Новое письмо Пенелопа получила спустя пять дней, Сюзанна сокрушалась, что написала не вовремя и оно не застало адресанта, а новый адрес ей был неизвестен, поэтому приглашение последовало еще настойчивее, ведь уже март, а с апреля по сентябрь у них очень мило, и что у них прекрасная конюшня, где множество породистых скакунов, а еще старшая дочь непременно хочет познакомиться с мисс Эсмондхэйл, так же как и мистер Джонсон.

— Скорее всего, в середине апреля я к ней отправлюсь, — заключила Пенелопа, макая перо в чернила, чтобы дать ответ.

Джулия дала свое согласие, заявив, что обязательно нужно пересмотреть все наряды, ведь нынешний сезон прошел в холодно-голубых и нежно-фиолетовых тонах и былая помпезность платье убывает.

— Тебе нужны новые платья, что-то такое легкое из муслина, светлое и с васильками.

Было решено послать за швеей.

— Ты думаешь, они столь взыскательные люди?

— Возможно нет, раз столицу они не посещают, но ты должна показать себя презентабельной леди, особенно перед миссис Джонсон. Хозяйки всегда немного кичатся перед гостьями, если у тех нет подобающих нарядов.

— Марианна не кичилась… — о миссис Саливер младшая сестра была наслышана.

— Ты же говорила, что она и так популярна в своем графстве, поэтому ей-то и незачем лезть из кожи вон.

Оставалась сообщить отцу, чего Пенелопа опасалась, но в первый же вечер подробно пересказала о письме, о подруге и о визите.

— Ты же недавно уже отлучалась, — негодовал мистер Эсмондхэйл, не желая ее отпускать, — а с кем же я буду беседовать в твое отсутствие?

— Я уеду ненадолго, — оправдалась дочь.

— Так не годится, — заключил он.

— Отец, — вмешалась Джулия, становясь в защиту сестры, — я думаю, что Пенелопе нужно отлучиться и погостить у подруги, и к тому же, больше месяца она все равно не пробудет, а если и так, я вполне могу ее заменить.

Отец как-то странно взглянул на младшую дочь, во взгляде его мелькнуло раскаяние, заговорил он спустя минуты три, да и то, как бы, размышляя:

— Хорошо, хорошо, милая, я и не думал, что тебя это может заинтересовать, крошка Пенни она же у меня с детства такая слушательница, а ты…

— И не сомневайся, я давно хотела… тебя об этом попросить.

Еще одна сцена сплочения семьи удачно проложила новую стежку, но сердце Дианы в очередной раз было жестоко разбито. Теперь она снова начала скорбеть об утрате сына, будто потеряла его только вчера, старая рана зияет, как и прежде.

ГЛАВА 2. Таинственный мистер М

Чего ждала Пенелопа от обитателей Блекбёрд-хауса, она и сама толком не могла определить: Сюзанну видела добродетельной матерью, которая печется о нравственности своих домочадцев, наставляя их на путь истинный, а мистера Джонсона немного консервативным домоседом (хотя отказ от светской жизни может быть инициативой жены и ее матери), хотя судя из письма, он не настолько сух, в нем есть чувство юмора, очень тонкое и едкое (по отношению к своей дражайшей теще). Но едва приехав, барышня увидела подругу в совсем ином свете — веселую мать, которая не блюдет строгую каноническую дисциплину, не заставляет детей зубрить Библию, не подавляет в них детскую живость и любознательность. На самом деле, та любила детей и даже их баловала, не скупилась ни на похвалу, но и упрекала их, правда так весело и иронично: «Ну проказник, ану постой-ка в уголку, пока я с ябедой разберусь…..». А муж ее был открытым весельчаком, задирой и уж конечно лукавым стратегом, которому нравилось копаться в чужих мыслях, выслеживать тайны сердечные и по возможности подталкивать зародившуюся симпатию, ох, уж этот мистер Джонсон из Дроздовьего дома. Правда все это наша героиня узнала не в первые пять минут, и прошло не одно вечерние размышление, прежде чем характер раскрылся подлинником перед ней. А на первых порах это были люди достойные и приветливые, и ничего более одних положительных черт девушка не видела. Хотя в первый же день она удостоилась чести узнать всю биографию этой семьи, во всяком случае, со стороны хозяина дома:

Мистер Джонсон был человеком ученым (историком родного края точно), но проучившись достаточно долго, понял, насколько не прельщает его всякая наука. Быть доктором наук — скучнейшая для него должность, поэтому он вышел в свет и занялся там поисками интересного занятия для себя, но общество — пустое по своей природе — не удовлетворило его живого, жаждущего к познаниям и размышлениям ум. Короче, оно ему наскучило и он, разочаровавшись немного, уехал морально отдохнуть к вернувшейся из Франции сестре, тут и повстречал девушку скромную, начитанную, смышленую и талантливую в музыке. Пообщавшись с ней довольно тесно, пришел к выводу, что она милая, интересная, с ней есть о чем поболтать, а главное она так краснеет от его шуток, так естественно разговаривает без постылого жеманства, что через месяц влюбился и попросил ее руки; ответ был положительный и свадьбу сыграли быстро.

Радости семейной жизни пришлись ему по вкусу, нашел Джонсон для себя достойное поприще — быть мужем и отцом, и поэтому вернулся он в свой дом, получая радость от незатейливой сельской жизни и попутно изучая богатую на события историю родного края. К примеру, в один из первых вечеров, свое время Чарльз посвятил тому, что поведал гостье историю Сассекса:

Сделав небольшое отступление, с твоего разрешения, читатель, посвящу несколько строк из того разговора, ибо он показался автору интересным и достойным особого внимания. Мистер Джонсон умеет найти подход к слушателям, обойдясь без сухих заученных вымученных фактов из первоисточников, а так на своем понятном языке:

«Истоки возникновения Сассекса следует отнести к четвертому-пятому векам, когда германские племена саксов, англов и ютов от нечего делать или потому что их оттуда пинком выгнали, прибыли на земли Британии только что избавленные от протектората Рима (смешное то было дело, но как-то в другой раз, милая Чародейка моих глаз). После мелких стычек с кельтами и бриттами (что в простонародье называется „лисья травля“, только не на зверя, а на бедных друидов), обосновались как у себя дома и возникло множество англосаксонских королевств, самые крупные из которых объединились в Семицарствие (подмяв мелких соседей) — Нортумбрия, Мерсия, Восточная Англия, Уэссекс (огромный кусочек вашего Беркшира входил туда), Эссекс (кто ж знал, что восточные саксы сразу займут нынешнюю столицу и ее окрестности), Кент и Сассекс (воистину славное царство)».

История Сассекса до XI ст. отнюдь не пестрит громогласными именами и важными событиями. Единственный, но очень яркий период и архиважный для дальнейших событий, случился здесь, когда Норманны во главе с Уилли Рыжим[16] сломили сопротивление саксонского молодчика Гарольда…

— … и хоть мало что осталось с тех времен, но каждый прилежный валун я почитаю оборонительным сооружением. И знаете, года два назад я обнаружил такой гладко обтесанный, я бы даже прибавил — остроконечный, и готов дать тысячу против одного — что это каменный зубец, один из тех, которые стражники сбрасывали на головы осаждающих.

— Очень надеюсь, что твое открытие еще больше поможет нашим бедным историкам или писателям…

— Жаль, что бедняга преподобный Томас[17], уже отошел в мир иной и не занимается своим благородным делом. Мисс Эсмондхэйл, а что вы скажете?

— Нужно будет прогуляться окрестностями Гастингса, может и мне повезет обнаружить какой-нибудь кусок скалы с высеченными на нем старинными иероглифами, которыми в старину увековечивали бравых рыцарей, или же каменный крест с благородным именем — сэр Ланселот или сэр Амфолий, или сэр Лэстер из Йорка….

— И хоть предки мои принадлежат к завоевателям, но я бы очень хотел, чтобы какой-нибудь саксонский Бретвальда[18] состоял со мной в родстве, и я бы даже гордился, если бы мой пра-пра-предок был из числа вассалов Эллы[19].

— А я бы удовлетворилась ржавым наконечником копья, — заключила Сюзанна, желая, чтобы последнее слово осталось за ней.

— Ты желаешь очень малого, моя дорогая, — ее любимый Чарли не мог не воспользоваться финалом…

Но мистер Джонсон не был отшельником и тем более нелюдимым хозяином, охотно сводил знакомство с новыми людьми, но только не скучными и незаурядными; характером отличался беззлобным, потому и выдержал вмешательство тещи и влияние покойной миссис Тоулс на жену в протяжении стольких лет. А когда достопочтенная леди отошла в мир иной, никак не упрекал благоверную за исключением его безобидных замечаний, что «матушка у нас такая трудолюбивая и там без работы не останется, ведь столько католиков и всяких баптистов каждый год безнаказанно попадают в рай». Как только послушная дочь приобрела свободу самой распоряжаться своим досугом и водить дружбу со старыми друзьями, тут же вспомнила о забытой подруге, с которой ее родительница не хотела знаться.

Пенелопу она встретила радостно и извинительно, за то, что (по ее словам) искренне раскаивалась. Первые дни пошли на то, чтобы Пенелопа приноровилась к ее друзьям и их порядку в доме, и сельской жизни, которая уподобилась жизни зажиточных фермеров. Мистер Джонсон занимался посевами, ведал состоянием полей, знал количество мелкого и крупного поголовья рогатого скота. До завтрака он одевался в непритязательный рабочий костюм и со своими рабочими проходил несколько миль: следил за весенними полевыми работами. По возвращении, переодевался и, как джентльмен, уже в гостиной перечитывал газеты и почту, придерживаясь всех правил приличия и до обеда проводил время с женой и детьми, а потом ближе к вечеру снова отправлялся посмотреть на состояние своих владений и животного имущества.

Сюзанна до завтрака занималась ведением хозяйства в доме (то бишь, штат слуг выполнял все указания госпожи, а она проверяла выполненную работу, разбиралась со счетами от мельника, мясника и лавочника, сверяя их с отчетами экономки), читала Библию и даже что-то шила. Когда же чета сходилась вместе, они обсуждали все дела занимавшие их головы и потом заполняли свой досуг чтением. Чарльз любил слушать и классиков в ее исполнении, и даже обычные детские сказки. Когда же дневные занятия детей заканчивались, юные отпрыски демонстрировали полученные ими знаниями перед родителями под предводительством миссис Эш.