Эрика Легранж - Перемены неизбежны

Обедала она вдвоем с отцом, а вот ужинать пришлось с матерью. Диана молчала и вовсе не обращала на манипуляции Пенелопы вилкой. Казалось, госпожа настолько погружена в свои тягучие мысли, судя по угрюмому выражению ее лица, что ей нет дела до своей «паршивой овцы», просто дочь, ни отец не знали, что теперь у нее их две — включая любимицу Джули. Пенелопе надоело молчать, и она обратилась к отцу:

— Знаете, отец, сегодня я случайно виделась с миссис Тренд, так вот она сетовала, что мы давно не посещали Моулд, особенно ей хочется свидеться с вами, так как вы побывали заграницей и можете рассказать много интересного. А если и мама приехала… — она закусила губу, слишком уж вольно начинать строить подобные предположения, — она с нетерпением будет ждать нашего визита на следующей неделе, когда мистер Тренд вернется из Бата.

Диана подняла на дочь свой взгляд, метнула пару молний и снова потупилась, она вяло реагировала на все разговоры, но упоминание о соседке ее взбесило, но только с виду, на самом деле существо пронзил страх, что болтливая Генриетта могла раздобыть кое-какие сведения об инциденте в Лондоне. Джейкоб пожал плечами и ответил, что будет не против, если и его жена пожелает посетить миссис Тренд, а также Пенни и Джули.

Вечером читали молитву, мистер Эсмондхэйл за время своего проживания среди католиков немного перенимал их привычки, за семь лет он тоже ощутимо изменился и не только постарел, стал мудрее и понял все свои ошибки. Диана немного смягчилась, возможно, приобщение к Богу немного отвлекло ее от смуты в душе. Она даже заговорила с Пенелопой:

— Тебе бы наряды новые подобрать….

— Спасибо, матушка, — мисс Эсмондхэйл даже немного растерялась.

На следующее утро Диана, как и годится хорошей хозяйке, занялась управлением домашнего хозяйства, приказала перенести в библиотеку сабли и картину, которые были перемещены в более посещаемое хозяевами помещение, после уезда Джейкоба и до сих пор не вернулись на свое законное место. Буфет уехал в людскую столовую, а миниатюрные фигурки и вазы отнесены на третий этаж. Больше не было той помпезности, зато дом стал заметно светлее. Летом Диана подумывала пригласить архитектора и несколько рабочих, чтобы поменять обои и подумать об изменении фасада. Муж с ней согласился во всем, он и сам хотел перемен в доме, инициатива жены ему понравилась.

Пенелопа в это время бездельничала: проехаться на Капеллане до завтрака ей не удалось, так как дождь испортил все ее планы, зато она намеревалась в экипаже поехать в местный городишко Хоуп и кое-что там прикупить для себя. Собираясь в дорогу, она вперед отправила Тесс, чтобы та ее дожидалась в карете, а сама в своей комнате составляла список необходимого. Спустившись вниз, она столкнулась с Джулией. Сестра показалась ей заболевшей, она и сегодня не спустилась к завтраку, выглядела бледной, худой и осунувшейся.

— Мне нужно с тобой поговорить, — несколько настороженно проговорила она.

— Если ты меня сейчас будешь укорять, что я отбила у тебя Ричарда или по иным каким-то причинам провинилась, лучше оставь нравоучительные речи до вечера, сейчас я занята, я вообще-то уезжаю. И матушка в курсе, так что можешь ей не жаловаться зря на меня, — Пенелопа повернулась и пошагала к выходу.

— Постой! — остановила ее сестра, — Я не буду тебя укорять, я хочу извиниться перед тобой…

— Тебе нечего передо мной извиняться, ты мне ничего не сделала плохого, давай просто будем жить, не обращая внимания, друг на друга…

— Нет, Пенни, я провинилась в своем предубеждении по отношению тебя… давай только не тут, давай выйдем в сад, я хочу тебе открыться…

— Ты можешь собраться быстренько и мы поговорим в экипаже, я дам Тесс отбой и она останется дома.

— Хорошо, только мать…

— Я попрошу позволения взять тебя с собой у отца….

Экипаж неспешно катился по залитым дорогам, а Джули рыдала на плече Пенелопы:

— Прости меня, я такая глупая, никогда не слушала твоих предостережений по отношению ни мистера Фиджера, ни Гембрила.

— А что собственно случилось в этот раз…

— Представляешь, мистер Фиджер пустил слух, что я хотела его скомпрометировать, чтобы он на мне женился…

— Это он так сказал?

— Нет, это я услышала из уст другого, еще более страшного человека….

— А мистер Фиджер при этом не говорил, что поспорил со своим дружком, что безнаказанно поцелует тебя того вечера?

— Он такое говорил?

— Да, именно поэтому я и последовала за вами, пытаясь спасти твою репутацию.

— О, Пенелопа, как же благодарна тебе, но почему ты мне не говорила этого раньше.

— Не хотела тебя расстраивать.

— Но я так плохо думала о тебе, а еще в моей жизни появился Руперт Майерсон…

Джули подробно пересказала свою жизнь за время пребывания в Лондоне и тот роковой разговор, где Элисон ее опозорила перед сэром Магнусом…

— Вот гнусная змея эта Элисон и сынок ее, — не выдержала мисс Эсмондхэйл.

— А я его любила.

— Ничего переживешь, он тебя не достоин, вот и пусть женится на старухе, а ты найдешь себе мужа здесь. Ты помнишь, сколько хороших молодых людей отвергла из-за своего ложного убеждения.

— Ты думаешь, кто-то согласится взять меня в жены после такого?

— Сейчас на тебя жалко посмотреть, но приведешь себя в порядок, и будем подбирать тебе мужа.

— А ты Пенелопа, когда же ты соберешься замуж?

— Видимо, мне этого не суждено, но я надеюсь на маленький домик в глуши, с кухаркой, прачкой, горничной, без лакеев и кучера, который ты мне обещала…

— Я тогда злилась на тебя и была слепой, убежденная, что все титулованные аристократы — порядочные люди.

Пожалуй, это было началом мира между сестрами, потом Джули призналась еще в одном своем проступке:

— Я забыла тебе отдать письмо, — она вложила небольшой конверт в руки Пенелопы, он был уже вскрыт и на скорую руку заклеен.

— Ты читала мою корреспонденцию?

— Да, — кивнула головой пристыженная Джули, — после твоего отъезда я места себе не находила от злости и решила перечитать все твои письма в надежде найти доказательства твоей вины, я не думала, что у тебя нет подруг и что маленький сверток — единственное твое достояние. А еще все письма старые. А это мать хотела сжечь, но я его взяла себе прочесть, да так и оставила.

Пенелопа посмотрела адресата и увидела инициалы Сюзанны Тоулс, ныне Джонсон. Особой радости не почувствовала и быстро засунула письмо в карман, не распечатав, и забыла о нем уже через пять минут. То была уже давным-давно ею забытая дружба.

Не задумывался ли когда читатель, что вся жизнь сплошные ощущения физические или эмоциональные, и что не выжил бы человек, который не сумел бы эмоционально ориентироваться в пространстве? Но когда мы на минутку остановимся, не помышляя о каких-либо эмоциях, они вдруг сами настигнут нас, но будет ли это счастье, грусть — все это скрыто в грядущем к которому мы и шагаем….

Пенелопа забежала в свою комнату, быстро разыскивая какой-нибудь лист бумаги и карандаш. Она придумала такую забавную карикатуру на Софию и хотела немедленно запечатлеть ее на бумаге. Они только что вернулись от Трендов, это было уже третье посещение за эту неделю после возвращения Дианы и Джулии. А новостей да сколько новых: Софи была обручена с мистером Хьюбом и свадьба через две недели. И пока Диана тщетно пыталась снова свести близкое знакомство с Гембрилами, Генриетта недолго печалилась упущению такого потенциального жениха и продолжила наводить справки обо всех приличных семьях. Так она познакомилась с мистером Хьюбом, по мнению его матери, сын является одним из просветленных умов Британии. Он и вправду был очень умен, но и скучен одновременно. Своей невесте он скупо выражал комплименты, и все разговоры превращал в длительные диспуты на тему экономики, политики и философии. При этом, в основном, он беседовал с мужчинами, а София сидела как дополнение дивана. Самое ужасное, что она уже не могла, так как раньше, блистать своим пением или игре на рояле, ибо жених ее считал все это тратой времени и не сильно одобрял. Зато Джулия, которую средняя мисс Тренд всячески задевала тем, что она уже обручена, а ее соседка до сих под холостячка, вовсю получала удовольствие, находясь в центре внимания собравшихся мужчин. После устройства дальнейшей судьбы хотя бы одной из дочерей, миссис Тренд не собиралась останавливаться на достигнутом: Саманту она планировала обручить с Мэлоном, как только тот приедет погостить у них еще раз. Теперь старшая дочь вынуждена была стать лучшей подругой Эдит и вести регулярную переписку с ней, чтобы быть в курсе дел семьи и, в особенности, Джона. Правда, пока от мисс Мэлон она получила немного вестей о брате, в основном он был занят делами компании и сейчас не мог просто вырваться с длительным визитом. Саманта, пожалуй, даже смирилась стать женой Джона и не сильно кривилась при мысли о нем. А младшую Эллин Генриетта отправила погостить к тетушке, чтобы та постоянно виделась со своим кузеном, за которого должна была выйти замуж. В принципе, тетушка не противилась этому союзу, ведь самая младшая мисс Тренд производила хорошее впечатление о себе. Можно сказать, ей повезло больше всех с замужеством, ведь кузен Брендон был и веселым, и красивым, и наделен еще уймой хороших качеств.

И все это время, Джули и Пенелопа посмеивались над Софией и Самантой, каждый раз задевая их за живое. Отношения между сестрами наладились настолько, что Диана была взбешена подобной переменой в семье, ведь теперь младшая ее дочь все время проводила с сестрой. Сколько же всего интересного они узнали друг о дружке: оказывается, много чего между ними было общего, но из-за упрямства они не видели этого в упор. Правда Джулия все равно оставалась кокеткой, а Пенелопа насмешницей, но сил своих негативных качеств они обрушили против других.