Не было ничего удивительного в том, что на улицах было людно, горожане наслаждались прохладным майским утром, но, когда Эмма увидела, как по тротуару, в открытую держась за руки, идут Мэри-Маргарет и Дэвид Нолан, у неё от удивления отвисла челюсть, а глаза широко распахнулись. Она выпрямилась и вытянула шею, оглядываясь на парочку, но Реджина только фыркнула:


- Кэт заслуживает большего.


Они скрылись из виду прежде, чем она успела спросить. Мерседес въехал в центр города. Было время ланча и «У Бабушки» было полно народу. Интересно, а блинчики с яблоком там ещё продают? Эмма усмехнулась, увидев Руби на веранде. Официантка, длинноногая, как всегда, уже воспользовалась тёплой погодой, чтоб надеть мини-юбку и открывающую пупок рубашку. Она улыбнулась подошедшей семье и наклонилась, чтоб подхватить на руки маленькую девочку, протянувшую к ней ручки.


- Эй, – удивилась блондинка, – это… это Эшли? Господи, это, что, её ребёнок?


- Александра, – кивнула Реджина. – Она по-детски влюблена в Генри. Это очаровательно.


И хотя Эмма видела Августа всего несколько часов назад, её взгляд замер, когда она заметила, как он выходит из желтого Фольксвагена (который она не видела несколько лет) и хлопает по спине старика, встречающего его на пороге мастерской.


- Это Марко?


Миллс снова кивнула:


- Он ведёт группу психологической помощи, в которую я ходила.


Она сбросила скорость и повернула налево.


- Думаешь, тут безопасно? – пошутила Эмма, когда они въехали на пустую парковку, куда должен был приехать автобус с бойскаутами. Это должно было прозвучать беззаботно, но глубоко внутри в сердце солдата сидело беспокойство, страх, что счастливый мир, который они создали за последние тридцать шесть часов, скоро лопнет, как мыльный пузырь. Сегодня воскресение. Эмму выписали из реабилитационного центра. Реджине не нужно на работу. Генри скоро вернётся домой. Но люди меняются, она убедилась в этом на собственном опыте. И пускай последние двенадцать часов Реджина старательно убеждала девушку, что она всё еще часть их жизни, их семьи, но застарелую тревогу ведь не поборешь за одну ночь. Эмма вздохнула, оглядывая постепенно заполняющуюся парковку.


Реджина наигранно внимательно оглядела парковку через ветровое стекло, козырьком приставив ладонь к глазам:


- Видно, марсиане решили отложить атаку ещё на денёк.


Закатив глаза, Эмма хлопнула её по боку. Повернувшись, брюнетка ободряюще сжала её руку:


- Я знаю, о чем ты. Но ещё я знаю одного маленького мальчика, который отчаянно по тебе скучает.


Эмма в волнении закусила губу, неуютно ёрзая на сиденье:


- А что, если он меня испугается?


- С чего это он должен тебя испугаться?


Свон фыркнула, кивая на себя и на косметический протез, который надела, предпочтя стальному механическому. Пацану и так будет непросто переварить её возвращение, так что одна конечность за раз.


- Слушай, да с такой матерью, как я, и таким дядей, как Август, ты для него будешь просто Зубной Феей.


- Зубная Фея – стрёмная, – пробормотала блондинка.


- Всё будет хорошо, – пообещала Реджина, целуя её.


Как только жёлтый автобус показался из-за угла, Миллс кивнула ей, выходя из машины. Эмма последовала её примеру и тоже вышла, ссутулившись и глубоко засунув руки в карманы свитера. Обычно она легко адаптировалась на новом месте, держась сама по себе, только если всё было совсем уж ужасно. Но сейчас девушка почему-то чувствовала себя так, словно все взгляды были направлены на неё. Её потребовалась целая минута, чтоб понять, что родителям, ждущим, пока автобус припаркуется, машущим своим сыновьям, нет до неё никакого дела. Они с Реджиной прислонились к машине поодаль от всех. Первым вышел вожатый, чтоб помочь водителю выгрузить ребячьи сумки из багажника. Мальчишки выпрыгивали следом, либо вялые от недосыпа, либо всё еще взволнованные впечатлениями, полученными в походе.


Эмма почувствовала, как Реджина прижалась к ней, выражая молчаливую поддержку. Свон пробегала взглядом по каждому ребёнку, появляющемуся из автобуса. Воспоминания говорили ей, что искать нужно лохматого малыша с чёлкой, падающей на глаза, и пухлыми щёчками, но, когда она увидела его, дыхание моментально застряло в горле. Генри, с темными, чуть выгоревшими на солнце волосами, торчащими во все стороны, спрыгнул со ступеней следом за другом и подошел к выросшей подле автобуса горе сумок. Свитер висел мешком на худощавой фигурке, и щеки похудели за эти годы, но ямочка в уголке рта всё та же. Она улыбалась Эмме всякий раз, когда они играли в солдат.


- О, Боже! – выдохнула она, чуть отталкиваясь от машины, чтоб получше его рассмотреть.


- Знаю, – ухмыльнулась Реджина, – мне самой почти не верится.


- Ты отпустила его в поход, – искренне удивилась Эмма.


Брюнетка наградила её многозначительным взглядом, в котором явно читалось, что неплохо бы было, если б кое-кто внезапно появился позавчера, но девушка этого не заметила. Слишком занята она была, наблюдая, как Генри ищет свою сумку. Он на секунду отвлёкся, чтоб попрощаться с другом и, наконец, вытянул из кучи туго набитую сумку в два раза больше него самого. Реджина сжала её запястье и пошла вперёд, помахав Генри, который оглядывался по сторонам в поисках матери. Он улыбнулся и почти рванулся к ней, но в последнюю секунду вспомнил, что слишком крут. Реджина остановилась, не дойдя к нему, и присела, раскрыв объятья. Генри не требовалось большего, чтоб ускорить шаг и, буквально подлететь к маме, обнимая её.


Он не заметил, с какой стороны подошла Реджина, так что у Эммы была минута, чтоб попробовать успокоиться. Она уже пережила встречу с Реджиной, с Генри ведь будет не так трудно, да? Но глядя, как мальчик уткнулся в шею обнявшей его брюнетке, глядя на их улыбки, такие похожие, что генетика в очередной раз пасовала перед этим, Эмма чувствовала себя, как тогда, в первый свой приезд в Сторибрук, когда волновалась до дрожи в руках, желая произвести хорошее впечатление.


Спокойно. Спокойно. Эмма встряхнула руками и сделала шаг вперёд.


Реджина провела ладонями по спине сына, без сомнения, боясь отыскать какие-нибудь синяки или порезы, но, не считая пары сухих листьев, застрявших в волосах, тот был в порядке. Миллс взяла его сумку и повесила к себе на плечо. Генри протянул ей что-то, похожее на брелок, сплетённый из шпагата. Реджина взяла его и, пока мальчик увлеченно рассказывал, как делал его, удивленно разглядывала брелок, сияя от гордости. Она внимательно слушала сына, оживлённо кивая, и, когда он замолчал, вернула поделку. Погладив Генри по щеке, она наклонилась к нему. Должно быть, она шепотом рассказывала ему про Эмму, потому что, когда Реджина кивнула по направлению к машине, взгляд Генри метнулся туда же, впиваясь в блондинку, прислонившуюся к мерседесу.


Прищурившись, он пристально посмотрел на неё и повернулся к матери. В горле у Эммы затянулся тугой узел. Она герой из его снов. Его рыцарь, побеждающий драконов и спасающий королев. Его супергерой. Неуязвимая и непобедимая. Но она вернулась домой сломленной. Реджина поднялась и, взяв Генри за руку, пошла к машине. Родители уже разобрали детей, и парковка успела порядком опустеть. Эмма не была готова к этому моменту. Не была готова увидеть в глазах Генри неуверенность. Теперь прятаться некуда, даже если б ей этого хотелось.


Когда между ними осталось меньше пяти футов, Реджина замедлила шаг и отпустила руку сына. Он шёл к Эмме, склонив голову на бок, нахмурившись и задумчиво сморщив подбородок. Генри остановился в нескольких шагах от блондинки.


- Эй, – прочистив горло, она опустилась на одно колено, чтоб быть с ребёнком на одном уровне. Мельком взглянув на Реджину, Эмма увидела, что брюнетка стоит в футе от них и ободряюще улыбается ей. – Эй, Генри, помнишь меня?


- Привет, – настороженно откликнулся мальчик, явно пытаясь соотнести женщину, стоящую перед ним, с воспоминанием, хранящимся в памяти, и смущаясь от того, что воспоминания отличались от того, что он видел сейчас.


- Ты просто великан, – улыбнулась Эмма и протянула руку, чтоб дотронуться до его плеча, но не решилась и, поколебавшись несколько секунд, опустила ладонь на колено.


Заметив это движение, Генри склонил голову, рассматривая её правую руку. Он нахмурился ещё больше. Эмме захотелось спрятать руку в карман, но вместо этого она подняла её повыше, дав мальчишке возможность рассмотреть протез:


- Кажется, на носителе решили, что я должна присоединиться к отряду киборгов.


Взяв её за руку, он приподнял её, так что их ладони соприкоснулись. Медленно переплетя их пальцы, Генри коснулся костяшек протеза:


- Ты поранилась.


- Да, – она грустно улыбнулась, осторожно сгибая пальцы в ответ на его прикосновение.


Свободной рукой Генри потянулся к её лицу и невинно коснулся шрама, проведя пальцами от глаза до подбородка. Детская ладонь осторожно легла на щёку:


- Тебе было больно?


- Да, – тихо призналась Эмма, – но он больше не болит.


- Ты вернулась к нам, Эмма, – узел в горле затянулся туже, его тихий голос гремел в ушах. Глаза обожгло, и по щеке поползла счастливая слезинка. Она лихорадочно закивала, прижавшись щекой к его руке. На лице расцвела улыбка.


- Да, да я вернулась.


Через полсекунды его руки обняли её так резко, что девушка едва не потеряла равновесие. Обняв Генри в ответ, Эмма продолжала кивать. Рыдание застряло в горле, но слёзы потоком хлынули из глаз, когда она услышала, как Генри, крепко обняв её за шею, всё повторяет и повторяет только одно: