Несколькими минутами позже Гидеон подвел Дейнтри к дивану и усадил, положив себе на плечо ее прелестную головку.

— Надеюсь, ты не откажешь мне теперь, после такой нежной сцены?

— Ты заставляешь меня улетать к небесам, — прошептала Дейнтри. — Твои поцелуи и ласки будят во мне странные, прекрасные чувства, и я соглашусь на все твои предложения.

— Что-то я не заметил, чтобы ты поступала согласно моим желаниям. А любой ли мужчина может приручить тебя подобным образом?

— Главное, это можешь ты, — Дейнтри нахмурилась. — Скажи, а где гарантия, что ты не станешь таким, как Джеффри? Нет, нет, не злись, — поспешно добавила она, заметив, как помрачнел Гидеон. — Пойми, Сюзан, да и все мы считали Джеффри веселым, очаровательным, добродушным человеком, а посмотри, что он сделал с моей сестрой. Сюзан была такой веселой, любила балы. Сейчас это совсем другой человек. Именно Сикорт превратил ее в бледное подобие прежней Сюзан. Откуда мне знать… Почему ты смеешься? Нет, не трогая меня, это очень серьезно.

Морщинки на лице Гидеона разгладились, во взгляде появилось удивление; он потянулся к Дейнтри, но тут же замер, остановленный ее словами.

— Я верю в серьезность того, о чем ты говоришь, но еще знаю, что ты выйдешь за меня замуж. Обещаю — ты никогда не усомнишься, что я сделан не из того теста, что Сикорт. Если меня что-то расстроит или выведет из себя, я не стану вымещать на тебе злобу. Не сердись, дорогая. Но попробуй представить участь Сикорта, если бы он женился на тебе, а не на твоей сестре.

Дейнтри задумалась.

— Сюзан утверждала, что его никто не сможет остановить. Кроме того, он сильнее меня, в чем я убедилась той ночью.

Гидеон стиснул зубы, но произнес на удивление спокойно:

— Вижу, ты не все учла. Той ночью Сикорт застал тебя врасплох. Однако если бы ты была его женой, то наверняка нашла бы способ защитить себя. И не пытайся меня разубедить.

— Не пытаться?

— Да. Вы с сестрой — абсолютно разные люди. На тебя огромное влияние оказала тетя Офелия, тогда как Сюзан воспитывала мать и подобные ей дамы. Если бы ты, дорогая моя, вышла замуж за Сикорта, то убила бы его после года совместной жизни, причем сделала бы это так, что никто не усомнился бы в естественных причинах его смерти.

— Вы правы, почтенный, — усмехнулась Дейнтри. — И я очень рада, что вы понимаете, с кем имеете дело. Ах, совсем забыла, что мы перешли на «ты ». Ты уверен, что хочешь жениться на таком опасном создании?

— Разумеется, и очень рад, что ты не отвергаешь мои ласки, — Гидеон с улыбкой притянул ее к себе.

— На то есть причины, и ты их знаешь.

— Ну да. Сикорт должен еще за многое ответить.

— Хочется надеяться, что сегодня он не заявится сюда с криками и угрозами.

— Мне кажется, Сикорт утопит свое горе в бренди. Но хватит о нем. Из нашей беседы я понял, что ты хочешь…

— А, вот вы где! — воскликнула леди Офелия, входя в библиотеку. — Чарли рассказала мне какие-то небылицы о контрабандистах, Сюзан сообщила о разводе. У меня просто голова идет кругом. Когда я узнала, что и ты здесь, то явилась поинтересоваться… — тетушка оборвала речь на полуслове и несколько минут хватала ртом воздух. — Боже мой, что вы делаете? Надо признаться, я очень удивлена, просто…

Дейнтри оттолкнула руки Гидеона и пробормотала:

— Прошу прощения, тетя Офелия, но, кажется, я наконец-то влюбилась.

— Чепуха, моя дорогая, все произошло вовсе не случайно, как тебе хочется это представить. Ты шла к этому сознательно, широко раскрыв свои прелестные глазки и высунув от усердия язык. Деверилл, скажите-ка мне…

— Значит, вы не злитесь на меня? — удивлению Дейнтри не было предела. — Знаю, вы все равно не признаетесь, но неужели вы даже не разочарованы?

— Боже мой, дитя, разве я не говорила тебе, что независимость означает право свободно решать свою судьбу, невзирая на желания окружающих? Если ты решила выйти замуж, значит, нашла человека, обращающегося с тобой не только с любовью, но и с уважением. — Леди Офелия вопросительно посмотрела на Гидеона. — Надеюсь, уважать-то вы ее будете?

— Да, мадам.

— Хорошо. А теперь признайтесь: какой порошок вы мне подсыпали в пунш тогда, на балу?

— Понятия не имею, мадам, — пробормотал Гидеон. — После покушения у меня чертовски болела голова. Кингстон дал мне лекарство, чтобы я мог спать.

— Удивительный состав! — восхитилась леди Офелия. — Я тоже хочу получить эти порошки. Именно поэтому я и собиралась поговорить с вами. Нужно написать этому Кингстону, чтобы он приготовил для меня снотворное к следующему сезону. Не сомневаюсь — меня опять потащат в Лондон, ведь здесь много невест — Чарли, Мелисса. О, о чем это я болтаю? Вижу, у вас другое на уме.

Да, мадам, — согласился Гидеон и снова потянулся к Дейнтри, однако им опять помешали.

На этот раз в дверь заглянул Пенторп.

— Боже мой, Гидеон, ты все еще прохлаждаешься здесь? Нам уже пора ехать. Мои дела вроде бы решились, и времени терять нельзя.

Деверилл рассмеялся:

— Странно слышать такие вещи от человека, привыкшего все откладывать на потом. Кстати, Энди, пожелай мне счастья.

— Это еще зачем? — Пенторп пытливо взглянул на парочку. — А, вот оно что! Сразу следовало догадаться! С Гидеоном вы будете гораздо счастливее, , дорогая. А теперь идем. Извините, мадам, — повернулся он к леди Офелии, — но я чертовски спешу.

— Вижу, — милостиво кивнула та, затем сурово посмотрела на Деверилла. — Позаботьтесь о ней, прошу вас.

— Я буду заботиться о ней и любить ее, — улыбнулся Гидеон, обнимая Дейнтри. — Если же я не сумею научить ее прислушиваться к моему мнению, то постараюсь познакомить с трудностями, которые возникают при попытке заставить мужчину жить под каблуком.

— Какие опасные иллюзии, — сладко улыбнулась Дейнтри. — Впрочем, мужчинам не возбраняетя немного помечтать.