— Идемте! — позвал он ее и потащил за собой в приемный покой, не в силах отпустить ее руку.

— Мисс Грэй! Где лежит Джои Гордон?

Медсестра, недовольно наблюдавшая за этой сценой, не успела ответить. Рэнд, взглянув на нее, мгновенно прочитал ее мысли. «Никто, кроме личных пациентов доктора Брюнета, не имеет права беспокоить его, тем более — налетать на него и выплескивать кофе на его рубашку», — говорили ее глаза. На этот раз ее чрезмерная забота раздражала его.

— Это его сестра, Лени Стюарт, — закончил он, сурово приподнимая одну бровь.

— Да, понимаю, — она немедленно овладела собой и подарила Лени свою самую очаровательную, профессиональную улыбку — Это я отвечала вам по телефону, когда вы давали согласие на лечение, — и, взглянув в книгу записей, сказала: — Он лежит в первом травматологическом отделении. Сейчас доктор Дэниэлс изучает его рентгенограмму.

Взяв из пайки несколько листков, она протянула их Лени.

— Будьте добры, заполните пока эти бланки. Как только доктор Дэниэлс освободится, он поговорит с вами.

«Как могут эти люди не понимать, что Джои — самое дорогое, что есть у меня в этом мире?» — подумала Лени, с отчаянием сжав зубы.

— Нет! Я должна увидеть Джои сейчас. Где первое отделение?

— Останьтесь здесь, — Рэнд ободряюще сжал ее руку, — я схожу узнаю, как он там и обещаю, что через минуту вернусь.

Он не мог понять причину, но был готов на все, чтобы только не видеть страх на этом милом лице и тоску в этих изумрудных глазах.

— Я пойду с вами, — настойчиво сказала Лени. — Я должна увидеть Джои, он всего лишь ребенок. С ним ничего не должно случиться.

В ее голосе была не истеричность, а неумолимая решимость. Рэнд колебался, но увидев ее поджатые губы и целеустремленный взгляд, понял, что любые уговоры здесь бесполезны.

— Хорошо! — сказал он, и по-прежнему, не выпуская ее руку, увлек ее за собой, в отделение.

— А как же бланки? — попыталась остановить их мисс Грей.

— Позже, — лаконично прервал он ее. Подойдя к травматологическому отделению, Рэнд, прежде чем войти, решил проверить, не ожидает ли их что-нибудь страшное и, отодвинув занавеску, заглянул в палату первого отделения. Убедившись, что там все спокойно, он сделал шаг в сторону и впустил девушку. Лени даже не заметила предосторожности, принятой Рэндом и, увидев своего маленького брата, бросилась к нему.

— Джои! О, Джои!

Он лежал на кровати с широко раскрытыми, полными ужаса глазами. Заметив Лени, он заплакал и попытался встать.

— Нет, малыш. Лежи спокойно, — остановила его сидящая рядом Роза, решительно придерживая его за плечо.

Лени наклонилась к нему и нежно поцеловала в переносицу. Эта привычка у нее была давно, еще с тех пор как его, новорожденного, привезли из больницы. Он был таким маленьким и забавным, а носик таким крошечным, что она не могла устоять. С тех пор Лени всегда целовала его в переносицу. Она прекрасно понимала, что это продлится недолго. Как только Джои подрастет, он не позволит ей такие вольности, и она сочтет за счастье целовать его хотя бы изредка, в щечку.

— Как ты себя чувствуешь, малыш?

— Плохо, — всхлипнул он. Похоже, он долго плакал и теперь у него остались силы только на жалобные всхлипывания.

— Что случилось, милый? — спросила она, нежно гладя его светлые в завитушках волосы, одновременно проверяя, нет ли повреждений.

— Черепаха, — всхлипнул он снова. — Кайл нашел черепаху, а я торопился перебежать через улицу.

— Черепаха? — переспросила она, не понимая. Пока он рассказывал о том, что произошло, Лени внимательно прощупывала каждый дюйм его маленького тельца. Он казался ей таким беззащитным и жалким… Из короткого больничного халата торчали руки и ноги, пухленькие еще той очаровательной полнотой, которая присуща маленьким детям. Кожа его, всегда розовая и нежная, сейчас была бледной, почти такой же белой, как и сам халат.

Лени, к своему ужасу, обнаружила уродливый шрам на его лбу и глубокую рану на левом предплечье, а затем несколько царапин на левой ноге. На руку был наложен лангет и лежал мешочек со льдом. Лени посмотрела на Розу.

— Он вернулся со школы, и я велела ему переодеться. Через несколько минут я услышала, как его друг Кайл зовет его. Я подошла к окну. Кайл торопил его выйти на улицу, чтобы посмотреть черепаху, которую он недавно нашел. Я не успела остановить его. Джои выбежал из дома и бросился через дорогу. Тут неожиданно появилась машина, но, слава Богу, она двигалась не очень быстро и, ударив его несильно в бок, отбросила на обочину.

— Лени, мне больно!

— Я знаю, малыш, — ее сердце сжалось от нестерпимой боли за это милое, родное существо. — Но я уверена, что у тебя все будет хорошо. Все пройдет. — И не отрывая взгляда от него, спросила Розу: — Что сказал доктор?

Сейчас он изучает рентгенограмму, но подозревает, что у мальчика перелом левой руки.

— Лени! — захныкал Джои, снова собираясь заплакать.

— Да, милый, я здесь, — она наклонилась к нему, не зная, как лучше его успокоить.

— Доктор Бэннет! Чем могу быть полезен? — услышала она за спиной чей-то уверенный и вежливый голос.

— Я сопровождаю родственницу мальчика, только и всего. Могу я узнать, что показала рентгенограмма?

— Мои опасения подтвердились, у мальчика перелом предплечья.

— Это опасно? — встрепенулась Лени.

— Это сестра Джои, — пояснил Рэнд, отвечая на вопросительный взгляд доктора Дэниэлса. — Лени Стюарт.

Доктор кивнул.

— Джои родился в рубашке. К счастью, он избежал сотрясения мозга и других внутренних повреждений. Сейчас я зашью эти две раны, а затем врач-ортопед наложит на его руку гипс. — Он, взглянув на Лени, сказал: — Будьте добры, пройдите в коридор. Когда все процедуры будут проведены и мальчик будет свободен, мы вас позовем.

Джои снова заплакал. Лени отчаянно захотела схватить его на руки и крепко прижать к себе, но, боясь причинить ему боль, сдержалась. Ей было бы неизмеримо легче, если бы вместо него здесь лежала она сама.

— Не плачь, маленький, — прошептала она. — Всё будет хорошо, — и, повернувшись к доктору, твердо сказала: — Я остаюсь!

Но доктор был неумолим.

— Сожалею, но все наше внимание должно принадлежать пациенту. Мы не можем позволить себе роскошь — отвлекаться на реакцию родственников на время процедуры. Очень часто приходится спасать вместо детей родителей, — закончил он, улыбнувшись собственной шутке.

Но Лени было не до смеха.

— Вам не придется заботиться обо мне. Я не причиню вам хлопот.

— Разрешите ей остаться, — вмешалась в разговор Роза. — А я пойду. Лени, я так поспешно уехала из дома, что забыла выключить плиту. Теперь, когда я уверена, что с Джои все будет в порядке, я могу отправиться домой и все подготовить к приезду мальчика.

Лени обошла вокруг стола, подошла к Розе и крепко обняла ее.

— Спасибо, Роза. Я не знаю, чтобы я делала без тебя. Пожалуйста, приготовь его постель. Наверно он захочет спать, когда мы вернемся домой.

— Не волнуйся, дорогая, я все сделаю. — Роза погладила Лени по щеке, а потом наклонилась и поцеловала Джои. — Выше нос, крошка! Не плачь. Ты хороший мальчик. Я приду к тебе, когда ты вернешься домой, — прошептала она.

Джои громко засопел.

— Лени, я тоже хочу домой!

— Потерпи немного. Скоро и мы поедем, а пока я не оставлю тебя.

Доктор Дэниэлс снова запротестовал, но на этот раз вмешался Рэнд.

— Пусть сестра останется. Я буду рядом, и если она потеряет сознание, я сам окажу ей помощь.

— Ну что ж, хорошо, — неохотно согласился доктор, подчиняясь авторитету своего старшего коллеги.

Рэнд подумал, что Дэниэлс, вероятно, не успел как следует рассмотреть девушку, иначе понял бы, что она не принадлежит к числу женщин, способных падать в обморок по любому поводу. Несмотря на хрупкое телосложение и безупречную нежную кожу, во всем ее облике сквозила недюжинная сила духа. Этого нельзя было отрицать.

Он подошел к ней и положил руку ей на плечо, и со стороны казалось, что он желает подбодрить ее, но на этот раз Лени вдруг почувствовала тепло от его прикосновения и инстинктивно отошла в сторону. До сих пор она где-то в глубине смутно понимала, что этот человек по какой-то причине находится рядом с ней с тех пор, как она приехала в клинику, но она была так озабочена состоянием Джои, что присутствие этого человека оставалось для нее незаметным и являлось слабым раздражителем. Теперь же, обратив на него внимание, Лени увидела перед собой волевое интеллигентное лицо с золотисто-карими глазами. Кожа его была загорелой и обветренной, как у человека, проведшего долгое время на свежем воздухе. Его густые каштановые волосы непослушными прядями спадали на лоб, и она подумала, что скорее всего ему приходится тратить много времени на то, чтобы причесать и уложить их. Хотя, добавила она про себя, не похоже, чтобы его волновало, как выглядит его прическа.

Он был похож на человека, живущего по своим канонам, продолжала думать Лени, и предпочитающего прокладывать тропинки там, где другие не рискнут появляться. Она, наконец, узнала его. Это был доктор Рэнд Бэннет, и то, что она не узнала его прежде, указывало на степень ее расстройства и озабоченности состоянием Джои. Доктор Бэннет был известным человеком городе, о нем периодически писали в газетах и журналах; сам он выступал по телевидению с рассказами о знаменитых пациентах и сообщениями о новейших достижениях в области кардиохирургии.

— Что он делает здесь? — недоумевала Лени. Она опустила глаза и, увидев темное пятно на его рубашке, вздрогнула: она вспомнила, что оно появилось там по ее вине. На секунду она нахмурилась, ощущая неловкость, но затем отогнала от себя все эти мысли. Сейчас не время думать о таких мелочах.