–

Хорошо. Так и поступим, – откликнулась Кассандра, – дождусь шейха в Бирао.

–

Агент Хартли, Вы находитесь в диких джунглях, а не на улицах родного Чикаго, – запротестовал Ричард, – найдите открытое пространство, где люди шейха смогут посадить вертолет и оставайтесь там.

–

Директор Прескот, при всем моем уважении, но я все же доберусь до Бирао. Самолет разбился всего в нескольких километрах от моего местоположения. Я не знаю, когда появится здесь маленькая армия генерала Хаффмана, но уверена, что не захочу с ней встретиться. Жаль, конечно, что меня с детства не учили ориентироваться в джунглях, тайге и прочих дебрях, но, думаю, я как-нибудь справлюсь, – добавила Кэс, удивляясь, почему Ричард, прошедший такую же подготовку, как и она, в нее не верит.

–

Хорошо. Будь на связи. Я передам твои координаты шейху, – отключился Ричард.

Несколько       секунд       директор       Прескот       молча       стоял       посреди

переговорной, потом резко развернулся и пошел к лифту, на ходу дав распоряжение агенту Грину держать его в курсе всех передвижений агента Хартли.

–

Так точно, сэр, – ответил Дэвид.

–

Что это было? – задал вопрос коллегам Марк Сандерс, как только за директором сомкнулись двери лифта.


Глава 53.


Двенадцать километров до Бирао звучало значительно предпочтительнее двадцати, но и это расстояние необходимо было пройти по изнуряющей жаре пешком. Пробираться через джунгли оказалось куда как сложнее, чем прогуливаться по лесному массиву испещренному тропинками, тем более, что каждый шаг Кассандры сопровождался болью в выбитом из сустава плече.

Преодолев несколько километров, Кассандра вынуждена была остановиться. Боль от плеча начала распространяться на корпус, туманя сознание девушки. Плечевой сустав необходимо было поставить на место, что не представляло бы проблем для Кассандры, имей она дело с чужой рукой, полностью лишившейся подвижности. Лаки вспомнила все, чему когда-то учили в Академии Катю Морозову. Стандартные приемы приносили только новые вспышки боли, не возвращая сустав в нормальное положение, а весящая как плеть рука не позволяла применить более действенные меры. Пришлось прибегнуть к помощи природы. Найти деревья, растущие друг к другу достаточно близко, чтобы можно было использовать их как крепеж, оказалось нетрудно. Теперь нужно было положиться на опыт и удачу. Зафиксировав руку в нужном положении, Кассандра сделала резкий выпад. Казалось, сотни острых иголок впились в ее плечо, но сустав не пожелал возвращаться на место. Поняв свою ошибку и несколько изменив положение, Кэс еще раз попытала удачу.

«Бог любит троицу», – успокаивала себя Кассандра, когда и вторая попытка не увенчалась успехом.

Еще один рывок, на этот раз с подшагом, и новая волна боли захлестнула девушку. Холодная испарина покрыла лоб Лаки. Третья попытка не оправдала ожиданий.

–

Еще одна неудача и я лично срублю вас под корень. Даже если мне придется весь день пилить вас своим ножиком, клянусь, я сделаю это, – настраиваясь на новую порцию болевых ощущений, предупредила она деревца, исполняющие роль фиксатора.

Вновь плечевая кость была зажата в тисках. Более резкое движение влево и вверх. Послышался легкий хруст, который в первую секунду Кассандра приняла за перелом, но стоило острой боли притупиться, как она поняла, что ее мучения закончились – плечо наконец-то нашло свое место.

–

Считайте, что вам сегодня повезло, – облокотилась мученица на «помощников».


***


Когда Лаки добралась до Бирао, ее внешний вид оставлял желать лучшего, но не грязная, пропитанная потом одежда и растрепанные волосы привлекали к ней внимание редких прохожих, а цвет кожи и волос. Женщин с фарфоровой кожей и золотыми волосами местные жители видели разве что по телевизору. Для них Лаки была такой же диковинкой, как чернокожие люди в Гренландии.

Привлекать к себе внимание агенту Хартли совсем не хотелось, поэтому она решила дождаться своих спасителей в лесу на подъезде к городу, о чем отрапортовала Тому по рации.

Шейх Хамад аль-Хабир не подвел. Уже через пять часов после звонка к нему Ричарда Прескота агент Хартли летела на личном самолете шейха в его резиденцию в Эфиопии. Откинувшись на мягком кресле, Кассандра наслаждалась спокойствием и прохладой. Шпионку даже перестало волновать, что светлую обивку кресла после ее возлежаний, скорее всего, придется менять, ибо за время полета она основательно успеет пропитаться ее потом, смешанным с грязью пыльных дорог.

–

Мисс, – услышала она голос стюарда, – не желаете ли отужинать?

–

С превеликим удовольствием…Рауф, – прочитала она имя не бейдже.

–

Простите мне мою бестактность, но, возможно перед ужином, Вы захотите переодеться?

–

Хотите напялить на меня паранджу

9

?

–

Нет, мэм. Его Высочество Хамад аль-Хабир приготовил для Вас светский наряд.

–

Спасибо. Я с удовольствием освежусь.

Светским нарядом оказался длинный сарафан бирюзового цвета, который, как ни странно, идеально подходил Лаки по размеру. Однако возможность облачиться в чистую одежду не шла ни в какое сравнение с находкой Кассандры. В туалетной комнате была установлена душевая кабина!

«Похоже, кресло все же будет спасено», – блаженно размышляла Кассандра под струями теплой воды.


***


Эфиопская резиденция шейха Хамад аль-Хабир была похожа на дворец, в сравнении с которым поместье Эрнандеса казалось сараем. Роскошное трехэтажное многоуровневое здание с арочными окнами и мавританскими колоннами само по себе было произведением арабской архитектуры, антуражем к которому шли великолепные фонтаны, клумбы с прекрасными цветами и подобранные одна к одной пальмы, украшающие подъездную дорогу. Безусловно, замок шейха и днем казался великолепным, но когда с заходом солнца включалась ночная иллюминация, заливающая каждый его уголок золотым светом, замок превращался в сказочный дворец, оживляющий в сердце веру в волшебство.

У каждого дворца есть свой король. Сегодня им был шейх Хамад аль-Хабир, пожелавший лично встретить гостью.

–

Здравствуйте, мисс Хартли, – поздоровался с Кассандрой шейх аль-Хабир.

–

Здравствуйте, Ваше высочество, – не осталась в долгу Лаки, – позвольте лично поблагодарить Вас за мое спасение.

–

Поверьте, я был только рад оказать услугу старому другу, – ответил шейх, – а сейчас, когда я вижу, что Ричард не врал и Ваша красота подобна идеально ограненному бриллианту, мне вдвойне приятно.

–

Тогда я тоже рада, что смогла оправдать Ваши ожидания, в противном случае, похоже, мне пришлось бы возместить Вам столь дорогой перелет и ночевать на улице, – улыбнулась Кассандра нисколько не поменявшемуся в характере шейху.

–

Мисс Хартли, боюсь, Вы меня не правильно поняли, – удивился Хамад реакции гостьи на комплимент, – прошу прощения, если чемто обидел Вас. Поверьте, я этого не хотел.

Шейх Хамад аль-Хабир смотрел на Кассандру все теми же большими почти черными глазами, что и более тридцати лет назад, когда они познакомились, с той лишь разницей, что теперь вокруг них залегли далеко не только мимические морщинки. Неизменная куфия скрывала от нее цвет волос шейха, но полностью белая борода подсказывала, что черные как смоль волосы Хамада остались только в ее воспоминаниях. И все же это был он ‒ друг, которого Кате

Морозовой приходилось использовать как денежную машину для спонсирования теневых дел Дэррела Метьюза, друг, который так и не смирился, что она предпочла ему Альфу, ее личный шейх.

–

Ваше высочество, я всего лишь пошутила, – улыбнулась воспоминаниям Кассандра, – и, похоже, крайне неудачно. Я действительно очень признательна Вам за спасение.

–

Это еще не все спасение, – кивнул Хамад, – я взял на себя смелость вызвать врача. Ричард сказал, Вы вывихнули плечо. Да и после нескольких часов в джунглях, осмотр никогда не будет лишним.

–

Спасибо, не надо. Плечо я вправила, а ссадины не стоят такого внимания. Сейчас я бы предпочла переговорить с Ричардом.

–

Вы сами вправили плечо? – удивился шейх. – Похоже, Ричард обречен быть с сильными женщинами.

–

Мы не вместе, – ответила девушка, – Ричард встречается с доктором Самантой Торв.

–

Да, припоминаю. Мы пару раз пересекались, когда я был в Америке. Но, почему-то решил, что она в прошлом… – внимательно посмотрел шейх на Кассандру, – мисс Хартли… вы случайно не дочь Розмари Коллинз?

–

Внучка.

–

Теперь вспомнил, где я Вас видел… Шесть лет назад… на аукционе в Чикаго. Вы знаете, что разбили сердце моему племяннику?

–

Поверьте мне на слово, разбитых сердец в нашем с Саидом скоротечном приключении не было. Хотя, благодаря таблоидам, чуть ли не вся Америка считает меня коварной искусительницей, заморочившей принцу голову.

–

Мои лучшие годы позади, может быть, поэтому мне не понятно, почему Вы выбрали спорткар Саида, вместо затонированного лимузина его отца?

–

Ваше высочество, я бы предпочла оставить этот эпизод из моей жизни в прошлом и переговорить с Ричардом.

–

Хорошо, я позволю Вам связаться по моей шифрованной линии с Прескотом, если объясните, как умудрились превратиться из ветреной богатой свиристелки в шпионку, выправляющую себе плечо посреди джунглей.

–

Поверьте, мне самой это интересно. Но не такой уж ветреной я и была.

–

В конце аукциона Вы танцевали на барной стойке.

–

Во-первых, это уже была частная вечеринка, а, во-вторых, я пыталась стащить подругу с бара. Мне это не удалось, а она обещала слезть самостоятельно, если я дотанцую с ней ту песню. Так что, если подумать, то тогда я проявила себя как верный друг…и немного, как потрясающая танцовщица.

–

Ричард меня разыгрывает, да? – вдруг пришло на ум аль-Хабиру.