— Распутная мамзелька, — сказала своему отражению, но ему почему-то было совсем не стыдно за свое поведение, и мне тоже. Олег ждал на кухне, немного напряженно рассматривая меня.


— Думала, ты спишь.

— Нет, тебя жду.

— Или чай.

— Больно сделал?

— Нет.

— Не понравилось?

— Понравилось.

«Просто когда-то давно, в другой жизни мне подробно объясняли как я плоха, и что умеют другие. Все еще жду упреки. Но с тобой их не будет». Чайник щелкнул, заставив меня подпрыгнуть.

— Вот и чай. Только к чаю ничего нет. Мы с тобой неправильно живем, вечно у нас ничего нет из съестного или наоборот двойной комплект.

— Мы и живем, вечно. Какие шикарные слова. Петрусь, ты могла бы эту майку снять, а то нелегко пытаться с тобой разговаривать, а перед глазами напоминание о моих грязных помыслах и бесстыдных надеждах.

— Уверен, что если ее сниму, тебе станет легче?

— Легче мне не станет. Прости, Петра, но сегодня ты точно не выспишься.

— И что же мне помешает?

Иногда действия лучше слов.


«Я люблю свою работу, очень люблю свою работу. Я терпеливый человек и могу прощать слабости других. Ну, не любят они пользоваться мозгами, что их из-за этого казнить что ль?». Один считает, что он должен только руководить, и организация работ в это не входит, другой — что за него должен думать первый. А я? Всего лишь наймит, услуги по технадзору оказываем, чтоб проекту и нормам соответствовало, проектные решения на бред проверять не в моей зоне ответственности. Само убеждение не сильно помогало, в конце совещания все же том с концепцией развития одной из промышленных зон стукнул об стол с оглушительным звуком. Молчание повисло, мужчины ожидали, что же будет дальше. А ничего, сделала вид, что случайно уронила томик. Принимать решение за них не собираюсь, в конечном счете, они даже не спросили моего мнения, вот пусть сами и думу великую думают, в понедельник должно быть решение, ну или стройка и дальше будет стоять, больше срок — больше оплата, главное за пределы договора не вылезать, хотели сэкономить на управлении проектом, пусть сами все и решают.

«Болваны, идиоты, с кем работать приходится!». Дорога до остановки заняла мало времени, в запале даже не заметила эти полтора километра, решила пройти еще одну, чтоб домой вернуться в спокойном состоянии.

«Посмотри, завтра в восемь обсуждение». Люблю коммерсов нежно, и почему не в восемь утра скинули прям на совещании? Успею посмотреть, ночь есть, всего то пять зданий.

Крепкий чай, бутерброды с маслом и сыром, распечатки нужного, хорошо, что Батраков притащил принтер с собой при заселении, удобная вещь при круглосуточной работе. Так, начнем, договор аренды земли, скоро закончится, технические условия уже просрочены… Мелодия нарушила мои планы по взятию проектной документации штурмом, пришлось ответить на звонок.

— Петро, ты меня еще помнишь?

— Петр Илларионович, как я могу Вас забыть.

— Мы тут по городу гуляем и хотели бы навестить.

— С ночевкой же, правильно?

— Вот за это и люблю, не надо вокруг и около ходить. Примешь четверых?

— Да. Скоро будете?

— Час у тебя точно есть, мы еще обсуждаем архитектуру на примерах.

— Адрес напомнить?

— Знаю, Петро.

К черту проект, до утра время есть, успею, все равно завтра решение по нему не примут, уже список вопросов приличный, а я еще толком и проект не смотрела. А Имперский с коллегами редкость в моей жизни, аврал бывает куда чаще. Хорошо, что есть что поесть, а не как обычно. Вот и вареники с равиоли пригодятся, а то Олег долго выспрашивал, зачем их такую уйму лепить, если купить можно. Салатик греческий быстро, нарезка разная, на скорую руку сойдет. Свежие постельное белье, новые полотенца в ванную, тапочки в прихожую, освободила вешалку, почему-то на ней всегда было много одежды, даже успела сбегать в магазин за сладким. Гости заявились в час ночи, разгоряченные городом и шампанским, с веселыми историями и вздохами огорчения, что сбежала из МАРХИ.

Ритуальные приветствия начались еще на площадке. Петр Илларионович, словно широкополой шляпой с перьями, размахивал своим неизменным серым клетчатым кепи, отбивая поклоны.

— Ручку, ручку, гостеприимнейшая Петрограда Львовна.

С элегантным, надеюсь, книксеном подала руку Имперскому для поцелуя. Старая игра, правила которой придумали еще до моего появления, моя бабушка и Имперский давние знакомцы.

— Счастлив быть опять под крышей сего дома.

— Рада вас принимать у себя.

Имперский все же зашел в прихожую после очередной порции поклонов и размахиваний. На мгновение показалось, что сейчас выйдет из комнаты Мария Аркадьевна, и следующий час будет потрачен на шутливое восхваление друг друга, кусочек другой жизни, что уже никогда не вернется.

— Добро, Петра Львовна, — Марк Сергеевич попытался повторить спектакль с поклонами, но у него получилась не так задорно, ограничился поцелуем в щеку и крепкими объятиями.

Виалетта Аркадьевна присела в глубоком реверансе, и если бы не подстраховка Вишневского, то возможно бы из него и не вернулась. Меньше всего ожидала увидеть среди гостей Витольда Лоллийевича, как всегда элегантный, немного отстраненный. С небольшим букетом цветов, бутылкой шампанского и протокольной коробкой конфет. Что ж и он удостоился приветственного книксена.

— Рада видеть Вас в своем скромном обиталище, Витольд Лоллийевич.

«Поддержит игру или нет?»

— Надеюсь, наше явление не нарушило ваших планов, Петрограда Львовна.

Что ж у Имперского был достойный продолжатель поклонной традиции, хотя с занятые руки лишили представление части элегантности.

— Простите, Петрограда Львовна, не смог уговорить их на гостиницу, иногда они бывают непреклонны в свои преклонные года. Это вам? — решил избавиться от ноши гость, и все же поцеловать мне руку, чуть дольше, чем требовали приличия и правила игры. Свободный интересный мужчина, только вот я-то уже несвободна на его беду, а может к его счастью, ведь Олегу приходится терпеть мой невыносимый характер.

— Прекратите, Витольд Лоллийевич, я так давно их не видела, что стоит только сожалеть, что не была участницей столь чудного променада.

Гости все же расположились за столом, от шампанского отказались, пришлось убрать в холодильник, конфет им тоже не захотелось, а вот «Ленинградский» пошел на ура.

За разговорами время летело незаметно. Только гостей не мешало бы уложить спать. Виолетта Аркадьевна уже дремлет, да и Имперский уже не так бодр как в былые времена.

Мужчины решили, что дамы должны спать в одной комнате и конечно была отдана моя спальня с кроватью, сами они так и быть устроятся все в гостиной на диване. Потом был небольшой шуточный спор кому же посчастливится спать на надувном матрасе.

— Давайте, принесу матрас сюда. И уеду в гостиницу, чтоб не смущать хозяйку.

— Не стоит, Витольд Лоллийевич, ложиться не собиралась, работа, да и смутить меня не просто. Вам лучше поспать, завтра цвет архитектуры на вас, уеду рано и вернусь через пару дней. Вам придется накормить их завтраком. Запасные ключи в прихожей.

— Как мне их передать?

— Можете кинуть в почтовый ящик или забрать с собой, насколько я помню, через две недели у Вас встреча с Негусом.

— Тогда и передам. Хорошей ночи, Петрограда Львовна.

Очередной поклон, поцелуй, немного лукавый взгляд, что обещал сказку, короткую, страстную, только мне уже ненужную. Мне он дать ничего не может, все что мне нужно, уже есть, только Олегу знать об этом не обязательно.

— Хороших снов, Витольд Лоллийевич.

Перебрался в Питер, чтоб работать в Москве, большую часть времени стал проводить в Первопрестольной, иногда на выходные приезжая обратно. Наши графики не совпадали абсолютно, за два месяца мы виделись раз шесть. Из хорошего — надоесть я ей не успел. Новый проект будет в Питере, а пока на несколько часов домой, побыть рядом.

Дверь открыл, стараясь не шуметь, только зря, она еще не ложилась. Чертежи вокруг, какие-то формы документов, сертификаты.

— Привет.

— Привет, — она устало потерла переносицу, — мог бы и позвонить, что приезжаешь.

— Мое спальное место занято?

— Ага. Очередной желающий перебраться в глушь.

— И с кем ты мне изменяешь?

— Угадай, — Петра подмигнула.

— Ни с кем, я же знаю, что для тебя единственный и неповторимый.

Сел рядом, притянул, чтоб поцеловать. Храп разразился по квартире.

— Это кто?

— Замена, а ты думал, шучу. Свято место пусто не бывает. А постель тем более.

— А если шею сломаю замене? — не слишком злобно предсказал участь конкурента.

— Посадят, а я ж ГОСТ по передачкам не знаю, еще чего не того насобираю, напильник там, болгарку положу.

— Петра?

— Что?

— Кто у нас дома? — притянул ее к себе, потерся носом о ее носик.

«Надо взять себя в руки, ревность совсем не к месту». Храп опять заполнил квартиру.

Петра прижалась щекой к моей щеке.

— Культурный десант из столицы. Можно сказать цвет архитектуры — Имперский, Вишневский, Могилева, Житкин. Заспорили про Исакий и решили на месте с ним разобраться.

— Исакий уцелел?

— Не проверяла.

— И почему они тут ночуют?

— Ты же знаешь Имперского, если его любимая «Нева» занята, то других гостиниц он не признает. Вишневский пытался заселить их в «Англетер», но это же не тотсамый «Англетер», а подобие, а это не устраивает Петра Илларионовича, Могилевская его поддержала, Житкину все равно где спать, вот обо мне и вспомнили.

— И Вишневский тоже тут?

— Да, он их и привез, правда после изрядной доли шампанского выпитого за гранит Невы. Тсс, пусть спят.