– Ты не понимаешь, – качаю головой от её слов.

– Может быть. Но любовь она одна. У всех людей симптомы одинаковые, и я тебя люблю, Алексия. Ты для меня очень важна, это я тоже поняла, пока была там. Ты для меня близка, и я так хочу, чтобы ты не тянула время, а решила, что для тебя важней: жизнь или смерть. И я… – Морган, замолкая, отвлекается на звонок мобильного и достаёт его из сумочки.

– Мими снова истерит. У неё какая-то необъяснимая любовь к океану. Как только мы оказываемся рядом с ним, она затихает и спит. Готова сутками проводить на пляже. Но стоит нам вернуться в Голливуд – всё. Орёт, психует, не хочет есть. Диди просит прийти на помощь и возвращаться, мы отказались от мыслей о няне. Будем воспитывать вместе, как настоящая семья. Мне нужно ехать, – Морган поднимается с диванчика, а я молчу о том, почему же Мими так любит океан. Влияние Дэша. Он на всех повлиял и оставил после себя тоску.

– Я была так рада тебя видеть. Ты уж, будь добра, звони мне и пиши, а то от болтовни Диди я устаю, да и подругу не хочу больше терять. Единственную настоящую подругу, – она наклоняется, обнимая и целуя меня в щёку.

– Хорошо, – хотя у меня нет её номера телефона. Но Морган не такая уж и дура, она достаёт свою визитную карточку и кладёт на стол.

– Я буду ждать, и назначу тебя подружкой невесты. Без возмущений, можешь хоть голой прийти, мне всё равно, главное, будь рядом. Без тебя бы я не смогла снова быть с Диди и помочь ему в клинике, обратиться в консульство, чтобы нас вернули домой.

– О, нет, только не розовые рюшечки, – стону я.

– Розовые рюшечки выбрала бы моя мама, но она вряд ли придёт. Она считает, что Диди разрушил мою жизнь, да и Мими видит обузой. Я сама не желаю её видеть, потому что она крупно ошибалась, считая, что я буду всегда делать то, что хочет она. Всё, пока-пока, – Морган посылает воздушный поцелуй и отходит от меня, но потом быстро возвращается под мой удивлённый взгляд.

– Ох, да. Вот чёрт, я постоянно забываю обо всём, столько дел навалилось. Диди меня ругает, ругает, а я всё от паники забываю. Он бы снова со мной не разговаривал, если бы я ушла просто так. Вот, – Морган копается в сумочке и рядом с визитной карточкой кладёт чек.

– Это наша благодарность за то, что ты терпела Мими всё это время. Диди сказал, что если мало, то мы ещё дадим. Я же, дура такая, забыла о том, что ей нужны памперсы, думала не о том, да и…

– Морган, это огромные деньги! Откуда они? – Шокировано поднимаю на неё голову.

– Огромные? Да нет, ведь Диди всё же продал свою программу и хорошо заработал. Очень много заработал, он, действительно, создал уникальную вещь, только маме моей не говори, мы планируем переехать на какой-нибудь остров, чтобы Мими прекратила нам трепать нервы, а ещё мир посмотреть. Я сегодня уволилась, но вот номер моего личного телефона. Так что…

– Я не могу… это очень большие деньги, Морган. Я не могу, да и мне Дэш помогал, я…

– Ты возьмёшь их, Алексия, иначе я придумаю очередную месть, и ты останешься без волос перед моей свадьбой. Это для нас ничто, деньги не главное, но тебе они понадобятся, если ты решишь всё же выбрать жизнь, а не смерть. Диди меня домой не пустит, когда узнает, что ты отказалась или порвала чек. Он, вообще, так на меня кричал, так кричал за то, что я оставила нашу крошку тебе и абсолютно не подумала о том, что у тебя есть свои дела и проблемы. Это отчасти и извинения за все причинённые неудобства, с учётом начальной школы, средней школы и приглашений к вам в дом. И я хочу первой узнать о том, что ты решишь. Всё, целую тебя, люблю тебя, побежала. Звони мне! – Кричит Морган и быстро исчезает из поля зрения.

Одуреть. Одуреть, чёрт возьми. Мой мир перевернулся, а потом снова сделал кульбит, и теперь голова кружится.

– Это случаем не стерва Морган пролетела мимо меня? Боже, она так отекла, ужас, – поднимаю взгляд и издаю сдавленный стон. Да что это такое сегодня?!

– А ты что здесь делаешь, Фрэнк? – Смотрю на мужчину, держащего на руках Мэй.

– Поздний обед у меня, мы ходили по магазинам, так устали, так устали, что ноги у нас у обеих гудят, – жалуется он, плюхаясь на диван, где только недавно сидела Морган.

– Сегодня что, день приёмов? – Хмурясь, спрашиваю саму себя.

– Неужели, ты не рада нас видеть? Вот, подержи племянницу, – он указывает на ребёнка, но я качаю головой.

– Надержалась. Вас вторую ночь пушкой не разбудишь, и вставать приходится мне. Когда меня пригласили пожить к вам, я не знала, что буду уборщицей, кулинаром и нянькой, – бубню я.

– Терпи, привыкай и властвуй. Так, что у нас сегодня вкусненькое от шефа? – Интересуясь, Фрэнк берёт меню, которое нам услужливо принесли.

– А ты так и будешь держать Мэй на руках? Это же неудобно. Нет, даже не проси, я поняла. Ты хочешь, чтобы я тебя сменила. Нет, Фрэнк, твой ребёнок, мне Мими по горло хватило, как и ночных вечеринок с ней, да и…

– Боже, пока припарковал машину, чуть не поседел. Как обычно к ресторану не подъехать. Привет, сестрёнка, – меня в щёку целует брат, а я уже жалею, что работаю здесь. У них, вообще, проблемы с личным пространством. Они постоянно меня преследуют и чуть ли не каждый день обедают здесь или ужинают с моей двадцатипятипроцентной скидкой сотрудника. Я ими и дома сыта.

Макс кладёт ребёнка в коляску, которую принёс с собой и, толкая меня, садится рядом.

– Ни черта себе, это твоя зарплата за месяц? Да я сегодня же уволюсь и начну работать на тебя, – присвистывая, брат замечает чек, поднимая его и показывая Фрэнку.

– Морган оплатила услуги няни и извинилась за все свои нападки, – перехватываю его и обратно возвращаю на стол.

– Морган? Она была здесь…

– Долгая история, – поднимая руку, заставляю брата замолчать.

– Хм, деньги огромные, Лекс, ты можешь уйти отсюда и заняться воплощением своей идеи, – замечает Фрэнк, разглядывая меню.

– Я не собираюсь обналичивать этот чек. Я их не заслужила и не отработала, так что…

– Ты и так поступаешь, как дура, к этому приплюсуется ещё и идиотка.

– Офигел? – Пихаю брата в плечо, а он смеётся, как и его муж.

– Брось, отличный стартовый капитал, надеюсь, что ты его оставишь себе и съедешь от нас, чтобы хотя бы парня какого-то завести, – произносит Фрэнк.

– То есть я вам надоела? – Обиженно спрашиваю их.

– Нет, Лекс, Фрэнк имел в виду, что тебе пора уже заняться своей жизнью. Ты только работаешь, снова работаешь, как сумасшедшая, даже дома не отдыхаешь. Ты, как будто, хочешь забить все свободные минуты, чтобы не думать о… – брат замолкает, отчего я фыркаю.

– О Дэше, так и говори, Макси, называя всё своими словами. Она старается не тосковать о нём и поэтому сходит с ума, считая, что такой ритм её не убьёт. Ты не бессмертная, Лекс, пора тебе остановиться и смириться с тем, что сама приняла решение работать здесь, а не подумать о возможности хотя бы пару месяцев пожить с ним в Австралии, – заканчивает за брата Фрэнк.

– Хватит, я не желаю об этом говорить. В моём прошлом и в истории с ним стоит точка. Огромная точка, и я её сделала на суше, ни один океан её не смоет. Не лезьте в мою душу, я же не лезу в ваши, – зло шиплю я.

– Но у нас есть ещё один серьёзный вопрос, Лекс. Фрэнк, доставай, – мужчина копается в детской сумке и кладёт на стол тест на беременность. Моментально всё сводит от холода.

– Что это такое? Нам стоит волноваться за тебя и ехать драть задницу Дэшу? – Макс поворачивается ко мне, а я шумно вздыхаю и опускаю голову.

– Ты беременна или…

– Задержка. На четыре дня. Вот и купила, но так и не решилась сделать, – шёпотом признаюсь я.

– Чёрт, что будешь делать дальше, Лекс? Бегать уже нельзя от этой проблемы. Надо её решать. Или мы оставляем ребёнка, или…

– Не говори этих чудовищных слов, мои нежные уши, сердце и член не выдержат, – Фрэнк театрально вскидывает руку, запрещая говорить Максу.

– Я закончила этот разговор. Пойду работать, – поднимаясь, сухо бросаю им и поправляю узкую юбку.

– Эм, всё, вопрос с беременностью отпал сам собой, – быстро произносит Макс.

– Это почему ещё? – Удивляется Фрэнк.

– У Лекси огромный ответ на этот вопрос на юбке, – шепчет брат.

– Что? – Поворачиваюсь, чтобы увидеть и поднимаю ткань.

– Боже… мамочки, – плюхаюсь на место. Ну как так можно? Даже месячные без нормального приветствия приходят!

– Могу предложить плед Мэй, чтобы ты добежала до машины, – Фрэнк достаёт из сумки плед, и я хнычу.

– Да что за жизнь-то такая, а? Когда это всё прекратиться? Задолбало, – зло шипя, обматываю талию пледом и встаю.

– Чек, Лекс, – Макс вкладывает его в мои руки и встаёт, пропуская меня. Одновременно с этим замечаю красное пятно на бежевом диване.

– А мы сделаем вот так, – брат выливает на то место мой недопитый кофе. – Ой, я такой неуклюжий.

– Спасибо, – бурчу я.

– Лекс, ты возьмёшь эти деньги. Ты знаешь, что с ними делать, но пока боишься себе в этом признаться, – добавляет брат и, подмигивая, возвращается на место.

Закатывая глаза и абсолютно не понимая его, иду к своему заместителю, и объясняю, что на меня пролили кофе, и мне срочно надо переодеться. Меня заверяют, что всё будет хорошо, и гости будут довольны. Я обещаю вернуться как можно скорее. До дома Макса ехать примерно тридцать минут, но для этого нужно обогнуть всё побережье. И я тут же встаю в пробку. Пока мы медленно двигаемся, поворачиваю голову и цепляюсь взглядом за влюблённую пару, идущую в обнимку по тротуару. Как мы когда-то. Возвращаю своё внимание на дорогу и медленно продвигаюсь, но, как только у меня появляется шанс съехать с неё, то мои руки замирают.

По дорожке к океану направляется парень с кудрявыми осветлёнными волосами на концах, в джинсовых шортах и с доской. Включая аварийку, коряво ставлю машину и вылетаю из неё, придерживая на талии детский розовый плед с единорогами. Бегу по дорожке и со всей силой толкаю парня.