— Это самый настоящий миф. Абсент опьянит тебя, если ты перепьешь, но не заставит видеть галлюцинаций. И ты на самом деле не должен напиваться им — это не как пиво, вино или даже водка, которые ты можешь сидеть и попивать всю ночь. — Он поморщился. — Вот почему я не знаю, сработает ли моя идея с американцами.

Я тоже поморщилась.

— Прояви к нам хоть немного доверия. В чем твоя идея — заниматься его импортом?

— Он уже импортируется, но публика для него по-прежнему растет. Он дорогой, из-за ингредиентов и методов, которые используются для его выработки, но он обращен на высококлассный рынок, состоящий из людей с тонким вкусом, которые не прочь платить больше за настоящую вещь.

— Так что ты будешь делать с ним?

— Я думал открыть бар, специализирующийся на абсенте во Франции, но в котором также будут подаваться другие, фирменные коктейли. Что-то полностью отличное от «Бивер», — сказал он, упоминая спорт-бар своего брата в Париже, где мы познакомились.

— Эй! — я предупреждающе подняла палец. — Не надо наезжать на «Бивер».

Уголок рта Лукаса приподнялся, но я могла сказать, что он хотел, чтобы я восприняла его серьезно. Прошлым летом в Париже, он упоминал, что он думал об открытии бара, может, в Париже, может, в Нью-Йорке, но тогда он не был так решителен и заряжен идеей как сейчас.

— Ничего плохого нет в «Бивере». Я люблю это место. Но это будет кое-что другое — что-то поменьше, более приватное, более дорогое, более требовательное в плане того, что подают.

— Мне нравится это. На самом деле это звучит как «The Sugar House» в Детройте — помнишь мы как-то ходили туда, чтобы выпить? Они тоже делают фирменные коктейли.

— Я помню. И с тех пор это место постоянно крутится в моей голове. Мое место будет наподобие него, но с большим упором на абсент. Я буду подавать его в традиционном французском стиле и то же самое будет касаться коктейлей.

— На Манхэттене есть бары, специализирующиеся на абсенте?

Он кивнул.

— Несколько. Мы можем посетить их.

— Так ты откроешь его здесь? Кажется, это не самое лучшее место, я имею в виду, как много баров, специализирующихся на абсенте, выдержит один город?

— Нью-Йорк большой город, а мое место будет маленьким. Но я не до конца уверен, что это будет здесь. — Он отрезал кусок свое яичницы. — Что насчет Детройта? Может ли место, о котором я говорю, сработать там?

Взбалтывая остатки своего кофе в чашке, я думала над этим.

— Трудно сказать. Я имею в виду, у «The Sugar House» хорошая популярность. Там всегда забито людьми. В действительности, иногда бывает очень трудно попасть туда. Они не делают бронирование столиков, и их площадь не такая уж большая. На выходных приходится очень долго ждать.

— Верно.

— Знаешь, — сказала я, поставив свою чашку на стол. — Это может сработать, Лукас. Я могу помочь тебе.

— Да? — он изогнул бровь. — Как?

— У меня есть степень в бизнесе, опыт планирования разных видов мероприятий, а также их проведения, и я знаю город. Я могу помочь тебе найти лучшее расположение, составить проект интерьера, помочь на этапе открытия... а у тебя есть опыт работы в баре. — Я немного подпрыгнула на месте. Чем больше я говорила, тем больше взволнованной становилась. — Я даже могу работать на тебя, администратором или типа того. Таким образом, я не откажусь полностью от своего бизнеса. Коко сможет взять на себя более активную роль в «Девин Ивентс», пока мы не наладим работу в твоем месте.

Лукас пожал плечами.

— Я думаю, это стоит принять во внимание. Хотя нам придется сделать серьезный поиск информации. Набросать предварительный план.

Я хлопнула ладонями по столу.

— Составить... парочку списков? — я задрожала. — Я думаю, что только что испытала оргазм.

Рассмеявшись, он поднял свой кофе.

— Я выпью за это.

Тоже подняв свою чашку, я чокнулась с ним.

— Ты уже придумал название?

— Несколько. Но одно, которое я люблю больше всего, относится к истории абсента в Париже.

Я подмигнула ему.

— Боже, я люблю Париж.

Он улыбнулся.

— То, что мы называем «время коктейля» (прим. пер. По-другому «счастливый час» — время действия скидок на алкогольные напитки в магазинах, барах) — около пяти вечера, в Париже в девятнадцатом веке называли «зеленый час», потому что все в то время потребляли абсент. Видимо, производители вина страдали от какой-то чумы, поэтому поставки были низкими.

— Виная чума? Просто убей меня.

— Очень смешно. В любом случае я думаю насчет «Зеленый час».

Медленно кивнув, я обдумывала это.

— Мне нравится. Я думаю о том, как будет выглядеть место. Мне нравится идея винтажа девятнадцатого века, смешанного со стилем Детройта. Как будто арт-нуво смешивается с индустриальным шиком.

Лукас закатил глаза.

— Индустриальный шик? Это тема.

— Это идеальная тема.

— Да поможет мне Бог.

Мы закончили свою еду и еще немного поговорили о возможном расположении в Детройте и даже за пределами города. Мне нравилась идея остановиться в центре города и использовать витрины магазина в стиле девятнадцатого века в старом районе, но я знала, что мы должны рассмотреть все варианты.

— Лукас, у тебя есть деньги открыть подобное место? — спросила я, когда мы одевались, чтобы выйти на холод. — Я не уверена, какая стоимость аренды в старых зданиях, но это должно быть дорого.

Он кивнул, завязывая шарф вокруг шеи.

— Не сравнится с Манхеттеном, держу пари. У меня есть накопленные деньги, и Граф с Генри тоже хотят инвестировать.

— Это идеально. — Мы направились к выходу. — Так что теперь?

— Я полагаю, что мы начнем наш поиск. — Лукас открыл для меня дверь, и я ступила в холодное, серое утро. Снег все еще падал, хотя сегодня это были большие хлопья, которые медленно падали на землю.

Я задрожала.

— Ты уверен, что мы не хотим рассмотреть вопрос о переезде в более теплое место? В Детройте также холодно, как и в Нью-Йорке. Если не холоднее.

Лукас обвил руку вокруг моего плеча.

— Я согрею тебя, без разницы, в каком месте мы будем.

На краткое мгновение, положив свою голову ему на плечо, я зашагала с ним нога в ногу и обняла его за талию.

— Так, ты хочешь переехать в мою квартиру, ели все получится?

Он поцеловал меня в голову.

— Если получится что... ты и я?

— Нет, глупенький. Бар в Детройте.

— Ах, это.

Я ударила его в живот своей свободной рукой.

— Да, это.

— Могу, если ты думаешь, что там хватит места.

— В ней две спальни и две ванны, и мне нравится расположение. К тому же, я уже владею ею. — Я посмотрела на него. — Когда заканчивается твой договор аренды?

— В конце мая.

Мое настроение немного упало — еще целых три месяца. В великой схеме задуманного, это не так долго, но я была так взволнованна, что не могла сдержать разочарование, что нам придется еще подождать. Моя реакция, должно быть, была очевидна, потому что он сжал мое плечо.

— Эй, эти три месяца пролетят быстро. И я приеду в Детройт два или три раза в течение этих месяцев, чтобы присмотреть помещения.

— Я знаю. Просто я взволнованна по поводу всего. И сгораю от нетерпения! — рассмеявшись, я немного попрыгала вверх и вниз. — Я хочу все хорошее, что мы задумали и хочу это сейчас!

Лукас тоже рассмеялся, притянув меня ближе, чтобы поцеловать в лоб.

— Ты получишь все это хорошее, Миа, я обещаю. Все что я могу дать.

Я хотела еще пошутить, сказать что-то кокетливое, или даже сказать, что сделаю то же самое для него. Но мое сердце подпрыгнуло до горла, и я не могла говорить. Вместо этого я положила свои руки в перчатках на его уши, встала на цыпочки и прижалась к его губам. Мы стояли, целуясь, на ледяном цементе в леденящий холод, снежинки падали на наши шерстяные пальто, наши волосы, наши ресницы.

Но наши губы были теплыми.

Эпилог

6 месяцев спустя…


По воскресеньям мы спали долго. Каждый другой день недели мы просыпались рано. Лукас шел прямо в «Зеленый час», чтобы следить за строительством, встречался с агентами по продажам или проводил собеседование с кандидатами, а я шла в «Девин Ивентс», чтобы сделать так много работы как возможно, перед тем как встретиться с Лукасом во второй половине дня, чтобы поработать над дизайном интерьера в баре. Иногда мне было сложно соблюдать выделенный бюджет, и меня нужно было обуздать, но Лукас доверял моим суждениям и обычно позволял мне делать более дорогой выбор.

Особенно, когда я уговаривала его минетом в его кабинете.

Открытие бара было запланировано на следующий месяц, и он уже выглядел удивительно. Лукас снял помещение старого магазина на Вудворд авеню, что означало, что мимо будет проходить много людей после работы, и также место будет привлекать людей, которые приехали в центр за культурными или развлекательными событиями. Это не будет привлекать любителей пива, но здесь уже много мест, обслуживающих эту аудиторию. «Зеленый час» был другим — маленьким, темным, с интимной обстановкой. Я работала с дизайнерами, которым нравилась моя идея смеси модерна с индустриальным шиком, и вместе мы нашли элегантные диваны, кресла, барные стулья, и также мы приобрели произведения искусства для кирпичных стен. Все это контрастировало с грубыми полами и столами, открытым взору трубопроводом, металлическими акцентами и светильниками, которые были сделаны из старинных частей.

Я любила все это, но больше всего я любила видеть Лукаса счастливым, даже когда пришел счет за доставку антикварной барной стойки, которую он приобрел во Франции, Ему потребовалась всего одна ночь, чтобы напиться и раскачиваться вперед-назад на полу, задаваясь вопросом, как он будет расплачиваться с долгами. Но на следующую ночь он уже снова улыбался, тренируя барменов и обучая их правильному способу обслуживания клиентов, заказавших абсент. Планы на празднование открытия были на стадии реализации, и на нашем холодильнике висело красивейшее приглашение, дизайном которого занималась Коко, которые были разосланы нашим друзьям, клиентам и прессе.