— Сколько их там, Джордж?

— Целых пять, мама! Коричневые с белым, и Франклин говорит, что их можно отнять у матери через восемь-девять недель. Они еще слепые и такие крошечные! Разреши, мама!

Аврора покачала головой.

— Если у тебя будет щенок, другие тоже захотят, — объяснила она, но при виде расстроенной мордашки не выдержала:

— Ну хорошо, так и быть. Остальные тоже могут выбрать по одному.

— Чур, я первый! Потому что я самый старший и к тому же наследник! — заявил Джордж.

— А я появилась за пять минут до тебя, — поддела Шарлотта. — Но мне не нужен щенок, мама! Я лучше возьму котенка, и Калли тоже.

— Калли еще маленькая, зачем ей котенок? — возразил Джордж. — Просто хочешь заполучить сразу двух котят, так и скажи, Лотта.

— А ты завидуешь, потому что я родилась раньше, — фыркнула сестра. — Калли обязательно захочет котенка, если я заведу своего.

— Пусть ты и старше, — не отставал Джордж, — зато я наследник. Когда-нибудь стану герцогом Фарминстером и запру тебя в монастырь.

— Не запрешь! Что такое монастырь, мама? Он не посмеет, правда?

— Монастырь — это место, где живут женщины, которые решили посвятить жизнь Богу, — ответила мать, — и Джордж, конечно, не сделает ничего подобного. Когда-нибудь ты вырастешь, влюбишься и выйдешь замуж.

— Ага! За герцога, куда богаче тебя! — подначила Шарлотта брата.

— А вот и нет!

— А вот и да!

— Овечья морда!

— Жирная жаба! — не осталась в долгу сестра и, наспех отвесив Джорджу подзатыльник, помчалась прочь. Малыш, пылая жаждой мести, ринулся следом.

Герцог только вздохнул и, скрывая улыбку, нежно погладил огромный живот жены.

— Что бы там ни было, я все равно люблю детей, дорогая, и тебя. Куда больше, чем в день первой встречи. Ты сделала мою жизнь поистине райской.

Джордж Хоксуорт наконец догнал сестру и стал дергать за волосы. Лотта завизжала так громко, что распугала овец, мирно пасшихся на соседнем поле. Валериан засмеялся.

— И жили они долго и счастливо, — заключила Аврора, присоединяясь к мужу.