Это была для него серьезная встреча. Если Сюзанна примет его такого, какой есть, можно надеяться, что найдет свою пару и наконец-то начнет семейную жизнь, настоящую. Ну а если она окажется обычной москов–ской стервой, то что ж... Позвонит знакомым проституткам, они утешат сегодня.

Когда ехал на «Оке» к «Багратионовской», на часы не смотрел, успевал, точно знал. Поэтому вел машину небыстро, за что доставалось от ретивых коллег-водителей, но Борисов не обращал внимания на злые вы–крики. Вспоминал свою первую настоящую, страстную любовь, первую неудачную женитьбу.

– Мила! Фирма работает! И она уже приносит прибыль! Это только начало!

– Стасик, правда?

– Мила!

Он достал из «дипломата» две банковские упаковки стодолларовых купюр, разорвал одну упаковку, подбросил купюры вверх, Мила кружилась по комнатке, собирая их, а он разорвал и вторую упаковку и снова запустил в потолок пачку американских долларов. Наконец-то почувствовал себя человеком, фирма, в которую не очень-то верил, да уже ни во что не верил, вдруг принесла первую солидную прибыль.

– Это мне, Стасик? – спросила Мила, подхватывая кружащиеся купюры.

– Конечно, ты же у меня хозяйка, в нашей семье принято отдавать деньги жене. Но трать их с умом, Мила.

– Конечно, Стасик!

Потом была сумасшедшая сексуальная ночь. И оглушительный следующий вечер, когда он вернулся домой.

– Стасик, посмотри, что я себе купила...

Он смотрел на сапоги, костюмы, слушал про невероятные цены и тихо ужасался. А еще абонемент в фитнес-клуб на год, парикмахер на дом... Маникюр, педикюр, тоже на дому...

– Мила, нам это в первую очередь нужно? Мы долж–ны купить квартиру, чтобы не досаждать родителям...

– Ну ты же прилично зарабатываешь, Стас. Надо выходить на новый уровень жизни. Потом купим и квартиру, но сперва мы должны стать членами ночных клубов, я тебе скажу каких.

– А если... у меня будут проблемы?

– Нет, Стас, ну тогда ты полный идиот! Если не сможешь реализовать идею Володи, тогда ты просто никто, понял?

Он тогда понял, что рядом с ним не жена, не верный друг, не спутница жизни. Мужчина должен зарабатывать деньги для своей женщины, это закон, но и женщина должна с умом тратить то, что зарабатывает ее мужчина. И случись у него проблемы, она должна поддержать, помочь... Мила и не думала об этом. Она хотела только тратить, все больше и больше. А он получал хорошую прибыль, но уже не разбрасывал деньги над головой жены, вообще не говорил о том, сколько заработал. И скоро услышал, что он жлоб, козел и вообще...

Еще полгода он терпел Милу, все надеялся, что девушка одумается, вдруг поймет, что им хорошо было вдвоем, что вместе нужно решать, что купить, он готов был выполнить любую ее прихоть, но после семейного совета, а как же иначе? А так Мила хотела тратить деньги по своему усмотрению, быть «элитной» женщиной, ходить в дорогие клубы, даже если муж уставал на работе и не мог составить ей компанию. Те двадцать тысяч, разбросанных над ее головой, он отбирать не стал. Гнусное это дело. Но и радовать жену новыми суммами не собирался.

А она вошла в раж, уже не могла жить без ночных клубов, дорогих покупок, парикмахеров... И все больше ненавидела мужа, который не спешил пополнять ее кошелек.

Развод был сложным, пришлось дать Миле солидную сумму, чтобы не выносила «грязное белье» на всеобщее обозрение. А она хотела это сделать. И глазом не моргнув сделала бы. Но получив по ее понятиям (да и по его тогдашним – тоже) много денег, успокоилась. А он вздохнул с облегчением. Но на всю оставшуюся жизнь получил урок.

Борисов остановил «Оку» за сто метров от станции метро, купил в киоске красную розу и пошел к станции. Сюзанну увидел сразу, в белых джинсах и синем топике она явно выделялась в толпе пассажиров, которые выходили из метро и стремились войти в него.

– Привет, – сказал он, протягивая девушке розу. – Это тебе. Отлично выглядишь.

– Привет, Стас... Ой, спасибо, очень красивая роза... Ну и куда ты меня повезешь?

– К себе. Посмотришь, как я живу. Гарантирую, ничего, что ты не хочешь, – не будет.

– Вот так сразу?.. – Сюзанна растерянно оглянулась, словно искала поддержки у кого-то из толпы.

Может, кто-то и мог ее поддержать, красивая девушка, но Борисов об этом не думал.

– Понимаешь, в рестораны я не привык ходить, ничего не понимаю... Просто посидим у меня, послушаем музыку. Не хочешь, да?

– Я не знаю... – растерянно пробормотала Сюзанна. – Ты вот так сразу тащишь меня к себе... Ну, даже понятия не имею...

И вправду не знала, что сказать. Она хотела... Убедиться, что он дурачится, увидеть «мерседес» с водителем, поехать в солидный ресторан, потом в ночной клуб, потанцевать там, а потом оказаться в приличной квартире с этим симпатичным парнем... Он ей нравился, но вел себя как-то странно. Человек, летящий из Нью-Йорка в Москву, уверенный в себе парень с дорогими часами на руке. Да она же понимала, что он явно не сантехник, но почему-то играл в какую-то игру.

– Ну так поедем?

– А что там будет?

– Да ничего особенного, я скромно живу. Посмотришь, что да как. Музыку послушаем.

– Стас, кончай придуриваться! Ты кто? Я приперлась сюда, чтобы встретиться...

– С сантехником, – напомнил Борисов.

– Ты настаиваешь на этом?

– Да. И по-прежнему приглашаю тебя в свою скромную квартиру. А ты хочешь встречаться только с лысыми магнатами от нефти и газа или крутыми качками от криминала?

– Нет, ну мне интересно, конечно, с тобой... но...

– Что?

– Ты такой странный...

Она хотела понять, что делать дальше, но мысли были суматошными, обрывочными. Если он и вправду сантехник, то зачем ей... А если скрывает, чем занимается, нельзя к нему ехать, опасно... И в то же время не верится, что этот вежливый, обаятельный парень с мечтательными серыми глазами – сантехник или того хуже... Чисто женская интуиция подсказывала ей, он вполне обеспеченный, порядочный человек. А в то же время... где она была, эта интуиция женская, когда девушки попадали в лапы маньяка или пьяного дурака?

– Сюзи, девушка всегда опасается за свою честь, если мужчина попадется не совсем адекватный, но и мужчина опасается за свою честь, если девушка думает не о нем, а о чем-то другом...

– О чем, например?

– Да мало ли... О новом статусе, славе, жизненном уровне, – с улыбкой сказал Борисов. – Я не говорю о всяких криминальных делах, но их достаточно.

– Я тоже не говорю о всяких там...

– Мы же воспитанные люди, верно?

– Интересно, какой статус может приобрести женщина, встречаясь с сантехником? – с ехидством спросила Сюзанна. – Тем более вполне обеспеченная и самодостаточная?

– Проблема в том, как она отреагирует, когда поймет, что встречается именно с сантехником. Я тебя приглашаю к себе потому, что хочу показать, как я живу. Чтобы все было ясно и ты могла сама решить, нужно ли встречаться с этим человеком или нет. Но понимаю, ты не веришь мне... Не смею настаивать.

Времени для раздумий не оставалось. Если откажется – он исчезнет из ее жизни. А ведь ждала всю неделю звонка, злилась, что молчит...

– Ну ладно, поехали. Но учти, никакого секса, я просто хочу поговорить с тобой.

Борисов только руками развел.

– Спасибо за доверие. Я скажу тебе адрес, позвони, кому хочешь, скажи, будешь именно там. Это гарантия того...

Опередил! Она сама хотела вначале спросить адрес, сообщить его охраннику в салоне, а уж потом поехать... Теперь не хочет!

– Я дура, что ли? Звонить и сообщать... Поехали.

Сюзанна с тяжелым вздохом села на переднее пассажирское сиденье «Оки», сильно сожалея, что отважилась на это приключение. Но что ж теперь поделаешь? Решилась, отказываться поздно. И все же она не верила, что этот парень сантехник и ездит по Москве на задрипанной «Оке». Ну не тот он человек, это видно по взгляду, по голосу, по его поведению! Решилась потому, что уверена была – он не тот, за кого себя выдает. И надеялась разоблачить его. Сменил часы на какую-то дешевку и думает, что она поверит ему?

– У тебя другие часы, – сказала Сюзанна, когда «Ока» поехала в сторону Можайского шоссе. – Что, вкус изменился?

– Я те купил в Нью-Йорке, за десять долларов. Сказали, что настоящая швейцарская фирма, будут идти... Они шли ровно до Москвы, а потом остановились. Ни туда ни сюда, пришлось надеть свои, настоящие. Хоть и не швейцарские, но идут обалденно, – с улыбкой объяснил Борисов.

Даже американцы так часто не улыбались в разговоре. Ну прямо невероятно воспитанный сантехник!

– Я тебе не верю, Стас... – упрямо сказала Сюзанна.

Она вообще ничего не понимала. Симпатичный парень, нравится ей, потому и едет с ним... в какой-то задрипанной «Оке», никогда прежде не ездила в такой машине и не думала, что это может случиться. Но ведь он придуряется! Или нет?..

Ехали недолго, минут пятнадцать, машина остановилась во дворе девятиэтажного панельного дома, Борисов вышел, обошел «Оку», открыл дверцу, подал руку, помогая Сюзанне выбраться из тесной клетушки на колесах.

Большого ума не требовалось, чтобы оценить дом – убогое советское строение тридцатилетней давности. Но ведь и в таких домах, случается, живут вполне обеспеченные люди. Борисов взял девушку под руку, повел в подъезд. Лифт вызывать он не стал, объяснил, что на третий этаж проще – по лестнице.

– Ты один живешь там? Снимаешь? – спросила Сюзанна, с опаской поглядывая на грязные, разрисованные неприличными надписями зеленые стены лестничной клетки.

– Это моя родная квартира, двухкомнатная. Родители получили ее, когда я еще в школу не ходил. Живу теперь один.

– А родители?

– В Америке. Старший брат, компьютерный гений, перевез их туда, в Калифорнию, – глазом не моргнув соврал Борисов.

Они поднялись на третий этаж, он открыл замки стальной двери, толкнул ее ладонью, посторонился, жестом предлагая гостье войти. Она шагнула за порог, огляделась и... как будто в прошлое попала. Тесная прихожая, кусок ковровой дорожки, сильно вытертый, вешалка на стене. Наверное, и кухонька тесная, метров пять с чем-то, и комнаты смежные... Лет двадцать назад она и сама жила с родителями в такой же квартире, с такой же мебелью и ковровыми ковриками на линолеуме. Тогда родители еще не были знаменитыми и даже не мечтали об ангажементе в Бродвейском театре, пели в Театре оперетты. Но с тех пор многое изменилось, она успела привыкнуть к другой жизни и сейчас, в свои двадцать пять, была довольно-таки успешной бизнес-леди.