Я до сих пор не прочёл пакет писем, который мне доставили вчера в квартиру. Мы должны дать интервью прессе в понедельник, на следующий день после моего прибытия, а до этого была назначена встреча с персоналом, чтобы огласить о слиянии.

И потом, мне оставалось думать об Анне. Я никогда не должен был приводить её в свою квартиру в последнюю ночь. С тех пор она мерещилась мне в каждой комнате. Она чертовски изумительно выглядела, кончая в моей постели. Это все, что я мог видеть, когда пытался там уснуть. Я фактически стал спать в гостевой комнате из-за того, что эти картинки не покидали мою голову.

Мне нравилось, как я заставлял ее смеяться, и нравилось, что ее смех не был притворным, он исходил от всего ее тела. Мы много смеялись. До Анны я никогда особо не смеялся с женщинами, обычно это был просто секс… до Анны. И она понимала и принимала особенности моей работы, что очень даже удивляло меня. Она не вела себя упрекающе или требовательно, когда мне нужно было работать — она понимала. Что мне нравилось больше всего, так это то, что не отдавала предпочтений всем этим Нью-Йоркским вечеринкам и важным людям. Она была стоящей и смогла забраться мне под кожу, что никогда не удавалось любой другой женщине.

Когда эта металлическая штуковина приземлится в Лондонском аэропорту примерно через 5 — 6 часов, мы будем с ней в одном городе. Дышать тем же воздухом. Я не был уверен в том, что чувствую по этому поводу.

Я знал, что хочу вновь её трахнуть, но также знал, что мой член не всегда был лучшим представителем моего сердца. Мой мозг знал, что мне нельзя отвлекаться. И она, наверное, была отвлечена кем-то другим. Прошли месяцы, а её аппетит ничем не уступает моему.

Эти мысли заставили мой желудок скрутиться. Надеюсь, это был её вибратор, которым она утешала голод, а не какой-то мудак, который не знал, как заставить её кончить.

— Не желаете ли ещё виски, сэр? — белокурая бортпроводница склонилась ко мне, демонстрируя вид более-чем-идеальных сисек.

Мне было интересно, скольких пассажиров она трахнула. Или это было всего лишь частью её работы? Она была не в моем вкусе.

— Нет, спасибо, — сказал я.

Она понизила голос.

— Что ж, если вам что-то понадобится… что угодно. Дайте мне знать.

В ней не было ничего особенного. Слишком много макияжа на лице, ненастоящие сиськи, даже её низкий голос был непривлекателен.

— Нет, благодарю, — вновь сказал я. Я не хотел, чтобы она кружилась вокруг меня весь остаток полёта. Ей следует найти себе какого-то гадкого миллионера, который терял волосы и был бы более рад тому, что такая красотка обратила на него внимание.

Меня отправили в Лондон из Нью-Йоркского офиса. Мне было запрещено говорить из «Главного» офиса, исходя из сообщений менеджера. Долбанная политика. Это было не слиянием, это было переливанием. Я буду следящим за «слиянием» нашей компании с Лондонской юридической компанией «Аллен и Смит». Мы вели переговоры месяцами, но когда три месяца назад «Аллен и Смит» сделали нам предложение, мы знали, что наступило то самое время. Они были уязвимы, а мы были готовы. Без нас «Аллен и Смит» скорее всего попадут под ликвидацию. Видимо, из-за того, что моя сестра была в Лондоне, кто-то предположил, что я смогу понять британскую культуру лучше, чем кто-либо. Так что я был назначен главным в этой сделке. Я не был уверен, была ли сделка правильным словом для этого. Я был здесь, чтобы убедиться, что Лондон делает то, что Нью-Йорк скажет им делать.

А что делать с Анной, я решу по прибытию в Лондон.

Моя сестра была в истерическом восторге, когда я огласил ей, что собираюсь приехать в Лондон. Как только я ее оповестил, она тут же начала строить планы. Она мысленно переселила меня в их гостевую комнату в Хеммерсмите, где бы это ни находилось, и даже свела меня с одной из одиноких мамочек, которых она знала. В конце концов она успокоилась и оставила меня в покое взамен на обещание, что хотя бы раз в неделю я буду ужинать с ней, Джеймсом и малышкой Иззи. Иззи была той, с которой я ладил. С Джессикой не очень. Не знаю, как Джеймс терпел ее. Она настояла встретить меня в аэропорту, как будто я был маленький. Я бы предпочел увидеть ее, когда подходил бы к концу, но это не тот спор, в котором я бы хотел увязнуть. Иисусе, с ней иногда было слишком тяжело. Но я не смог сдержать улыбку, когда увидел ее и Джеймса в аэропорту в зоне ожидания с табличкой, на которой было написано мое детское прозвище — Бонд. Я был помешан на Джеймсе Бонде, когда был ребенком. Шикарные машины, алкоголь, женщины. Как тут можно было не помешаться? Я закрепил Джессику в объятиях, как только увидел ее.

— Перестань подначивать меня, — сказал я ей.

— Я и слова не сказала, — сказала она, отталкивая меня.

— Да, но ты собиралась, — ответил я, портя ее прическу.

— Не трогай мои волосы! — она ударила меня по руке.— Я не подначиваю, я даже не знаю как.

Я посмотрел на Джеймса и увидел в его глазах шок. Я засмеялся.

— И где моя любимая девочка? — я заглянул в коляску и увидел, что Иззи уснула.

— Не разбуди ее. Она была слишком неугомонной ранее, — сказала Джессика.

— Вся в маму, — подразнил я.

— Лучше пусть в меня, нежели в тебя, — начала насмехаться Джессика.

Почему мы ведем себя как будто нам по 13 лет? Я больше не должен попадаться на эту приманку.

— Скорее, мне нужно успеть подготовиться на завтра, так что нужно поскорее заселиться в отель.

— Почему бы тебе не остаться у нас? — начала скулить Джессика. Почему она так хочет, чтобы остался у них?

— Потому что ты любишь устраивать террор, а мне придется много работать, и мы это уже обсуждали. Прекращай.

Мы заехали в город, и они отвезли меня к отелю. Я собирался остаться здесь, а на следующей неделе начать смотреть квартиры. Я здесь на три месяца и не хотел бы все время жить в отеле. После того, как я зарегистрировался на ресепшене, я пошел через холл с мыслью, что она могла быть где-то здесь. Чем она занималась? Проснулась ли она с кем-то утром? Мой живот скрутило. Мне нужно было сосредоточиться. Завтра важный день. Это было важное время для фирмы. Не было места для посторонних мыслей и каких-либо осложнений.


Глава 2


Анна


Похмелье было ужасным. Четыре часа дня, а я до сих пор лежала на диване, в темноте смотря Sweet Home Alabama. Этот день можно было официально списать со счетов. Мне следовало бы уже привыкнуть, что пить белое вино без последующего ужасного похмелья у меня не получалось. На самом деле, проблема заключалась в том, что я больше не могла пить виски, только не после Нью-Йорка.

Как ни странно, день рождение Элис прошло весело. Лия была права: мое настроение было унылым с тех пор, как я вернулась из Нью-Йорка. Я стала отшельником, в некотором смысле; отшельником нормальной жизни, и не хотела, чтобы так продолжалось и дальше. Я налепила улыбку на лицо на вечеринке у Эли, и к концу вечера эта улыбка была не настолько наигранной. Два парня попросили мой номер телефона, и вместо того, чтобы закатить глаза и отшить их, — что было моей обычной реакцией на всех мужчин, с тех пор как я вернулась из Нью-Йорка — я согласилась взять их номера. И кто знает, возможно, я воспользуюсь одним из них. Я скучала по Итану, но я знала его всего лишь неделю. Он не был настроен заводить со мной серьезные отношения. Только интрижка в Нью-Йорке. Плюс ко всему, парень находился на другом континенте. Мне хотелось встретить Итана в Лондоне. Несмотря на похмелье, мне казалось, что я смогу нажать кнопку перезапуска, и к завтрашнему дню все перезагрузится и будет готово к новому началу.

На следующее утро мое новое и позитивное настроение решило остаться при мне, поэтому решила надеть что-то убийственное и отправиться в офис пораньше. Когда я приехала на работу, оказалось, не так уж и рано. Проходя мимо ресепшен, я отметила, что повсюду было слишком много людей. С телефоном у уха, они занимали свободные стулья. Я проверила свои часы. Восемь. Странно. В такое время обычно никого на ресепшен не было.

Я наклонилась к Джулии, старшему администратору, которая выглядела измотанной.

— Что происходит? — прошептала я. Она пожала плечами.

— Черт его знает. Но у меня тут полная задница американцев.

Я поморщилась.

— Звучит болезненно. Надеюсь, скоро станет лучше.

Направившись к своему столу, я заметила партнеров нашего департамента, скопившихся в одном из конференц-залов. Что-то происходило. Может быть, дело шло к ликвидации? Иисусе. Я была готова к нововведениям, но не хотела потерять работу.

Двадцать минут спустя еще несколько партнеров начали ходить кругами, и в воздухе определенно чувствовалось безошибочное напряжение — и вовсе не сексуальное, а какое-то нехорошее. Я схватила телефон и набрала Лию.

— Что-то происходит. Как бы не пришлось умолять на коленях, — сказала я, используя свой лучший шпионский тон.

— Ну, я бы была очень даже согласна на многое, если он действительно горяч.

— Лия, что, черт возьми, с тобой происходит? В последнее время твой рот грязнее, чем мой, — сказала я, искренне испытав шок. Она засмеялась.

— Я знаю, это все Дэниел. Он плохо на меня влияет.

— Я не хочу знать. Тем не менее, здесь определенно что-то происходит. Я перефразирую, пока ты опять не перекрутила мои слова. Что-то нечисто. Все какие-то дерганные, на ресепшен все суетятся, а партнеры выглядят так, как будто блевали всю ночь. Это меня пугает.

— Попытаюсь узнать, знает ли кто-то здесь об этом и сообщу тебе.

Лия работала в другой юридической фирме, и сплетни между компаниями распространялись невероятно быстро. Она могла узнать что-то о моей фирме раньше меня.