Луи Бриньон - Павловский вальс

– Как давно продолжались любовные отношения вашего супруга с Анны Анчуковой?

– Месяц, может быть. Я точно не знаю.

– А кто знает?

– Фёдор! Кучер! – ответила Ольга Владимировна. – Он возил Пётра к Анне Анчуковой.

– Можно его позвать?

– Конечно! – Ольга Владимировна зазвонила в колокольчик. Как только Лиза пришла, она попросила привести Фёдора.

В ожидании кучера, Клавдия уделила внимание чашке с чаем.

– Звали барыня! – прогрохотал с порога Фёдор.

– Проходи Фёдор. Госпожа Касаткина желает задать тебе несколько вопросов, – Ольга Владимировна указала на ней рукой. – Отвечай со всей честностью, – предупредила его напоследок Ольга Владимировна.

Фёдор устремил выжидательный взгляд на Клавдию. Та не заставила себя ждать.

– Вы ездили в дом Анчуковых?

– Я! – ответил Фёдор.

– Ну и как выглядел граф Азанчеев?

– Так он всегда одинаково выглядит. Только однажды с ним странность случилась. Стоит и сам с собой разговаривает. Вроде как у него совести нет. Это он сам сказывал, – добавил Федор, заметив возмущённые взгляды, – потом попросил меня обозвать себя. Ну я и обозвал. Так он убить меня хотел. Сам повелел, а я виноватым стал.

– С чем это было связано? Не помните?

– Как не помнить?! Он велел мне коней запрягать, а потом как закричит: «если хочешь ехать вот и езжай, чего ко мне пристал?».

– Так это у вас в конюшне случилось?

– Там!

– Да я тебя не про то спрашиваю, – с лёгким раздражением сказала Клавдия. – Я про дом Анчуковых. Как выглядел граф Азанчеев когда выходил из дома Анчуковых? Может одежда помятая была или чего другое странное?

Все в гостиной устремили сочувственные взгляды на Катарину. Она же не поднимала головы.

– А мне-то откуда знать? – удивился Фёдор. – Я его там не видал.

– Как же не видел, если вы целый месяц вместе ездили?

– Не было такого. Я завсегда один ездил!

– Вот это да, – вырвалось у Клавдии Касаткиной.

Все в гостиной удивлённо переглядывались, а Катарина широко распахнула глаза. В них светилось подлинное изумление.

– Ты хочешь сказать, что граф Азанчеев ни разу с тобой не ездил в дом Анчуковых? – уточнила Клавдия Касаткина.

– Ни одного раза. Я завсегда один ездил.

– А зачем ты туда ездил? Какой смысл?

– Знать не знаю, – ответил Фёдор, – его светлость да Лиза приказывали.

– Кто такая Лиза?

Ольга Владимировна затрясла в колокольчик. Почти сразу же появилась Лиза. Все молча указали на неё рукой.

– Это вы приказывали Фёдору ездить в дом Анчуковых?

Лиза кивнула.

– Зачем?

– Его светлость приказал!

– Граф Азанчеев?

– Да!

– А зачем он это сделал? Чем мотивировал своё распоряжение? – задала очередной вопрос Клавдия.

– Лиза, – обратилась к ней Ольга Владимировна, – речь идёт о жизни моего сына. Если тебе что-то известно, расскажи. Расскажи, Лиза.

– Так чем же мотивировал своё решение граф Азанчеев? – снова спросила Клавдия Касаткина.

Лиза указал рукой на Катарину.

– Это из-за её светлости!

– Из-за меня? – Катарина растерялась.

– Я была там, когда его светлость и Анна Анчукова разговаривали. Анчукова плакала и просила прощения, но его светлость сказал, что не верит ей и попросил назвать настоящую причину её прихода. Тогда Анчукова сказала, что в обществе её никто не принимает. Ещё сказала, что если возле их дома увидят карету его светлости, начнут принимать. Тогда его светлость согласился посылать карету к дому Анчуковых, но взамен потребовал, чтоб она относилась, – Лиза снова указала рукой на Катарину, – к её светлости с уважением и ни в каком месте не отзывалась бы о ней плохо.

– Совершенно очевидно, что они не были любовниками, – пробормотала под нос Клавдия Касаткина, – и почти наверняка Анчукова лгала, когда говорила, что граф Азанчеев её любовник. Удивительно и…странно. Вам плохо? – вопрос был адресован Катарине. Её грудь бурно вздымалась. Она даже положила руки на грудь, словно стараясь успокоить себя.

– Нет, нет, – прошептала счастливым голосом Катарина, – вы продолжайте, продолжайте…

– Да спрашивать-то больше не о чем, – ответила Клавдия. – Приведите Фёдора и Лизу на следующее заседание суда. Мне надо будет допросить их перед судом.

– Это поможет Петру? – с надеждой спросила Ольга Владимировна.

– Я бы рада ответить положительно, но пока рано делать выводы. У обвинения есть оружие убийства и свидетель. Это очень серьёзные основания для вынесения обвинительного приговора. А ведь есть ещё ваш сын, который всячески пытается очернить себя. И мне непонятно, зачем он это делает. Но трещины в обвинение уже пошли. Это несомненно. Вот если бы нам удалось доказать, что причиной дуэли между Астольцом и графом Азанчеевым была не Анна Анчукова, тогда бы версия о мести любовникам могла бы разрушиться. И вот это уже бы помогло. Я смогла бы зацепиться, поскольку убийство Анчуковой не выглядело бы столь безупречно как сейчас. Чёрт, – вырвалось у Клавдии Касаткиной. Она попросила прощения и устремила странный взгляд. И чем дольше она смотрела она на Катарину, тем больше той становилось не по себе.

Анна и Мария переглядывались с Олегом и Андреем, потом переводили взгляд на Катарину, а с Катарины на Клавдию Касаткину. Ольга Владимировна растерянно оглядывалась, пытаясь понять причину столь пристального внимания к Катарине.

– А вы уверены, что ваш супруг не любит вас?

У Катарины мгновенно кровь прихлынула к лицу. Она в одно мгновение покраснела и запинаясь, ответила:

У ве…ре на…

– А почему вы спрашиваете? – вмешалась в разговор Ольга Владимировна.

– Да странно как-то всё выглядит, – задумчиво пробормотала Клавдия Касаткина. – Все вокруг считают, что граф Азанчеев думает об Анне Анчуковой. А сам граф Азанчеев в это самое время думает о своей супруге. А если причина дуэли не Анна Анчукова, а вы? – она устремила взгляд в сторону Катарины.

Катарина отрицательно качнула головой.

– Нет, нет, нет, он бы не стал из-за меня…

– Вы приблизительно о том же говорили, когда речь шла об отношениях вашего супруга с Анной Анчуковой. И вы ошиблись. Не может быть, что вы и сейчас ошибаетесь?

Н…нет, – не совсем уверенно возразила Катарина.

– У вас не случалось ничего…с этим господином Астольцом?

Катарина замерла, и некоторое время вообще не шевелилась. В глазах так застыло изумление.

– Было… – прошептала она растерянно, – он пригласил меня на танец, я отказалась. Потом, потом…он сказал, что хочет встретиться со мной на следующий день в семь вечера…для любовных утех…потом сказал, что ждёт меня на балконе чтобы обсудить детали…я не хотела устраивать скандал, поэтому пошла и дала ему пощёчину, сказала, чтобы он никогда не смел ко мне подходить…

– Граф Азанчеев мог слышать ваш разговор?

– Нет. Его не было на балу.

– Подождите, подождите, – вспомнил Олег, – это же в тот день было, когда он явился пьяный и грозился кого-то убить…

– И правда, – вспомнила Ольга Владимировна. – Это было именно в тот день.

– На следующий день в семь вечера? Так вам сказал господин Астольц? – спросила Клавдия Касаткина.

Катарина кивнула.

– А вы не помните, где вы были на следующий день в семь вечера?

– Я была… – Катарина запнулась и оглядела всех беспомощным взглядом.

– Она была с её высочеством, – ответила за неё Ольга Владимировна. – И пришла только на следующее утро.

– Так это была банальная ревность? – воскликнул Андрей и заметив удивлённые взгляды, пояснил. – Та сцена, которую закатил Пётр. Это же было в то же утро, когда Катарина вернулись с приюта.

– И правда, – раздались удивлённые голоса.

– Пётр меня ещё спрашивал, где была Катарина в тот самый вечер, – вспомнила Ольга Владимировна.

Катарина только успевала переводить растерянный взгляд по гостиной.

– Уже лучше, – воодушевилась Клавдия, – если причина дуэли графиня Азанчеева, то это ой как облегчит дело. Так или иначе, мы скоро будем точно знать, насколько наши предположения соответствуют действительности.

– И как вы это узнаете? – спросила Ольга Владимировна.

– Вызову в суд секундантов. На любой дуэли присутствуют секунданты. Ну а там посмотрим, как всё сложится. Это, конечно рискованный шаг, но нам особо и выбирать не из чего. А в случае, если секунданты скажут, что причина дуэли графиня Азанчеева, мнение общества переместится в нашу сторону. Одно дело, когда пытаешься убить любовника своей бывшей невесты. Но совсем другое дело, когда пытаешься убить человека, который оскорбил твою супругу. Это поступок, заслуживающий уважения. Так он и будет принят. Меня и нынешнее положение радует. Оно уже не безнадёжно. Я и не ожидала услышать столько всего, – призналась Клавдия.

– А кто ожидал? – спросила Ольга Владимировна. В гостиной раздался облегчённый смех.

– Мы прекрасно поговорили. Мне пора. Надобно подготовиться к судебному заседанию. – Клавдия встала, сняла с плеч шаль и положила её аккуратно на кресло. Все снова засуетились, но она попросила не провожать её. Уже покидая гостиную, она снова обратилась к Катарине:

– Граф Азанчеев никоим образом не подвергал сомнению ваши отношения. Больше того. Совершенно очевидно, что он желал оградить вас от неприятностей. Вы действительно уверены, что ваш супруг не любит вас? У меня вот складывается совсем иное впечатление.

Клавдия Касаткина ушла, оставив Катарину в полной растерянности.

– Заседание началось! – судья ударил молотком по столу. – Защита? Вам есть что сказать?

– Да, ваше превосходительство!

Клавдия Касаткина сидела в двух шагах от Петра, но он всем, чем только можно показывал, что его ничто не связывает с этой женщиной.

Клавдия Касаткина заняла место перед трибуной суда.

– Я прошу позволения вызвать для свидетельских показаний кучера, который ездил в дом Анчуковых.