дело темное, — воскликнула другая молодая леди. — Ей полагалось быть главной дебютанткой несколько сезонов назад. Поздновато начинать сейчас, не правда ли?

И они рассмеялись.

Марша взглянула на Дункана, и в ее глазах он увидел всю боль, которую ей, вероятно, каждый день приходилось скрывать, когда она играла роль директрисы Оук-Холла.

— Не слушайте их, — тихо сказал он.

Вырвав у него руку, она бросилась сквозь толпу, прочь от леди Эннис.

Нет. Он не даст ей проиграть, даже не начав битву.

Дункан бросился за леди Маршей и настиг ее у выхода из бального зала. Взяв ее руку, вернее, кулак, потому что она крепко сжала пальцы, он увлек ее в маленький коридор, затем в первую попавшуюся комнату, какую смог отыскать.

Это оказалась небольшая гостиная, заваленная увядшими цветами из бального зала, связанными вперемешку с соломой. Такие вязанки горой высились на столе и на диване. Ими были набиты ведра, стоящие возле неразожженного камина.

— Леди Марша, — прошептал он, завладев и другой ее рукой.

Она опустила голову.

— Оставьте меня в покое.

Но не смущение звучало в ее голосе, а нечто иное, более сильное чувство, и это меняло все. Дункана пробрало до мозга костей.

Кажется, Дункан знал, что это было, но не мог дать ему названия. Словно бездонная чернота, оно нападало без предупреждения и высасывало из человека радость жизни. Именно эту бездну он видел в ее глазах, когда Марша снова взглянула на него.

Сила духа покинула ее.

Дункан вспомнил о Финне, который заставил ее довериться ему, а потом столь легкомысленно бросил. Его снова затопила ярость.

— Никогда не думал, что вы сдадитесь, — сказал он, надеясь вдохнуть в нее собственную силу через прикосновение их рук.

— Я больше не та девочка с наивными глазами, которая плыла с вами на пакетботе, — прошептала она. — Я же говорила вам вчера. Не ждите — она больше не вернется.

На несколько секунд их взгляды встретились, и Дункан с радостью отметил, что ее глаза вдруг блеснули — пусть даже от злости на него.

— Нет, я буду ждать. — Он привлек ее к себе. — Потому что это ваша истинная суть. — Он слышал стук ее сердца. Слышал ее глубокий, судорожный вздох. — Та девушка и есть вы, настоящая, — сказал он, на сей раз нежно.

Но поверила ли она ему?

И он поцеловал ее, можно сказать, от отчаяния, чтобы не дать угаснуть тому слабому огоньку, которому следовало бы сиять вечно. Крепко держа ее в объятиях, он раздвинул губами ее губы — это был дразнящий, нежный и неспешный поцелуй. И она открылась ему навстречу, как цветок навстречу дождю. Нежная, как лепесток цветка.

Он хотел ее всю.

— Вам не в чем винить себя, — прошептал он, оторвавшись от ее губ. — Вы само совершенство. Именно такая, как сейчас.

Из ее горла вылетел слабый стон. Его руки скользнули по ее телу вниз, обхватили ягодицы. Он привлек ее к себе. Ближе. Еще ближе. И все же недостаточно близко.

Она отпрянула.

— Лорд Чедвик, нам нельзя. — В ее голосе ему почудился некий надрыв, которого он никогда раньше не замечал.

Он убрал прядь волос с ее щеки.

— Почему нет?

Она смотрела в сторону, и он, осторожно коснувшись пальцем ее подбородка, заставил ее повернуться к нему.

— Вас нужно целовать, — сообщил он. — Каждый день. Это должен делать мужчина, который вас обожает.

Она не ответила. В ее глазах он увидел смущение пополам со страданием. Всего лишь проблеск. Миг — и нет его. Может, ему почудилось?