Сюзанна Энок - От ненависти до любви…

Оливер сжал ее сосок.

– Ну нет, – проговорил он, кладя другую руку ей на голову и склоняясь к ее губам, – я тебя так просто не отпущу!

– Мне, знаешь ли, ничего не надо доказывать себе насчет тебя, – тяжело дыша и вцепившись в край ванны, проговорила Диана, пока Оливер покрывал поцелуями ее подбородок и шею. – Я и так все знаю! В постели ты хорош, но тебе нельзя доверять.

– Потому что я тебя бросил? – спросил он, покусывая мочку ее уха. Бог знает, чего ему это стоило.

– Потому что соблазнил меня через неделю после похорон Фредерика.

– А мне казалось, это ты меня соблазнила. По крайней мере, влечение было взаимным.

С этим Диана, пожалуй, готова была согласиться. И не только потому, что так оно и было – нет, а потому, что его умелые руки и губы лишали ее возможности мыслить, спорить, не соглашаться.

Оливер выпрямился и принялся мокрыми руками расстегивать жилет. Быстро стянул его, потом стащил через голову рубашку. На смуглой коже его белела повязка. При виде повязки Диана вспомнила, что ранила его, причинила боль, и на сей раз не испытала от этой мысли никакого удовлетворения.

– Больно? – спросила она, указав на повязку.

– Бывало и хуже. – Он повел плечом. – Выйдешь из ванны или мне к тебе присоединиться?

– А у меня есть выбор? Или ты забыл, что делать дальше? Я думала, здесь все будет, как ты скажешь. – Диана поерзала в ванне. Места здесь в самом деле хватит обоим. Но все же… Ванна – это даже более интимно, чем кровать.

– Ну хорошо. – Оливер снял ботинки и оставил их у кресла, затем протянул Диане маленький флакончик причудливой формы. – Розовое масло. Приведи себя в порядок, пока я закончу здесь, ладно?

– «Приведи себя в порядок»? По-твоему, это звучит галантно? – возмутилась она, открыв флакон и щедро плеснув розового масла в воду.

Нежный, кружащий голову аромат поплыл вокруг, словно облако. «Кажется, масло очень дорогое», – подумала Диана.

– На любезности ты отвечаешь колкостями. Что ж, попробуем более прямой подход. – С этими словами Оливер сбросил брюки.

– Вижу что-то знакомое! – пробормотала Диана.

При виде его восставшего мужского естества у нее вдруг пересохло в горле, и в голову полезли самые ненужные сейчас воспоминания – воспоминания о тех четырнадцати днях, что окончились… Да, окончились они плохо, но сами по себе были незабываемо прекрасны.

– Хорошо, что ты его помнишь. Потому что он уж точно помнит тебя, дорогая! – С этими словами Оливер переступил через брюки, шагнул в ванну и опустился в воду напротив нее.

Ноги их переплелись, и вода в ванне поднялась Диане до подмышек. Оливер взял с подноса бокал вина и протянул ей. Решив, что воздерживаться нет смысла, Диана сделала большой глоток. Но вино совершенно ей не помогло.

– И что дальше? – спросила она, отставляя бокал.

Оливер провел руками по ее лодыжкам вверх, к коленям.

– А ты уже не помнишь? Когда ты в последний раз была с любовником?

– Последний любовник напрочь отбил мне вкус к мужчинам. Спасибо тебе большое.

Диана хотела, чтобы это прозвучало как упрек, но он одарил ее все той же обаятельной, чувственной улыбкой, которая по-прежнему имела над ней власть.

– После меня – никого? Диана, я польщен.

– Сомневаюсь, что ты можешь сказать о себе то же самое.

Улыбка его на миг померкла. Неужто сожалеет? Мысль эта молнией пронеслась в голове, но Диана тут же ее отвергла. Если Оливер и сожалеет, то лишь о том, что пропустил удар.

– Скажу одно: ни одной из своих любовниц я не одалживал пять тысяч фунтов в обмен на совместное купание.

– Ванна – твоя идея. Что до меня, я предпочла бы поспать.

Он крепче сжал ее колени.

– Что ж, попробую тебя убедить, что мы можем найти занятие поинтереснее, – пробормотал Оливер, наклоняясь, чтобы снова ее поцеловать. Он слегка прикусил нижнюю губу и, отстранившись всего на дюйм или два, продолжил тем же тоном: – Расслабься, Диана, и наслаждайся. Можешь сколько угодно говорить, что презираешь меня. Но ясно как день, что тебя ко мне влечет.

Не сразу ей удалось восстановить сбившееся дыхание.

– Зря ты так в этом уверен!

– Не зря.

На этот раз Оливер не дал ей ответить, притянул к себе и страстно поцеловал. Черт побери, целоваться этот человек умел! Жаркая дрожь охватила Диану. Едва понимая, что делает, она обвила рукой его плечи и прижалась к нему.

Когда он наклонил голову и сжал губами ее сосок, она запрокинула голову и застонала. Забылось все – логика, замыслы, планы. Осталась лишь жажда наслаждения. В конце концов, Оливер прав: на ближайшие двадцать четыре часа им никуда друг от друга не деться – значит, нужно расслабиться и получать удовольствие.

Ладони его скользнули вверх по ее бедрам, а затем, не переставая поочередно целовать и посасывать ее груди, он медленно ввел в нее палец и начал совершать легкие круговые движения. Диана судорожно выгнулась ему навстречу, дыхание срывалось с ее уст шумными прерывистыми вздохами.

Когда Оливер поднял голову, чтобы снова завладеть ее губами, она уперлась рукой ему в грудь.

– Идем в постель! – прошептала Диана.

– Согласен.

Подхватив ее на руки, он встал и перешагнул через бортик. Вода стекала с них ручьем, и вместе с ней почти осязаемо растекался по спальне аромат роз. Оливер понес ее к постели. На миг Диану охватила дрожь, но холод коснулся лишь поверхности ее тела – внутри пылал неистовый жар.

Оливер уложил Диану в постель, а сам, затянув на основании члена ленту тонкого кондома французской работы, оказался сверху и начал целовать ее бедра, живот, грудь, пока наконец снова не завладел ее губами.

– Скажи, что ты меня хочешь, – выдохнул Оливер, лаская пальцем ее сосок.

Диана ощущала его возбуждение, и это мешало мыслить здраво. Он хочет, чтобы она вопила, стонала, извивалась под ним, умоляла взять? Не дождется!

– Ты меня хочешь. – Диана гладила ладонями его мускулистую спину и ягодицы. Ощущение мощных мышц, сокращающихся под кожей, пьянило ее, доводило до головокружения; она заморгала, пытаясь прояснить мысли.

– Никогда не сдаешься, так?

– Так, – выдохнула Диана, едва владея голосом, – Оливер снова сомкнул губы на ее соске. – Неужели ты удивлен?

– Ты не перестаешь меня удивлять.

Комплимент этот прозвучал неожиданно искренне. Что, если Оливер увлечен и захвачен своими ощущениями не меньше нее? Что бы она ни думала, тело содрогалось и беззвучно кричало от восторга. А когда Оливер помог ей приподнять бедра и вошел в нее мощным толчком, на миг Диане показалось, что сейчас она умрет от наслаждения. Боже, как хорошо!

Он входил в нее снова и снова, своим весом пригвождая к влажным одеялам. Диана не могла дышать – могла лишь впиваться пальцами ему в плечи и стонать в такт его движениям. Мышцы ее сокращались и вновь расслаблялись с каждым толчком.

– Я же знал, что ты меня хочешь! – повторил Оливер, вглядываясь в ее лицо.

Все, что Диана могла бы ответить в этот миг, прозвучало бы слишком глупо. Она закусила губу и сосредоточилась на том, чтобы не стонать… или хотя бы стонать потише.

Мощным рывком Оливер перевернулся и усадил Диану на себя. Теперь он лежал на спине, а она восседала на нем, оседлав его бедра.

Оставайся у нее сейчас хоть капля самообладания, она бы не стала двигаться. В конце концов, это соглашение – целиком его идея. Зачем ему подыгрывать? Но остановиться Диана уже не могла: ощущение Оливера внутри заполнило все ее существо, вытеснило все иные мысли и чувства. Она начала двигаться вверх-вниз, опираясь ладонями в его грудь. Теперь застонал Оливер: подняв руки, он теребил и ласкал ее грудь, а затем притянул ее к себе и снова целовал, целовал до умопомрачения.

Оливер вонзался в нее все быстрее, все резче, и наконец, громко застонав и сжав ее в объятиях, излился внутри. Больше всего на свете желала Диана в этот миг упасть ему на грудь, расслабить усталые мышцы. Но это означало бы сдаться, а сдаваться она не собиралась. Диана сидела и смотрела на него сверху вниз, стараясь восстановить дыхание.

– Что дальше? – спросила она, наконец отдышавшись. – У тебя еще двадцать два часа.

– Черт бы тебя побрал! – пробормотал Оливер, снимая ее с себя. – Ложись.

Диана легла, поборов желание потянуть на себя одеяло или прикрыться еще чем-нибудь.

– Очень оригинально.

– На живот.

Диана нахмурилась.

– Ты же не…

– И помолчи.

Диана послушно легла на живот, положив голову на скрещенные руки, и почувствовала, как Оливер оборачивает копну ее влажных волос полотенцем.

– Ты что, вытираешь мне голову?

– Иначе к утру все здесь будет мокрым насквозь. А теперь спи.

– Значит, ты со мной закончил?

– Просто устал. Продолжим битву утром.

Выходит, ничего не изменилось? Они по-прежнему противники? Но Диане безумно хотелось спать, и она решила, что подумает об этом завтра.

– Договорились.

Все прошло не совсем по плану.

Оливер сидел, прислонившись к изголовью своей огромной кровати, и смотрел на ворох одеял, из-под которых виднелись рука и копна черных кудрей – величайшая загадка его жизни.

Он не собирался трогать ее до утра. Ванна, расслабляющая и усыпляющая бдительность, ночь в теплой постели – сам он поспал бы где-нибудь в другом месте, – затем изысканный завтрак и несколько часов занятий любовью. Но, увидев ее обнаженную в теплой воде среди розовых лепестков, позабыл обо всех своих планах.