Джейми чувствовала себя слишком скверно, чтобы спорить. Она слабо кивнула и закрыла глаза. Прежде чем снова заснуть, она успела подумать о Корде Остине. И уж, конечно, это ее новое решение никак не было связано с его нахальным поцелуем.

4

Свыше сорока фургонов с натянутыми белыми пологами в предрассветные час вытянулись в одну линию. Однажды кто-то назвал их кораблями прерий. И в самом деле будто флотилия парусников мерно покачивалась не нарушая строя. Праздничное настроение людей постепенно угасло. Настали будни странствия.

После происшедшего с ней Джейми пребывала в необычайном волнении.

В их фургоне, кроме ее подруг, ехали еще две женщины – Руфь Уинслоу и Марта Лаври. Как и Ханна, они овдовели во время войны. Они все еще тосковали по убитым мужьям и рассматривали путешествие на Запад как единственно возможный способ как-то устроить свою жизнь. Всякие там приключения их нисколько не волновали. Они ехали в Калифорнию не за этим. Обе женщина охотно согласились помогать Джейми скрываться и они явно сочувствовали ей. Кроме того, это как то разнообразило монотонность путешествия.

Руфь немного рассказала о фургонах. Ее муж строил как раз такие. От него она узнала, что первые фургоны модели Конестога появились в Пенсильвании. Они были предназначены для перевозки грузов по горным дорогам. Днища фургонов этой модели были высоко подняты по бокам, чтобы не так качало. А корабли прерий имели плоский кузов и низкие сиденья. Руфь вспомнила и другие подробности. Видимо, устройство фургонов было у нее намертво связано с памятью о погибшем муже, и она говорила… говорила…

Она рассказывала, для каких частей используют металл, а где лучше взять дерево. И упоминала даже наиболее подходящие породы. Голос ее усыплял, но делать все равно было пока нечего, и все слушали. Впрочем, думал каждый о своем, что обычно бывает в долгой, скучной дороге.

В фургоне едва хватало места для седаков. Основное пространство занимал груз. С собой взяли и кухонную утварь, и одежду, и одеяла, и запас продуктов. Старались предусмотреть все. Везли мешки с пшеничной и кукурузной мукой, солью, сахаром, коробки и бочонки с галетами, бобами, сушеными фруктами и мясом. Несмотря на протесты женщин, Корд заставил их сложить в один из углов лопаты, заступы, подковы для быков и несколько запасных осей. Кто знает, что понадобится в пути. В результате Джейми еле сумела поместиться и даже кое-как прилечь. Но ей и в голову не приходило потеснить соседок.

Ничего, как-нибудь, бодро думала она, рассматривая крышу фургона над собой. Благодаря пропитке льняным маслом брезент не пропускал воду и служил хорошим укрытием от дождя, жгучего солнца и пыли. В то же время брезент можно было откинуть назад, скатывая его в рулон, чтобы обеспечить доступ воздуха. Конструкция был практичной и удобной. Но у Джейми немедленно возникли сомнения. Если фургон открыт, то насквозь видно. Ее обнаружат при первой жаре. Как же она сможет оставаться здесь незамеченной?

Ночью, когда соседки уснули, она поделила своими опасениями с подругами. Элла рассеяла ее тревогу:

– Нам всем положено носить капоры с ребрами. Их так называют, потому что по бокам в них укреплены деревянные лубки. Они поддерживай широкие поля и полностью скрывают лицо. Прямо как специально для нас придумано. У меня есть один запасной, я отдам его тебе. Лица не видно, все в порядке. Да, а вот волосы придется подобрать. Больше ни у кого в обозе нет волос такого цвета, как у тебя.

Джейми смущенно потупилась, вспомнив, как Корд называл ее Солнышком. Может, именно и за ее волос.

– И еще, – продолжала Элла. – Никто не будет находиться в фургоне постоянно. Мистер Остин посоветовал каждому идти как можно больше пешком. У фургона нет рессор. Значит, по тряской дороге очень тяжело ехать. А дороги здесь – сама видишь! Значит, ты время от времени можешь выходить. На тебя просто никто не обратит внимания, когда так много народу идет пешком.

– Много народу? А сколько всего фургонов?

– Значит, десять фургонов с женщинами, которых набрал мистер Остин, и тридцать один с семьями, всего сорок один. Большой караван.

Только начало рассветать, а Корд уже подошел к их фургону поднять быков. Элла заметила его и подтолкнула Джейми. Они пригнулись, чтобы посмотреть сквозь щелку в зашнурованном пологе.

– Хорош, дьявол, правда? – шепнула Элла на ухо Джейми. – Ты только глянь, он, наверное, нарочно не носит рубашку. Чтобы сразу было видно, какая у него широкая грудь. А плечи – страх смотреть! Вот, должно быть, силища, а?! Тебе небось еще и не приходилось видеть наполовину обнаженного мужчину, верно? – Элла подтолкнула Джейми локтем и хихикнула. Та порадовалась, что в темноте не видно, как загорелись ее щеки. Она-то помнила, что видела гораздо больше.

– Тебе холодно? Ты вся дрожишь, – спросила Элла.

Но не от холода, могла бы уточнить Джейми. Она действительно слегка вздрагивала, глядя в щель. Сердце ее бешено стучало. Она жадно ловила каждое движение Корда, одновременно твердя себе, что презирает этого самоуверенного упрямца. Ишь, расхаживает как ни в чем не бывало. Но ничего, скоро она справится с собой. Впереди столько трудностей, что ей будет не до него.

Был один момент, когда Джейми перепугалась до смерти. Все могло быть кончено, едва начавшись. Вскоре после того, как прозвучал колокол – сигнал заканчивать приготовления, – Корд снова подошел к их фургону. Он притащил бочонок с мукой и яйцами.

– Сначала съедите яйца, а потом будете печь хлеб из муки. Через минуту я вернусь с другим бочонком. Там копченый бекон. Куски пересыпаны отрубями. Так он дольше сохранится на этой чертовой жаре.

С трудом удерживая тяжелый бочонок на широком плече, он собирался втолкнуть его в фургон и установить там поудобнее. Если бы Корд просунул голову за полог, он сразу бы увидел Джейми которая никак не могла успеть спрятаться. Но тут Ханна спасла все предприятие. Она стремительно бросилась к краю фургона и остановила Корда.

– Нельзя, нельзя сейчас сюда! Там одеваются, в самом деле, мистер Остин, – притворялась она возмущенной, – надо же помнить, что здесь только женщины. Вы не можете так запросто вторгаться к нам в любое время, когда захотите.

Корд поставил бочонок на землю и досадливо отмахнулся:

– Не волнуйтесь, я не буду вам докучать, слишком занят.

Когда он ушел, Элла засмеялась:

– Знаю я, чем он занят, – проститутками. Держу пари, что он будет там проводить каждую ночь. Жена ему, видите ли, не нужна!

– С какими еще проститутками? – с деланным равнодушием спросила Джейми.

– Ах, да ты ведь не знаешь. – И Элла охотно просветила ее: – В Калифорнии не хватает и проституток, так что четыре шлюхи едут в фургоне как раз за нами. Ты их не видела, потому что они не участвовали во вчерашнем празднике.

Руфь с усмешкой пояснила:

– Еще бы, уж они точно знали, что приличные люди им не обрадуются.

Ханна нахмурилась. Она не любила такие замечания о ком бы то ни было.

– Нам еще ехать и ехать, – сказала она, – и лучше ни с кем не заводить ссор. Сейчас не время проявлять свое презрение.

– Презрение здесь ни при чем, – заявила Руфь. – Просто я не общаюсь со шлюхами. И не собираюсь этого делать впредь.

Ханна промолчала и обменялась неодобрительными взглядами с Эллой и Джейми. Они не могли позволить себе ссориться с соседками. Вдруг в отместку те выдали бы Джейми.

Бухнул колокол, призывая всех собраться. Джейми, тщательно спрятав волосы под капор, выбралась наружу. Она старалась держаться между Ханной и Эллой, опустив на всякий случай голову пониже.

Все с удивлением выслушали сообщение Корда о том, что поведет обоз он сам. Несколько мужских голосов потребовали объяснить, почему заменен капитан Вингейт, которого они знали и уважали.

Тут же все поняли, что Корд был человеком, который предпочитал говорить без обиняков. Он не собирался приукрашивать действительность. Путь на запад предстоял нелегкий, и скрывать это не было смысла.

Корд повысил голос, чтобы все могли слышать, и сказал:

– Капитан Вингейт сам отказался вести обоз. Он думает, мы опоздали с отправлением. Перед нами прошло слишком много обозов, которые вытоптали траву и вычерпали воду из источников. Таково мнение капитана Вингейта.

– Так это и вправду так? – гневно выкрикнул кто-то.

– Возможно, – согласился Корд. – Мы могли бы отправиться раньше. Тогда оказалось бы, что трава еще недостаточно выросла, чтобы мог прокормиться скот. Животные стали бы болеть, мы пошли бы медленнее. Это вызвало бы множество других проблем. В другое время нам могло бы помешать еще что-нибудь. Идеального момента для отправления нет. Мы должны принимать то, что есть сейчас. Вот как обстоит дело.

– Я уже не раз говорил, – продолжал он. И с вызовом встречая враждебные взгляды, – если вы не готовы принять все, оставайтесь дома. Лучше выйти из игры сейчас. Когда мы окажемся далеко, возвращаться будет поздно. Одному на тропе находиться опасно. Военные предупредили, чтобы люди не разъезжали поодиночке. Возможны встречи с индейцами. Гораздо спокойнее и безопаснее двигаться большим караваном.

Джейми улыбнулась и поздравила себя: Kорд говорил как раз о том, на что она надеялась. Нужно только отъехать подальше. И оттуда уж Корд не посмеет отправить ее одну.

Владельцы пятнадцати фургонов, посовещавшись, решили остаться на окраине города. Остальные фургоны двинулись вперед, занимая уже указанное положение в цепочке. Джейми устроилась позади Ханны, которая с воодушевлением правила четверкой быков, запряженных попарно.

– Ты уверена, что сможешь с ними управиться? – спросила Джейми. – Они такие огромные.

– Ничего не поделаешь, мне пришлось на это согласиться. Дело в том, что с капитаном Вингейтом ушли его погонщики и почти все охранники, кроме двоих. Теперь им придется проводить в седле целый день, охраняя наш обоз. Я думаю, справлюсь, мне уже приходилось иметь дело с этими чудовищами. Видишь, они меня слушаются. – Ханна улыбнулась, весьма довольная собой.