Я никогда ни от чего не убегал. Я всегда держу голову выше всех, и я уничтожаю всех, кто встает на моем пути. Сейчас по-другому. Я не могу противостоять всему гребаному британскому правительству. Мне нужно залечь на дно, пока я не узнаю, каковы будут последствия смерти Зи. Насколько я знаю, он блефовал, но он был хитрым ублюдком.


Я стою в дверях, наблюдая за тем, как доктор накладывает швы на плечо Эви. Она смотрит в потолок.

Я должен уйти и оставить ее здесь. Обе наши жизни превратились в кошмар с самого первого раза, как я ее увидел. Она стала моей зависимостью, а я превратился в инструмент решения ее проблем.

Она просит меня причинить ей боль. Она хочет, чтобы я сломал ее, и для чего? Она думает, что заслуживает этого. Она думает, что Бог ее простит и примет на небесах с распростертыми объятиями. Я всегда говорил, что Эви безумна, и это неудивительно. Она склонна верить, что в чем-то неправа, недостойна, что она ничто и никто, хотя, по правде, она для меня — всё. Я никогда не хотел обладать женщиной раньше, но я хочу, чтобы каждая частичка Эви принадлежала мне. Я хочу обладать каждой ее слезинкой, каждым вздохом, ее надеждами и мечтами, страхами и желаниями. Все, что она представляет собой, принадлежит мне. Мой мир грозит развалиться на куски, и я должен ее отпустить, но я не хочу. Я одержим ею до такой степени, что мне все равно, что будет лучше для нее. Главное, что она со мной. Ей следовало уйти, когда у нее был шанс. До того, как я трахнул ее, до того, как я ее погубил. Дважды.

Поэтому я подамся в бега и возьму с собой свою маленькую убийцу.

Медсестра заканчивает бинтовать плечо Эви и фиксирует ее руку на повязке, улыбаясь мне перед тем, как уйти.

— Что будет дальше?”- спрашивает Эви, глядя в потолок. Кажется, она потеряна, и я не знаю, спрашивает ли она меня или разговаривает сама с собой.

— Мы едем в Россию.

Она хмурится и поворачивается ко мне.

— Это из-за того, что Захария сказал о тюрьме?

Я киваю.

— У меня там влиятельные друзья. Неприкасаемые друзья.

Глава 45

Эви


Мы приземлились в Москве час назад, и в этот дом нас привезли на «Бентли». Эзра говорит, что этот человек может нам помочь. Нам. Потому что сейчас мы вместе. Тусклый зал наполняется густым сигарным дымом, и вокруг кухонного стола собралось несколько человек с винтовками через плечо, они играют в покер. Каждые несколько секунд один из них выкрикивает что-то по-русски, а остальные смеются и кричат в ответ. Хотя я чувствую себя некомфортно, я знаю, что Эзра будет держать меня в безопасности, потому что мои слезы принадлежат только ему.

Крупный мужчина передо мной заставляет мой живот сжаться и заныть от страха. Если я думала прежде, что Эзра — сам дьявол, я ошибалась. Этот человек выглядит элегантно, почти как король на троне. Его поза идеальна, его костюм превосходно подогнан по фигуре, но в его ярких голубых глазах искрится настоящее зло. Все в нем отдает холодом. И я знаю, что этот человек должен быть дьяволом. Его взгляд отталкивает меня. Он ухмыляется, когда берет мою ладонь и подносит ее к губам. Моя рука дрожит, когда он целует пальцы. Его глаза уставились на меня, губы все еще касаются моей кожи.

— Я — Ронан, моя милая овечка. — У него очень сильный акцент, жесткий.

Я нервно посматриваю на Эзру, он постукивает пальцами по ноге.

— Не заставляй меня тебя бить, Рон, — рычит он.

Ронан усмехается. Улыбаясь, он протягивает мне руку.

— Какие мы обидчивые. — Его взгляд переключается на Эзру: — Итак, как ты убил Зи? — спрашивает он. Его ломаный английский заставляет волоски на моей руке встать дыбом. У дьявола русский акцент. — Ты его избил? Пустил кровь? Скажи, что ты отрезал ему яйца и заставил его их проглотить, ну же? — он смеется, и этот смех отдается грохотом по всему дому.

Эзра усмехается и раскуривает сигару.

— Не было времени, мой друг, на этот раз обошлось без яиц в глотке. Эзра смотрит на меня, его глаза пробегают по моему плечу, как будто ищут признаки слабости. Оно болит, но мне все равно, потому что эта боль означает, что мы вместе, и ради этого я буду с радостью принимать любую боль.

Ноздри Ронана раздуваются, умиротворяющая улыбка исчезает с его лица.

— Жаль, — бормочет он, хватая бутылку водки со стола. Я наблюдаю за движением мускулов на его шее, пока он делает глоток за глотком. Когда он, наконец, отрывается от бутылки, вытирает рот ладонью, а затем подталкивает бутылку в мою сторону.

— Хочешь? — спрашивает он, смеясь.

Я качаю головой и крепче прижимаюсь к Эзре. Один из мужчин, играющих в покер, отталкивается от стола, деревянные ножки кресла заскрипели, царапая по полу. Мой пульс ускоряется, когда он начинает подходить к нам. Он останавливается рядом с Ронаном, склоняется через его плечо и что-то шепчет ему на ухо.

Взгляд Ронана потухает, он кивает.

— Я знаю, что пока мы тут с тобой беседуем, тебя разыскивает MI-5, - он качает головой. — Но они меня не беспокоят, я справлюсь с ними, просто прихлопну их. Как назойливую муху, — и он, в подтверждении своих слов, с силой хлопает большим пальцем по столу. — Раздавлю их.

Эзра смеется и берет бутылку с водкой.

— С ума сошел? Даже тебе не по зубам MI-5.

— А ну-ка, — Ронан щелкнул пальцами, — принесите мне «Ольгу».

Мужчина рядом с ним закатывает глаза и уходит.

— Для тебя, мой друг, — Ронан хлопает Эзру по колену, — я могу сделать все.

Эзра делает еще один глоток водки. Мужчина возвращается и аккуратно размещает большой снаряд около ног Ронана, на который сбоку нанесен рисунок обнаженной женщины.

— Это «Ольга», — говорит он, похлопывая по снаряду. — Она позаботится о MI5.

Я в страхе хватаю Эзру за руку, мне дорога моя жизнь, а этот человек всех нас убьет. Каждый раз, когда его рука ударяет по снаряду, мое сердце угрожает остановиться.

— Эзра, мы можем уйти? — шепчу я.

Он хлопает меня по бедрам и улыбается.

— Черт возьми, Рон, убери это дерьмо. Наверное, это штука времен холодной войны, — он качает головой. — Послушай, мне просто нужно некоторое время держаться подальше от Штатов и Великобритании.

Для Эзры все это знакомо и безопасно. Это его храм, его религия.

Ронан кладет перекладывает снаряд на стол перед собой, поглаживая ее в последний раз.

— Оставайся здесь, мой дом всегда открыт для тебя, мой друг, — его брови приподнялись, а глаза скользнули на меня. — «Ольга» тебя защитит.

Я смотрю на этого человека и проглатываю комок в горле. Я никогда не видела подобного безумия. Мне хотелось его убить, но я знаю, что не могу. Я должна быть хорошей девочкой.

Эзра делает глоток водки и передает бутылку Ронану, прежде чем поднимается на ноги. Они опираются друг на друга, похлопывая друг друга по спине. И Ронан поворачивается, чтобы уйти. Он оглядывается через плечо, на его губах играет усмешка, когда он смотрит на нас с Эзрой.

— Не испачкайте кровью ковер. Чистка обходится дорого. Подложите полотенце, — смеясь, он проходит через дверной проем. — И не сломайте кровать, хорошо?


Я лежу на постели и читаю книгу. Бросаю взгляд на мрачное небо за окном, на улице идет снег, и мне интересно, существуют ли рай и ад. Интересно, где сейчас Ханна. Скрипит дверь, и я смотрю на того, кто пришел.

— Эви, там внизу лежит тело. С ножом между ног и перерезанным горлом, — его глаза смотрят на меня обвиняюще, пока он закрывает дверь. — Ты его убила?

Я с трудом сглатываю, и мои глаза возвращаются к книжным страницам. Эзра делает несколько шагов от двери до кровати, хватает меня за подбородок и заставляет посмотреть на него. Мое сердце бьется о ребра, пока его пальцы крепко удерживают мое лицо, и из моих рук выпадает книга. — Ответь мне, — рычит он, приблизив лицо к моей шее.

— Он меня трогал.

Его взгляд задерживается на секунду, а затем его хватка слабеет.

— Ладно — говорит он мне в горло. Его зубы скользят по коже, и я вздыхаю. Я хочу, чтобы он рассердился. Я хочу, чтобы он наказал меня, потому что это по-настоящему сближает нас в нашей любви с Эзрой, это доказательство его обладания.

Я вздрогнула от мысли, что он будет делать со мной, о всех тех прекрасных способах мучений.

— Сделай мне больно, Эзра.

Его руки блуждают по моему телу, распахивают халат, прежде чем пройтись от груди до самой шеи. Я наслаждаюсь тем, как его пальцы сжимают мое горло.

— Нет, — говорит он, и мое сердце замирает.

Его колено раздвигает мои ноги, и я быстро расстегиваю его джинсы и стягиваю их на бедра. Его твердый член давит на меня, скользнув по мне, прежде чем глубоко войти. Ощущение, что он внутри, заставляет меня выгнуть спину, а его застонать сквозь зубы.

— Тебе не нужно причинять боль, маленькая убийца, — его губы скользят по моей щеке, зубы прижались к моей челюсти.

Но это не так. Я хочу, чтобы он причинил мне боль, и это необходимо мне не ради искупления. Я хочу чувствовать, что он любит меня единственным способом, на какой он способен.

— Но я хочу, чтобы ты сделал это, — умоляю я. Он быстрее двигается во мне, и я не могу сдержать стоны. Словно какая-то шлюха, которую он хочет, притворяется мною.

— Меня не волнует, чего ты хочешь, — говорит он мне на ухо, прижимая меня к кровати.

— Но ты любишь причинять мне боль, Эзра, — я обхватываю его ногами за талию и заставляю войти глубже. — Тебе нужны мои слезы. Ты хочешь видеть мой страх, — меня трясет от его толчков, мои пальцы впиваются ему в спину.