— Это, несомненно, объясняет его связь с леди Дюксбери, — цинично заметил Марко.

— Да, — согласился маркиз. — Она не знала о его причастности к заговору и о совершенном им убийстве, но охотно участвовала в попытке продвинуть балтийскую сделку. Ее отличал вкус к чрезвычайно дорогой жизни, чему помогало то, что у нее был богатый любовник и родной брат. Ее роль заключалась в том, чтобы соблазнить фон Зайлига…

Линсли взглянул на Кейт, и его лицо помрачнело.

— Но когда он отверг ее попытки, с тем чтобы провести время с вами, она порадовалась идее взвалить на вас это преступление. Именно она распространила истории о вашем прошлом среди гостей, в частности сообщила своему брату и испанцам. Таппен разузнал все, что можно, обо всех гостях, просто на тот случай если старый скандал окажется полезным для его личных планов.

— И что теперь будет с ним? — спросил герцог.

— Ему предъявят обвинение в убийстве фон Зайлига. Принимая во внимание наше с ним сотрудничество, я согласился на приговор о пожизненном заключении, а не о повешении. В этом случае как его семья, так и правительство, смогут избежать, ужасного публичного скандала по поводу измены лорда. Подлинный характер заговора останется хорошо охраняемой тайной.

— А как насчет леди Дюксбери и лорда Алленгема? — требовательно спросила Шарлотта. Воинственный свет вспыхнул в стеклах ее очков. — Будет несправедливо, если им удастся избежать наказания.

— Они не отделаются так легко, — ответил маркиз. — Алленгема вынудили подать в отставку из Северной торговой компании, и ему настоятельно рекомендовали начать вместе с сестрой новую жизнь в Индии. Как раз сейчас они садятся на пароход, отплывающий в Бомбей.

— Подумать только: мой сосед, которого я знал много лет, оказался таким гнусным злодеем, — проворчал герцог. — Ну, одно дело, он обманул меня, но, проклятие, вы-то первым из всех должны были бы догадаться.

Маркиз принял упрек с присушим ему хладнокровием.

— Я делаю все, что в моих силах, Клейн. Но порочность царит повсюду, и, к сожалению, она хорошо скрывается под отполированным внешним лоском.

Кейт отважилась взглянуть через стол на своего молодого мужа. Танцующее пламя канделябра осветило его лицо, золотя его бронзовую, кожу, красиво высеченные скулы и чувственную улыбку. На мгновение их взгляды встретились, и Кейт почувствовала, как ее захлестнула теплая волна радости.

Да, внешность может быть обманчивой. Они оба, чтобы выжить, прятали свое подлинное «я» за внешней непроницаемой оболочкой. Однако, слава Богу, любовь оказалась, более могущественной силой, чем цинизм.

Марко моргнул, искры пробежали по кончикам его черных ресниц.

— Si, amico, — ответил он Линсли. — Часто крайне трудно установить различие между черным и белым, ведь так? Иногда они сливаются, создавая расплывчатые оттенки серого. Ну, что-то вроде меня. Хотя в последнее время я обнаружил, что темнота уплывает из трещин в моей душе и моя жизнь становится светлее.

— Серый? — Шарлотта изогнула серебряную бровь. — Я никогда не описала бы вас как бесцветного, — заметила она, развеселив этим Клейна и Линсли. — У вас было весьма цветистое прошлое, судя по тому, что я слышала. Однако я верю: в дальнейшем вы попытаетесь воздержаться от ваших наиболее вызывающих подвигов.

— Я попытаюсь, — пообещал Марко, сверкнув в ее сторону ангельским взглядом. — Но Кейт заскучает, если я стану слишком правильным. Боюсь, мы разделяем с ней слабость к приключениям. И поэтому…

Маркиз неожиданно углубился в полировку единственного брелка, свисавшего с цепочки его карманных часов.

— Поэтому неудивительно, что мы согласились помочь Линсли заглянуть в еще одну небольшую дипломатическую проблему, — закончил он.

Лицо Клейна сразу стало озабоченным, но Кейт не позволила ему заговорить.

— Да, это касается исчезновения императорского медальона в Санкт-Петербурге.

— Царь Александр, похоже, был слегка неосторожен во время одного из своих любовных свиданий, — объяснил Марко. — Эта безделушка, очевидно, имеет огромное историческое значение для русских. Если он не наденет ее во время предстоящих торжеств по поводу православной Пасхи, это будет считаться дурным предзнаменованием для династии Романовых.

— Муж данной, леди использует этот факт, чтобы заставить царя отменить некоторые из его социальных реформ, — сказал Линсли. — Если наше правительство поможет ему выкарабкаться из этого затруднительного положения, он будет безмерно благодарен.

— Не понимаю, почему моя внучка должна быть втянута в еще одно опасное задание, — сердито поинтересовался герцог.

— Вообще-то, это я сама напросилась на участие в этом расследовании, — тихо призналась Кейт. — Я знаю, вы не одобряете меня, но мне будет ужасно скучно вести жизнь светской дамы. Я ненавижу сплетни, и у меня появляется вторая левая нога, когда речь идет об этикете в танцевальном зале. — Кейт замолчала, виновато улыбнувшись. — С другой стороны, с моим морским пиратским прошлым, мне хорошо удается взбираться на опасные высоты, не говоря уже о том, чтобы стащить охраняемые ценности.

— В конце концов, она украла мое сердце, — насмешливо заметил Марко.

Шарлотта подавила смех.

— Пойдемте. Клейн. Как бы нам ни хотелось защитить от превратностей судьбы тех, кого любим, мы должны дать им свободу самим выбирать свой жизненный путь. Мы не можем завернуть их в вату и запереть в сундук как драгоценную фарфоровую безделушку.

Герцог печально взглянул на нее и глубоко вздохнул.

— Я бы хотел, чтобы вы не всегда были правы, Шарлотта, но, к сожалению, пока это именно так.

— Как умно с вашей стороны признать это, Эдвин, — сказала она с нежной улыбкой. — У вас еще есть шанс исправиться.

— Возможно, именно потому, что был таким дураком в прошлом, я позволял своей гордости подавлять мои чувства. Мне бы очень кс хотелось, чтобы ты так рисковала, Кейт. Но если это делает тебя счастливой, я научусь жить е этим. — Он вытащил носовой платок из кармана и украдкой высморкался. — Из всей; моей долгой жизни я извлек только один урок — надо следовать велению своего сердца.

— Хорошо сказано.

Шарлотта разгладила рукав его фрака.

— Вы можете доверить мне свою внучку, — тихо сказал Марко, его голос звучал более торжественно, чем обычно. Отбросив со лба длинные темные пряди, он посмотрел на Кейт при мерцающем пламени свечи. — Я не допущу, чтобы с ней что-то случилось. Она солнце, а я луна, без нее моя жизнь опять погрузилась бы в темноту.

— Как романтично, — растроганно шмыгнула носом Шарлотта.

— Если уж мы заговорили о романтике, не могу не отметить, что Клейн называет тебя Шарлоттой, а ты его — Эдвином, — пробормотала Кейт. — В оранжерее расцвело что-то еще, помимо этих роскошных тюльпанов?

Щеки подруги окрасились в нежно-розовый цвет.

Клейн закашлялся.

— Ну? — нажимала внучка.

— Мы, пожилые люди, не столь опрометчивы, как вы, молодежь, — ответил герцог. — Но к тому времени как вы вернетесь из России, надеюсь преподнести интересную новость.

Теперь щеки Шарлотты стали алыми как мак.

— Разумеется, если она решит, что не поздно начать новую главу в ее жизни, — добавил Клейн.

— После всех этих волнений, думаю, самое время перевернуть страницу, — призналась Шарлотта.

Подавив улыбку, Линсли наполнил бокалы.

Думая о том, как много изменилось в их жизни, Кейт тихо сказала:

— Все хорошо, что хорошо кончается.

— О, но это не конец, cara. — Золотые глаза Марко озорно блеснули. — Я бы сказал, что все только начинается.