Элизабет Пауэлл - Опрометчивая сделка

— Он не хочет видеть меня.

Пожилая женщина вздохнула.

— О, достаточно этого сентиментального настроя, Ты любишь его, не так ли?

— Да.

— И готова бороться за эту любовь? Или только собираешься рыдать, или заточить себя в монастырь?

Кит выпрямилась.

— Нет, я имею в виду, да, буду бороться.

Вдовствующая герцогиня опустила чашку с грохотом, потом поднялась и приняла деловой вид.

— Хорошо! Это то, что нужно, по крайней мере. Пойдем, моя дорогая, мы должны действовать быстро.

— Ваша милость?

Пожилая женщина посмотрела на Кит, выгнув высокомерно бровь.

— Бог дал вам шанс на счастье, дитя, он доверил мне здесь присмотреть, чтобы вы не упустили его. Теперь высуши глаза, иди наверх и переоденься в дорожное платье. Я помогу упаковать горничной вещи.

— Куда мы едем, Ваша светлость?

Вдовствующая герцогиня закатила глаза.

— О, как любовь может оглупить даже самых рациональных женщин, — пробормотала она. — Мы собираемся в Лондон, моя дорогая. И у нас нет времени, чтобы болтать.

Лорд Бейнбридж проследовал к буфету, осушив последний стакан отличного, очень дорогого контрабандного французского бренди, и крикнул дворецкому, чтобы тот принес ему еще одну бутылку. Затем, фыркнув от отвращения к себе, разлегся в плюшевом кресле у камина, положив одну ногу поверх столика, стоящего рядом. Затем поболтал жидкость в стакане, наблюдая за игрой свечей в глубинах янтаря.

Он забудет ее. Он должен. Или сойдет с ума, по пути разорившись на контрабандном французском бренди. Три, пять, десять бутылок — какое это имеет значение? Он вздохнул и опустился глубже в мягкую обивку стула.

Как он дошел до этого? Наконец, нашел женщину, которую полюбил, хотел жениться, и тем не менее ушел от нее. Ушел, не оглядываясь назад, правильное ли это было решение? Или нужно было отмести все ее возражения и использовать все свое обаяние, чтобы преодолеть ее последнее сопротивление?

Нет, маркиз знал, что нет ответа, она никогда бы его не простила, если бы он так поступил. Проклятье, ведь Кит едва простила его после первой роковой сделки.

Теперь Кит в Бате, а он в Лондоне. Была ли она также несчастна, как он? Маркиз поморщился и осушил полный стакан огненной жидкости. Нет сомнений в том, что Лорд Лэнгли не упустит возможности утешить ее. Будет, как жулик украдкой пытаться целовать ее? Шепча ей на ухо, что хорошо бы избавиться от отверженного маркиза? Сделает ли он ей предложение снова? Кровавый туман гнева затуманил мысли. Николас ударил кулаком по подлокотнику кресла. Черт подери, он не должен беспокоиться о том, что происходит с ней!

Маркиз наклонился вперед, отставив в сторону свой бокал, а затем взъерошил и без того растрепанные волосы. Дьявол, как он запустил себя. Нет жилета, галстука тоже нет, рубашка расстегнута на груди, Он пощупал заросший щетиной подбородок. Ах, и небрит к тому же. Как его знакомые в Уайте будут смеяться — позор, маркиза Бейнбриджа, распутника и человека из высшего общества унизила женщина.

Все из-за любви.

Николас вскочил с кресла. Проклятье! Сколько еще это должно продолжаться? Он начал расхаживать по турецкому ковру. И где, черт возьми, Фултон с бренди?

Затем он услышал голос дворецкого из коридора. Склонил голову, голос его дворецкого стал громче. Он нахмурился. Фултон, никогда не повышавший голос, с кем-то громко спорил.

Что там происходит?

— Но вы не можете просто врываться туда, Ваша светлость! — Фултон протестовал.

— Если не уйдете с моего пути, бездельник, я не постесняюсь взять бутылку из твоих рук и ударить тебя по голове. Давай, дитя. Я смогу справиться с этим выскочкой сама.

Кривая усмешка скользнула по его лицу. Тетя Джо была в прекрасной форме этим вечером. Но что она делает здесь? Его брови сомкнулись.

Дверь кабинета скрипнула. Знакомая золотая голова появилась в проеме, затем пара зеленых глаз, от которых замерло сердце.

Его улыбка исчезла. Боже, это сон?

— Кит? — возглас был больше похож на карканье.

— Николас?

Видение появилось в комнате, потом оно оказалось на середине ковра, пальцы сжимали кружевную накидку, глаза огромные. Капор болтался на спине. Золотистые кудри упали ей на лицо.

Сон. Это должно быть сон… Наверно он спит. Этому не может быть никакого другого объяснения.

— Ты настоящая?

Видение улыбнулось:

— Да.

Она подошла к нему, и Николас почувствовал головокружительный аромат ее экзотических духов.

Нет, это не видение, это… Его сердце забилось в груди.

— Ты пришла, — выдохнул он, протягивая к ней руку.

Она смотрела на него сквозь опущенные ресницы.

— Мне пришлось.

— Зачем?

Она колебалась, затем взяла его за руку.

— Потому что я люблю тебя, Николас.

Со стоном он притянул ее к себе и зарылся лицом в ее волосы. Боже, она пахла так хорошо. Он сжал ее в крепких объятиях.

— Не думал, что ты придешь.

Ее пальцы прижались к его груди; он услышал ее вздох.

— Я решила, что я тебе не нужна.

— Не нужна?

Бейнбридж отстранился немного и посмотрел на нее сверху вниз, недоверчиво, с невысказанными эмоциями.

— Кит, как можно было подумать так?

Она опустила голову.

— Из-за разговора на обратной дороге из Ассамблеи домой… Похоже, целую жизнь назад.

Он уткнулся носом в кудряшки на ее виске.

— Ах, Кит, — его сердце скользнуло вверх в горло и застряло там. — Я никогда не говорил, что не хочу тебя.

Она смотрела на него сквозь пелену непролитых слез.

— Мне так жаль. Я все запутала.

— Шшш… Тебе не нужно ничего объяснять. Ты здесь, и это все, что имеет значение.

Кит отстранилась и покачала головой.

— Нет, это имеет значение. Ты научил меня этому.

Николас удивленно поднял бровь.

Она покраснела; ее веснушки выделялись, посыпанной корицей на коже.

— Неделю назад ты спросил меня, что я хочу. Теперь я знаю.

Он провел большим пальцем по ее мягкой дрожащей нижней губе.

— Скажи мне.

Он почувствовал ее дрожь, почувствовал, что его тело оживает в ответ. Кит колебалась, потом наклонилась и запечатлела крошечный поцелуй в уголке его рта.

— Я хочу тебя, Николас. Хочу ходить на пикники с тобой, рассказывать истории. И есть клубнику, — дразнящая улыбка расцвела на ее губах. — Много клубники.

Маркиз усмехнулся.

— Милая, ты забываешь, что я распутник.

Веселье блеснуло в ее глазах.

— Очень опасный и неугомонный распутник, как мне сказали.

— Тогда, возможно, я докажу тебе, насколько опасный.

Сжав сильнее руки вокруг нее, он наклонился и поцеловал ее. Она прижалась к нему; кровь пела в жилах, ее тело совпадало с его телом. Его разум был в тумане, и все, он мог думать только о том, как близко она к нему, и какая ее кожа под кончиками пальцев, под его губами. Одна рука прошлась по позвоночнику и остановилась на верхней выпуклости ее бедра. У нее вырвался стон.

Он посмотрел на нее сверху вниз глазами из-под тяжелых век.

— Предупреждаю вас, мадам, я не хочу вас в качестве любовницы. Вы должны согласиться стать моей женой. Это сделка.

Она улыбнулась и убрала тяжелую прядь волос с его лба.

— И, что я получу взамен?

Он наклонился и провел губами по линии ее подбородка.

— Жизнь, где тебя будут лелеять и обожать. Детей. Проснувшись от сна, воспоминания моих рук на своем теле…

Она вздохнула и отодвинулась настолько, насколько позволили его руки.

— Ведите себя прилично, сэр, или я не соглашусь на ваши условия.

Он усмехнулся:

— Да, неужели.

— Ты слишком хорошо знаешь меня.

— Не совсем хорошо. Но я узнаю в будущем. Выходи за меня замуж, Кит.

Беспечная улыбка танцевала на губах.

— Мой ответ: да, милорд. Да, я выйду за тебя замуж.

— Отлично. Так, на чем мы остановились?

Его рука скользнула вниз к ее груди…

Ее рот округлился в шоке.

— Николас, что ты делаешь? Вдова рядом!

— Я знаю, — ответил он со злой усмешкой, — но она подождет.

Свадьба прошла в небольшой церкви, под хор приветствий и громких аплодисментов, толпа осыпала их рисом и цветочными лепестками. Все в деревне казалось, собрались на это событие, несмотря на прохладный, пронизывающий ветер, трепавший подолы юбок и срывавший шляпы с голов. Никто, казалось, не замечал ненастную погоду, из-за сияющей улыбки невесты, с лихвой заменявшей отсутствие солнечного света.

Вдовствующая герцогиня Векскомб украсила перьями ядовитого цвета свой тюрбан, которые растрепались от сильного ветра. Она более плотно запахнула бархатный плащ, защищаясь от порывов этого проклятого ветра. Хм. Кит и Николас заслужили солнца в день их свадьбы, особенно после всего того через, что они прошли. Ну, нищие не могут быть теми, кто выбирает. Она вздохнула. Они поженились, в конце концов, и блаженно счастливы. Это все, что имеет значение.

Рядом с ней стоял ее внук, герцог Векскомб, надвинув бобровую шапку на лоб.

— Полно, Векскомб, это свадьба, а не похороны, — нервно сказала вдова. — Ты, как сварливый тигр с зубной болью.

— Простите меня, бабушка, если не разделяю ваш энтузиазм, — герцог ответил сухим тоном. — Я понимаю, вы неравнодушны к Кит, но этот брак вряд ли повод для празднования.

— Ты не рад за своего кузена?

Герцог потянул манжет на одном из рукавов.

— Я бы предпочел бы увидеть Бейнбриджа с более подходящей дамой.