– Слушаюсь, сэр.

Чарли шагнул через порог и выжидательно замер. Саманта, немного поколебавшись, тоже сделала два шага. Потом глубоко вздохнула и, в последний раз окинув взглядом комнату, тихо прикрыла за собой дверь.

3

Полет проходил без приключений. Земля, проплывавшая внизу, казалась стеганым лоскутным одеялом. Темно-бурые поля, напоминавшие буклированную ткань, перемежались с участками белого снега, похожими на бархат, а когда самолет достиг Западного побережья и внизу стали проплывать озера, леса и поля, появились как бы куски блестящего темно-зеленого и голубого атласа. Наконец самолет, словно приветствуемый ослепительно яркими лучами заходящего солнца, приземлился в Лос-Анджелесе.

В очередной раз посмотрев в иллюминатор, Саманта потянулась, распрямляя длинные ноги и затекшие руки. Большую часть полета она проспала и теперь, выглянув на улицу, не понимала, с какой стати ей вздумалось приехать сюда. Какой смысл был лететь в Калифорнию? Что она тут забыла? Поднявшись с кресла и тряхнув белокурыми волосами, собранными в «конский хвост», Саманта подумала, что зря она сюда явилась. Ей уже не девятнадцать. Глупо приезжать на ранчо и изображать лихую наездницу. У нее есть обязанности, вся ее жизнь сосредоточена вокруг Нью-Йорка. А что у нее здесь? Ничего! Вообще ничего!

Саманта со вздохом посмотрела на пассажиров, которые направлялись к выходу из самолета, застегнула пальто, взяла дорожную сумку и встала в очередь. На Саманте были темно-коричневая дубленка с подкладкой из овечьего меха, джинсы и кожаные сапоги шоколадного цвета фирмы «Селина». Сумка, которую Саманта держала в руках, была подобрана точно в тон, на ручке алел шарф; Саманта взяла его и свободно повязала на шее. Даже озабоченно нахмурившаяся, кое-как одетая, Саманта оставалась поразительно красивой женщиной, и когда она медленно проходила по огромному самолету, мужчины поворачивали головы в ее сторону. Хотя полет продолжался пять часов, никто из них ее не заметил раньше, потому что она лишь однажды встала с кресла, да и то чтобы умыться перед поздним ленчем, который подали пассажирам стюардессы. Все остальное время Саманта сидела на своем месте, онемевшая, усталая, дремала и пыталась вновь и вновь понять, почему она позволила так с собой поступить, почему дала заморочить себе голову.

– Желаем приятно провести время. Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании… – Выстроившиеся в ряд стюардессы хором произносили шаблонные фразы, и Саманта улыбнулась им в ответ.

Через несколько мгновений она уже стояла в аэропорту Лос-Анджелеса и, растерянно оглядываясь, не могла понять, куда теперь идти, кто ее встретит и встретит ли кто-нибудь вообще. Кэролайн сказала, что в аэропорт, наверное, приедет ее помощник Билл Кинг, а если он окажется в это время занят, Саманту встретит какой-нибудь другой работник. «Ты только посмотришь и сразу увидишь их, в этом аэропорту их не заметить просто невозможно». И пожилая женщина тихонько рассмеялась. Сэм – за ней. Да, в аэропорту, среди людей в самых умопомрачительных нарядах от Вьюттона и Гуччи, среди женщин в экстравагантных золотистых и серебряных босоножках из тончайших ремешков, в небрежно наброшенных норковых и шиншилловых шубах, соседствующих с маечками-бикини и рубахами, расстегнутыми до пупа, легко будет распознать парня с ранчо, ведь он наверняка будет в «стетсоне», ковбойских сапогах и джинсах. Но главное даже не костюм; этих парней легко вычислить по их манере двигаться, по походке, по сильному загару и по тому, как они неуютно себя чувствуют среди разряженной, рафинированно-декадентской толпы. По своим предыдущим посещениям ранчо Саманта знала, что в парнях, работавших там, нет ничего декадентского. Это были крепкие, добродушные трудяги, которые любили свое дело и ощущали какую-то почти мистическую связь с землей и с животными, за которыми они так заботливо ухаживали. Саманта всегда уважала таких людей, хотя они разительно отличались от привычной ей нью-йоркской среды. Очутившись в здании аэропорта, где, как всегда бывает в аэропортах, царил хаос, она внезапно подумала, что, как только ее довезут до ранчо, она будет рада своему приезду. В конце концов, может быть, ей действительно нужно именно это!

Саманта оглянулась, ища надпись «Выдача багажа», и тут на ее плечо легла чья-то рука. Она вздрогнула, повернула голову и увидела высокого широкоплечего старого ковбоя с обветренным лицом. И тут же вспомнила, что они уже встречались десять лет назад. Он высился над ней, голубые глаза напоминали летнее небо, а изборожденное морщинами лицо – пересеченную местность; улыбка, как и десять лет назад, была до ушей, и на Саманту повеяло огромным теплом, когда ковбой притронулся к полям шляпы, а еще через секунду Саманта очутилась в его медвежьих объятьях. Это был Билл Кинг, человек, вот уже лет тридцать являвшийся правой рукой Кэролайн на ранчо «Лорд» – с того самого времени, как она его приобрела. Биллу было за пятьдесят, образования он толком не получил, но обладал обширными познаниями, отличался удивительной мудростью и еще более удивительной добротой. Саманта с первого взгляда почувствовала к нему притяжение; они с Барбарой относились к Биллу как к мудрому дядюшке, и он всегда был их защитником. Билл приехал вместе с Кэролайн на похороны Барбары и скромно стоял позади всех родственников, обливаясь слезами. Но сейчас не было даже намека на слезы, Билл широко улыбнулся Саманте, еще крепче сжал ее плечо своей ручищей и даже вскрикнул от радости.

– Черт возьми, как я рад тебя видеть, Сэм! Сколько мы с тобой не встречались? Пять лет? Шесть?

– Больше. Лет восемь-девять, – улыбнулась Саманта, которая тоже была счастлива видеть Билла, и внезапно обрадовалась, что приехала в Лос-Анджелес. Может быть, Чарли и прав… Высокий загорелый мужчина посмотрел на нее сверху вниз, и она поняла по его взгляду, что приехала домой.

– Ты готова? – Он согнул руку в локте, Саманта с улыбкой оперлась на нее, и они отправились за чемоданом, который уже лежал, как выяснилось, когда они спустились вниз, на лениво вращавшейся ленте. – Этот? – Билли вопросительно взглянул на Саманту и взял большой кожаный чемодан черного цвета с красно-зеленой полоской, эмблемой фирмы «Гуччи».

Он легко поднял тяжелый чемодан одной рукой, а другой перекинул через плечо дорожную сумку Саманты.

– Да, этот, Билл.

Кинг метнул на нее взгляд из-под нахмуренных бровей.

– Значит, ты не собираешься долго у нас задерживаться? Я прекрасно помню, как ты в последний раз приезжала сюда с мужем. У вас на двоих было семь чемоданов.

Саманта усмехнулась, вспомнив про это. Джон привез тогда с собой столько одежды, что хватило бы на месяц в Сент-Морице.

– Там в основном была одежда моего мужа. Мы тогда только что побывали в Палм-Спрингс.

Билл молча кивнул, пошел по направлению к автостоянке. Он был скуп на слова, однако чувствовал все очень тонко. Бывая на ранчо, Саманта успела в этом убедиться. Через пять минут они дошли до большого красного пикапа и положили чемодан в багажник. Когда они медленно выруливали со стоянки международного аэропорта, Сэм вдруг показалось, что она вот-вот обретет свободу. После Нью-Йорка, где она была обречена на жизнь в четырех стенах и не видела ничего, кроме работы и семьи, после суматохи и толчеи в самолете и в здании аэропорта она внезапно окажется на открытой местности, одна, сможет подумать, увидит горы, деревья, коров и вновь откроет для себя жизнь, о которой уже почти напрочь забыла. При мысли об этом лицо Саманты медленно озарилось улыбкой.

– Ты хорошо выглядишь, Сэм.

Билл мельком взглянул на нее, выезжая с территории аэропорта; едва очутившись на шоссе, он переключился на четвертую передачу.

Но Саманта усмехнулась и покачала головой.

– Ничего хорошего. Ведь прошло столько лет.

На этих словах голос ее смягчился: она припомнила свою последнюю встречу с Биллом Кингом и Кэролайн Лорд. То была странная поездка: прошлое сумбурно перемешалось с настоящим. Джону на ранчо было довольно скучно… Пока машина ехала по шоссе, Сэм вспоминала свой предыдущий приезд. Когда же старина Билл положил ей на плечо руку, ей показалось, что уже прошла тысяча лет, и, поглядев за окно, она увидела совершенно другой пейзаж. Ни следа безобразных окраин Лос-Анджелеса, этого уродливого царства пластмассы, вообще никаких домов – только акры земли, далеко простирающиеся территории крупных ранчо и незаселенные земли, принадлежащие государству. Красота была изумительная, и Сэм, опустив стекло машины, принюхалась.

– Господи, тут даже пахнет по-другому, правда?

– Ну, конечно! – Билл улыбнулся знакомой теплой улыбкой и какое-то время ехал молча. – Кэролайн не терпится тебя увидеть, Сэм. После смерти Барб ей было одиноко. Знаешь, она частенько про тебя вспоминала. Но я не знал, приедешь ты еще или нет. После того как ты побывала тут в последний раз, я вовсе не был уверен.

Они уехали тогда с ранчо раньше времени, и Джон не скрывал, что ему там надоело до смерти.

– Рано или поздно я все равно вернулась бы. Я всегда собиралась заехать к вам, когда отправлялась в Лос-Анджелес по делам, но мне не хватало времени.

– А теперь? Ты разве ушла с работы, Сэм?

Билл имел лишь смутное представление о том, что она работает в области рекламы; никакого четкого образа у него не было, да Билла это и не интересовало. Кэролайн сказала ему, что работа хорошая, Сэм довольна, а для Билла это было главное. Чем занимался муж Саманты, Билл, разумеется, знал. Каждый американец знал Джона Тейлора: и в лицо, и по имени. Билл Кинг Джона всегда недолюбливал, но чем тот занимается, конечно же, прекрасно себе представлял.

– Нет, Билл, я не ушла с работы. Я просто в отпуске.

– По болезни? – Лицо Билла, въезжавшего в этот момент на гору, приняло встревоженное выражение.

Сэм колебалась всего секунду.

– Вообще-то нет. Скорее это можно назвать реабилитацией. – Она хотела было на этом остановиться, но потом все же решила сказать: – Мы с Джоном расстались. – Билл вопросительно поднял брови, но не произнес ни слова, и Саманта продолжала: – Уже довольно давно. По крайней мере, мне так кажется. Месяца три-четыре. – Если быть точной, то сто два дня. Она вела счет дням. – И на работе решили, что мне нужно отдохнуть.