– Еще? – удивилась Элис, выбегая из спальни. – От кого?

– От Эрика, – весело объявил Натан. Положив пакет на стол, он побежал на кухню за ножом. Аккуратно разрезая бечевку, чтобы не повредить содержимое посылки, он приговаривал: – Надеюсь, это то, о чем я давно мечтаю. – Развернув бумагу, он нетерпеливо заглянул внутрь. На лице у него медленно расцвела улыбка. – Элис, ты только посмотри. – Он сорвал остатки бумаги и поставил на стол картину, написанную маслом. Это был семейный портрет. На картине художник изобразил молодую, очень красивую женщину, которая сидела на стуле, держа на коленях златокудрого малыша, и молодого мужчину, который стоял позади женщины и с гордостью взирал на свое семейство.

– Ой, Натан, – восторженно прошептала Элис, отступая на шаг, чтобы получше видеть картину. – Это же мы!

Натан кивнул, любуясь ребенком в центре портрета.

– Это самая прекрасная вещь, которую я когда-либо видела, – выдохнула Элис. Она разглядывала тщательно выписанные детали женского платья. – Ты мне говорил, что Эрик художник, но я и не подозревала, что он так талантлив.

Натан только покачал головой в ответ. Он был поражен не меньше Элис.

– Как мы отблагодарим его? Натан, давай поедем к ним следующей весной. Я хочу познакомиться с Кирстен и…

– Следующей весной?! – перебил ее Натан. – Я не собираюсь ехать в Миннесоту следующей весной. Мне надо посеять сорго. Я намерен собрать приличный урожай.

Элис громко расхохоталась. Она все еще удивлялась, насколько изменился Натан, став землевладельцем.

– Ладно, мистер Сорго, – пошутила она. – А что, если соберемся в гости этой зимой?

– Вообще-то можно, я не возражаю, – скривился Натан, – но ты действительно хочешь ехать зимой в Миннесоту?

Элис зябко поежилась при мысли о зиме.

– Тогда, может, лучше пригласить Эрика и Кирстен к нам? Она опять взглянула на картину и на сей раз заметила маленькую медную пластинку, прибитую к раме.

– Ой, смотри. – Она коснулась пальцем полированной меди. – Кажется, Эрик дал картине название.

Натан наклонился, чтобы прочитать надпись, выгравированную на пластинке. Потом повернулся к Элис и с любовью посмотрел на нее.

– Да… И это прекрасное название.

– Ну и как она называется? – спросила Элис, поднимаясь на цыпочки, чтобы заглянуть Натану через плечо.

Натан обнял и поцеловал ее.

– Он назвал картину «Дар страсти». Разве он не прав, дорогая?