Взгляд Лиссы был прикован к незнакомцу. Тот медленно проезжал мимо окна, небрежно держа поводья одной рукой с кажущейся легкостью, противоречащей настороженному выражению жесткого лица со скульптурно вылепленными чертами. Другая рука словно невзначай легла на рукоятку кольта последней модели, висевшего у бедра. Хотя широкополая шляпа с серебряной лентой вокруг тульи защищала его лицо от солнца, Лиссе все же удалось заметить экзотически красивое, бронзовое, хищное лицо. Прямой, с еле заметной горбинкой нос, густые темные брови, широковатый рот с чувственно изогнутыми губами. Лисса. сама не зная почему, внимательно вглядывалась в четкую линию челюсти с едва заметно пробивающейся черной щетиной. «Интересно было бы пробежать пальцами по колючей поверхности его щек, коснуться этих великолепных губ, посмотреть в чуть суженные глаза? Любопытно узнать — какого они цвета?»

Лисса чувствовала, что не в силах отвернуться. Незнакомец спрыгнул с лошади у самой коновязи, напротив лавки. Как он высок и строен! Широкие плечи, узкие бедра. И двигается с чувственной грацией пумы, преследующей добычу.

Ступив в тень, мужчина нетерпеливо сорвал шляпу, пригладил густую гриву угольно-черных волос, доходивших почти до воротничка сорочки.

Лисса продолжала стоять как прикованная, уставясь на пришельца. Ни один мужчина не действовал на нее так!

— Самый греховно-опасный человек из всех, когда-либо виденных мной, — почти беззвучно пробормотала она.

О, Господи, что это на меня нашло! Сисси Мархем презрительно фыркнула:

— Вот обрадуется твой па, узнав, как ты строишь глазки грязному инджуну! (Индеец, презрительная кличка.).

— Он не выглядит грязным и не похож ни на одного знакомого мне индейца, — категорически бросила Лисса. Сисси и ее сестрицы, — просто злобные ехидные старые девы!

— Вам лучше бы поостеречься, юная леди, — вмешалась Луэлла, неодобрительно поджав губы.

— Все мы понимаем, что последние годы вам пришлось провести в школе на Востоке, но родились вы здесь! Следовало бы знать, что это такое, — человек смешанной крови! Этот мерзкий бродяга — не только подонок-полукровка, но еще и наемный убийца. У него страшная репутация. Джесс Роббинс нанимается к богатым скотоводам, желающим избавить ранчо от скваттеров и угонщиков скота. Да он и сам ненамного лучше бандита!

Лисса подняла брови, мельком оглядела старую жирную матрону:

— А оттуда же вам, позвольте спросить, так много известно о Джессе Роббинсе?

— Только вчера слыхала, как мой Хорэйс толковал с мистером Мэтисом. Он-то просто возмущен: подумать только, по какому праву Ассоциация наводняет город подобными негодяями!

— Значит, Лемюэл нанял его для Ассоциации? — спросила Лисса.

Лемюэл Мэтис был президентом Ассоциации скотоводов Вайоминга и поклонником Лиссы, хотя та и не поощряла его ухаживаний.

Луэлла раздраженно поморщилась:

— Ну… Я не совсем уверена в том, что кто-то из членов нанял его…

— Зато все мы знаем, что от него добра не жди, — и тебе следует зарубить это на носу, — добавила Эммелайн Уоттсон покровительственно-гнусавым голосом, с самого детства выводившим Лиссу из себя.

— Интересно все же — на кого он работает, — задумчиво протянула она.

Внезапно внимание женщин снова приковало происходившее на улице: один из ковбоев, отиравшийся у двери салуна, выпрямился и шагнул на деревянный тротуар.

Молодой, худощавый, с узким лицом и злобными глазами, он явно стремился затеять драку.

Человек, незаконно поселившийся на незанятой земле.

— Нам здесь в Вайоминге не по нраву, когда всякий паршивый индеец пьет наше виски! — громко, на всю покрытую мутными лужами улицу, заявил он.

Роббинс тщательно привязал лошадь к коновязи и не спеша обернулся к юнцу.

— Ты кто, трусливый пожиратель дерьма? — не отставал полупьяный ковбой, пока окружающие благоразумно отходили в сторону, подальше от линии огня.

Лицо Роббинса оставалось по-прежнему бесстрастным. Он, казалось, словно не расслышал ни намека на отсутствие храбрости, ни презрительную кличку, которой белые обычно награждали индейцев.

— Ты — трусливая собака! Проклятый краснокожий, пожиратель кишок с поджатым хвостом!

Мальчишка снова загородил дорогу высокому незнакомцу.

— Никогда не убиваю людей бесплатно, но для тебя, пожалуй, сделаю исключение, поскольку устал с дороги и хочу пить, — не повышая голоса ответил Роббинс, отстраняя худенькую фигурку.

Парнишка счел эти слова достаточным оскорблением и потянулся за кольтом, но не успел и наполовину вытащить оружие из кобуры, как на голову ему с силой обрушился ствол самовзводного револьвера Роббинса.

— Вы только взгляните! благоговейно охнул высокий тощий техасец.

— Не успел даже заметить, как он его выхватил, — добавил другой, не сводя глаз с незнакомца, спокойно переступившего через распростертое тело их приятеля, валявшегося без сознания.

А в это время на другой стороне улицы сгрудившиеся у витрины женщины наблюдали, как Джесс Роббинс исчезает в темных глубинах салуна.

— Ну, как хотите, а я считаю, что с этого дня дамам просто небезопасно появляться на улицах! Вы просто обязаны переехать из этого гнусного места. Шарлей, иначе я найду другую модистку, — провозгласила Луэлла под ход одобрительных восклицаний собравшихся… всех, кроме Лиссы, которая, не обращая внимания на травлю несчастной Шарлен Дербин, проскользнула через толпу к примерочной и начала пере одеваться. Но думала она при этом не о платьях, № о танцах, а о темноволосом опасном незнакомце, работавшем на Ассоциацию скотоводов Вайоминга. Лиса умирала от желания знать, кому понадобились услуги Джесса Роббинса.

Джесс вошел в отель «Метрополитен» и огляделся. Весьма шикарное местечко, ничего не скажешь, с огромными уродливыми мягкими креслами с обивкой из бордового бархата, пальмами в кадках, такими большими и пышными, словно в Алжире или Тунисе. Бордовые и темно-синие ковровые дорожки заглушали шаги. Джесс, осторожно ступая, направился к высокой стойке орехового дерева рядом с крутой лестницей и, прислонив к стене футляр для пистолетов, сбросил с плеча седельные сумки и положил их на широкий прилавок:

— Мне нужен номер и горячая ванна.

Портье отпрянул, словно в его изнеженную физиономию бросили пригоршню того, что обычно сгребают с пола конюшни.

Тонкие губы поджались так, что подбородок почти вдавился в шею.

— Не думаю, что это подходящее для вас место, ковбой. Заведение Ролинса на Эдди-стрит. Там, возможно, вам отведут комнату.

— Мне нужен номер здесь… и сейчас, — тихо повторил Джесс.

— Полукровок не принимаем, в отеле так заведено — политика администрации, — поспешно добавил портье с негодованием и изрядной долей настороженности, явно обеспокоенный тем, что холодные глаза незнакомца, мгновенно зловеще посветлев, приобрели оттенок кипящей ртути.

— Я, пожалуй, внесу изменения в политику администрации, — пообещал Джесс, потянувшись к книге записи посетителей и лежащему рядом перу, и, прежде чем портье успел остановить его, расписался и захлопнул книгу.

— Владельцы уволят меня… — протянул портье, но Джесс только швырнул на прилавок золотой и поднял сумки.

Обойдя стойку, он молча снял со стены ключ и направился к лестнице.

— Вы не можете… нельзя…

— Не суетись. Ной, а то можно подумать, он запустил тебе за пазуху пригоршню блох, — раздался спокойный властный голос. — Этот человек работает на меня.

Представительный, высокий человек с худым аскетичным лицом шагнул к стойке.

— Мистер Джейкобсон? Я не… то есть… я не знал… — Все в порядке, Ной. Пойди прикажи, чтобы Крис принес воды для ванны мистера Роббинса. И отнеси вещи Лиссы в ее номер, — добавил Джейкобсон и подошел к Джессу.

Тот снова поставил сумки и смерил взглядом Маркуса Джейкобсона. Владелец ранчо был одет в грубый рабочий костюм скотовода, трудившегося с зари до зари. Протянутая ладонь была покрыта мозолями, но ледяные голубые глаза смотрели проницательно и испытующе. Джесс сжал руку хозяина:

— Я явился на день раньше. Не думал, что вы уже в городе.

— Приехал только сегодня. Собираюсь в клуб, чтобы развеяться за карточным столом перед ужином.

Джесс слыхал о знаменитом «Шайенн-клаб», закрытом привилегированном мужском клубе, членами которого были только самые богатые скотоводы Вайоминга, и понимал, что никакого приглашения присоединиться к Джейкобсону не последует. Туда не допускались даже ковбои, не говоря уже об индейцах.

— Ну, а я не могу дождаться, когда погружу свое тело в кипяток, — небрежно бросил он.

— Прекрасно. Вернусь около семи. Мы можем поужинать в ресторане отеля и обсудить работу, которую нужно выполнить.

Уже через полчаса Джесс блаженствовал в дымящейся ванне. Мальчик, наполнивший ее, почему-то нервничал и дергался, как полудикий мустанг, но стоически молчал, пробормотав только несколько слов благодарности за брошенную монету.

Выбросив из головы все мысли о странном поведении парнишки, Джесс откинул голову на бортик роскошной медной ванны. Наемник-полукровка всегда заставлял людей нервничать, независимо от того, где это было — в Техасе или Вайоминге.

Оглядывая маленькую ванну, Джесс был вынужден признать, что весьма удивлен современной элегантной обстановкой. В одном углу — клозет, по другую сторону полузакрытой двери — сам номер с гостиной и просторной уютной спальней. По счастливой случайности ему достались лучшие апартаменты во всем отеле!

Шайенн с его десятитысячным населением имел гораздо большее значение, чем обыкновенная столица. Город считался основным центром нагорных равнин. Здесь располагалось управление могущественной Ассоциации скотоводов Вайоминга, отсюда железнодорожная компания «Юнион Пэсифик» отправляла каждую осень сотни тысяч голов скота. Усмехнувшись, Джесс лениво спросил себя, сколько деньжонок у старого Маркуса Джейкобсона. Скоро он узнает. Джесс Роббинс намеревался содрать безумно высокую плату за свои услуги.