— Минеральную воду, пожалуйста.

— Минеральную воду?! — с комическим ужасом повторил он, глядя на нее сверху вниз через очки.

Но Лейн стояла на своем.

— Если от доброй порции бренди мне суждено заснуть, то я предпочитаю минеральную воду.

— Как скажете. Может, вы пока подыщете для нас наиболее уединенный столик?

Труда это не составило. Освещение было приглушенным, столиков немного. Лейн выбрала самый дальний в углу.

Пока он подходил к ней, Лейн осенило.

— Кларк Кент! — выпалила она.

Фергюс изобразил, что спотыкается и проливает воду, чем рассмешил ее. Ей доставляло удовольствие наблюдать воочию его актерское мастерство. Вдруг смех на ее лице сменился ужасом и она прижала ко рту ладонь.

— Только не говорите, что забыли переодеть колготки! — поморгал ресницами Фергюс.

— У меня нет денег! — объявила Лейн, вцепившись в сумочку. — Только немного английских. Я собиралась завтра обменять дорожные чеки.

Он пожал плечами.

— Вряд ли это конец света. Думаю, смогу наскрести на парочку баклажанов.

Лейн слабо улыбнулась.

— Извините, я бы не поехала… если бы предвидела, что платить придется мужчине.

— Конечно нет, я бы сказал, что вы не такого сорта девушка. — Глаза Фергюса искрились неудержимым весельем.

— Мне ужасно неудобно, — искренне продолжала оправдываться Лейн. — Я верну вам деньги завтра.

Фергюс прикрылся меню и пробормотал:

— Так и быть. Я не могу иметь дело с женщиной, которая не может расплатиться за себя.

Лейн не выдержала и улыбнулась.

— Хватит меня дурачить…

— Как можно?! На первом свидании! — перебил он ее. — Платишь не для того, чтобы остаться с носом. — И тут же снял очки. — Платишь? Я сказал «платишь»? Боже упаси!

— Какой вы ужасный, — пожаловалась Лейн, невольно улыбаясь.

Они попробовали греческий салат, пока готовились заказанный Лейн простой омлет и меч-рыба для Фергюса. Очень скоро Лейн испытала на себе, что значит поджариваться на медленном огне. К середине ужина ей уже пришлось, отвечая на вопросы, рассказать о своем трудном творческом пути и выуживать из памяти те подробности сценария, которые интересовали его. Фергюса поразило, как это она не побоялась настоять, чтобы больного подростка взяли на роль Дейла, хотя рисковала достигнутым успехом.

— По-моему, настоящие жизненные страдания дают преимущества исполнителю этой роли, — объяснила она. — Кроме того, таким молодым людям надо давать возможность проявить себя в том деле, с которым они могут справиться.

Она увидела, как серьезно он слушает ее.

— Я правильно понял, что сценарий фильма «Тернистое поле» явился результатом вашего личного опыта? — мягко спросил он.

Неожиданные радости, которыми Лейн была обязана истории, наполненной испытаниями жизни своей покойной сестры, давали ей право откровенно рассказать о ее судьбе.

— Моя младшая сестра Лиззи родилась умственно неполноценной. Отпущенные годы она провела почти в полной изоляции, но все равно Лиззи была личностью, а не капустой. Она понимала больше, чем могла выразить, у нее было чувство юмора… и мы любили ее.

Фергюс помрачнел.

— Но она умерла.

Лейн кивнула.

— Три года назад. Мы как раз успели отметить ее четырнадцатилетие.

— Это был ад?

Выражение искреннего сочувствия в глазах Фергюса смутило Лейн, настолько это было неожиданно… она никогда не видела его таким на экране. Что-то такое проявилось в нем, заставив подумать: а ведь я совсем не знаю, какой он! Слезы выступили на ее глазах, но она заставила себя улыбнуться и покачала головой.

— Звучит ужасно, но мы испытали облегчение после того, как месяц за месяцем наблюдали, что ей становится все хуже, и смерть восприняли как освобождение для нее… Мы верили, что путы неполноценности пали и там она была здорова. Я вспоминаю ее с чувством огромного восхищения. Она боролась…

— Да, у Тима, исполнителя роли Дейла, должно быть, много трудностей, но, кажется, он подтверждает все, что вы говорите.

— Неужели? Надеюсь увидеть его в работе.

Лейн еще раз убедилась в неподдельной заинтересованности со стороны Фергюса.

— Вы обязательно получите такую возможность. Ваш рассказ заставил меня по-новому взглянуть на всю историю, и, если мы сумеем оградить себя от непомерных притязаний Инги, в наших силах сделать эту сцену по-настоящему потрясающей.

— Я должна предупредить вас, Фергюс: не обвиняйте Джерри в том, что я отсутствовала до сих пор. Правда, ему не хватает терпения в работе с авторами, но в данном случае я сама оговорила для себя исключительное право работать над сериалом для телекомпании. В конце концов мы внесли этот пункт в контракт. Так удобнее и мне и режиссеру. Не скажу, что мне все нравится в его работе, но чем-то приходится жертвовать.

— Даже при этом условии существует элементарная вежливость. Присутствие автора полезно для работы над фильмом, хотя, должен признать, вам повезло, что до сих пор вы были вне досягаемости Инги. — Он кивнул официанту, заказал «Метаксу» и продолжал: — Она знаменита тем, что способна поедом есть людей и только косточки выплевывать.

— Надеюсь, вы преувеличиваете, — смеясь, сказала Лейн, но Фергюс в ответ только усмехнулся.

— К тому же мальчику в вашем сценарии чертовски не повезло с родителями. Надеюсь, это не из личного опыта?

Лейн покачала головой.

— Слава богу, нет. Мне так повезло, что лучшего и желать нельзя. Кстати, у вас красивая дочь, Фергюс.

Он изобразил удивление.

— Кто? Ужасная Ханна?

— А может, у вас растет вторая Ширли Темпл?

— Боже упаси! Актерские способности Ханны годятся только для домашнего пользования.


К тому времени когда белый автомобиль свернул на подъездную дорогу к вилле, обитатели ее почивали сладким сном.

— Теперь уж я наверняка быстро усну, — призналась Лейн. — Спасибо вам за приятный ужин, мистер Ханн. Я готова расплатиться с вами.

Фергюс повернулся к ней, вопросительно изогнув бровь.

— Неужели?

Лейн быстро отвернулась от него, оправляя подол платья.

— Как только обменяю свои дорожные чеки.

— А-а-а… — протянул он.

Внезапная тишина заставила Лейн обернуться. Он насмешливо разглядывал ее. Стоило ей взглянуть на него, как внутри все сжалось. Она постаралась не подать виду и сказала как можно небрежней:

— Не знаю, как вы, а я готова для постели.

Она прикусила язык, но было уже поздно. Фергюс изъявил желание, не колеблясь ни секунды.

— Никогда еще не был более готов для этого.

Он явно поддразнивал, возможно, даже развлекался за ее счет. Внезапно ей захотелось убежать от этого человека и собственных чувств, которые он в ней вызывал… Лейн положила руку на колени, наклонилась вперед и посмотрела вниз.

— Потеряли что-нибудь? — спросил он.

Только этого ей не хватало! Сумочки нигде не было! Значит, она оставила ее в ресторане.

— О нет! — взмолилась она. — Потеряла! Моя сумочка! Черт возьми!

— Не нашли? А в ней все дорожные чеки? Та-а-а-к, значит, плакали мои денежки. — Он продолжал разыгрывать ее, а Лейн в отчаянии смотрела на него.

— Извините, Фергюс! Не могли бы мы вернуться? Вы согласны? Я готова сама себя выпороть.

Фергюс откинулся на спинку сиденья.

— Ммм… право, не знаю.

В голосе Лейн сразу появилась твердость.

— Как это, не знаете?

— Вы могли бы меня немного поощрить.

Спокойствие!

— Какого рода поощрение? — решительно спросила она, самоуверенно полагая, что ответ ей хорошо известен. Лейн попала под синий огонь его глаз.

— А что вы предлагаете? — улыбнулся он.

Она распахнула дверцу машины.

— Я предлагаю себе войти в дом и вызвать такси. Я способна вернуть свою сумочку, не прибегая к… торговле собственным телом!

Он уронил руки на руль.

— Слишком сильно сказано, вы не находите? Я ведь не рассчитывал на ваше тело, мисс Денхэм, всего лишь на прощальный поцелуй с пожеланием спокойной ночи.

Злая на Фергюса за то, что он заморочил ее, и на себя за собственную глупость, Лейн пустила в ход избитый женский прием, которым только усугубила ситуацию.

— Представляю, сколько таких поцелуев вы получили за свою жизнь, мистер Ханн!

Она поспешно выскочила из машины, прошипев «спокойной ночи», хлопнула дверцей и, спотыкаясь, пошла в темноте к вилле. Вспыхнувшие за спиной автомобильные фары осветили ей путь, отчего раздражение только усилилось, и Лейн в сердцах выругалась.

Оказавшись у себя, она, не включая света, прошла в спальню, закрыла дверь и привалилась к ней спиной, глубоко дыша, чтобы утихомирить биение предательского сердца. Но тут послышался тихий стук. Делать было нечего, Лейн включила свет и повернула ручку двери. За ней, словно в раме, стоял Фергюс, держа в руке ее сумочку.

— Может, вы это искали?

Лейн прищурилась.

— Где она была?

В глазах Фергюса запрыгали чертики.

— Я нашел ее на заднем сиденье.

— Все это время вы знали, что она там лежит, — обвинила его Лейн.

Фергюс явно притворялся.

— Как только вы ушли, я вспомнил, что снял ее со спинки вашего стула, когда последовал за вами к выходу. Должно быть, я бросил ее на заднее сиденье и забыл.

— Забыли? — Лейн скептически подняла бровь.

Он изобразил невинность.

— Да, мадам.

Она недоверчиво покачала головой.

— Вы забыли, что я насмотрелась фильмов с вашим участием, и меня не проведешь.

Он склонился к ней.

— Неужели вы смотрели столько фильмов с моим участием?

Смущение, раздражение и… желание теснили грудь Лейн, пока сияющие весельем синие глаза заглядывали ей в лицо. И вдруг, забросив на плечо сумочку, она расправила плечи и решительно заявила: