– Поймите, Бренда… Хорошей косметики класса «люкс» сейчас немало. Среди нее есть декоративная, ухаживающая, лечебная. Ряд компаний крепко занимает свои позиции по данному классу продукции. Обильная реклама косметики не играет такой уж решающей роли во влиянии на покупателей. Пусть она и дорогая, и изысканная, и роскошная. Копирайтеры и рекламисты тужатся в тщетных попытках родить что-то из ряда вон выходящее, ту самую идею, которая взметнет их товар на гораздо более высокие позиции по отношению к прочим аналогичным косметическим товарам. Такой идеи нет.

– Почему это нет? – недоверчиво переспросила Бренда.

– Да потому, что все уже было придумано до нас, – вздохнул Ральф. – Все сценарии написаны, все песни спеты, все рекламные картинки придуманы.

Он словно загипнотизировал Бренду. Как зачарованный кролик, она следила за каждым его словом.

– Но ведь все равно приходится что-то делать, пытаться придумывать? – спросила она.

– Да, приходится. Вот я и ищу. Если такая идея родится – прекрасно. Если это событие придется не на мой век – тоже ничего страшного. На мой век хватит покупателей… и идей – добротных, средних, худо-бедно продвигающих мой или чей-то другой товар.

– Но…

– Нет, Бренда… – Он мягко улыбнулся ей. Впервые за все время «деловой» беседы, в ходе которой Бренда уже начала чувствовать себя юной школьницей, которую отчитывает строгий директор школы, Ральф улыбнулся именно ей… – Не вам придумывать эти идеи.

Кажется, впервые на переговорах она не нашла достойного ответа. С обескураженным лицом она замерла. Потом снова отвинтила пробку от бутылки с минеральной водой и сделала большой глоток. Выдохнув, Бренда почувствовала, что кое-какие силы все же возвращаются к ней.

– Мистер Лэнгдон…

– Ральф.

– Мистер Лэнгдон… вы ведь даже не удосужились выслушать, что я могу вам предложить.

Не хотите ли… не хочешь ли ты, чтобы я предложила тебе себя? – промелькнуло в ее голове. В безраздельное и бессрочное пользование…

– Я видел ваши работы. – Кажется, Лэнгдон начал терять терпение. – Мне этого достаточно. Что вы успели придумать?

– Пока ничего, но… но мы могли бы обсудить вашу стратегию развития. Концепцию продвижения, нового продвижения ваших лучших товаров. Мы могли бы…

– Вы не готовы, – подытожил Ральф, поднимаясь со своего места. – Если бы у вас действительно возникла стоящая идея, то вы, Бренда, не лепетали бы сейчас что-то про новое продвижение, предлагая мне обсудить стратегию и лучшие товары. Все это я знаю и без вас.

Бренда открыла рот и снова закрыла его.

– Я предполагал, что визит будет пустой формальностью. Я всего лишь отдал должное своему старому приятелю, Бренту. Да, можно сказать и так. Я знал заранее, что продуктивной наша беседа не будет. Не скажу, что познакомиться с вами было не особенно приятно, Бренда, но…

Бренда молчала. Она больше не могла выдавить из себя ни звука. Ни слова. А каждая новая фраза Лэнгдона вбивала гвоздь в гроб ее самоуверенности и самоуважения.

«Не скажу, что было не особенно приятно познакомиться…»

«Пустой формальностью…»

Она получала награды на рекламных конкурсах! Она создала эту фирму с нуля! Ее директор по рекламе, ее пиарщики, ее лучший дизайнер – все они до сих пор не гнушаются тем, чтобы посоветоваться с ней! Она уже одной ногой вступила в ассоциацию рекламистов, в союз лучших рекламщиков страны… Но ощущала себя в этот момент так, словно вступила в дерьмо босой ногой.

– Впрочем…

Бренда подняла на Ральфа Лэнгдона глаза.

– Если вас неожиданно осенит блестящая, а еще лучше – гениальная идея, то…

– То что? – хрипло спросила Бренда.

Кажется, он решил сменить гнев на милость? С ума сойти можно…

– То можете мне позвонить, – милостиво сообщил Ральф. – Оставить вам мою визитку?

– У меня же есть все ваши контакты, – тусклым голосом напомнила Бренда. – Ведь мы с вами созванивались… и с вашим ассистентом.

– И все-таки я оставлю вам свою визитку, – настойчиво повторил Ральф. – На ней есть номер моего личного мобильного телефона. Если вы захотите, то сможете позвонить лично мне, а не моему ассистенту.

Он бросил на столешницу жесткий прямоугольник блестящей глянцевой бумаги.

5

Ральф уже давно вышел из кабинета, а Бренда все еще сидела, подперев голову руками, и невидящим взором смотрела в пространство перед собой. Время от времени она, не осознавая, что делает, подносила к губам бутылку с водой и делала глоток. Жажда все еще не перестала мучить ее.

Гленн заглянула было в кабинет, чтобы убрать с переговорного стола напитки, а отчасти – чтобы узнать, как прошли переговоры. Но Бренда отрицательно помотала головой, замахала руками, и Гленн стало ясно, что лучше переждать и заглянуть попозже. А еще лучше – не заглядывать, пока ее не позовут. Мало ли что?

Бренда была в растерянности, а в голове у нее царили паника, хаос и ярость одновременно. Почему она разрешила Ральфу так с собой разговаривать? Почему не дала ему достойный отпор? Она давно уже не сопливая девчонка. Она – профессионал в своем деле. Это подтверждали награды. Это подтверждали клиенты, оплачивая ее счета. А эти счета, в свою очередь, помогали Бренде поддерживать тот уровень жизни, который она считала для себя приемлемым.

Ее работа давала Бренде возможность радоваться жизни, получать от нее разнообразные удовольствия и материальные блага, реализовываться. До сих пор Бренда считала, что баланс соотношения ее работы, получаемого удовольствия от работы, материальной отдачи от работы является идеальным. А теперь она, словно рыба, выброшенная на песок, хватает воздух и не может понять, как попала в подобную ситуацию.

Ральф явился в офис, не пожелал выслушать ее предложения, растоптал ее инициативу, чуть ли не оскорбил ее, унизил, и вообще… Погодите-ка, разве он не является приятелем ее брата? Почему же тогда он повел себя столь неподобающим образом? Разве она является для Лэнгдона конкурентом? Если бы это было так, у него был бы хотя бы какой-то повод для столь неджентльменского поведения. Может, он просто невзлюбил ее с первого взгляда? Бренда не знала, какую еще версию можно придумать в данной ситуации. Ведь она не давала Лэнгдону ни малейшего повода для насмешек и пренебрежения. Она ничем не обижала его – напротив, готова была принять с распростертыми объятиями в качестве потенциального заказчика.

Его не устроило качество ее работ? Уровень таланта ее сотрудников? Ее способ ведения дел? Ральф посчитал, что для его рекламных потребностей она не сможет придумать ничего оригинального, креативного? Обо всем этом можно было сказать иначе – другим, спокойным тоном, сдержанно и коротко, не подавляя ее, не унижая. Он мог просто выслушать ее… да даже и не выслушивая, сообщить, что не заинтересован в сотрудничестве, распрощаться и уйти. Но почему-то Ральф Лэнгдон предпочел вести себя вызывающе, спорно и ничуть не конструктивно. Зачем?… Это оставалось загадкой для Бренды.

Впрочем, была, конечно, неплохая возможность разобраться в проблеме, прояснить все тонкости и нюансы данной ситуации. Хотя бы для того, чтобы успокоить собственную совесть… Нет, не совесть – чувство самоуважения.

Неважно. Она просто может поговорить с Брентом. Наверняка Брент не откажется выяснить у Ральфа, что же все-таки произошло сегодня в «Brenda's Brands». А может, Ральф и сам поделится с приятелем впечатлениями от недавнего события?

Но внезапно Бренда поняла, что не хочет рассказывать о подробностях сегодняшних переговоров кому бы то ни было. Даже Бренту, который в каком-то смысле явился инициатором этих переговоров. Особенно Бренту. И не дай бог, дойдет до отца сообщение о фиаско, которое потерпела его дочь! Надо признаться, потерпела на ровном месте.

У Бренды от стыда горели уши, на щеках и скулах выступили красные пятна. Она была счастлива, что в данную минуту ее не видит никто из подчиненных или родственников.

Она не сумела справиться с ситуацией. Не смогла должным образом постоять за себя. Не убедила Ральфа Лэнгдона в том, что является достаточно компетентной для выполнения его заказа, для осуществления его претенциозного замысла.

Н-да… Что ж, это могло означать для нее только одно – нужно, не прибегая к связям Брента, к авторитету отца, никому не жалуясь на Ральфа, реабилитироваться в собственных глазах. Необходимо достойным образом выйти из этой щекотливой ситуации, и выйти победительницей, а не побежденной.

Бренда поднялась из-за переговорного стола, вернулась за рабочий стол, рухнула в кожаное кресло. Позвонила Гленн, чтобы та унесла напитки.

Гленн мгновенно появилась в дверях кабинета с большим подносом.

– Сделай мне кофе, пожалуйста, – попросила Бренда.

– Хорошо. Сию минуту сделаю. Какой хотите кофе?

Бренда на секунду задумалась.

– А знаешь, лучше пошли кого-нибудь в «Старбакс». Я хочу карамельный латте. Двойной… да, лучше двойной.

– Хорошо, я сейчас пошлю курьера, он как раз вернулся… А обед? Уже время обеда. Вы будете сегодня обедать в офисе? Заказать ланч?

– Нет, – рассеянно сказала Бренда. Ее пальцы бегали по клавиатуре компьютера.

Гленн тихонько вздохнула и вышла из кабинета, прихватив с собой все кофейные чашки, бутылки с минеральной водой, почти опустевшую вазочку из-под печенья.

Впрочем, Бренда вскоре одумалась. Она вовсе не собиралась работать на износ, лишив себя при этом самого необходимого – пищи, сна, свежего воздуха. Она вновь позвонила Гленн:

– Я все-таки буду обедать. Закажи, пожалуйста, для меня зеленый салат с миндалем и рукколой, хорошо прожаренный бифштекс с молодым отварным картофелем.

– Сделаю.

– И еще, Гленн, я сегодня уйду пораньше.

– Ясно.

– Запиши меня на пять часов вечера на сегодня в мой спа-салон. Процедуры – массаж горячими камнями, маникюр, педикюр, маска и горячая термальная ванна.

– Сейчас же позвоню и запишу вас туда. Что-нибудь еще?