Лаура Гурк - Она не принцесса

– Это было бы неразумно, – сказал он, все еще и не отрываясь от игры. – Вы имеете склонность к кузнецам.

– Вы ведь не выберете мне кузнеца, а Чезаре не позволит мне выйти за него замуж. Раз уж я пробуду некоторое время в вашем английском обществе, то стану знакомиться с молодыми людьми и начну подбирать подходящих. Что плохого в том, что вы позволите мне составить собственный список? Мужчин, которых вы посчитаете подходящими, конечно. Которых бы одобрил мой отец. А также мужчин, привлекательных для меня.

– Как я уже сказал, это неразумно.

Лючия в полном отчаянии громко вздохнула и схватилась за голову, отчего из волос посыпались оставшиеся шпильки. Волосы распустились, ниспадая ей на лицо и плечи.

«Как, – думала она, отводя волосы от лица, – как заставить его понять меня?»

– Сэр Йен, я итальянка, – произнесла она тихим проникновенным тоном. – Я молода, и у меня страстная натура.

Это подействовало. Он поднял голову. Она не мигая смотрела на него и осторожно подбирала слова – слова, разрушавшие все его понятия о приличии.

– Мне нужен сильный, красивый, в расцвете сил мужчина, который сможет любить меня со страстью, равной моей.

Она откинула назад волосы, закипая гневом от необъяснимого отказа этого человека прийти с ней к соглашению.

– Этот мужчина, – сказала она, – никогда не будет нуждаться в куртизанках. Он будет спать только в моей постели. Этого мужчину я стану почитать, как короля, и я буду светом, озаряющим его дни. Этот мужчина даст мне много детей. Он каждое утро будет просыпаться с улыбкой на лице в моих объятиях и будет влюблен в меня всю свою жизнь, пока его не положат в могилу. И невозможно предоставить вам или моему отцу решать, кто будет этим мужчиной.

Сэр Йен молчал. Он только смотрел на нее с лицом, лишенным всякого выражения.

После долгого молчания она сказала:

– Я хочу составить собственный список.

– Нет. – Его лицо было словно высечено из гранита.

– Но...

– Нет. – Он указал на доску. – Ваш ход.

Ей захотелось закричать от отчаяния. Этого человека было невозможно убедить, у него, должно быть, действительно не было сердца. В нем не было огня. Он не понимал, что такое страсть. Будь прокляты эти англичане! Если бы она вышла замуж за такого же холодного, как этот, человека, она бы сошла с ума.

Однако, высказав бы ему все это, она ничего не добилась. В эту минуту не стоило больше настаивать. Будучи оптимисткой, Лючия решила, что лучше отступить и надеяться, что ей еще выпадет удобный случай. Она взглянула на шахматы и попыталась сосредоточиться на игре.

Он взял у нее коня. Лючия знала, что еще раньше загнала его в угол и, после этого он проигрывал. Еще один ход – и он безнадежно попадет в ловушку.

Она протянула руку, но заколебалась и убрала ее. У нее мелькнула мысль, что еще не поздно нарочно проиграть ему. Это могло бы ей помочь. Но позволять ему побеждать в игре никогда не было ее тактикой. Кроме того, его холодные властные манеры доводили ее до неистовства. Она сделала ход. Шах.

Он сразу же подался вперед и ответил на ее ход и мат.

Ее губы раскрылись от изумления. Она проверила все оставшиеся на доске фигуры и убедилась, что и на самом деле он обыграл ее, а она и не заметила, как это случилось.

Лючия мгновенно вспомнила, что происходило в последние часы, и только теперь смогла понять, что скрывалось за его, казалось бы, предсказуемой стратегией и как гениальны были его случайные непродуманные ходы. Он снова приготовил ей ловушку, и она опять попалась в нее. Гениальную западню, вынуждена она была признать Теперь это было совершенно ясно. Почему она не заметила этого раньше?

– Никто не обыгрывал меня в шахматы, – тихо сказала она, все еще не в состоянии поверить этому. – Никто.

– Не надо так хмуриться. Я научился играть в шахматы еще мальчиком, в восемь лет. Я играю в эту игру дольше, чем выживете.

Эти слова не успокоили ее, и он, должно быть, почувствовал это.

– Вы отлично играете, – сказал он, – и с вашим воображением вы можете победить даже более искусных играх, чем я. Но осмелюсь предложить вам совет: не будьте слишком самоуверенны и заранее не считайте победу намеченной.

– Вы отвлекли меня в середине игры, заговорив об этом вашем проклятом списке.

Он улыбнулся, качая головой:

– Отговорки, отговорки.

– Это правда. – Однако была и другая правда, которую она честно признала. – Но все равно я должна винить только себя. Мой ум был занят тем, как найти способ уговорить вас посмотреть на вещи с моей колокольни, и я не думала о шахматах.

– Так и было.

Лючия опустилась на стул в полном унынии. Опершисьлоктем о стол, она положила щеку на ладонь и смотрела, как он расставляет по местам фигуры.

– И ничего не получилось, – добавила она с досадой, ее женская гордость страдала. – Мои чары не подействовали на вас.

Он перестал расставлять фигуры.

– Я бы этого не сказал.

Неожиданное волнение в его голосе удивило ее, и она, взглянув на него, увидела, что он пристально смотрит на нее. В свете лампы его лицо казалось, как и прежде, гладким и непроницаемым, однако что-то изменилось в этих серых глазах. Вместо холодной блестящей стали она увидела нечто, больше похожее на горячее расплавленное серебро, и у нее перехватило дыхание.

– Вы все-таки живой человек, – с изумлением прошептала она.

– Из плоти и крови, как любой мужчина. – Он снова принялся разбирать шахматные фигуры. – И так же чувствителен к чарам прелестной женщины.

При этом признании она воспряла духом. Не теряя времени, она сразу же воспользовалась моментом:

– Так, значит, я могу составить собственный список?

Он даже не колебался:

– Ни в коем случае.

Непреклонна. Эта женщина была несгибаема.Оноткинулся на сиденье кареты и потер усталые глаза, сожалея, что прошлой ночью не спал ни минуты. Нет, он долго лежал в постели, мучаясь от воспоминаний о кокетливых уловках мисс Валенти. Потеряв всякую надежду уснуть, он встал с постели и направился в библиотеку Дилана.

К счастью, у его брата было последнее издание «Книги пэров» Берка. Всю ночь Йен просматривал имена, составляя список потенциальных женихов для мисс Валенти. Он упомянул о списке лишь в напрасной надежде, что обсуждение ее будущего мужа поможет ему не забывать о своем долге.

Этим утром он предварительно узнал у Грейс, кто из мужчин, занесенных в список, в настоящее время находится в городе, и кто, возможно, подыскивает себе жену. Женщины, подобные Лючии Валенти, заставляли королей отрекаться от престола, а полководцев завоевывать своих соседей, но, может быть, кому-нибудь из пэров в его списке вздумается жениться на итальянской копии Елены Троянской. В таком случае он должен убедиться, что по крайней мере некоторые из этих несчастных, беззащитных глупцов будут присутствовать на любительском концерте леди Кеттеринг, который состоится через три дня. Может быть, один из тех, кто познакомится с ней, окажется и сильным, и красивым, и достаточно страстным, чтобы Йен мог сбыть ее с рук. После этого он вернется к обычной жизни.

Ему бы ничего не стоило уступить ей вчера, позволить – оставить свой список, выбрать самой подходящих для брака претендентов. Если бы человек удовлетворял требованиям Чезаре и хотел жениться на ней, он мог бы разрешить ей выбрать любого, кого она пожелает. Но она разозлила его своими нежными вздохами и смелыми взглядами на его тело, ее (о, такими невинными!) потягиваниями и покачиваниями бедрами. Слава Богу, у него хватило ума подойти к этой глупой картине и смотреть на нее, пока к нему не вернулось самообладание.

Эта женщина была соблазнительницей и прекрасно осознавала. Как ей удавалось так долго сохранять девственность, было выше его понимания. Поразительно, что какая-нибудь жертва ее пыток еще не лишила ее невинности.

И только после того, как ее усилия повлиять на него оказались напрасными, она попробовала действовать открыто. А когда Лючия Валенти решалась быть честной, откровенность не знала границ.

Карета остановилась, прервав его мысли. Йен выглянул в окошко и, пока его кучер открывал дверцу, смотрел на парадную дверь лондонской резиденции лорда Блэра. Блэр, граф по рождению, являлся еще и кузеном и наследником маркиза Монфорта. Блэр отвечал всем требованиям принца Чезаре. Что касалось, однако, желаний дочери Чезаре, тут Йен был не так уверен.

Перед его глазами все еще стоял ее образ – странная, смелая женщина, сидящая перед ним с распущенными волосами, ее черные глаза пылали, когда она говорила ему, какого мужчину он должен был найти для нее. Ее постыдная речь привела в смятение его разум, ибо в этот момент он не мог ни о чем думать, кроме как о желании отшвырнуть в сторону стол и показать ей, что такое стоящая мужская сила.

Дверца кареты распахнулась, напомнив Йену, где он и зачем. Он поправил галстук, успокоился и подумал своем долге. Мисс Валенти повезло, что он цивилизованный человек.

Должен найтись способ заставить сэра Йена понять ее точку зрения, думала Лючия, сидя за чашкой чая и глазурованным лимонным кексом в обществе леди Keттеринг, Грейс и нескольких молодых леди, которые присоединились к ним в кафе. В то время как остальные обсуждали последние моды, она обдумывала способы, как и справиться со своей проблемой – высокой, темноволосой, чрезвычайно упрямой проблемой.

Женские голоса звучали вокруг нее, но у Лючии в голове раздавался другой голос, голос ее матери: «Привлеки сэра Йена на свою сторону».

Но предложение матери воспользоваться своим обаянием и привлекательностью вчера ночью не помогло ей добиться содействия этого человека. Может быть, ей просто не хватило терпения. Лючия вздохнула. Терпение никогда не было сильной стороной ее характера. Кроме того, у нее было всего лишь шесть недель. Чего она не могла позволить, так это терпения.