Это потом ей объяснили, что дневной свет делает черную одежду либо претенциозной, либо дешевой и нелепой, и теперь Лина никогда не носила днем ничего черного. Поглядев на себя в зеркало, новоявленная «модница» с удовлетворением убедилась: старые брюки так упростили и обезличили куртку дивного бордово-коричневого оттенка осенних листьев, что она вполне могла сойти за купленную в магазине кожи и меха эконом-класса. С сумкой и вовсе проблем нет: она возьмет ту, с которой обычно ходит в спортзал. Занимаясь выбором костюма для сегодняшней роли и набивая спортивную сумку одеждой, из которой вырос Андрей, Лина не заметила, как отвлеклась от неприятных мыслей и целиком отдалась предвкушению. Ее ждет настоящее приключение — можете не сомневаться!

— Бусенька, детка, я тебя сегодня не беру, — виновато сообщила она, наткнувшись у двери на вопросительный взгляд собаки. — У меня много дел, и потом, ты же знаешь, у тети Ларисы невоспитанная собака, она тебе не даст покоя. Сегодня папа дома, ты останешься с ним.

Бусечка скорбно вздохнула и отвернулась — о, она тоже умела сделать Лину виноватой! На самом же деле зловредная крохотулька была вполне довольна таким раскладом, потому что валяться по диванам и играть плюшевыми мышками ей нравилось гораздо больше, чем сопровождать хозяйку по всяким непонятным делам. Но, как и все умные йорки, эту свою маленькую тайну она держала при себе.

На цыпочках, как воришка, Лина спустилась на цокольный этаж… и обнаружила, что машины Сергея нет в гараже. Сердце у нее упало: по воскресеньям до чертиков уставший от трудовых будней муж отдыхал, превращаясь, как он сам выражался, в «ленивый кабачок» — валялся на диване, смотрел телевизор, вечером блаженствовал в своей любимой сауне, подняв температуру до невыносимости, а в бассейн напустив ледяной воды, в которую Лина боялась даже мизинчик сунуть. И вытащить его куда-либо было совершенно невозможно. «День ленивого кабачка» — это святое. Уйти, не сказав ни слова, — какое вопиющее нарушение правил!

С трудом пришедшая в себя Лина почувствовала, как ее запал гаснет, а кураж исчезает, будто воздух из дырявого шарика. Как же так? Это же она хотела демонстративно уйти из дома, чтобы ее искали, о ней беспокоились, а получилось…

— Ну и ладно, — постаралась встряхнуться «беглянка». — Тогда и я уеду без всякой записки, с чистой совестью! А телефон… Телефон забуду, да! Еще посмотрим!

Уже выехав из гаража, она не поленилась вернуться в дом и показательно «забыть» свой сотовый у зеркала в прихожей. Подготовительный этап тайной операции был завершен. Впереди маячило долгожданное приключение, которое она намеревалась совместить с визитом к Лариске.

На своем «Лексусе» Лина доехала до окраины города, до трамвайного кольца. Выбравшись из теплого салона автомобиля на холод, она мгновенно промерзла до костей и, спустившись в подземный пешеходный переход, купила себе всего за пятьсот рублей длинный бордовый шарф с серыми монограммами «Louis Vuitton». На поверку оказалось, что шерстяной «нахальный самозванец» теплый и приятный на ощупь. Замотав его вокруг шеи, Лина сразу согрелась и повеселела: за такой вот шарфец где-нибудь в Милане ей пришлось бы выложить гора-а-аздо больше денег. Однако жизнь постепенно налаживается!

Пока Лина возилась с шарфом, толпа на остановке значительно выросла. Слава богу, через несколько минут подошел тринадцатый, который, как она выяснила заранее, ей и был нужен. Лина удачно плюхнулась на свободное место — успела! — и испытала по этому поводу давно забытое чувство радости от маленькой победы над судьбой. Сколько же лет она не ездила на трамвае?! Пожалуй, с тех пор, как муж купил ей ее первую машину, а это было, когда Андрюшке исполнился год. Теперь он уже в седьмом, и через месяц ему будет пятнадцать. А они уже давным-давно живут в загородном доме в поселке под названием Чистые Ключи, и общественный транспорт ушел из их жизни.

— Ваш билетик? — нависла над ней кондукторша, пожилая дама в растянутой вязаной кофте.

— Да, конечно, — засуетилась Лина. — А сколько стоит?

— Восемнадцать, — сообщила кондукторша и посмотрела, кажется, осуждающе. В ее глазах без труда читалось рассуждение типа: «Взрослая тетя, а не знает таких вещей, будто с Луны свалилась. Во всех газетах уже месяц орут, что с нового года тариф повысят до двадцати трех рублей, спорят, даже в суд кто-то на кого-то подал».

— Я не из Екатеринбурга, — зачем-то соврала Лина, будто оправдываясь. Ей очень хотелось показаться своей в этом ненадолго образовавшемся трамвайном сообществе.

Кондукторша кивнула, молча выдала ей билет. Суровое лицо женщины осветил лучик улыбки — хозяйка трамвая свято чтила законы гостеприимства.

— Вам до куда ехать-то?

— Торговый центр «Кристалл», — робко созналась Лина.

Но кондукторша уже смягчилась и взяла шефство над «непутевой»:

— Ну, это далеко еще, по левую руку увидите, или я вам скажу.

— Спасибо! — громко поблагодарила Лина и уселась поудобнее. Потом подняла шарф повыше и спрятала лицо, чтобы скрыть глупую улыбку. Ее давно возникшая мечта начала осуществляться.

Затаенная мечта Лины заключалась в том, чтобы бесцельно прокатиться на трамвае. Простое желание ехать, слушать вполуха чужие разговоры, сквозь запотевшее окно смотреть на мокрый осенний город, занятый своими делами. И представлять, что вот это и есть ее жизнь, та самая, которая ей предстояла, не вытяни она свой счастливый билет. И еще… еще отчего-то хотелось вспомнить ту радость, которую раньше вызывали самые простые вещи, вроде свободного сиденья в переполненном трамвае или килограмма свежих мягких пряников, купленных к чаю.

Когда у нее вдруг несколько месяцев назад возникла эта странная идея, Лина чувствовала себя немного виноватой, выстраивая этот разговор с собой: и в самом деле, с жиру бесится. Все есть, так ей радости подавай. Не хочу быть вольною царицей, а хочу быть владычицей морскою! Обдумывая свое «путешествие», Лина заранее расписывалась в своей глупости и признавала, что идея была никчемная, пустяковая, не ее масштаба. Потому и откладывала.


На остановке возле «Кристалла» Лина вышла и, поколебавшись, решила сперва зайти в магазин, чтобы в кондитерской на первом этаже купить что-нибудь к чаю и конфет в подарок мальчишкам, родители их не особо балуют. «Кристалл», в котором она никогда не бывала, вверг ее в легкий шок. Посреди зала между эскалаторов возвышалось гигантское пластиковое дерево в четыре этажа, увешанное неимоверных размеров листьями, а также джинсами, кофточками, сумками и игрушками. Под платформой, на которой было установлено чудо-дерево… бил фонтан и журчал водопад, и Лина едва удержалась от смеха, увидев этот шедевр дизайнерской мысли. Но другие воспринимали его именно как шедевр, не иначе, — ходили кругами, любовались, ахали восхищенно, фотографировались «на фоне». Вокруг водопада стояли скамейки, их оккупировали целующиеся парочки и мамаши с колясками, не идти же им на холод, в самом деле! Детей постарше катали на панорамных лифтах и эскалаторах, играла музыка, в «бутиках» предлагали солидные скидки, и, судя по всему, жизнь здесь била ключом!

Поддаваясь этой всеобщей радости и предвкушению, Лина совершенно неожиданно для себя отправилась в «Макдоналдс» и купила бигмак и кофе в картонном стаканчике. Она, между прочим, еще не завтракала. Каково же было ее удивление, когда давно презираемый ею гамбургер оказался вкусным, и кофе был тоже не растворимый, а настоящий! Отведав фастфуда, Лина долго бродила по этажам от витрины к витрине, рассматривая смешные ценники и смешные вещи. Наконец она устала, и, купив у сидевшей в будке-стаканчике девушки коктейль с клубничным сиропом за тридцать пять рублей, присела на лавочку возле фонтана, где случайно обнаружила свободное местечко.

Расположившийся по соседству молодой папаша тщетно укачивал орущего младенца, пытаясь одновременно дозвониться до погрязшей в шопинге супруги. Но сотовая связь в магазине была нестабильной — очевидно, как раз для таких вот случаев. На следующей скамейке дремал мужчина в явно зимней куртке и вязаной шапочке, натянутой до бровей. С другой стороны сидела полная тетка в растоптанных сапогах. Взмыленная от беготни по магазинам, она совсем выбилась из сил и была раздражена, время от времени недоброжелательно косилась на Лину с ее коктейлем.

— Извините, — зачем-то пробормотала Лина, обращаясь к тетке. И вдруг осознала, что переутомилась от этой кутерьмы, от непривычно большого количества людей — в трамвае, в кафе, в магазине. Став жительницей элитного района города, она давно сама выбирала себе магазины и привыкла к полупустым торговым залам, где предупредительных продавцов и вышколенных охранников всегда больше, чем покупателей. Незаметно для себя Лина привыкла к уютной стильной обстановке тихих дорогих ресторанчиков, к безопасному замкнутому пространству своего автомобиля, где никто не потревожит, не заденет локтем. К тому же она вдруг почувствовала, что от сидящего рядом мужчины в вязаной шапочке разит потом и дешевыми сигаретами. А на лавочке напротив парень с девчонкой целуются взасос, да так беззастенчиво и нагло, что все посетители торгового центра отводят глаза. Да и тетка все еще смотрит на нее пристально, вызывающе и как-то брезгливо. «Так, пора заканчивать с экспериментами», — Лина решительно встала. Забытый стаканчик с теплым клубничным коктейлем упал, покатился, мгновенно образовалась бело-розовая лужа. Тетка фыркнула, составив о Лине окончательное мнение, и отвернулась. Мужик в шапке поджал ногу, чтобы молочный ручеек не достал до его дырявого и грязного ботинка, и посмотрел на смутившуюся Лину с отвращением. Парень оторвался от девчонки, показал на стаканчик пальцем и заржал гулким басом, как будто увидел что-то очень смешное. Девчонка глянула вскользь и немедленно притянула его обратно. Лина выскочила из магазина и со всех ног помчалась через дорогу к старенькой панельной пятиэтажке, где жили Белкины.